"Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало..."
Короче! Становился день
Уныл, постыл, тосклив и скучен.
И вместе с тучею плакучей
Пришли ко мне Хандра и Лень.
Сказали мне без политеса -
Раз ты, подруга, поэтесса,
То должен быть в душе раздрай!
Гляди, дождищи проливные.
Бери платочки носовые
И срочно нюни распускай.
Что, мало в жизни заморочек?
За газ должна ты, между прочим...
И сердцу хочется любви!
Твой кот пропал, Амур промазал...
И ногтя два сломались сразу!
Найди печальку и реви!
Хандра нудила про погоду,
Про прохудившиеся боты...
Про грипп с обилием соплей...
Лень тормозила поначалу,
Потом прилипла, как мочало -
Не суетись, на все забей!
Возьми с мороженым ведерко,
И по ТВ послушай "тёрки" -
Тест ДНК уже готов!
И мне включила зомбоящик,
Где был Гордон. А он смотрящий
За жизнью фриков и лохов...
А вот Андрюшенька Малахов!
И обе стали охать-ахать,
И слезы потекли ручьём...
Зять чей-то переспал со свахой...
А свекр послал невестку на@@@...
Её любовник то при чем?!
А день ведь был с утра хороший!
Но по душе прошлись в галошах...
И Лень с Хандрой гоню я вон!
Я пультом щелкнула злорадно,
И испарились безвозвратно
Малахов А. и А. Гордон...
Пишу стишок и не скучаю.
И наливаю с мятой чаю.
Сентябрьский сюр, как странный сон,
Исчез... Макаю в чай печенье,
И вновь звучит в тиши осенней
Непревзойденный вальс-бостон!
Вот такая странная абракадабра с проблесками ума, зашедшего за разум, пришла мне сегодня утром в голову. Не пропадать же ей! Какая-никакая проза, фигли...))) ------
Сначала Разум порождает чудовищ. Потом эти чудовища поражают его, и Разум становится поразительно чудовищным, поражая направо-налево всех и вся.Такой разум недалёкие люди, не имея возможности его постичь, обычно называют Безумием. Это в корне неправильное определение. Разума без Ума не бывает. Просто мир, в котором живёт чудовищный разум, совсем другой – мир чудовищ. Причём, эти чудовища находятся в постоянном беспокойстве и страхе:породит их Разум, или нет?
Поразительный Разум часто отождествляют с гениальным. Это не вполне верно, но иногда он действительно может поразить людей вспышками гениального созидательного озарения.
Чудовищно-Поразительный Разум, напротив, лукав, изворотлив и коварен, как и обитающие в нём чудовиша. Он обычно не дружит с Умом, оттого всё время находится в состоянии беспокойства и нестабильности. Как не крути, чудовища всегда хотят жрать. Неважно, что, или кого. Поэтому постоянно провоцируют своих Носителей на крупные пакости, от которых в мире происходят катастрофы, войны, разруха и прочие беды. Или, к примеру, на мелкую сетевую диарею, где, питаясь эмоциями «трепетных ланей», чудовища создают у своих Носителей иллюзию собственной значимости и даже могущества.
Поэтому я с полным благодушием и некоторой снисходительностью наблюдаю за говнокомментми людей с Поразительно-Чудовищным Разумом и нормально общаюсь с теми, у кого, невзирая ни на что, Ум за Разум не заехал.
частность общее убивает,
не дано им вместе пожить…
в этом сумрачном диком рае
кто-то мертвый всегда лежит…
на рассвете и на закате…
почему, не Читать дальше >>
– Вы – жулики, бандиты, воры!
– Поклёпы, сплетни, наговоры!
– Лжецы и коррупционеры.
– Инсинуации, химеры.
– Продажны, наглы и бесстыжи.
– А вы хотите, как в Париже?
– Мы выведем людей на площадь!
– А мы ответствуем попроще:
Поставим форменных ребят
Вам поперёк, за рядом ряд!
– В сети раскроем ваши взятки.
– У нас со взятками – в порядке,
Суды вершат без перебоя,
Кто раскрывал, того закроют.
– А мы вас переизберём!
– А мы от смеха не помрём.
Кто голосам ведёт подсчёт?
Благонамеренный народ!
......
И с этим два пенсионера,
Свои исче́рпав контрмеры,
Решили, что решенья нет
И мирно потекли в буфет.
Когда осенний сплин
узлами вяжет нервы,
когда унять хандру
попытки так слабы,
с корзинкой и с ножом
нехитрые маневры
я делаю с утра,
срываясь по грибы.
В грибном лесу стремглав
вспорхнёт от ветки птичка,
когда в тиши грибок
ножом под шляпку – чви-иик!
