Я после праздника проснусь
С недомоганьем тяжким в теле.
Ума остатки канут пусть
В измятой мною же постели.
Небритой рожей в зеркалЕ
Маячить шатко я не стану.
Дум неосознанных желе
Скользнёт, скользнёт, увы, к стакану.
Он пуст. Досадно. Что ж вперёд,
К заветной влаге, в магазин.
Обматерю в пути народ.
Мне б клином вышибить бы клин.
Всех впереди кто, не люблю
И особливо продавщицу,
Пока себе я не куплю
Для опохмелочки вещицу.
Искали истину в вине –
Как корабли, лежат на дне.
А может, истина в еде?
Найдешь, и как потом худеть?
Ох, светлых истин темный лес…
Не лучше ль оставаться без?
Уютный дворик – загляденье:
Кругом булыжники, трава.
Своё на то имею мненье.
В себе нельзя сдержать слова:
Лопата, тяпка… Что ты? Мода
Теперь иная. К чёрту споры.
Однако жаль, нет огорода:
Укроп, петрушка, помидоры.
На первый взгляд здесь всё в порядке,
Нет огурцов, редиски – пусто.
К соседке, срочно, без оглядки.
Лучок душистый там, капуста.
Желанных грядок аромат
В себя вберу, нарву петрушки,
Вкушу краснеющий томат
И самогончика из кружки.
Потом вернусь уже степенный,
Учтиво тост произнесу:
За вас, за двор ваш драгоценный
И съем с петрушкой колбасу!
Однажды грек- в прекрасный летний вечер,
Когда покой царит и сумерки длинны,
Он ехал предвкушая с девой встречу,
А может к тёще ехал на блины.
Но на его пути речные дали
И не объехать реку ту никак,
И как вы сами,впрочем,догадались,
В реке залёг,пылая злобой рак .
И я, беспечного ,остерегаю грека-
''Одумайся чернявый,не балуй ,
Не суй руки,о глупый грека в реку!
Да и другие органы не суй.''
Где тот мудрец,что объяснить сумеет
Истории таинственной зигзаг.
Быть может - рак тот не любил евреев
И принял за еврея грека рак ?
А может грек,знаток привычек русских,
Однажды в этих зарослях речных,
Осиротив несчастного моллюска,
Он с пивом слопал всех его родных ?
Рассказ бесхитростный,но душу нам волнует,
Слегка смешон,но нам смеяться грех
Когда в пучине рак злорадно торжествует
И плачет цапнутый за руку раком грек .
Был он молод, не знал достатка,
Но неплохо владел пером.
Заменяла ему палатка
Ненавистный уют хором.
Чтоб воды ключевой напиться,
Долетал он до самых гор,
И считал себя вольной птицей.
Ну, а птице давай простор!
Подавай ей ветра и звезды,
Да восхода тугую медь,
Да холодный прозрачный воздух,
Чтобы было куда лететь!
А потом из общаги тесной
Разметало нас по стране,
Но его золотые песни
Долетали порой ко мне.
Где бродил он – большая тайна,
Но предвычислен ход вещей -
Вот и встретились мы случайно:
Он в «Лендровере», я в плаще.
Я не верю в свою удачу:
Мой приятель, едрить-тудыть!
Пригласил он к себе на дачу
Пообщаться, попеть-попить.
Дача чудо, мечта поэта!
За высокой стеной оград
Это - замок, а что же это?
Это собственный водопад.
Это баня, а вот теплица,
Это яблони, сорт ранет…
Но зачем тебе крылья, птица,
Если воздуха
больше
нет ?
Как-то в ночь, два мрачных гуся,
Ети иху мать.
Захотели у бабуси
Пенсию отнять.
Дверь, взломав, погнув корыто,
Встали во весь рост.
Перед старой, два бандита,
Задирая хвост.
Та в слезах, они гогочат:
Не отдашь – хана…
Денег отдавать не хочет
Бабка, ни хрена!
Из кармана вынув "пушку",
Задержала дух,
Совместив прицел и мушку,
Разнесла их в пух.
Стал Восток багряно-алым,
Занялся рассвет…
Бабка ест картошку с салом,
Чистит пистолет.
У психиатра на приёме
Сидит девчушка молодая,
В какой-то странной полудрёме,
людей вокруг не замечая.
Анамнез доктор собирает
(Что беспокоит, чем болела?)
Та с неохотой отвечает,
Ни до чего ей нету дела.
Не помнит, что за день сегодня,
И даже месяца не знает.
