Мой рецепт от всех болезней и дешевле и полезней,
если я заболеваю, то врачиху вспоминаю,
что училась в институте, так же как учился я
и постичь по своей сути не могла там ни уя,
каждый раз когда несу я, на анализы мочу,
как её я вспомню всуе - не ходил бы век к врачу,
даже если "песня" спета и уже не тянет в "стаю",
у порога кабинета все болезни отступают!
Лежу в больничке пишу без друга)друг ПК дома. Простите за ошибки.
Белая палата,
Жёсткая кровать,
Встать скорее надо,
хочется по......
Белые сестрички,
белые врачи,
третий день в больничке
Ем не калачи.
Не дождёшься соли
нет здесь и котлет
И больного доля
Стать на табурет.
Написать записку
Прямо главврачу
Что хочу сосиску
очень мол хочу.
Провалилось пузо,
грустные глаза
И таблетки грузом
в тумбочке лежат.
С ухом шутки плохи,
Ну допустим вдруг
из палаты лохи
Выпить позовут?
В последние годы ученые отыскали множество генов, связанных с ожирением. И вот теперь нашли, наконец, первый ген, который отвечает за экстремальную худобу.
Жми сюда
Хотя субтильным и тщедушным
Я был еще со школьных лет
К еде отнюдь не равнодушен
И р Читать дальше >>
Снег слетал с небес украдкой.
В феврале такая норма –
корковатый снега полог
да сдающийся мороз.
И февраль метельной хваткой
с белой маской хлороформа,
словно анестезиолог
ввёл меня в анабиоз.
Там под смрад с елеем хмеля
рассуждается о многом,
но зимы холодный скальпель
оставляет рваный след.
Под слепящий свет тоннеля
я веду беседу с Богом
визави, а может, в «Скайпе»
на бессмертия предмет.
Мне путей отрадна млечность.
Напророчили весталки –
от февральских всех конвульсий
будет мне в итоге фарт.
И я, выбрав курс на вечность,
на заезженной каталке,
два перста держа на пульсе,
заворачиваю в март.
Закован в цепи карантина,
Таблеток тонны две изгрыз -
Весьма печальная картина:
Спины, признаюсь честно, низ.
Кричать? А кто меня услышит?
Об стены биться головой?
Противный дождь стучит по крыше,
Гоняет тучи ветер злой.
И в заточении погано,
И за порогом не фонтан.
Уверен, что сдаваться рано,
Когда в руке, как флаг стакан!
Ответ на песню Андрея Макаревича «Моя страна сошла с ума»
В одну больницу, как в Совмин,
Надменно и матёро,
Вошёл кудрявый гражданин
С усами мушкетёра.
И возбуждённо бормоча
«Сейчас я вам устрою...»,
Дверь кабинета главврача
Любовно пнул ногою.
С порога прямо, как в войну
Непрошенный агрессор:
«Я тут привёл свою страну...
Посмотрите, профессор?»
«Страну?!» Профессор аж привстал.
«Ну да, её, родную...»
«Ну, братец, вы оригинал!
Боюсь спросить – какую?»
«Да нашу ж с вами, Боже мой!
Ну, скажете вы тоже...»
«И что ж у нас там со страной?»
«С ума сошла похоже...»
«Что прямо так вот вся страна?
Сто сорок миллионов?!»
«Ну да... Похоже ей хана...
Вот несколько симптомов:
Фальшивым принципам верна,
Полна патриотизма,
Не переносит ни хрена
Здорового цинизма,
За каждую трясётся пядь
Земли, в плену инерций,
В беде не хочет оставлять
Своих единоверцев,
Суётся всюду, чёрт возьми,
Не чтит законов многих,
Всегда готова лечь костьми
За сирых и убогих,
И что ещё, еёву мать,
Упрямая натура,
Никак не хочет признавать
Свои ошибки, дура!»
Сказал всё это и умолк
Нежданный посетитель...
Что ж, с честью выполнил свой долг
Народных дум властитель.
Но медицина наша – во!
Красава! Без базаров!
Профессор выслушал его,
И вызвал санитаров.
Мне в ночи́ температурится, бредится,
тишь палатную пронзает мычание.
Ох, того, кто нам принёс гололедицу,
искупал разок в кипящем бы чане я.
Кто-то против экзекуции, я же – «за».
Гололёдный беспредел – как удар под дых,
и в медпрактике страшней нет диагноза –
«фимбриальный перелом бёдер тазовых».
В капюшоне, как змеюка очковая,
шёл я, лёд ругая сочными матами.
По изгибу стана не́ Волочкова я,
чтобы коцать тротуары шпагатами.
То, что «шу́зы» без шипов – упущение.
Результат был налицо, что не принял мер –
в четверном «тулупе» после вращения
я тройной провёл вдруг «аксель» и «риттбергер».
Навернулась враз карьеры идилия.
Уходить ведь как из боссов да в сто́рожи?
Окропила лёд слеза крокодилия.
От бедра походка будет не скоро же.
Февраля поиздержались традиции.
Прилети снежок пушистый к нам в двери-ка.
Гололедица – прямой путь в больницы и
оттого взрывает душу истерика.
Не дождёмся мы февральских утех никак.
Сколько можно кликать нам снега-странника?!
Где ж тверёзого найти нам сантехника,
чтоб «заштопал» течь небесного краника?
В гололедицу особо с метелями
поиграйте лучше дома вы с кошкою
и пока не брызнут крыши капелями,
не ходите, люди, скользкой дорожкою.
нонче я сижу без ужина
и без завтрака сижу
у меня любовь контужена
я в постель её ложу
я пою её микстурками
и пилюльками кормлю
и варю ей супчик с курками
я любофь свою люблю
только супчик ей не ндравица
курки ей не по нутру
вот когда она поправица
я ей ухи надеру