Плывет по Каме «танкер» —
Железная бадья,
На ней Петро и Танька, —
Ближайшая родня.
Петро не любит выпить,
А Танька... ну, вопрос!
Петро — обычный шкипер,
Она — его матрос.
Идет по Каме судно,
Везет оно бензин,
Нагружено нескудно,
До кранцев, до резин...
Бензина вам для жара?
Причаливай смелей,
Супружеская пара
Нальет на сто рублей.
И за пятьсот натыркает,
Не перелей, смотри.
А может за бутылку,
А может и за три.
Отличная команда
(На флоте не одна) —
Петро Патикомандров
И Петина жена.
Свой рейтинг не отравят,
Поди не из разинь, —
Водичкою разбавят
Затыренный бензин.
Подружки бегают к ребятам,
а я сижу с поникшим носом –
три дня беременна вопросом –
нужны ли Родине дебаты?..
Дебаты… Как-то не по-русски…
Взяла словарь – не поленилась,
прочла и чуть не подавилась –
деликатес не наш, французский!
Спор, в смысле, прения? Прекрасно!
Но то, что выросло в Европе,
не по желудку Азиопе,
тут без базара всем всё ясно!
Зачем прилюдно препираться?
Наш азиопец*, между прочим,
не говорун, под труд заточен,
желает делом заниматься!
/* - подразумевается широкий социальный слой, так называемый homo-sovetikus/
Крен на дебаты безрассуден!
Электорат могёт послушать,
но под конец попросит кушать,
сыт разговорами не будет!
Дебаты Родине некстати!
К чему трезвонить вхолостую?
Зачем мозги смущать впустую?
На балабольство время тратить?..
Не понимаю я стратегов –
народ ведётся на дебаты,
но лучше всем раздать лопаты
и защитить страну от снега!
Зачем же то, на чём плывёте,
самим раскачивать с экрана?
Мозг подключать к процессу рано –
с утра начнёт сбоить в работе…
Простои нам нужны? – Дождёмся!
---
Свела концы с концами малость
и непонятка рассосалась –
мы без дебатов обойдёмся!
Теперь доходим до смешного –
я чувства сверила по Далю,
глаза мои полдня рыдали –
дебаты? – Нет такого слова!
***
Стихотворение было написано в феврале 1917г., ранее не публиковалось в силу последовавшей за февралем неразберихи. Всякие параллели и аналогии с XXI-м веком абсолютно надуманны и неуместны.
Не отпускай меня... Слышишь?! Держи меня за руку!
Всё, что мне нужно сегодня – немного тепла...
Как одиноко летящему в космосе шарику
Нашей планеты... Вокруг – беспросветная мгла...
Ветров космических лёд, продувающих запросто
Всё её хрупкое тельце до самой оси...
В сумрачных безднах – сияющих звёзд миллиардов сто,
(Или же тысяча?) только тепла у них не попросить.
Если же чудо случится – двум звёздочкам маленьким
Вдруг повезёт во Вселенной друг друга найти,
Очень непросто сберечь будет этот подарок им –
Руку любимую не отпустить на пути...
БАЛЛАДА О БИНОМЕ
(в трех главах с прологом и заключением)
ВСТУПЛЕНИЕ
Известны в мире две проблемы.
В России – просто две напасти:
Дороги - это знаем все мы,
И дураки… когда при власти.
Дурак, когда не облечён,
И на него не давит бремя
Живёт спокойно средь времён
Без мыслей, бьющих прямо в темя.
Но вдруг он волею судьбы,
Или по чьей, не знаю, воле
На поле классовой борьбы
Попал, как воин, в чистом поле.
И получив нежданно власть,
В натуре власть, а не отчасти,
Дурак нацарствуется всласть
И снова будет жаждать власти.
Вы не найдете здесь имен,
К тому же я замечу тайно:
Вступленье это - вне времён
В балладу вставлено случайно.
ГЛАВА I
* * *
Кому-то было так угодно:
Скорее вопреки судьбе
Был явлен миру принародно
Сотрудник (бывший) КГБе.
Боец невидимого фронта,
Его оружье – плащ и меч.
