Внезапная вспышка,
Вокруг завизжали…
Я – белая мышка,
Как в греческом зале.
Не ждали сюрприза,
Коварна изнанка,
Я – жирная крыса
В архиве Сбербанка.
Пусть долг и проценты
Исчезнут навеки!
Грызу документы
Своей ипотеки.
Архив электронный,
Пароли и коды –
На вкус макароны,
Жиры, углеводы.
Внезапная вспышка,
И вновь завизжали.
Я – белая мышка
Из пластика, стали.
Свободно рисую
Нажатием кнопки
По воле буржуя
Кавычки и скобки.
Фонарь и аптека,
Иллюзии биты:
Жива ипотека,
Плюс автокредиты.
Ночь, улица, деньги –
В кармане зарплата,
Бандитов шеренги,
Пролетариата.
Проснуться бы надо,
Но вспышка.
Я – снова…
Такая засада.
Товарищи, с Новым!
Толкователю снов Жми сюда Швеллеразм: «Сны стихоплёта» Жми сюда Сны героев Жми сюда
Пахмутова моя Муза
С времён Советского Союза.
Она лучшая из руссов.
Гордость всех великорусов!
Понял я и все поймут то, что
РУССКИЕ ИДУТ!
Их никто не остановит
Русь величье восстановит
Справедливость на Земле
Пусть рождается в Кремле.
Александра Пахмутова отметила 90-летие.
Пахмутова за долгие годы творчества написала более 400 песен и каких песен, уже народных.
Поздравить выдающегося композитора лично приехал президент РФ Владимир Путин. Он сообщил, что Пахмутова удостоена высшей награды России - ордена Андрея Первозванного, вручение которого состоится в Кремле.
Благодарю великого композитора за годы удовольствия от её творчества и желаю ей здоровья, долгих лет жизни и удачи.
Жми сюда
Наверное скушал чего-то - растёт
Над нами всё выше и выше:
Народная слава, признанье, почёт,
Домишек внизу уже крыши.
Пугая кружащихся рядом ворон,
Пронзает он с лёгкостью тучи
И всё наяву, ни какой-нибудь сон -
Такой именинник могучий.
Стал старше всего лишь, всего лишь на год,
Причина в его генотипе
И скушал чего-то наверно - растёт,
А было бы что если б выпил....
Жми сюда
С ДНЮХОЙ ТЕБЯ, ДРУГ!
Ой, меня аж притомило!
Слёзы я сдержу едва.
Неизвестного громилу
тут поздравил МАА2.
У него же от сивухи,
влитой много раз в стакан,
вдруг объектом поздравухи
стал какой-то великан.
И как это не печально,
ас застолий и «полян»
МАА2
(раскрою тайну) –
это Мамычев Толян.
Поминая Толю всуе,
так о нём скажу, народ –
он то пьёт – потом рисует,
то рисует – после пьёт.
А ещё взял прятать моду
с хитрой миной на лице
юбиляров от народа
поздравков своих в конце.
Закрутил тут нам интригу,
от которой в горле ком,
хохмодромцам сделав фигу
на вопрос:
«А ты о ком?»
Имена коль стало модно
укрывать, мозги дуря,
поздравляю я сегодня
тоже…
друга…
втихаря.
Он не синий от попоек,
но ПОЭТ – ещё найди!
У него всегда плюсдвоек
за стишата – пруд пруди.
Друг мой – в доску свой парняга,
в меру скрыт, не в меру крут,
не толстяк, не доходяга,
не амбал, не лилипут.
Он не молод, не состарен,
не несёт в стихах муру.
Он обычный добрый парень
в Хохмодроме (точка) ru
Оттянув от друга ветку,
чтоб не хлыстнула она,
я пошёл бы с ним в разведку,
если бы была война.
Также в рвение не слабом,
шля уют родных пенат,
я пошёл бы с ним по бабам,
если не был бы женат.
Проявив в загуле резвость,
я б литруху с ним уел,
«Пьянству – бой, а жизни – трезвость!»,
если б лозунг не имел.
Именинник кто?
Интрижки
я плету и не тужу
и кто ОН – и за коврижки
ни какие не скажу!
Почему по тебе я скучаю?..
Потому что – надежда моя...
