ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ - портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ

Смешные истории: самое свежее: стр. 37

ХОХМОДРОМ
Смешные истории: самое свежее: Стр. 37  Оцен.   Раздел    Дата   Рец.   Посет. 
 

ОНА БЫЛА ЦИРКАЧКОЙ

(olyapka)
  28  Смешные истории  2017-06-30  2  1174
она была циркачкой
по тросику ходила
маша одновременно
ногою и рукой
он был на вид скромнягой
хотя была в нём сила
он был вотще по жизни
сноровистый такой

и вот однажды в цирк он
забрёл от страшной скуки
и в нём он ту циркачку
случайно увидал
циркачка с верхотуры
к нему простёрла руки
и прыгнула оттуда
и он её поймал

он был пригожий парень
хотя совсем не мачо
она в него влюбилась
под куполом стоЯ
она к нему летела
от счастья чуть не плача
кричала по дороге
встречайте это я

поймал её в охапку
и на руках из цирка
он бережно и нежно
домой к себе понёс
циркачка же глазами
смотрела врастопырку
попутно излучая
в его глаза гипноз

ты кто она спросила
по жизни чем ты славен
вот я эквилибристка
а ты чем знаменит
а я он отвечал ей
с тобою равноправен
мне как два пальца сделать
какой-нибудь кульбит

вот например с тобой мы
не будем думать долго
а прямо на скамейке
организуем секс
она ему сказала
да ты не балаболка
решительный и смелый
как пёс дворовый рекс

и в парке на аллее
они как акробаты
закладывали в сексе
такие фортеля
что привлекли вниманье
мигрантов-азиатов
а также полицейских
ночного патруля

она его ласкала
умелыми руками
она на нём летала
как лист на ветерке
они себе казались
небесными богами
устроившими шоу
в заштатном городке

но их арестовали
за оскорбленье нравов
и увезли в кутузку
и в суд потом в тюрьму
пусть были по закону
они увы неправы
зачем же так жестоко
никак я не пойму
 

ПЕНСИЛЬВАНСКИЕ КАНИКУЛЫ

(Алик Кимры)
  12  Каникулы  2017-06-30  2  1801

Посвящаю Светлане и Анатолию

"Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы - пионеры, дети рабочих!
Близится эра светлых годов,
Клич пионеров - "Всегда будь готов!"

А.Жаров."Гимн пионеров"

***
Отрезан от родных и интернета
Лечу над взбудораженной планетой.
Но весь - спокойствие и никакой истерики
Я разрезаю небо над Америкой,
За 6 часов глотая путь неблизкий -
5000 миль до града Сан-Франциско...



***
Полмесяца на отдыхе протренькал
По баннеру - в "Орлиной деревеньке".



***
В шале средь деревянных истуканов
На пенсильванской территории в Споканах,
Легенд индейских и других химер
В долине славной речки Делавэр.



В краях, воспетых Фенимором Купером
И окроплённых Филимоном Пупером:
Он от своей супруги втайне
Мочиться обожает под кустами.

***


В глухом лесу, доселе мне неведомом,
С косулями якшался и медведями.
Енотами, бурундуками, белками,
Ещё какими-то зверьками мелкими.
Вначале ужас от подмышек до мошонки,
Как мишкам в первый раз давал тушёнку.

***


В самом дебюте я, поддавшись лени,
Поплавал в тёплом, как моча, бассейне,

***


Потом на шлюпке изучил маршруты,
Где перпективней в озеро нырнуть бы.
А изучив, не упустил момента,
Чтоб опуститься в глуби Таймимента.
И там над илом, чёрным как Донбасс,
Добычей становился тёмный басс,
Хотя и щук, и рыб других немало
На спиннинг и гарпун перепадало.





***
... Но только на мгновенье зазевался -
Орлан стащил большого басса.
Ну что ж, на завтрак птичке дар,
А мне - на память редкий фотокадр!



... Рыбачьи правила на озере просты:
Поймал рыбёху - сразу отпусти!
Пришлось ответить удивлённым янки:
Несу домой, чтоб вылечить от пьянки.
Как только хорошенько подлечу -
Вернусь на озеро, здоровых отпущу.
Хотя на деле разговор короткий -
Почистил, посолил - на сковородку.
Или сварил душистую ушицу.
Нето с дурным возвратом заводиться?