Во всей своей красе
отдастся мне лисичка,
и сдастся гордо в плен
пузатый боровик.
Таинственно в туман
уйдёт дорога змейкой,
прошьёт озноб души
от темени до пят.
Назначит рандеву
мне дружная семейка –
весёлая гурьба
мохнатеньких опят.
Когда мой острый нож
оставит след на грузде
и смочит мне ладонь
молочный горький сок,
не будет перспектив
придти обратно грусти,
печали подкатить
шанс будет не высок.
Крутышек пусть же круг
зовёт меня босотой.
От тихих я охот
впадаю в тихий транс.
Кому-то дорог «Мерс»
крутячий «шестисотый».
Мне шестисотый в кайф
к грибочкам реверанс.
Я снова окунусь
в сухой листвы шуршанье.
Накаркает мне фарт
вороний звонкий крик…
Клянусь, ребята, вам –
на все крутые званья
ни в жисть бы не сменял
я звание – ГРИБНИК.
В осеннем парке по тропинке,
При свете тусклых фонарей,
Шёл человек в одном ботинке,
Пугая хмуростью бровей
И неуверенной походкой
(Шатало от столба к столбу),
Был вероятно дружен с водкой -
Она ж влияет на ходьбу.
Шёл, широко раскинув руки,
Баланс пространственный ища,
На нём отсутствовали брюки,
А так же не было плаща.
Дул ветерок гаднючий в спину,
Точнее если, в низ её
(Вы представляете картину?),
Кружилось в небе вороньё.
Шёл с человеком дождь совместно
При свете тусклых фонарей.
Поэт воскликнул бы: "чудесно!"
Листва вниз сыпалась с ветвей,
Их крючковатость оголяя,
Приумножалось луж число.
В кавычках - осень не плохая,
Хоть суй куда-то там весло.
Весло для рифмы, для поэта,
Не мучил чтобы геморрой.
А человек тот шёл из лета,
Литературный мой герой.
Мы с детства помним про чудесную четвёрку
(Язык сломается, пока произнесёшь):
«Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка
Чертили чёрными чернилами чертёж»…
Я до сих пор была в большом недоуменьи,
Что там такого малевать они могли…
И лишь сейчас во мне возникло подозренье:
Они Малевичу Квадрат изобрели…
А почему четыре чёрненьких чертёнка
Не фигурируют, как авторы холста,
И так понятно: кисть, чернила, комнатёнка,
Аптека, улица, фонарь… и ни черта!
P.S.
Вот и подумайте, какую «чертовщину»
В себе таит Малевича картина?! 😉
Все украинцы хорошо говорят по русски, но иногда путают слова. Вот и сейчас увидели надпись: "НАТО", а прочитали "Натэ".
- Там шо-то дают! - воскликнул самый умный. И попёрли туды.....
А там сами хотят что-нибудь урвать.
Намотать клубок просто, а вот распутать....
Что делать?!
Объединиться в одно государство! И мы впереди Планеты всей!
Евгений Староверов
(первоисточник)
.
Дуршлаг небесный сеет непогодье,
светило плачет, небо - цвет бордо.
Уходят дни, года, друзья уходят
к истокам, по болезни, по УДО.
Я вижу их весёлых, загорелых,
обветренных мирскою суетой,
без оболочки той, что кличут телом,
с душою, как и прежде молодой.
Там в порубежье, в ожиданье кары,
сидят они с вином вокруг стола,
скучая без меня и без гитары,
без едких шуток старого козла.
А небо душит, гонит кровь из вены
в тот самый мозг, что яростно рычал,
и, разрывая тьму инсультом члена,
седой планеты маятник качал.
Рыдают окна, пузырятся лужи,
осенний сон, ненастье, западня.
И я шепчу, сезонностью контужен:
я задержусь. Идите без меня…
______
( п а р о д и я )
.
Теплеет водка, остывает ужин,
Друзья пируют где-то в небесах,
А я сижу, сезонностью контужен,
С могучей силой в бренных телесах.
Друзья в раю. С амброзией, с нектаром.
Сидят, бухают, все навеселе…
А мне УДО не светит. Что ж? Задаром
Я жизни срок мотаю на земле?
Порою попиваю… из копытца –
Ну, что возьмёшь со старого козла! –
А мне бы тут поэзией упиться,
Пока душа не выгорит дотла.
Когда взорвался мозг инсультом члена И маятник планеты раскачал,
Я понял, что поэзия нетленна,
Конец концов – начало всех начал.
Пока в зобу дыхание не спёрло,
Мне не дано увидеть ваших лиц,
Простите, дру́ги, дел ещё по горло
И куча не исписанных страниц!