И призван был он не для понта,
А чтоб страну свою беречь!
Бывало он, как Мата Харри,
Как Штирлиц, в Центр немало лет
Писал шифровки, сидя в баре,
Узнав секреты из газет.
Он иногда, пусть нот не знает,
Они ему, что темный лес,
Вдруг на рояле заиграет
Ту песню, что любил Бернес.
И хит споет проникновенно
С названием 'Blueberry Hill'
И сразу станет откровенно
Пушист, кудряв и сердцем мил.
А после песни – бац! Вербовка,
Опять ему помог рояль,
И вот ответная шифровка:
Из Центра выслана медаль.
Он ту медаль с радисткой Катей
Будто «Героя» обмывал,
Профессор Плейшнер – тот в салате
Всю ночь в беспамятстве лежал.
* * *
Однако молодость проходит,
И наш герой переведен.
Он в Питере. На службу ходит,
Теперь, однако, без погон.
Но всё же «бывших» не бывает.
Привычка что ли? И не лень?
Он донесенья составляет
Едва не каждый божий день!
Креститься начал, хоть когда-то
Носил в кармане партбилет,
Но всё же лексикон солдата
Он сохранит на много лет!
* * *
Советник в университете,
И жизни новой даже рад.
Но мэр не зря его заметил,
Тогда известный демократ
И плюс отец одной девицы.
Не глупой та была, отнюдь.
Теперь она живет в столице,
В гламуре, а не как-нибудь….
* * *
Но что-то мы ушли от темы.
Где наш герой? - Уже рулИт!
Уже решает все проблемы,
И очередь к нему стоит.
Средь петербуржских безобразий,
Где по понятьям жизнь текла,
Там, в комитете внешних связей
Решались ЧЕСТНО все дела.
* * *
Вовсю растут миллиардеры
Спарринг-партнеры по борьбе
Уже не знающие меры
И всё гребущие к себе.
По «Озеру»-кооперативу
Друзья (у них глаза блестят!)
На зависть прочим, всем на диво
В журнале «Форбс» места столбят.
Когда ж собрался он в дорогу,
Они забили на молву,
И потянулись понемногу
В досель постылую Москву.
* * *
Мэр проигравший держит слово,
И в междурюмочный момент
Доклад, составленный толково,
Читает старый президент.
Поставил визу и с улыбкой
ПринЯл на грудь два стопаря.
Да, свою главную ошибку
Он совершил, конечно, зря.
* * *
А дальше он усильем воли,
Которая тверда, как сталь,
В лесах, в горах и в чистом поле
Построил власти вертикаль.
И все на ней, как на шампуре,
Шашлычник – тот же гражданин.
Он при своей мускулатуре
Вполне справляется один.
И вертикальней не бывает
На свете больше ничего.
Никто и никогда не знает
И не решает без него.
* * *
А впрочем, это неприлично,
Что говорим о нём одном.
Но было всё тогда обычно,
Был где-то в будущем бином.
Бином – двучлен и случай частный
Простого, в общем, полинома,
Который, даже детям ясно,
Есть сумма двух простых мономов.
Мономы – это одночлены.
По сути, части две бинома
С ума, похоже, съедем все мы,
Как крыша съехала у дома.
"Куда бы спрятать?" -думает она,
Держа в руках проклятую рубашку.
"Что не встречаешь, мужнина жена?"-
Кричит из коридора басом Сашка,
В два метра роста русский богатырь,
Водитель-дальнобойщик на "Камазе".
"Вот и попалась, господи прости!
На день приехал раньше, эх, зараза."
Любовник в джинсах, с кедами в руках
Несется по двору, сверкают пятки.
Что делает с людьми порою страх:
С балкона сиганул да без оглядки!
Забыл рубаху красную свою.
Куда теперь её скорей засунуть?
"Ах, вот ты где? А я зову-зову."
И Сашка, на ладони хитро сплюнув,
О майку вытер руки и жену
На койку повалил, вполне привычно.
А та не хочет. Сашка ей:"Да ну?!",
Не раздеваясь всунул хрен свой бычий...