***


... А вот в лесу, преследуя косулю,
Наткнулся часом я на скво босую,
Та на меня взглянула таки нагло:
- А женщину нормальную не впадлу?
И всяк, кто б встретил эту даму вдруг,
Поймёт со мной случившийся испуг.
И организм пробило на эрекцию -
Я сразу поменял свою концепцию.
Не идиот же я какой, а фули!,
Заместо женщины гоняться за косулей...
И не ответил глупо: - Фиг ли вам?
А сразу жить пошёл в её вигвам.
Она сначала проявила твёрдость,
Пришлось отдельно доплатить за гордость.

За нами не гонялись папарацы,
Нам вовсе не пришлось маскироваться,
Лишь у своих отлучку взял в три дня,
Чтобы не ждали к трапезам меня.
А по утрам нас пробуждала спозаранку
Дочурка милая внезапной индианки.



.. Вот так обрёл я новую подругу -
Любовь порой приходит с перепугу.
И до сих самых обыдённых пор
Я помню индианку и костёр,



Как хворост собирали мы верейкою,
Пусть скво оборотилася еврейкою,
Мы пели песни пионерские о том,
Как коммунизм построим мы...   Потом.

***
... Мелькнули две недели как два дня,
В обратный путь билет позвал меня,
И вот уже дошёл до резюме
На высоте 11-ти км,
Летим со скоростью почти 500 миль в час,
А солнце с тучами пока творит намаз.
И я творю намаз (на булку) масла
Над славной территорией Нью-Касла.



... Внизу Чикаго, Денвер, Санта Крауд,
Бессмертный как таинственный Маклауд,
Надменный Бостон, Вашингтон Ди-Си,
И бедный Питтсбург, Господи еси.
Перевязался с ними я судьбою...
Прости, Америка, что какал над тобою!

***


Но вот и прилетел в родную гавань.
Меня встречают добрыми словами
Коллеги и товарищи по цеху -
Я им не раз устраивал потеху
С бухлом, родными песнями и танцами...
И экслюзивом дамам - обжиманцами.
Пообещал им, не для провокации,
Поведать поскорее про вакации!
Пока ж хотелось, усмиряя раж,
Скорее отоспаться за вояж,
И погрузиться в праведные сны,

***
... В которые б явились Споканы.



Гостеприимный дом кузена моего,
Свиные рёбрышки творенья рук его,
И подружившийся со мной кошак Луи
Мурлыкавший мне песенки свои.

San Francisco - Eagle Village - Spocane, 12-27 июня 2017
 

Однажды зимою я...

(olyapka)
  38    2017-06-27  7  1402
Однажды зимою я вышел из дома
      И лесом в деревню родную пошёл.
Я медленно шёл по дороге знакомой
      И было мне очень в тот день хорошо…

Морозец небольно покусывал уши,
      Позёмку по полю гонял ветерок.
Я шёл со свиданья с прелестной Марфушей –
      Я прежде и думать об этом не мог…

Но мне повезло… Пригласила красава
      Поправить забор и ещё кое-что.
При этом она улыбалась лукаво
      (Ну, как Эвридика из пьесы Кокто).

Я шёл, улыбался… Всё было чудесно!
      (Марфуша и водочки мне поднесла).
Мы с ней пообщались духовно-телесно –
      Такие вот были у нас с ней дела…

Давно не знавал я такого досуга!
      Эмоции вновь захлестнули мозги.
А дома меня поджидала супруга –
      Не знаю, что ждать мне от этой карги…

Из чащи раздался топор дровосека.
      И кто же там рубит? Вопрос вдруг возник.
Лошадка понуро стоит чёрно-пега.
      Дровишки в санях… Но ведь я же лесник!

Пошёл я на звук топора по сугробам
      И вижу цыган с топорами и без.
В их чёрных глазах мне почудилась злоба
      И я припустил через сумрачный лес.

И в сани вскочил, и хлестнул я в горячке
      Понурую лошадь по тощей спине.
Кобыла очнулась от временной спячки
      И тронулась с места в сорОк трескотне.

