То ли вышло смолоду
Невпопад...
А сейчас по городу
Листопад.
Скоро птица коростень
Пропоет
Вековой на поросль тень
Не дает.
И хоть ночь холодная
В тыщу верст
Темнота смородная
И без звезд.
Только день, как сварочный
Аппарат
Мне прожгет подарочный
Шоколад.
Рассмотрюсь. Обдумаю.
Распоюсь.
Верю я в звезду мою,
Но боюсь
Выйду я как смолоду
На парад
Только вдруг по городу
Снегопад.
Ура! Наша берёт! ..И дерёт. Это вам всем говорю я, Злой Шутник.
Наконец-то на Хохме люди отдыхают, да как принято – с матом, весёлым заголением задниц, звуками соответствующими, дают , говоря моими народными словами, просраться всем энтим «интеллигентам».. Свобода! Гадь, не хочу! Здесь же отхожее место везде, где хочу, там кучу и оставлю. А хочу я много, мне про дерьмо в кайф писать.
Без яиц, херов, проституток и анальных шуточек даже слова не скажу. Да мы с Бояном щас всех задрючим, гляди, под кажным стихом мы свой пахучий след оставили.. И молодежь осмелела - вацлавы, смеходилеры, мерзляевы, маа2 по нашим стопкам идут с яйцами да херами, и новички вон Олюнины тож в теме –мандавошками запросто разговаривают..Ещё не всех назвал, нас рать! Глянь на страничку – одни наши, едрёнть! А сочувствующих, так тех вообще до хрена – смотри скока плюсиков мы собираем.. Они, мож, пока сами-то ещё по-народному не шпрехают, но нравицо им сильно наш ядрёный солёный посконный юмор. Ничо, скора заговорят, как надо! Вон, некоторые уже пробуют, своё любимое слово из трёх букв вслух произносят – и ничо, земля не переворачивается! Давай, робяты, как мы с Вовой – ни хера не стесняясь правды в матке резать ..
Помнится, где-то с неделю назад я уж Вове( или Вова мне) говорил – что, ентим,высообразованным, пора свой сайт делать, а не выпендриваца тута.. Погуляли, хватит, сделали сайт читабельным и валите, голуби, валите!
Нынче наше время! И никто нас не остановит! (…кроме Дейтерия)
Со слов Злого Шутника и компании записано мной верно. Увы….
Водосточной трубы завывание – хриплое «моно».
На работе сегодня я строго – не позже пяти.
Терпкий ветер глотну...
и останется привкус лимона -
Мне ноябрь оскоминой вновь перебил аппетит.
Я не буду на краски рассчитывать: в ветреной буре
Листопад-недотрога растратил привычную суть
И, разгладив морщины на пледе коричнево-буром,
Тонкой лужей вчерашнего ливня прилег отдохнуть.
Чтобы в ветре расслышать палитру минорных созвучий
И в изгибах ветвей рассмотреть заштрихованный стих -
По аллее пройдусь...
Мне нужны эти ветер и тучи...
На работе сегодня я строго – не позже пяти.
...... И русалка кувшинку
пустую целует, и белой рукой
украдкою гонит с ресницы слезинку,
и стонет от боли: – «Ушёл, дорогой!»
Теперь уж наверное долгие годы
не станет она при луне выплывать,
и плеском тревожить уснувшие воды,
и в косы зелёные жемчуг вплетать...
Валерия Даувальдер «Маленький принц».
Бросил? Нет! – Это я тебя бросила,
Сердце, выковав заодно –
И Русалкою прямо в озеро,
Без возврата ушла на дно.
Не ходи в нашу старую баню,
Если хочешь ты уцелеть...,
Где меня целовал губами –
Там ночами я буду петь,
Призывать на тебя злую Кару,
Под окном в вальсе дУхов кружить
И тебя поджидать у амбара –
На недоброе ворожить...
Ты ночами не вздумай шляться,
(Духи ночи – хотят очень есть),
Если хочешь с живыми остаться –
Не ходи иль свершится месть.
Бросил? Нет! – Это я тебя бросила,
Сердце, выковав заодно –
И Русалкою прямо в озеро,
Чтобы путников звать на дно.
Идиоты в ряд голова к голове.
Уши торчат и еще кое-что.