Не знаю что придумала жена,
Куда улику спрятала от Сашки.
То было летом, а теперь весна.
Родился сын! И вроде бы, в рубашке...
Как плохо, когда с поэтом ты лично не знаком.
Не можешь часто видеть его профиль гордый,
Не можешь восхититься в личность прямиком,
В конце концов, не можешь дать ему по морде.
А ещё приснилось Саше Окуню – на то он и художник – нечто вовсе несусветное: вдруг вверх по унитазу, крохотными лапками хватаясь ни за что, быстро-быстро вылезла его какашка, припустившись от него по полу в комнату. А Сашка кинулся за ней, но у какашки распустились маленькие крылышки, и она вольно упорхнула от него в окно. Какой фрейдист не соблазнится это толковать, однако же сумеет вряд ли.
Игорь Губерман. «Книга странствий»
Твердила вся многоэтажка,
Что не могёт летать говно,
Но как-то толстая Какашка
Из унитаза прыг в окно.
Летит, как ворон чёрный-чёрный,
Помёт пуская на жильё.
А на земле народ покорный
Уже пьёт водку за неё.
Как будто дьяволом отмашка
Дана на общий визг и вой:
«Ура! Да здравствует Какашка –
Спаситель наш и рулевой!»
И обстановка стала рвотной
На всём пространстве мировом –
Кричат на площади Болотной:
«Мы за Какашку пасть порвём!»
Раскрыли рты интеллигенты,
Горланя с твёрдостью бревна:
«Давай Какашку в президенты!
Она же тоже из говна!»
Любой готов порвать рубашку
Из-за дерьма или добра.
«Долой вонючую Какашку!» –
Ревёт Поклонная гора.
И черепа уже дробили,
И в ход пускали мат и лом…
Но, правда, ту Какашку сбили.
Царь-пушкой. Прямо над Кремлём.
Мы привыкли, чтоб готовить с лета сани.
Перед сном не пьём горячий чай.
Но, как сказал один мне садовод с Кубани:
-Да не дрожи ты так - по полной наливай!
Наша жизнь имеет много граней.
Впереди нас ждёт, возможно, ад иль рай.
Но, как сказал один мне садовод с Кубани:
-Да не дрожи ты так - по полной наливай!
В жизни выбираем мы дороги сами.
Можем в дебрях заблудиться невзначай.
Но, как сказал один мне садовод с Кубани:
-... не дрожи ты так - по полной наливай!
Нас сжигает жажда новых знаний.
Молодым не торопись, их по крупицам собирай.
Но, как сказал один мне садовод с Кубан Читать дальше >>
Нетрадиционное решение
Олег Нагорнов
У девушки были густые каштановые волосы, серые глаза, и она плакала. Мужчина был так красив, что мог бы сниматься в кино, но вместо этого он собирал вещи в большую дорожную сумку, бросая иногда виноватые взгляды на, трогательно вздрагивающие, плечи и произнося фразу, уже самому надоевшую за этот вечер:
- Лия, успокойся. Не плачь, пожалуйста.
Но девушка не хотела успокаиваться. Когда вещи были упакованы, мужчина присел на край зеленого диванчика, и робко погладил её каштановую головку.
- Лия, не надо, - несколько отступил он от текста, - это не конец света. Все будет хорошо. Ты умная, красивая, самостоятельная девушка и обязательно встретишь кого-нибудь, достойного тебя. А я еще не готов. Когда-нибудь буду, но пока...
- Когда? - мгновенно отозвалась Лия, тут-же перестав плакать.
Мужчина вскочил, как ужаленый.
- Вот! Всегда ты так! Ничего сказать нельзя! Только заикнешься о будущем, или, не дай бог, о детях, ты сразу: "Когда?"
Девушка зарыдала еще громче. Мужчина снова сел на диван.
- Ты мне нравишься, Лия. Правда, нравишься. Но ты слишком давишь на меня. Мы встречаемся, вернее, встречались, всего пару месяцев. И всё это время ты говорила только о детях.
- Я люблю детей.- отозвалась, всхлипывая, Лия.