Погнал я лошадку дорогою снежной,
      А сзади цыгане за мною гурьбой.
Я думал: догонят и точно зарежут.
      Вступить с ними, что ли, в отчаянный бой?

Но тут же я вспомнил недавнюю встречу
      С Марфушей прекрасной и вспомнил жену.
- Пробьёмся! – подумал – ещё же не вечер,
      И как мне супругу оставить одну?

Как лес мне оставить совсем без защиты?
      Ему ж угрожает ужасный урон!
Хлестал я кобылу, орали бандиты,
      А громче всех ихний цыганский барон.

Но было со мною в тот день провиденье.
    Кобылка цыганская шустрой была.
Как будто вселилось в неё вдохновенье:
    (С дровами!) она от погони ушла.

И шествуя важно, в спокойствии чинном
    Подъехали к дому с лошадкой моей.
Была лошадиная баба мужчиной!
    И нет животины отныне родней.

Жена - где я шлялся два дня - не спросила.
    Дровам была рада (себе на беду...
Дождусь, чтоб отлучку мне баба простила
    И снова к девице Марфуше пойду...)
 

Сеанс одновременной игры

(Доктор Кеворкян)
  10    2017-06-23  0  999
Уже было далеко за полночь, а Соломонов всё никак не мог заснуть. Он аккуратно перевернулся на другой бок, стараясь не потревожить мирно сопевшую рядом Ольгу.
-И дёрнул же меня чёрт притащить эту старую газету в отдел! – с раздражением подумал Соломонов – ну кому это было нужно? Тоже мне, великий чемпион – продолжал корить себя Алексей – славы ему зхотелось. Ну вот и получай теперь!
Небольшая заметка в газете «Кадры Индустрии» двадцатилетней давности повествовала о том, что молодой, перспективный мастер выиграл личное первенство ДСО «Буревестник» по шахматам, показав отличный результат. Статья сопровождалась фотографией. На фотографии трудно было угадать в стройном, вихрастом пареньке с кубком лысеющего и поплывшего в своих формах старшего инженера отдела металлоконструкций Алексея Александровича Соломонова. Сотрудники отдела разглядывали газету и радостно похлопывали Соломонова по плечу: ну ты даёшь, чемпион! Чертёжница Лида Щеглова оценивающе оглядев его с ног до головы игриво повела плечами: -Алексей Александрыч, а вы оказывается у нас Победитель! Селистратов и Наумов – младшие научные сотрудники, сразу предложили «обмыть» это дело, нисколько не смущаясь давностью произошедшего события. А председатель Профкома Осипчук воспринял всё куда более серьёзно. Он отозвал Соломонова в сторону и понизив голос сказал: -Ты понимаешь что теперь будет?
-Что? Немного растерялся Соломонов
-Как что?! Ты дашь сеанс одновременной игры! А кто будет среди соперников ты надеюсь понимаешь?
-Ты хочешь сказать...?
-Вот именно!
Соломонов погрустнел. Он подумал, что как жаль, что до сих пор не изобрели машину времени, с помощью которой он бы смог вернуться в сегодняшнее утро. И тогда может быть эта дурацкая газета не попалась бы ему на глаза, и он не притащил бы её в отдел, и всё было бы как прежде: монотонно и предсказуемо!
-Но почему именно я? – попытался отвертеться Соломонов
-А кто у нас Мастер? Может я? Да это можно сказать счастливый случай для тебя! – продолжал увещевать Осипчук – когда ещё представится такая возможность? Да всё что требуется от тебя это проиграть Астахову! И всё! И ключи от квартиры у тебя в кармане!