Почему же уверен и знаю?..
Потому что – душа ты моя...
Не предашь, и не сделаешь больно,
Не оставишь в лихой скорбный час,
А согреешь собой и укроешь, чтоб
зарылся в твоих волосах...
Подойдёшь и обнимешь легонько,
Помолчишь, ни к чему же слова,
Нежно, ласково, мягко, спокойно
ты посмотришь.
Всё скажут глаза...
Почему ты меня обожаешь?..
Потому что я нежность твоя...
Чуть боишься, но всё же ты знаешь,
что родной и душа я твоя...
Не предам, и не сделаю больно,
Не оставлю в лихой скорбный час,
А согрею собой и укрою, чтоб
зарылась в моих волосах...
Подойду, обниму я легонько
Помолчим, ни к чему же слова...
Нежно, ласково, мягко, спокойно
мы посмотрим...
Всё скажут глаза...
Не был в жизни токо где я,
где мой след не стыл лишь токо,
где нелёгкая в браваде
не носила за моря!!
Не был в Бирме я, в Гвинее,
в Гане, в Ниуэ, в Марокко
и, само собой, в Канаде
не бросал я якоря.
Разнесу камень на камне,
в исступленье буду рыть я
землю с кремневым базальтом,
но признаюсь в этот час –
вплавь осилить океан мне –
как два пальца об покрытье,
называют что асфальтом,
нет которого у нас.
Ради Юли-красотули
с дерзкой прытью хулигана,
восторгаясь дико снова
и от грёз едва дыша,
я на грудь бы принял пули
от «Смит-Вессена» нагана,
от винтовки «Драгунова»
и рожок от «Калаша».
Не кирял с кем я лишь токо,
с кем в горячке белой не пил,
с кем не чокался я кружкой,
как последний алконавт!!
Не колдырил с Оно Йоко,
и с Чулком я Длинным-Пеппи,
и, конечно, с Юлей-душкой
не бухал на брудершафт.
Сгинуть пусть рискну в Бермудах,
на Кеймада-Гранди* сдохну,
пусть не Фелпс* я в океане,
а, скорее, как бревно,
Но зато я встречен буду
именинницей, аж охну,
«Айсвайн» кто плеснёт средь рани
ледяное мне вино.
Что не ел я в жизни токо,
не хомячил что до боли,
не вкушал «в стеклянной призме» (с)
и не лопал, как вандал!!
Я не ел «Муль-фри», «Пай Чоко»,
«Потофё» и соус «Моле»,
и «Путин»* канадский в жизни
отродяся не едал.
Тем «Путином» непременно
поспешит кормить поэта
Юля с фразою ядрёной:
«Налетай скорей, народ!
Я в «Путин» поклала хрена,
понемногу то и это
и, конечно, листья клёна,
как Канады патриот».
И кого же раз по сто вон
не поздравил я до кучи,
не писал заздравны мессы,
к компу делая рывок!!
Не поздравил Шэрон Стоун,
Сашу Грей, Джоли, Беллуччи
и для Юли-поэтессы
не кропнул я поздравок.
Но чтоб как-то обелиться,
оправдаться в том поступке,
так вот враз и долгожданно
мне сказать пришла пора:
Юля! Счастье пусть струится,
как вино в хрустальном кубке!
Будь любима и желанна!
С днём Рождения!
Ура-аааааа!!!
Не одно сердечко бьется,
Время праздновать пришло,
Тушь заказывать придётся -
Хохмодрома торжество!
И банкет, конечно, тоже,
Чтоб дивился мир честной!
Добрый спонсор, да поможет,
Исподволь тряхнув мошной.
Закупив вина, закуски
И пивка не позабыв,
Будем праздновать по-русски,
Чтоб по полной креатив
В честь Пятнадцати мгновений
Прогремел на всю страну,
Чтоб осталось ощущенье
Праздника, не поутру,
А в дальнейшем, шансы взвесив,
Был в фаворе - не забыт…
Сайт ещё "покуролесит",
Авторов подняв на щит!