- Так и я люблю! Кто же их не любит? Но я пока не готов. Это такая ответственность! А еще это пеленки, подгузники и... конец карьере!
- А если тебе не придется ничем жертвовать? - спросила девушка, вытирая слезы.
- В смысле?
- Ну, пеленки, подгузники... нам же не обязательно жить вместе. Ты даже можешь не приходить, если не хочешь.
Красавец позеленел.
- Так я только для этого был тебе нужен? Как бык-осеменитель? Прощай!
Мужчина схватил сумку, и выскочил из дома, естесственно, хлопнув дверью. Лия всхлипнула еще раз, встала с диванчика, взяла телефон и быстро набрала очень длинный номер.
Если бы не клыки и большие, заостренные кверху уши, капитан Аз Ди очень походил бы на Клинта Иствуда. Тот же холодный взгляд, волевой подбородок, голос с хрипотцой. Сейчас он внимательно слушал сообщение по А-связи. Профессор Муа находился вне зоны слышимости, но вполне догадывался, от кого было сообщение.
Дослушав, Аз Ди аккуратно убрал серебряный диск переговорника в карман, и с иезуитской улыбкой повернулся и профессору.
- Лия? - спросил Муа, - снова провал?
Капитан утверительно кивнул.
- Да, дорогой профессор, опять неудача. Кандидат сбежал. Зачатие не удалось. Даже не знаю, что говорить сенату. Полгода мы висим на орбите этого чертового Юпитера, полгода наш лучший агент бьется над такой простой задачей.
Эх, как хорошо было раньше! Каких-то сто лет назад! Взял особь, изучил, вернул. Все просто и красиво. И никаких дурацких маскарадов! Это все вы, яйцеголовые, со своими идиотскими запретами!
Профессор Муа задумчиво почесал лысый череп, действительно, формой напоминающий яйцо, поправил моноколь. Ему очень хотелось сказать капитану, что он дурак и солдафон, и что вообще непонятно, как такой операцией может заправлять военный, но он, как всегда, сдержался.
- Во-первых, запрет на изъятие наложила не раса ученых, а Галактическая Лига. Во-вторых, вы не можете помнить, что было сто лет назад. Вас тогда еще и на свете не было.
- Зато были вы, Муа! И большинство своих наград и званий вы получили как раз в это милое время! Так говорится в вашем досье.
- А в моем досье не говорится, что мне до сих пор за это стыдно?
Аз Ди открыл клыкастую пасть для ответа, но Муа опередил его. Для выяснения отношений время еще не пришло.
- В главном, вы правы, капитан. Величайший эксперимент под угрозой. Ребенок земного мужчины и тесорианской женщины... Это был бы звездный ребенок! Это был бы прорыв! Объеденение двух великих культур, общее будущее землян и тесорианцев!
Профессор мечтательно прикрыл все три глаза.
- А наоборот - нельзя? - зло буркнул Аз Ди, - наш мужчина и их женщина?
- Мы это уже обсуждали, дорогой капитан. Это невозможно. Может быть, Лия слишком торопится?
- Последнего она обхаживала два месяца. Куда уж больше? Земляне категорически не хотят детей. Чего они бояться? Или в их генетическом коде заложен план вымирания?
- А если поменять континент?
- Опять??? Мы перепробовали уже все континенты и все национальности! Кроме русских, разве что.
- Да, кроме русских, - кивнул Муа, - а с ними было бы легче... Но! Их земное происхождение пока не доказано. Откуда их вообще занесло?
- Мы перепробовали все, - вздохнул Аз Ди, - к тому же не так просто найти на Земле стопроцентно здоровую особь. Лию придется отзывать. За полгода - ни ребенка, ни даже капельки спермы. Проклятые резинки!
Что скажет сенат?
Это конец эксперимента. Слишком многое против нас. Включая растущее увлечение землян однополой любовью. Какая мерзость!
Профессор до этого момента не обращал внимания на стенания капитана, но тут с интересом взглянул на Аз Ди.