По большому счёту председатель Профкома был прав. Алексей и сам понимал это. Насчёт ключей в кармане Осипчук конечно преувеличил, но страсть директора к шахматам была известна всему НИИ. Огромный, широкоплечий, с непослушной прядью седеющих волос, он с одинаковой гордостью насил на лацкане своих пиджаков депутатский значок и значок 1-го разряда по щахматам, любовно перецепляя его с пиджака на пиджак. Все знали, что лучший способ вызвать расположение Ильи Борисовича было спросить его мнение о грядущем матче на первенство мира. Тут он пускался в долгие рассуждения о шансах того или иного очередного вундеркинда, давал их сравнительные характеристики с великими мастерами прошлого, пытался предугадать их матчевую стратегию, дебютный репертуар, короче чуствовал себя как рыба в воде. Ну а если вы при этом ещё уловчались вспомнить одну-другую фамилию известных шахматистов, то вы уже зачислялись в лучшие друзья директора!
Но Соломонова никак не грела мысль о перспективе оказаться в лучших друзьях начальника, тем более, что по натуре он человек был тихий и незаметный. И лишь грустные, синие глаза Оли, которая уже какой год мечтает о своей, пусть маленькой, пусть крошечной, но СВОЕЙ квартире, не позволили Соломонову категорически отвергнуть «каварный» замысел Осипчука. Он тяжело вздохнул и тоже понизив голос выдавил из себя:
-Буду играть по позиции. Строго по позиции.
      Перед глазами Соломонова всплыл образ его первого тренера из Дворца Пионеров. Шахтаров Энвер Саидович – был наставником от Бога. Он всего себя отдавал своим ученикам. Он учил их не только шахматам, но и самой жизни. Сколько раз в тяжёлых ситуациях Алексей, да и многие другие обращались к нему за помощью и он никому не отказывал. Саидыч был для них как отец родной, не имея своей семьи он готов был возиться с ними с утра до поздней ночи. Сам сильный мастер, он поставил крест на своей спортивной карьере, полностью посвятив себя наставничеству. Его любимым наставлением было: «Всегда играйте по позиции – и через паузу он добавлял – строго по позиции!» Он не уставал повторять это сотни раз, это было его кредом и это он пытался втолковать своим ученикам. Фраза эта у него звучала довольно забавно. Когда он добовлял после паузы «строго по позиции», он сердито сдвигал брови, зжимал губы и со своим восточным акцентом цедил: «ситырога па пазица!» Алексей хорошо его пародировал, и когда Шахтарова не бывало в классе по просьбе товарищей воспроизводил слова тренера, что вызывало гомерический хохот.
      -Ну конечно по позиции! – радостно подхватил Осипчук, вернув Алексея из радужных воспоминаний в суровую действительность – Конечно по позиции. Но только позиции они ведь разные бывают, так? Ты же Мастер, не я. Вот ты и создай такую позицию, что бы и сдаться было не грех. Как говорится дело Мастера боиться! – и он рассмеялся вглядываясь в лицо Соломонова в надежде прочитать в нем одобрение своему плану.
Алексей Александрович в очередной раз перевернулся на другое плечо. Часы высвечивали 5:05 утра. «Час воров» по бабушке – подумал Соломонов и невольно улыбнулся вспомнив извечный спор бабушки с дедушкой по поводу «часа воров». Каждую ночь перед сном в летнее время дедушка устонавливал, рядом со своим диваном и выходом на балкон, стул на котором распологал пустые бутылки связанные между собой шпагатом. Они, как он полагал, должны были предотвратить незаметное проникновение воров в квартиру со стороны балкона. То что воры должны придти ни он, ни бабушка не сомневались и лишь расходились во мнении по поводу часа вторжения. Дедушка полагал, что «Час воров» наступает в час ночи, а бабушка, что под утро, в 5 часов. Насколько Алексей помнил, этот вопрос так и не нашёл конценсуса между ними. Он тихо присел на кровати, одел шлёпки и стараясь не разбудить Олю поплёлся в ванную. Надо было успеть до Сироткиных, а то семья у них большая и уж если начнут походы в туалет, то конца этому не будет.
      ***

