...В одном темном-претемном общежитии было холодно-прехолодно. Здесь в маленькой-премаленькой комнатке сидел голодный-преголодный студент, который писал длинный-предлинный реферат. Иногда студент глубоко-преглубоко вздыхал и тяжело-претяжело выдыхал. А по ночам он являлся во сне старосте группы и тихо-претихо просил: "Отдай мою стипендию!" Но староста не отдавал его стипендию, потому что студент был троечником.
А еще старосте во сне являлась одна голая-преголая однокурсница. Но вот эта история стала страшной 20 лет спустя...
Я трепетно шпору сжимаю в руке,
Надежду свою затаив в кулаке,
И каждая строчка мне в ней дорога.
Шпаргалка, путёвка ты в жизнь на века!
Я на экзамен пришла как на праздник.
Билетик взяла, а доцент-безобразник
Смущает меня, не сводя с меня глаз.
Ну, как мне со шпоры "слизать" в этот раз?
Сейчас я её присобачу к коленке
И, жвачку стрельнув у Макаровой Ленки,
Подол отогнула шифоновой юбки…
- Сан Саныч! Не надо!
У Вас предрассудки!
Ой, мама родная! Я буду кричать!
Ну, как Вы посмели надежду отнять?
… Уныло бреду и слезинки роняю.
- А может ко мне он надежды питает?
Студентка, хоть и та ещё пройдоха,
Но всё ж смогла ответить на билет.
- Что ж, дорогая, знаете, неплохо...
Вполне достойный, грамотный ответ.
Найдя её фамилию в колонке,
Профессор вот и руку уж занёс...
- Скажите мне, кем были амазонки? -
Он задаёт ей каверзный вопрос.
«Вот старый пень! Нарочно спутал карты...
Ну подскажите ж, вы, ученики!!!»
Вдруг видит, две подруги с задней парты
Показывают дружно языки.
Мелькнула мысль: «Эй, чё, блин, за подлянки?!»
«Так это же подсказка! Фу ты, чёрт...»
- Мне кажется, профессор, - лесбиянки...
- Язычницы! Садитесь! Незачёт!
Меланхолия парка осеннего.
Бабье лето теряет права.
Желтизною купюр обесценненых
Устилает аллеи листва.
Разделяешь природы уныние,
Углубляясь в текстурный декор.
И твоих каблуков ватерлиния
Погружается в мягкий ковёр.
Тишь печальная, тишь безмятежная, -
Малолюден парк в будние дни,
Лишь вуаль одиночества нежная
Укрывает в уютной тени.
С ней ты делишься мыслями, опытом,
Излагаешь дела вперебой.
Чу! Возник подозрительным топотом
Нарастающий шум за спиной!
Оглянулась: "О, мать моя, женщина!!!
Отморозков ватага бежит!
Да неужто судьбою завещано
Пережить надругательства стыд?
Неужели грозит унизительный
И к тому ж, многократный, процесс?
Ведь стращали ж не раз: "Будьте бдительны,
Не прощает халатности лес!"
Ну уж нет! Телеса твои знойные
Просто так не получат они!
Проявилась вдруг резвость достойная, -
Ты попробуй, шпана, догони!
Каблуки - не кроссовки спортивные,
Но, покуда дела таковы,
Ты взлетела на них дивой дивною
По покрову опавшей листвы.
Как назло - ни души нет поблизости.
Лишь декор из осенних текстур.
Где герой, что избавит от низости
На ковре из опавших купюр?
Горлопанить "Спасите!" бессмысленно,
Лишь дыхалку бесцельно собъёшь.
Что при их перевесе при численном
Твои шансы сведёт ни на грош.
Настигают уже лиходейники.
Получается, выхода нет?
Вот вдали, одиноким отшельником
Появился спасительный дед.
Ты - к нему на последнем дыхании.
"Помогите" протяжно хрипишь.
Твоего не заметил он тщания.
Улыбается радостно лишь...
Добежала! Нырнула в объятия!
"Защитите... Они же убьют..."
"Ты чего, дева юная, спятила?
Нормативы ребята сдают!
Молодые, неполовозрелые!
Первый курс универа всего...
Только глянь -ты ж сама поимела их
На забеге. Всех, до одного..."
-//-
Тренер долго в команду заманивал.
Демонстрировал секундомер.
Но сознанье твоё затуманило.
И спешила покинуть ты сквер...
-//-
Здесь вопрос возникает к правительству.
Не искусственно, кстати, раздут.
По политике градостроительства :
Раньше каждый имел институт
Стадион или поле футбольное.
И, в плечах размещая сажень,
Школяры и студенты довольные
ГТО там сдавали ступень.
Отчего же площадки застроили?
Иль студенты - авансом - не рать?
За какие грехи удостоили
Нормативы их в парках сдавать?
Студент и профессор в столовой сидели,
Беседу вели и спокойненько ели:
- Скажите, профессор, то правда иль враки?
Вот все говорят, наши предки – макаки.
- Всё это туфта! Я Вам честно признаюсь!
Ведь я сей наукой всю жизнь занимаюсь.
Теория Дарвина – полный обман! –
Профессор сказал, доедая банан.