В 1975 году зашли мы пообедать в ресторан «Псоу» в Леселидзе*, близ реки Псоу, в то время пограничной между СССР и ГДР (Грузинской
Демократической Республикой). С нами был и наш белый королевский пудель Атос Первый.
Встретил метрдотель:
- С собаками, а тым боле такым овчаркой, вход ЗАПРИЩОН!
Я возражаю:
- По названию, ресторан вроде для псов. А наш не овчарка, а пудель. Французы считают: пудель - уже не собака, хотя ещё и не человек. И он ваш клиент, закажем и на него.
- О, у нас абэдают французы! Спросым!
Французы горячо расцеловались с Атосом, сфотографировались на память и подтвердили мои слова.
- Харашо! Мылости просым! Только где пуделя кармыть будэм? Если б собака - должен есть пад столом, чилавэк - на столе. НАКРОИМ ЕМУ НА СТУЛЕ!
------
* [i]Ныне Гечрпиш - историческое название, для русского уха звучит как "штоб твою мать!". А более благозвучное Леселидзе - было в честь Героя Советского Союза, генерал-полковника Леселидзе Константина Николаевича, командовавшего войсками, оборонявшими Абхазию от гитлеровцев во время Великой Отечественной войны. Как для независимой Абхазии все его заслуги перечеркнуты тем, что он - грузин, а с Грузией, как известно, абхазы уже надружились.
Жил-был в лесу заснеженном беляк,
Дрожал от стужи, от волков и лис,
Боялся деревенских он собак,
Его трясло от страха, словно лист,
Что на осине трепетной повис –
Последним! – на закате ноября,
Когда неспешна сонная заря.
Был так силён, ужасен этот страх –
Не дотянуть до будущей весны, –
Что жался заяц в ивовых кустах,
Кошмаром псы в его вползали сны,
И снега комья падали с сосны…
Настал его терпению предел,
И к декабрю зайчишка поседел.
Дело было, как я полагаю, где-то в степной полосе фронта, стало быть, в 1942-43 гг. Иначе нашлись бы там и другие ориентиры, и высокие точки наблюдения.
Наше подразделение держит фронт почти без потерь. День, другой, третий...
У соседей - и убитые, и раненые от немецкой артиллерии, а эти - как заговоренные.
Пришел комбат к ротному поинтересоваться, как это у него так удачно получается.
А тот ему объясняет:
- Видишь, у нас полдюжины телеграфных столбов оставалось за позицией? Как мы сюда пришли, я той же ночью приказал один спилить, порезать на чурки и надставить этими обрезками оставшиеся. Были столбы по шесть метров высотой, стали по семь. И за водой в балочку я только Сидорова с ведрами отправляю, потому что у него рост - под два метра, а не метр семьдесят, как у других бойцов.
Немецкие артиллеристы считать умеют не хуже наших. Они столбы в бинокль рассмотрели, на бинокулярную сетку положили, перемножили их стандартную длину на сеточный коэффициент, получили дальность до наших позиций. И по Сидорову проверяли, наверное, на всякий случай - всё сходится. С тех пор и кладут мины с пятидесятиметровым недолетом, уже который день...
Занесла судьба на Украину.
Хоть давал себе дурак,
зарок...
Взгляды неприветливые в спину...
Как и не было так нет дорог.
Бабы с надоевшей кукурузой
больше вдоль дороги не сидят
но одна докучливая муза,
в грязных одеяниях до пят,
привлекала массы громким криком.
Подхожу: "Тебе чего москаль"?
На земле не спелая клубника.
Говорю:
" Ну чё же, поскандаль"...
Видимо подруга не признала
что Васильич перед ней стоит,
выпила с утра наверно мало
аль другой завлёк её пиит.
Вижу что с общением проблема.
Говорю тогда ей прямо в лоб:
"Неужели не признала Эмма"?
Напряглось извилиной чело...
Уезжал не признанным и хмурым
без клубники, спёрли кошелёк..
Эмма не блиставшая фигурой
отпустила вслед мне монолог:
"Шоп ты сдох скорей москалык чортав.
Пей скотина нефть и кушай газ.
Не видать вам в Коблево курортов.
Отберём поверь мне и Донбасс".
Из окна гостиницы -
Вот вам Арарат.
Всласть, через границу,
Виден без преград.
И большой и малый
На виду Масис.
Символ Еревана
Осмотри турист.
Будешь на Севане,
Окунёшься враз,
А здесь без прикасаний -
Арарат для глаз.
"И в Стамбуле-Константинополе
Мимозы-розы, вай какие тополи!
И всюду же мы топали
По Азии, Америке, Австралии, Европе ли..." Хит 60-х
Судьбе спасибо, что ещё живу
И вот – очередное дежаву:
Эмбарго, санкций Эрдогану мало –
Раздухарился перекрыть каналы.
А ведь давно такое угрожал
Ну, типа там Мехмет-оглы Поржал.
На что долгоиграющий Громыко*
Ответил убедительно и лихо:
- От страха СССР не задрожал -
Появится еще один канал.
Служить он будет кораблям и людям...
А вот Стамбула там уже не будет.
Оторвавшись от сохи -
Выпьешь самогонку!
Загоняешь в лузу кий
И шары вдогонку!!