Ну какое дело до всего это мне?
Кто я?
Кто?
Конь в пальто!
Причем в кожаном.
Финском.
А может в английском?
А может и не в пальто.
А может вовсе и не конь.
Одним словом – лошадь.
Выведите меня на площадь!
Показывайте на меня пальцем !
Средним!
Вредина, вредина, вредина.
А я не вредина.
Я нормальный ненормальный.
И все во мне ненормально.
Аномально, анально, астрально.
Астра ль, но?
Хочу так. Так хочу!
Чу!
Редкая птица долетит…
Если она редкая…
Редкая вредина.
Я не долечу.
Я не до лечу!
Чу!
Чу-шь. Чушь.
Чу-ши. В переводе с китайского – любящий камень.
Я камень.
За пазухой.
Не держу.
Ржу.
Я конь в пальто, могу поржать.
Мне говорят: не ржи.
Во ржи. И нигде не ржи.
Язык попридержи.
Вжик!
И нет языка.
И буду я толпой распятый
За то что умный и еврей
И пусть больной и небогатый
За это морду бьют сильней
За то что на Руси родился
В Афгане как-то уцелел
Со всеми за бугор не смылся
Хотя возможности имел
За то что русские березы
У дорогих моих могил
За то что по одним прогнозам
Я кровь младенческую пил
За то что вот стишки кропаю
И засераю Интернет
И в Сыктывкаре представляю
Масонский тайный комитет
За то что у моей породы
Совсем нет совести и чести
И у английского народа
Сворован нами целый «Челси»
За то что жалобы не слышат
Моей начальник и злодей
За то что знать не ровно дышит
Ко мне по-свойски Бог-еврей
Ты снял пальто и произнес: - Сменился ветер…
Пальто дышало приближением зимы.
Ты был внимателен, мой друг, но не заметил –
Сменился день, сменился век, сменились мы.
Зима ударится в хоры и литургии,
А то частушку завернет или сонет…
Мы, вроде, те же, милый друг, но мы другие,
А тех, кто раньше были «мы», давно уж нет.
Зима немного помаячит под стенами,
Да и накатит белокрылием совы…
Сменилось многое, мой друг, и вместе с нами
Сменились лучшие друзья. Увы-увы!
А дело сводится к проблеме семилетки.
Как ни крути, она одна всему виной!
За семилетие меняются все клетки -
Так утверждает календарик отрывной.
Небо укуталось тучами сизыми,
Поднялся переполох:
То утешать меня, мною непризнанный,
Свыше спускается Бог.
Долго он жмет мои руки холодные,
Долго на слезы глядит:
- Дочь моя, сердце твое благородное,
Вера твоя победит!
Смехом печальным отвечу Всевышнему:
- Где же твоя благодать?
Что-то под сердцем тоскует неслышное,
Что – ни прочесть, ни понять!
- Может, то счастье твое не прочитано,
Твой непотерянный рай?
Нервная, вздрогну… несчастная, выкрикну:
- Если твое, забирай!
В сердце очами заглядывал скорбными,
Но отошел, не спеша,
Боже мой бедный… а между ладонями
Детская билась душа!
Я на коленях молила прощения –
Всякий прощает любя.
Где-то под сердцем уснул под биение
Бога принявший в себя…
У Никифора - легальная жерлица
И подпольная жестянка с аммоналом.
С точки зрения рыбёшки, он - убийца,
Изувер, каких (и слава Богу!) мало!
А по мненью прочей мелкой водной швали -
Вроде жаб и косорылого тритона,
У которых трали - вали оторвались,
И отдельно от хозяев тихо тонут,
Квёлым ракам доставаясь в пропитанье -
Знаки равенства давно расставить надо
Между засухой, Никифором и дрянью,
Что сочится ручейком с химкомбината
С точки зренья веслорукого туриста,
Что в развалинах своей ладьи совеет,
Браконьер намного хуже террориста!
(Хоть рвануло не под килем, а правее!)
А Никифор размышляет по - другому
Про баланс приобретенья и урона:
Он последний ком взрывчатки вбухал в омут,
А добычу спёрла шустрая ворона!
Как ни странно, жизнь событьями богата
Чаще теми, о которых не просили:
Налицо несоразмерность результата,
И затраченных для этого усилий!