Среди серости, неожиданно для себя, я увидел яркое пятно. Это был домик, украшенный разноцветными шариками и гирляндами. На деревянной стенке висела табличка: «Хохмодром. Клуб веселых, а остальных на…». Дальше прочитать не представлялось возможным: именно в этом месте у вывески был отколот угол. Я быстро оглянулся, достал из кармана мел и исправил досадную ошибку, допущению в слове «Хохмодром».
Дверь открылась, и на крыльцо вышел небритый мужик с метлой в руке. На футболке у него значилось малопонятное слово: «Дейтерий». Он посмотрел сначала на меня, потом на вывеску, где «Хохмо» было исправлено на «Сексо». Затем, его взгляд сфокусировался опять на моей особе. – Твоя работа?
– Не-а!
– Ну-ка, покажи свои ладони.
Я спрятал запачканные мелом руки за спину и показал дяденьке язык.
Он схватил меня за ухо и завел в клубное помещение. Открыв одну из дверей, втолкнул внутрь помещения: – Еще один гаврик! Табличку заведения испоганил!
В комнате за столом сидели две добрые красивые тетеньки и щедрый мужик, который в это время пересчитывал деньги. – Одна тысяча и один рубль, одна тысяча и два руб… или три? Тфу ты, опять сбился. Придется пересчитывать заново… Ты зачем, своими писульками, портишь имидж фирмы? А? Вот тебе сколько лет?
– Пятнадцать… – сказал я и потер пульсирующее ухо.
– Да я, в твои годы, уже деньги в игре в наперстки зарабатывал, а не марал стены глупостями всякими.
– Бениамин, не сердись на мальчика так сильно. С виду, – он довольно приличный.
– Соглашусь с тобой, Белка. Действительно, нафиг он мне сдался. Итак, начнем заново пересчитывать премиальные… Один рубль, zwei рубля, free рубля, quattro рубля, cinq рубля…
Другая тетенька, закончив подводить губы ядовито-красной губной помадой, отложила в сторону зеркальце. – Скажи мне… Только честно… Ты сейчас не обдолбленный?
– Не успел еще, – и я опять потер ухо.
– JulиЯ, видишь, я не ошиблась в своих подозрениях, – Белка поправила локон, – с него еще можно вить веревки. Правда, мальчик?
– Не знаю.
– Зургаа рубля, hèt рубля, opt рубля, – продолжал подсчет Бениамин.
JulиЯ подперла рукой подбородок: – Сегодня у конторы «Хохмодром» юбилей трех пятерок. Юноша, порадуй нас каким-нибудь стишком и, затем, можешь валить отсюда восвояси.
– Прямо на все четыре стороны! – добавила Белка.
– Дайте табуретку.
– Зачем она тебе? – Случайно не в нас кидаться? Блин, опять из-за тебя сбился! Бениамин сложил в стопочку бумажки и начал заново: – Один рубль, zwei рубля, free рубля, quattro рубля, cinq рубля…
– Я с табуретки привык рассказывать стихи. Все новые года с нее Деду Морозу рассказывал. Привычка выработалась такая.
– Зургаа рубля, hèt рубля, opt рубля…
– Открывай рот и начинай произносить рифмованные слова, а то к табуретке еще и веревку принесут. JulиЯ нахмурила красиво выщипанные брови, а Белка сжала пальцы (естественно, с модным маникюром) в кулак.
И я начал. Черт с ней, с этой табуреткой.
Пятнадцать лет
Один раз в год…
А в год другой
Уже шестнадцать…
Из года в год
За годом год…
И вот уже
Хохме
Сто двадцать…
В этом месте я получил три благосклонных педеля сразу и был выведен из офиса Хохмодрома суровым любителем тяжелой воды, Дейтерием.
Пс.
Когда тебе пятнадцать… Кажется, что море по щиколотку, а горы по колено. Когда тебе пятнадцать… Это возраст, который провоцирует на легкомысленные поступки. Когда тебе пятнадцать… Первая влюбленность и зарождение настоящей дружбы. Когда тебе пятнадцать… Это поздравления не только от родни, но и от всевозможных друзей. С праздником тебя, Хохмодром и долгих лет благополучия.
– Опять сбился! Да сколько можно! Уже пальцы и язык онемели от счета!
Один рубль, zwei рубля, free рубля, quattro рубля, cinq рубля, зургаа рубля, hèt рубля, opt рубля…