А потом идешь, поёшь
Как прекрасна Раша.
Это вам ядрёна вошь,
Не Евгопа ваша!
Пусть сермяжное село,
Где -то на Урале...
...Мне сегодня повезло,
С Дашей, Машей, Валей...
Есть коллеги и соседи, для начала,
Шаровая есть в авто с красивой дверцей,
Сердце есть в груди. Так выпьем чтоб стучало
Из всего что перечислил только сердце.
Я соковыжималку тут от Сименса достал.
Где качество у немцев тех, скажите мне на милость?
Смородинный и яблочный я кое-как отжал,
С берёзовым попробовал - она в момент накрылась…
Здесь на просторах Сан-Тропе
Живётся вольно шантрапе-
Бомбить карманчики в толпе,
Канючить деньги по купе,
Красть сумки-шмотки по пляжам-
Лафа бомжам!
Здесь под кустом и под мостом
Для вас готов и дом, и стол,
С утра окурков насбирал-
Жизнь – идеал!
Здесь бродят фрайеров стада,
И много тут доступных дам,
На все готовых вам и нам-
Шерше ля фам!
Они за скромный гонорар
Устроят вам в крови пожар,
И будь ты Крёз или клошар,
То счастья дар!
Пусть ты сегодня маргинал
К раздаче супа опоздал,
Но завтра вновь банкиром стал,
Такой финал!
Вдруг повернёт Сансары вал,
Ведь жизнь счастливый карнавал,
Греби лопатой капитал-
Таков астрал!
Пусть я босяк и парвеню,
И грязен фрак мой в стиле «ню»,
Свою судьбу переменю
С её меню!
Вдруг повернёт рулетки вал,
Ведь жизнь весёлый карнавал,
И вновь ты счастье отыграл-
Ты в рай попал!
Ну перестань играть Пьеро,
Уронит Птица–Жар перо,
И лягут карты нам таро,
Не всё ж зеро!
Жди, повернёт Фортуна вал,
Ведь жизнь забавный карнавал,
Поедет Золушка на бал,
Налей бокал!
«АНГЕЛ» (RAMMSTEIN)
Кто прожил всю жизнь с Добром.
Станет ангелом потом,
Взглянув на небо спросим мы:
"Что же вы невидимы?!"
" Как только спать уходят облака
Смотри на небо - мы видны пока,
Всего боимся мы и одиноки".
Я не хочу быть ангелом под мудрым
Божьим оком!
Небесный ангел, существуешь ты
В бескрайней дали от греховной суеты.
Вцепившись когтем в твердую звезду,
Ты молишься: «Я с неба не паду!»
" Как только спать уходят облака
Смотри на небо - мы видны пока,
Всего боимся мы и одиноки".
Я не хочу быть ангелом под мудрым
Божьим оком
Год обезьяны нынче возвеличу -
По случаю я вам напомню притчу.
Хороший человек, на самом деле
(Что для судьбы соблазн, известно всем)
С десяток обезьян взвалил на шею –
Досадный груз назойливых проблем.
И вот, едва передвигая ноги,
Идёт он по просёлочной дороге.
Ему навстречу пациент невольный -
Сосед отзывчивый и сердобольный.
-Что, мой товарищ, хмур? Доверься другу!
В твоих глазах печаль, как ночь, черна.
Вдвоём любую одолеем вьюгу,
А коли нет, тогда мне - грош цена.
И пусть недолго длилась их беседа, -
Один примат был на плечах соседа.
Как хорошо, что он соседа встретил!
А дальше был второй сосед и третий…
И каждый уносил по обезьяне,
Но осуждать того я не берусь,
Что был мой друг доволен чрезвычайно,
Раздав прохожим свой постылый груз.
О, как порой мы горько сожалеем,
Чужих макак пустив к себе на шею.
Умный человек "писанул" пером Лермонтова:
...
Пора прощаться было нам,
Случайным, искренним друзьям,
Ко мне он кинулся на грудь,
В глаза стараясь заглянуть.
Я чмокнул барса в мокрый нос:
«Беги, дурашка», – произнёс.
Пусть ты не встретишься с бедой,
Идя охотничей тропой,
Попав случайно под прицел,
Молю тебя, останься цел.
У снежных барсов ареал
И без того обидно мал.
Осталось мало их числом,
В горах их родина и дом,
И в Книгу красную давно
Их поголовье внесено.
Отпрянул прочь красавец кот,
Прыжком взлетел на гребень гор,
Мотая ласково хвостом,
И скрылся в облаке густом.
...Тотчас как дух его иссяк
писак некормленных косяк
из БэТээРов вылез вон
и окружил со всех сторон:
- Владим Владимыч, как же так?
А стерхи, а ведмедь-простак,
а тигр, которому свезло
попасть вам прямо под крыло?..
У вас натуралиста дар
иль само главно тут - пиар?
...Я урезонил их: - Хмыри,
вы глупы, как ни посмотри!
Звэрь обещал, что до зари
найдёт ИГИЛовца Мцыри...
Ловец порвёт игиловца!
Всё. Лам-ца-дрица-оп-ца-ца.
(Ну, в общем, Лермонтов вздыхал
и нервно с Демоном бухал)