И не верится, что рок - как цепь событий -
Покарает лихобора повсеместно,
Что заметит непотребство вседержитель,
И на плешь злодею сверзит свод небесный!
Может быть...Но не сейчас, и постепенно!
Слишком мы в самооценке деловые!
Ибо, кто мы с точки зрения вселенной?
Величины приближённо - нулевые!
Даже будь Никифор вечностью отмечен -
То и тут вопрос решился бы нескоро:
Мирозданью - что,заняться больше нечем
Кроме наших с вами мелочных разборок?
И висит над миром небосвод бездонный
Ни героям, ни злодеям не мешая...
А Никифор пришивает хвост тритону,
О погубленной взрывчатке сокрушаясь!
А Глеб Жеглов (он тоже, мент),
Наглажен и ангажемент
Отложен. Он на службе (только кофе).
Шарапов морщится, но пьёт (ещё не профи)
Шестую чашку… Что-нибудь ещё?
Погуще! А по гуще – счёт
Казённый, ну и дальняя дорога,
Фургон, горбатый карл, берлога,
Портрет любимой (как очаг
У папы Карло) и в очах
Печаль…Ну да… Добро – оно, такое…
А Клары нет… Приём покоя
И выдачи. С обратной стороны
Медали. Непарадное крыльцо.
Кораллы? – не было. Кольцо,
Согласно описи… А если несогласен?
И гулкий кафель. Гной, бинты,
Не ной, Шарапов, мы ж менты!
-Вам «Голд»? Нет, мы, надолго.
– В долг и «Классик».
***
«Ещё не поздно, ещё не рано…»
«Арбат». «Трабант» у ресторана.
Гарсон (она), минуя твердь
тройных витрин (зачем нам дверь?!)
взмывает ввысь под визг и брызги…
не по-английски… и Анискин,
сквозь треск неона междурамья,
орденоносец (трижды ранен,
который – Фокс) и понятые,
цыгане (табором), гнедые,
медведь (рычит, но, очень добр)
«Кирпич», врачи, ОМОН и СОБР
Швейцар с пробором (напомажен-с!)
Же не ма па с…(в джерсИ). Мессаже
От гражданина Варенухи.
«Танцуют все!» Котлеты, мухи…
Заморы(«Ххаммы!»), Вухи(«Ухи!»)
Смешалось всё в последнем кличе:
Аривидерчи, Беатриче!
А небо? – Буря. - Мглою? – Крыто!
Ну, полетели, Маргарита!
Вух, Замора, если обижаться надумаете - @@@@! Вычеркну, на-фиг! Других впишу.
(палату на просмотр художественной киноленты водили. Впечатлительный очень. В печали, особенно.)
Мой дрейф по осени и лужам
не пешеходен, но, как зебра полосат
Муссолит листопадами пассат
И кружит… Вальсом? – Как-то неуклюже…
Стальными пассатижами муссона,
Сюжету синоптической картины
Готовя клещи…
Есть такие вещи,
Горацио… они не для шансона,
А шансов…Мало. Ну да, может мимо…
И шанца лязг и мат бухой артели,
- Нет, не по нам. Ни на помин,
Ни за.. Фенозепам и сон. - По ним,
Апофеозом из «Метели»
Звучит кларнет.
А Клары нет…
Кораллы. Рифы и жираф…
И Чад эфира. Бисер, мишура
И ширма слов – предметы торга.
Рефрижераторы от морга
Ритмуют вальс в режиме «айс»
Наглажен мент
Бывает гаже. Улыбайс-с-с-с!
- Ангажемент!
Кукан, извини, опять понесло куда-то…
Ну когда эта осень закончится!?
День скользил по небесам, как воздушный шарик,
Серебристый на просвет, с краю голубой.
И в поверхности его, зеркалу подобной,
Отражались ты да я, лодка да река.
И уплыли бы мы с ним в лучшие пределы,
И качали бы волну стареньким бортом,
Но ударился баллон о клинок заката,
И в прореху, как вода, вытекает свет.
Вытекаем ты да я, старенькая лодка,
Утекает наша жизнь розовым дымком.
Утешает лишь одно и сулит надежду -
Завтра выпустит рассвет в небо новый шар.