Я с тоской смотрю в окно,
на дворе метелица,
а мой милый как "бревно",
не "мычит" не "телится",
шасть в кладовку, он висит,
весь от счастья светится,
всё не может, паразит,
по-людски повеситься!
Дело в том, что этот "гад"
прежде чем повеситься
( как маркиз Альфонс де Сад )
просто с "жиру" бесится!
Этот трагикомичный случай произошел в сороковые годы прошлого века в тунгусском поселке Чиринда. Где-то далеко-далеко гремела война, а здесь, на границе тунгусской тайги и лесотундры, шла тихая размеренная жизнь. Эвенки месяцами пропадали в заснеженных лесах, на реках и озерах, добывая для нужд фронта пушнину, мясо дикого северного оленя, рыбу. Изредка появляясь в поселке, чтобы сдать трофеи и запастись необходимыми припасами для дальнейшего автономного существования в своих стойбищах и зимовьях, они тут же попадали в сферу массово-политического воздействия на их умы. Работу эту вели немногочисленные местные, а порой и заезжие агитаторы, пропагандисты, прочие политкультмассовые работники.
Обычно население собирали в «красном чуме» (сиречь «красном уголке»), читали ему здесь сводки Совинформбюро, лекции, политинформации. «Красный чум» в Чиринде специального помещения не имел. Его разместили в бывшей церкви. Она была построена для обращенных в христианство тунгусов незадолго до революции из лиственничных бревен, которым, как известно, практически нет износу, и представляла собой еще довольно прочное и просторное помещение. Заведующим «красным чумом» назначили деятеля из местных кадров с распространенной здесь фамилией (ну, скажем, Ёлдогир) и несколькими классами образования. Впрочем, недостаток образования у Ёлдогира с лихвой компенсировался рвением и святой верой в неизбежную победу социализма, а там и коммунизма.
И вот накануне очередной, не то 25-й, не то-26-й годовщины Великого Октября, в октябре в Чиринду из Туры пришла радиограмма с распоряжением как можно лучше украсить «красный чум» всеми имеющимися средствами наглядной агитации, так как на празднование 7 ноября сюда первым же оленным обозом прибудут инструктор крайкома партии в сопровождении секретаря окружкома.
Парторг прочитал эту радиограмму «красночумовцу» Ёлдогиру, и с легким сердцем отправился объезжать близлежащие стойбища и зимовья с целью вытащить на торжественный митинг как можно больше промысловиков. Ёлдогир же с присущим ему рвением принялся украшать «красный чум» всеми имеющимися ресурсами. И когда 6 ноября в Чиринду втянулся, весь заснеженный, оленный обоз из Туры, Ёлдогир, приплясывая от нетерпения, потащил за рукав иззябшего и смертельно уставшего секретаря окружкома в «красный чум»: «Пойдем, бойе, там тепло и очень красиво! Все сделал, однако, как ты велел!»
- Хорошо, хорошо! – благосклонно кивал постепенно оттаивающий секретарь, осматривая разукрашенные стены. – Молодец, постарался.
Но, подойдя ближе к сцене, впился глазами в самый яркий и большой портрет в золоченой раме, по бокам которого пристроились красочные картины поменьше и вовсе невзрачные картонки с фотографиями партийных вождей типа Ленина, Сталина, Маркса и стал медленно наливаться краской.
- Ты где это взял, контра?! – наконец прохрипел секретарь, тыча пальцем в центр композиции.
- Которую? Вот эту? В чулане нашел, - весело сказал Ёлдогир. – Там еще много чего лежит. Только уже некуда вешать!
- Это тебя надо повесить! – заревел секретарь. – Ты хоть знаешь, кто это?
- Я думал, самый большой начальник, однако, - простодушно, и в то же время уже испуганно сказал Ёлдогир. – Вона какой красивый, медаля много. Тяжелый, еле-еле прибил к стене.
Секретарь и крайкомовский инструктор, похоже, окончательно лишились дара речи и молча пучили глаза на портрет «самого большого начальника» и его окружение. На них во всем своем великолепии отечески взирал император Всея Руси Николай II, рядом с которым пристроились еще какие-то царедворцы, золоченые церковные образа, непонятно как уцелевшие в этой глуши и теперь вот торжественно водруженные на стены «красного чума» в честь приближающейся годовщины Великого Октября …
Спрашивается, откуда все это здесь взялось? Когда на тунгусскую землю пришла советская власть, она устанавливалась здесь мягко, практически бесконфликтно. И вся присутствующая в Чиринде атрибутика царского времени (здесь нес свою службу волостной старшина из местных князьков) была просто собрана и спрятана в один из закутков церкви.
