ТелефономАния и мобилофОбия
Как и наркомания и алкоголизм,
У своих "поклонников" создаёт устойчивый
Непередаваемо-стойкий дебилизм,
Вот "оно" куражится, "прячется", хихикает,
Нечленораздельно "хрюкает" в "трубу",
Этого "оратора" мне представить хочется
Ласковым и нежным в цинковом гробу!
Фобия - постоянное чувство страха
в ожидании телефонного звонка
Горчакова бы гадину на кол.. обязательно и строго в пост,
Чтоб пред смертью болезненно плакал и рыдал что просрал наш ФОРПОСТ
Синий дым над зелёной тайгою из уральских железных сердец
Так вернулась Аляска без боя- ну какой же Барак молодец.
Рассамахи не прячутся боле и едят с русской доброй руки,
Гризли мишки теперча на воле, не боятся людей барсуки.
Негры жарят сальцо в сковородке - знамо время больших перемен
и втыкают за дружбу по сотке и грызут на закусочку хрен.
Здравствуй мама, Родная Кончита..Красноярском печалиться брось
Глянь в окно видишь кончик Бушприта-это якорь бросает.. «АВОСЬ»
Как не корми людей хлебами
Рукою щедрой там и тут
Они, того не зная сами
Тебя как прежде предадут
И лишь потом в немом восторге
Бросая камни со всех мест
Сплотясь навек в безумном торге
Тебе же изготовят крест...
Клара Карлу про кораллы
Нескончаемо бубнила.
Карла злоба распирала.
Он напомнил о чернилах,
Что на доллары пролила
Клара, сидя на перилах,
Размечтавшись о Курилах:
- Были бы мои доллАры
Не запачканы в чернила,
Я бы выкупить кораллы,
Из ломбарда был бы в силах.
А теперь, держи ответ:
Где ты спрятала кларнет,
Что украла у меня,
Аккурат восьмого дня?
Уйду в себя... В зашоренном пространстве
седого утра дремлет белый ворон,
который грудой колких мыслей полон,
укрытых за стеклом, в глубоком трансе.
Во взгляде отраженье многоточий -
нелепых слов, бессмысленных. Их сотни,
стреляющих из каменной высотки,
построенной когда-то белым зодчим.
Дом без тепла - надежды угол узок.
В нём в одночасье жизнь стеклом хрустальным
рассыпалась... Действительность печальна
под тяжестью морщинистого груза.
Утерян ключ от двери в сад цветущий,
а утро, утонув в небесной чашке,
расколет сном, безудержно кричаще,
на до и после мир, в себе несущий...
В себе несущий, что всего дороже –
«покой и волю»... Призрачной чечёткой
гуляет дождь... Туманом город соткан.
......
Уйду в себя - тебя найду, быть может.
Переборами пальцев по пухлым губам
Некролог наиграю затоптанным клумбам.
В несусветной дали выбирает абам
Край открытый для всех Христофором Колумбом.
Не пленяет давно рай грилованных кур
Закормивший до одури ножками Буша.
Отдалённо Дали ошарашенный сюрр
Мне напомнило время Степашки и Хрюши.
Безнадёжно поблек апельсиновый цвет
На штандартах подково-майданно-обманных.
Не нащупать рукой шишек на голове
От желанных ударов заоблачной манны.
Мне сдаётся опять шестерная игра,
Но и в ней, как всегда, видно пару пробоев.
И вечерних огней городских мишура
Неприглядность вокруг прикрывает собою.
Я смиренно пишу нестреноженный бред
Продиктованный мне отголоском сознанья.
Чашка кофе, на булку намазанный спред…
Снова в сеть виртуальную самоизгнанье.
Сейчас хорошо, не щадя закуски
Чинами сиять и грантами
В компании с новыми русскими
И старыми эмигрантами
Сейчас хорошо, говорить с экрана
Чушь про большевиков
Когда тебе подсыпают в карманы
Звенящую горсть пятаков
В Париже, сейчас хорошо, за столом
Рыдать над Андреевским флагом
Забыв, как под ним и двуглавым орлом
Служилось простым салагам
Ругать Советскую власть проклятую
Давясь, без смущения тени
Вкуснятиною, на проценты взятою
С России украденных денег
Никто не припомнит, даже со зла
Как стреляли людей на пороге
Дворцов, где лились на балах
На французском, стихи о Боге
Не плюнут в лицо из могильной тьмы
Те, кого нет уже с нами
Кого казаки стегали плетьми
И увечили шомполами
Я угараю, приехала Юлька-украинка в Кремль. В коридоре толкутся миллеры, черномырдины и другие придворные. Все клянутся в любви к Европе, зашевелились правые. Надо срочно перекрашиваться в «красных», тракторами выгребать в Луганскую область прокаженные еврики и баксы, разворачивать все товарно-сырьевые и финансовые потоки на дружественные азиатские площадки, объявлять Кавказ и Центральную Азию зоной жизненных интересов ШОС. Вспомнить о второй голове герба и перенести столицу во Владивосток. Олигархов – на ***, вместе с их прокаженными евриками и баксами. На *** нам нужна эта уебанская Европа.
Европа без пяти минут в жопе. **** к ней подлизываться?
Весь вышеописанный комментарий, конечно бред в стиле «Кащенкодром» Возмущает меня лишь то, что нам слишком дорого обходится нейтральная позиция Юльки-украинки по Югоосетинскому вопросу.