- Вы правы, капелька спермы нас бы вполне устроила, - задумчиво произнес он, - слушайте, капитан! Немедленно отзывайте Лию! И, кстати, как вы смотрите на то, чтобы, на время, конечно, расстаться с клыками и своими милыми ушками, и превратиться в красивого землянина, с изысканными, но несколько женственными, манерами?
На конечной дружно сели.
Но не все. Ах, красота!
Почему же мы не едем? —
И в кабине теснота.
Бьет водитель по железу —
«Потеснитесь — я залезу...
Что вы со своим уставом?!. —
Не уехать без меня вам!»
Потеснились — влез шофер,
Продираясь еле-еле.
Вскоре заурчал мотор.
И... колеса отлетели.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СЕКРЕТ
Акула проглотила Гришу.
Об этом почему-то
Я по радио не слышу.
В печати тоже
Сообщений нет...
Наверно,
Государственный
Секрет.
Я умничал на Вашем языке...
Растратил, разбазарил море слов...
Наверно... просто показалось мне,
Что в Вашем сердце теплится любовь...
Крутил я крылья мельниц ветряных,
Гонял мечтой по н*** облака,
Но в хладном сердце искра чувств живых
Наверно в глубине ещё... пока;
[b]С смирением входя в Великий Пост,[/b]
И прекращая ныне словопренья,
Прошу у вас..., у солнца и у звёзд
Моей безмерной наглости прощенья!!!
Жених с невестою трезвы -
Им зачинать сегодня жизнь!
Родня обоих новобрачных
Приветствует входящих: здрасьте!
И в стороны плюётся смачно:
Подарки- как дотации с казны!
Быстрей бы в ЗАГС уже везли!
Дружка (свидетель со стороны жениха)
Он жениха поддерживал во всём,
Ведь тот как конь, напившись, спотыкался.
Кричал, что "горько", и подвязку снять пытался.
С невестой спутав, тёщу выкрасть рвался.
Бил морду тестю, хотя тот был ни при чём.
Подружка (свидетельница со стороны невесты)
Увод прощу подруге жениха,
Не этот обормот, так тот.
Ей замуж надо срочно, петуха
Уже зарезали, и простынь утра ждёт.
Мне, главное, словить теперь букет,
А то всё вьются около да возле.
Им тела! До души и дела нет!
Нет, дудочки, женись, хоть черпай после!
Смотрю, свидетель парень хоть куда,
И я, вообще-то, девушка не промах!
Не поспешить сегодня, как всегда,
Пущай попрыгает. Я вот в окне, в хоромах!
Невеста
Что за гости! Насвинячили!
Водка, тоже мне гостинцы!
Всем фингалов нафигачили.
Ну и я пошла на принцип,
Потому что мой, нахал,
Всё к подружкам приставал;
Головой утюг сломал.
Утром, нет бы извиниться!
На хрена нам эти прынцы?!
Гость
Ну водки было, хоть залейся!
Потом плясали под гармошку;
Я ведь сперва-то падал понарошку,
Когда уж в дупель, в зелень и окрошку,
Споткнулся, морду расшибил в лепёшку!
Теперь не отличу лица от фейса.
Попробуй тут с утра побрейся!
Уж время к полночи, спят дети,
Ну а Максим все в Интернете,
Где вместе с ним душа-зазноба,
С кем поклялись любить до гроба.
Она за сотни километров,
Она, как призрак, вроде ветра.
Пузырь пошлешь,− пузырь получишь,
Но не жена, а значит, лучше.
Она ему: «Мой славный котик,
Целую в лобик, носик, ротик.
Представь, что маленькая мушка
Щекочет у тебя за ушком…»
Максим в ответ, изнемогая:
«О, как мне сладко, дорогая!..»
И затуманенным стал взгляд,
И щеки пламенем горят.
Чтоб не случилось слишком рано
В нем извержение вулкана
(Прокола в жизни хуже нет!),
Максим торопится к жене,
Что все лежит в постели грустно,
И шепчет ей: «Люблю, Маруся!»
И кучу глупостей других,
Что шепчут в случаях таких.
…Затих Везувий, только утром
Максим свой выключил компьютер.
Пока такого держат мага,
В их доме не нужна виагра.