Десятилетия назад, когда портрет Николая II законно висел на своем месте, будущий «красночумовец» Ёлдогир был еще маленький и не видел его. А когда заканчивал «четырехлетку», там портретов царя «не проходили». Так что ничего удивительного в том, что простодушный культработник принял императора за большого начальника и повесил его на главное место в «красном чуме», не было.
Но это для нас с вами. А вот руководство Эвенкии того времени так не считало. И влепило Ёлдогиру строгий выговор с формулировкой «За политическую безграмотность и близорукость». Оказывается, он к тому же еще был и партийным! И это было еще одним чудом: в любом другом месте СССР любого другого партийного культработника за такое преступное простодушие просто бы сгноили в лагерях, а то и расстреляли. А Ёлдогир вот отделался выговором, что лишний раз свидетельствовало о бережном отношении советской власти к малочисленным коренным народам Севера…
Муки творчества,
Курьер-Крылов Жми сюда ......
Но тянется рука к бумаге,
И палец нервно в нос полез,
Чтоб, так сказать, слегка усилить
Текущий творческий процесс. ......
Сижу, пишу про разное,
Но вот в носу свербит.
Там что-то безобразное
Растёт как сталактит.
Я палец указательный
засунул в нос, кручу.
Побыть ещё писателем,
или сходить к врачу?
вельми понеже пониже промежду
прочим и всячим висячим допрежде
тоим и коим а паки которым
иже но Уже ужЕ не оторван
был а отрезан и бо поелику
вы как хотите а я в поликлинику
И зайцу ведома любовь
В ее издёвке обнажённой.
Зайчиху любит вновь и вновь –
Морковкой в сердце поражённый.
Шутник Амур не устаёт
Работать, где его не просят –
То выстрелит морковкой влёт,
То вдруг кочан с размаху бросит.
На этом он и погорел.
По Зевсу выстреливши сходу,
Послал… морковку вместо стрел –
Чуть глаз не выбив корнеплодом!
Ошибся лучник… вот беда –
Не тот колчан схватил неловко!
С тех пор прославлен навсегда
Амур, стреляющий морковкой.
Мораль сей басни: навсегда
Запомни, друг – стреляй по людям!
И стрел с морковкой никогда
Мы перепутывать не будем…
"Вы не знаете, что такое гусь! Ах, как я люблю эту птицу! Это дивная жирная птица, честное, благородное слово. Гусь! Бендер! Крылышко! Шейка! Ножка! ... Это опера, когда я иду на гуся!.."
Михаил Самуэльевич Паниковский
Бог сотворил мужчину кое-как.
Но... женщину лепя, мечтал о чуде!
Как истинный шедевр, природы флаг -
Ресницы... шея... бёдра... губы... груди...
Овалы щёк... чуть семенящий шаг...
Дыхание, что мёртвого разбудит...
Волна волос... зрачков призывный мрак...
Всё! Больше не могу. Ну... будет!!.. Будет!!!
Парфюм... визаж... обилие вещей...
Изысканность милейших мелочей...
Но... если без понтов - оно мне надо?
Я более одежде Евы рад -
Срываю восхитительный наряд
И поцелуем ем её помаду!!
Зарплата ...и любимая моя
Рукой мне помахали и...адью
И я, на них обиду затая
Хотел вернуться в прежнюю семью
Хотел, но моя бывшая жена
Подлюка, даже чай не предложила
Сказала:
Безработных дохрена !
Пока твоё судёнышко носило
По разным берегам в других морях
Я тут на месте тоже не сидела
На свой ,как говориться, риск и страх
Взяла открыла собственное ...тело
Для доступа !
И вот уже как год
Я индивидуалка в интернете
Любовников имею и доход
Какой тебе, оболтусу, не светит
И я ушёл...мне было тяжело
Но мысль пришла - я денег накоплю
И всем чертям...любовникам назло
Свою жену на два часа куплю...
В четверг увижу я её
Ликует сердце...почки ...печень
И в целом - существо моё
А больше радоваться нечем
Соскучился...мне хорошо
Знакомо это ощущенье
Когда влюблённою душой
Восторг, волнение, томленье
Ты ощущаешь каждый час
минуту...
каждое мгновенье !
А из твоих горящих глаз
На мир струится нетерпенье
тревога
свет
и благодать
Но не приблизить встречи дату
Скорей !
Скорей бы увидать ...мою любимую
Зарплату.
В авторском исполнении можно скачать тут:
Жми сюда
тебе шел шелк - а мне шел срок
мохер - а мне махры мешок
велюр - а мне видать вилюй
и плис - а мне под нары плюй
ты пьешь бордо - я пью бурду
в лаванде спишь - баланду жру
в канары ты - на нары я
тебе трицатник - мне трояк
но я вернусь весёл и зол
и завернусь в мохер и шелк
налью коньяк возьму кальян
взгляну в трюмо - привет толян!