Я хочу окунуться в волны
И ласкать тебя нежно телом..
Что бы волосы - ветром вольным!
Что б от страсти - душа в белом!
Поцелуями жечь кожу..
И любовью твоей наслаждаться!
Стоном сердце твое тревожа -
Для тебя одного возрождаться!
Осень встала на грудь, наклоняется хмуро,
И, прищурив глаза, наплевала в лицо,
Замахнулась рывком и тихонько вздохнула,
Накрывая листвы светло-рыжим венцом.
Эх, тоска, твою мать, - голубиный помет.
Загрустила бутылка, в тепле запотела.
Сизый дым, умирая, собрался в полет.
Ты скажи, наша осень, - Чего ты хотела?
Нас бросали друзья, и кидали партнеры.
Уходили девченки к другим пацанам.
Натянули растяжки чужие саперы.
Улыбается Бог, и заржет Сатана.
И толкает в борьбу неслучайное горе,
Заставляя прожить перекошенный день.
Колосится судьба в перепаханном поле.
И наводит печаль на упавший плетень.
Коли в угол забит, и не выйти из лузы,
Коль придавлен в подвале бетонной плитой,
Не отчаянье пусть, а надежда нагрузит,
И подаст тебе руку обычный святой.
Верь, удача придет, и веселье нагрянет.
Но нельзя опускать свои руки в беде.
Только голос зовет, и судьба снова манит.
Я стою одиноко, сгорая в огне.
Полюби меня, Бог и возьми мои руки,
Помоги победить моих бесов во мне.
Как устал я от мук, но люблю эти муки.
Я сжигал себя сам, но очнулся на дне.
Роль сыграла себя. Сериала не будет
На разрыве побед и разбитых надежд.
Что случится еще? Только Бог нас рассудит
В одеянии белых и чистых одежд.
Осень встала на грудь, наклоняется хмуро
И прищурив глаза, снова плюнет в лицо.
Ожидай и проси. Может что-то и будет.
Просишь ты не один у небесных отцов.
Перечитывая Рильке
------
Мы пленники самих себя,
Как видно, по- наследству.
И часто, при попытке к бегству,
Мы разбиваем истины окно,
Которую познать нам не дано...
***
Перечитывая Гомера
------
Троянский конь внутри себя,
Как красота Богинь, таит коварство:
Любовь ты за коня получишь в царство !
Измена ж- плата за коня...
P.S.
Господам поэтам убедительная просьба не беспокоиться !
Со всей ответственностью заявляю, что поэтом себя не считаю.
Было как-то настроение: вот и накропал три вирша за полчаса...
Cпите спокойно !
Sorry !
Юрий Слободенюк
Автор-афорист
Сил жизненных запас растрачен, солнце не радует теплом...
Я обречён на неудачи, мой лучший выход - вечный сон.
Честолюбивые стремленья сошли на нет. Мои мечты
Лишённы самовыраженья словно увядшие цветы.
Жизни финал моей печален: я без друзей и без любви,
С несчастьем видно повенчали меня превратности судьбы.
Я посторонний наблюдатель в мирской обычной суете,
Я не подлец и не предатель, и это всё что о себе
Я знаю точно. Остальное, укрылось в беспросветной тьме...
Желаю одного - покоя. Его увижу в вечном сне.
Простывший троллейбус. Испитые лица
Струят безнадегу. На миг бы забыться…
Сквозь иней на стеклах – придушенный свет.
Над дверцами вывеска: «Выхода нет».
Безмолвие. Руки вцепились в перила.
Белеют костяшки. Проклятая сила
Промерзший троллейбус несет в никуда.
Застыли мгновенья, мелькают года.
Рывок. Остановка. Людей вереница
В открытые двери угрюмо теснится.
Рывок. Ускоренье. Опять в полутьме
Знакомые лица в знакомой тюрьме.
Мечты, ожиданья, надежды, стремленья
Навек растворились в бесцельном движенье.
Судьбою не продан счастливый билет.
Горит эпитафия «Выхода нет»…
Будто птичка гнездо, я секретик
В укромном запрячу местечке,
Шумно камешков мелких пакетик
В нём рассыплю неровным сердечком.
На сердечко оранжевой брошкой
Сорный, найденный тут же цветок,
И ещё под стекло звонкой крошкой
Брошу детский забытый смешок.
Притаимся в тени с ним, под ивой...
Мама: "Дочка! Да где же дитё?"
И помчусь я по детству счастливой,
И увижу сквозь годы увидеть её....
Распрямится к вечеру смятая травинка.
Нету горя вечного. Есть судьба – пылинка.
Дунет ветер – полбеды, - так промочит ливень.
Солнце кличешь из воды: «Просуши нам нивы!»
Брызнет лучиком в народ, - не сотрёшь веснушки.
Льётся с неба рыжий мёд – подставляйте кружки!
Хватит щедрым, хватит жадным, бедным и богатым.
Всем, чтоб не было досадно, - жёлтые заплаты.
Распрямятся к вечеру согнутые спины,
Руки поиссЕчены, а глаза в морщинах
Солнышком наполнены со слезинкой ветреной.
Ветерок – на полдники, а землёй – обедаем.
Горевать всё некогда – дети да заботы.
Травушки нам лекари да ещё работа.
Ничего, что рученьки колосом исколоты.
На земле тот мученик, кто и с хлебом голоден.