«Ну хоть какое время года?» -
Наш психиатр не отступает.
Ползут минуты черепахой
Между вопросом и ответом,
И вдруг, как будто бы со страхом,
Девчушка отвечает: «Лето».
В окно снежинки бьются дружно.
«Взгляни, всё инеем одето».
Она вздохнула равнодушно:
«Х……е, как видно, лето».
Диктует голос в ухо грозно
И шепчет прям амбициозно
-Вот так-то слушаешь ты музу,
Уйду я лучше к карапузу.
Он всё запишет по-порядку,
И даже занесёт в тетрадку.
С тобою мыслью поделилась,
Ты от нее взяла и спилась.
Нет хуже пьяной графоманки,
Пойду к мужьям менять портянки.
И средь портянок обнаружу
Поэта огненного в стужу,
Вот поделюсь я с ним новинкой,
А ты сиди надутой свинкой,
Уж коли изменила муза
Пойди и с горя съешь арбуза.
Не хочешь быть поэтом? Точка.
Ни продиктую я ни строчки.
Сиди и кушай свой арбуз,
Ко мне спешит на встречу муз.
Мы с ним раскрутим поэтессу,
И пусть напишет быстро пьесу,
Где в главной роли старичок
Поймал старушку на крючок,
А может золотую рыбку,
Ох не наделать бы ошибки,
И точно знать, к кому лететь.
-Всю пьесу пишет пусть медведь.-
:)
Эх, щедра ж талантами земля!
Как не вспомнить классику обмана –
Сказ о новом платье короля
Некоего Ганса Христиана…
Там, где мальчик, видя, что шиза
Явно преуспела над крамолой,
Людям всё ж сумел открыть глаза,
Что король на самом деле голый.
Сказка, между прочим, – не херня!
Книгу эту умную листая,
Также распирает и меня
Крикнуть вам: «А банка-то пустая!!!»
разбудило пламя тени,
и никто не виноват,
что помчалось наше время,
невзирая на фальстарт.
и осталось нам с тобою
потянуться,
скинуть плед…
с той поры идем с толпою,
глядя времени вослед.
справа - древки,
слева – стяги,
под ногами - колея,
и везде шумят бродяги -
миллионы «ты» и «я».
между выдохом и вдохом
топчем розы и бурьян.
шаг – эпоха. шаг – эпоха.
не понять, где инь, где ян.
то бегом,
то вскачь,
то сидя,
год за годом, день за днем
ищем, любим, ненавидим
и, прощая, узнаем,
что уже готовы к тризне,
что повсюду миражи,
что не смерть изнанка жизни,
а изнанка смерти – жизнь.
В облаках опять витаю
В поисках сюжета.
Снова осень золотая,
То есть бабье лето.
Но за этой суетою
Стал умишком слаб я.
Толи лето золотое,
Толи осень бабья?..
Нет, на лето не похоже,
Маловато страсти...
Значит, это осень всё же
Бабье-рыжей масти.
Покосятся бабы строго:
"Наша песнь не спета!
То не осень у порога,
Это НАШЕ ЛЕТО!"
Ладно. Лето. Соглашаюсь.
(Толку спорить с бабой?)
Но загвоздка небольшая-
Солнце греет слабо.
И деревьев шевелюра
Пожелтела как-то...
В общем, лето-то де-юре,
Осень же- де-факто!
А погодка разгулялась,
Всё залито светом!
Бабы ж давят вновь на жалость:
"Вот, вернулось ЛЕТО!"
Не желают соглашаться,
Что увял букет-то...
Те. кому давно не двадцать.
Осень чтут, как лето.
Но романтики-поэты
Баб оставят с носом.
К чёрту ваше бабье лето!
Воспоём мы ОСЕНЬ!!!
Я заперт в клетку до конца
Своих недолгих дней,
Благодарить ли мне творца,
Раз хорошо мне в ней?
Здесь слабость - прутья, страх - замок,
Рассудок- верный страж,
И гирей лень лежит у ног,
В металлолом не сдашь.
В ней есть покой, в ней есть уют,
В ней мелких дел полно,
Зеваки зря не достают,
По праздникам - вино.
Ползет по прутьям черный жук,
В углу скребется мышь,
Известно мне, за что сижу -
За остановку крыш.
Я заливал огонь водой,
На землю ветер сбил,
Любовь убил, каков герой,
И сам себе не мил.
Останусь в клетке до конца
Своих безумных дней,
Как не восславить мне творца,
Ведь нет ее прочней.