Я музыкой давно увлечена.
"Пилила" скрипку, помню, в первом классе.
Аккордеон помучила сполна
(В моих руках был звук его ужасен!)
Потом гитара: слезы на глазах,
Барэ-аккорды и в мозолях пальцы.
И помню, как-то мне отец сказал:
"Ну, хватит над гитарой издеваться!"
Прошли года. Жизнь вынесла вердикт...
Так, музыкантом всё же я не стала.
А дома инструментов- пруд пруди!
Но времени свободного так мало....
Работой день заполнен допоздна.
На выходные забираю дочку.
И вынуждена в общем я признать,
Что время есть свободное лишь...ночью!
Какой тут сон?! Ждет музыка меня!
И у мелодий призрачных в плену я!
Не зная нот, пытаюсь исполнять
Всё, что приходит в голову больную.
Чтоб муж стерпел подобный беспредел,
И чтоб соседи не ругались матом,
Убавив звук, наушники надев,
Ночами я сажусь за синтезатор.
Гитара тоже тихий инструмент.
Со школьных лет я подружилась с нею.
Бывает, ночью...аккомпанемент...
А вот с гармошкой будет посложнее!
Тут не убавишь звук, как ни крути.
Досталась же от дедушки наследство-
Гармошка эта! (Господи, прости!
Помянут деда люди по соседству!)
Учусь играть. И что таить греха,
Тому м-ученью нет конца и края.
Расправлю я гармошкины меха,
Возьму аккорд...аж сердце замирает!
Звучит опять "Самара-городок",
И "беспокойной мне" покой лишь снится.
Наверно, только галоперидол
Меня смирил бы в местной псих.больнице.
Учусь играть я только по ночам.
Звенит моя гармошка бубенцами...
Соседи наши терпят и молчат...
И даже не здороваются с нами.
Последний слог на место встал.
И стих как будто безупречный.
Он совершенный, как кристалл,
Но, к сожалению, не вечный.
Так в жидком гелии цветок
Храниться может очень долго.
А после, лёгкий ветерок
Его рассыплет на осколки.
* * *
Я не люблю, когда стихи
Похожи на трактат научный,
Такой напыщенный и скучный,
И полный вялой чепухи
(что философией считают),
Где мысль ползёт, а не летает,
И даже ползая, хромает
На обе задние ноги.
* * *
Увы! Поэты - глухари,
Что тарахтят на токовище
При свете утренней зари,
И понимания не ищут.
Они стрекочут и поют
В восторге самолюбованья,
Постичь желая абсолют.
Продлись, продлись, очарованье! И вот, пришел заветный миг.
Забил фонтан стихов и песен.
Но весь их пафос - просто пшик!
И никому не интересен.
Но продолжают скорбный труд
Поэты с трелями и свистом.
А из двустволки в них пальнут
Ну, разве только пародисты.
Не могу писать как Юрий Ржавый
Пунктик есть в стихах неуловимый
Почитали, дружненько поржали
Смысла, не постигнув половины
***
Так же не могу как Ф. Червивый
Тяму для такого видно нет
Он как Джо, почти неуловимый
Только до сих пор авторитет
***
Как не помянуть не всуе Рона?
Колом тут на Хохме всяк огрет
Как бы наподобие ОМОНа
Только вот стихов давно уж нет
***
Честно признаю, далёк от kekca
Как мужик, я вроде бы не скис
Полового есть чуток рефлекса
Только не даётся тема сись…
Жми сюда
МОГУ (хохмодромское)
Под клубы́ «коричневого» смрада
я могу писать, как Соломон,
только начерта мне это надо,
чтоб ко мне ворвался в дом ОМОН,
чтоб перешвыряв тома нетленок,
переворошив стишишек тьму,
без ружейных залпов возле стенок
упекли архаровцы в тюрьму.
А в тюрьме тоска и макароны
и совсем безрадостный финал,
где ночами жутко снятся Роны,
мне колы́ сующие в анал.
Но и славы выловить извивы
там ведь как два пальца обоссать –
я ж начну в тюрьме, как Ф. Червивый вирши месяцами не писать.
Только ша!!
Я не́ из добровольцев
и тюрьму покинуть чтоб потом,
я могу писать, как Ю. Тубольцев,
чтоб перевели меня в дурдом.
Рукава в узлах, клочками лохмы,
сиплый вой и выпученный взгляд
не дадут добраться мне до Хохмы,
чтоб стихом порадовать ребят.
А когда приду и без фее́рий
наберу плюсдвоек аж за сто,
скажут мне:
«Он пишет, как Дейтерий!»
и отвечу я на то:
«А то!»
И держа маэстровскую марку-с,
и кажа́ неистовство и пыл,
я могу писать, почти как Таркус,
только как он пишет я забыл.
И писать, как kekс, беря Ютубы,
тоже я могу…
но нужен фарт –
год пиши про половые губы
и считай уже ты – невский бард.
А когда пройдёт коронавирус
и зажжётся благости луна,
я возьму торжественно папирус
и отдав всего себя сполна,
напишу я так,
что весь помпезен,
как в туман фашистскому врагу,
завопит с досадой сам Березин:
«Так писать я, братцы, не могу!»
на сайте обнаружив двери
не наиграется никак
он по уходам и приходам
мастак
в рекламе матерного слова
достиг невиданных высот
но поскользнётся и сорвётся
вот-вот
не тыкай автору в ошибки
он не признает что не прав
поправки он авторитетом
поправ
ему доступны все парковки
где припаркуется там смех
по воле рока стал хорошим
для всех
когда мессия на мессии
цензура сиськи глаз неймёт
а он не месси но и сиськи
помнёт
ему бывает с нами скучно
но если есть междусобой
в стихах и глаз горит и хвостик
трубой
по стилю автор узнаваем
он всех как редкий из душнил
на недостойных и достойных
делил
снаружи весь благообразен
внутри обидчив как дитя
его читаем и зеваем
прочтя
нам всем не стоит обольщаться
чего с убогого возьмёшь
где фигурант там пропаганды
****ёж
ему готовы поклоняться
и славить искренне вдогон
поскольку он поклон ни разу
не клон
в борьбе с лирическим героем
пожалуй лучше уступлю
он ловко на кулак мотает
соплю
ем всё подряд и не толстею
бегу подковами звеня
а сзади шепчутся что корм не
в коня
филологически исправно
ведёт ошибкам разным счёт
своих не чует а чужие
блюдёт
нашёл себя на пьедестале
но не король он и не шут
поэт рифмует как умеет
don't shoot
он к звёздам стартовал на небо
и там торжественно завис
а мы здесь ждём его и просим
на бис
Э3,14граммы (часть 1) Жми сюда Э3,14граммы (часть 2) Жми сюда Э3,14граммы (часть 3) Жми сюда Э3,14граммы (часть 4) Жми сюда Э3,14граммы (часть 5) Жми сюда
Преске вю (фр. вертится на кончике языка, почти пойманное) –
продолжение сериала про «вю»:
«Дежа вю» – Жми сюда «Лажа вю» – Жми сюда «Жаме вю?» – Жми сюда
Сочетая противное с вредным,
Пью, курю я и жирное ем,
Там со вкусом и пользой так бедно,
Что практически нет их совсем…
Только я ставлю «пользу» в кавычки,
Сто раз за ночь считая грехи,
Называю всё силой привычки,
Что рождает под утро стихи.
В них фуфло то и дело мелькает,
Как ни пыжься – фуфло есть фуфло,
Только… рифмы шуршащею стаей
Поднимаются – вдруг – на крыло,
И меня тащат в бездну сомнений,
И надежд – может, всё же я смог
Читать дальше >>
Поэт Акакий в бархатном халате
За рюмкою-другою коньяка
Писал в ночи стихи о плагиате,
Пылая гневом праведным слегка:
"Люблю, друзья, грозу в начале мая,
Но не люблю, когда мои стихи
Бессовестно крадут, стыда не зная,
Бездарные поэты-лопухи!
Мой дядя был старик честнейших правил,
Он тоже плагиат терпеть не мог -
Поэта Н. покаяться заставил
(Тот у него поэму уволок)!
Белеет в море парус одинокий,
Весною в сени ласточка летит -
При деле все. Лишь свинтус недалекий
Покрасть чужое так и норовит!
Но есть простушки-женщины в селеньях,
Что плагиат не в силах распознать -
И хлопают ворюге в восхищеньи...
А дом горит! И лошадь не догнать!
Мороз и солнце! День вполне чудесный,
Лишь портит настроенье этот черт,
Желая даром, трутень бесполезный,
Себе захапать славу и почёт!
Я не жалею, не зову, не плачу...
Поэтам слезы как бы не к лицу,
Хотя мечтаю дать скорее сдачу
Монетой той же самой подлецу!
Но что там красть? "Мазай и стадо зайцев"?!
И сам легко такое сочиню.
Я с детства презирал неандертальцев!
Лишь самобытность в творчестве ценю!
Достану из штанин своих публично
И покажу ворюге ценный груз:
Как член СП, билет имею личный,
Гордится мной писателей Союз! ..
...Как хороши, как свежи были розы...
Но их дарили... странно, но не мне.
Увы, сбылись печальные прогнозы,
И плагиатор снова на коне!
Упер опять (когда и как, не знаю)
Мою поэму "Туча без штанов"!
Не плачу, не зову... Но обещаю
Расправу похитителю стихов!
Пусть выхожу один я на дорогу,
Народная тропа не зарастет
Ко мне. А красть у гениев, ей Богу,
Сейчас умеет каждый идиот!
Когда б вы знали, из какого сора
Я золото стихов своих намыл...
Давайте заклеймим совместно вора,
Умерим, так сказать, мерзавцу пыл!
Уж сколько раз, друзья, твердили миру:
"Не понял слов - тогда лови кирпич! ",
Пусть взад вернет, подлец, чужую лиру!".
Акакий Плюшкин. Член СП. Москвич.
И чего же я только не делал,
Вдохновения миг чтоб поймать:
Не пускал мысль из бренного тела,
Не валил страстных дев на кровать.
Литры водки лились по стаканам
И ни капельки в замкнутый рот,
Не страдал, то есть не был я пьяным,
Не тягал по реке пароход.
Не гонял комаров на рассвете,
Потому что гонять не хотел.
Я не делал плохого, заметьте,
И хороших чурался я дел.
Вдохновения миг не приходит,
Но усидчивый попой берёт:
Зарифмовано лихо всё, вроде,
Стёб на Хохме глотает народ.
Жил-был один чудак, почти поэт, смешливый,
Ваял порой стишки, с улыбкой и с грустинкой,
Любил писать чуть-чуть туманно, но красиво,
И к смыслу иногда приделывал картинки.
Был по природе он запойным оптимистом
И в лучшее отчаянно пытался верить,
А в музыке стихов не мнил себя он Листом*,
Но для Евтерпы были приоткрыты двери.
Желал всем людям быть с собой и миром в ладе,
Не разменять себя на стопки серых фишек,
И для него любимым счастьем было гладить
По головам цветы, собак и ребятишек.