Зал конференций НИИ, несмотря на субботнее утро, встретил Соломонова гулом растревоженного улия. В ожидании сеанса здесь собралось немало народа. В полном составе присутствовали сотрудники общего отдела во главе с самой Ириной Львовной. Все начальники отделов и их замы, активисты Профкома, в полном составе отдел металлоконструкций, копировальный отдел, где начальницей была жена самого Астахова- Лилия Сергеевна, а так же отдельные представители других отделов жаждующие зрелищ! А зрелище обещало быть захватывающим! Ну как же: сам Илья Борисыч будет играть, да не против кого папало а против настоящего Мастера! В подтверждении нелиповасти мастера Соломонова на стене висела увеличеная копия злосчастной статьи предусмотрительно отпринтованная Осипчуком. Народ жаждал крови! А кровь должна была пролиться в любом случае: в случае победы любимого шефа народ получал лишнее подтверждение незыблемости формулы: «я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак». Ну а в случае победы выскочки-мастера последствия были настолько непредсказуемые, что уже одна мысль о таком исходе приятно щекотала нервы присутствующих.
Соломонов прошёл сквозь строй внезапно зативших с его появлением сослуживцев, словно гладиатор перед смертельной схваткой. Но если у гладиатора был шанс в надежде на то, что великий Цезарь смилостивится и пощадит поверженного бойца, то в данном случае в том куда повернёт палец Илья Борисыч сомневаться не приходилось. Он обошёл ряды расставленых Осипчуком 12-ти досок, поправив на некоторых из них неверное положение коней и слонов и с деланным равнодушием стал ожидать команды к началу действия. Соперники медленно рассаживались за столы. Среди них были знакомые ему Селистратов и Наумов, не теряющие надежды хоть теперь «обмыть» результат партий, всеобщая любимица копировальщица Настя, в непомерно короткой юбочке, начальник особого отдела пенсионер Островцев, который как всегда был при орденах словно сразу после игры у него важная встреча с участниками игры «Зарница», зам. начальника конструкторского отдела со странной фамилией Мокроступов, также откликающийся и на фамилию Калошин, и другие работники НИИ.
Игровой план на сегодняшний сеанс у Соломонова был прост. Как можно быстрее расправиться с рядовыми участниками сеанса, ну а затем сконцентрироваться на партии с Астаховым. При этом надо было постараться любыми силами не дать ему испортить позицию до безнадёжной и в удобный момент, согласно позиции, предложить ничью. Несмотря на все уговоры Осипчука проигрывать он наотрез отказался. И они сошлись на ничьей полагая, что и её будет достаточно для успешного решения квартирного вопроса.
Соломонов вздрогнул от звука гонга, не весть откуда раздобытого Осипчуком, извещавшем о начале сеанса. По началу всё шло по плану. Быстро проиграли Селистратов и Наумов, не испытывающие особой горечи по поводу поражений. Не намного дольше продержался и Островцев, который запутался в английском начале. Ещё несколько поражений и осталось два участника: Илья Борисыч и красавица Настя, которая удерживала позицию используя бесконечные подсказки мужской половины болельщиков. Но и это ей помогало не долго и вскоре Соломонов с извиняющимся видом произнёс тихое: «Вам мат Настя.» В любой другой ситуации он же конечно предложил ей ничью, но только не сегодня. Ведь ничью «заслуживал» лишь один участник сеанса и он никак не мог принизить её значение заключив мирное соглашение ещё с кем нибудь. Настя недовольно фыркнула и взмахнув юбочкой растворилась в толпе болельщиков плотно обступивших единственный игровой стол. Через некоторое время Соломонов с ужасом обнаружил, что несмотря на все его усилия позиция Астахова начинает безнадёжно портится. И это несмотря на то, что он специально разыграл без всяких премудростей, изученную вдоль и поперёк Испанскую партию. Видимо перворазрядник Астахов давно не тренировался в практической игре и задача Соломонова стала намного сложнее. Играть не «по позиции» он не мог! Это претило всей его жизненой философии. Это означало бы перечеркнуть всё что он делал в своей жизни, это было равносильно предательству. Перед его глазами поочерёдно вставали то образ Саидыча, с суровым видом шептавшего: «Ситырога па пазица!», то Оленьки с огромными синими глазами стоявшей в очереди в туалет за длиной вереницей Сироткиных. Соломонову стало дурно. Он облакотился рукой на стол, а внимательно следивший за ним Осипчук, который по его виду догодался, что что-то не так, быстро подвинул ему стул. Астахов сидел неподвижно охватив голову руками и вцепившись взглядом в доску. Его шахматных знаний оказалось достаточно, что бы понять весь драматизм его позиции.
Наконец от откинулся в кресле, услужливо принесённом ему Осипчуком из зала заседаний, и бодро спросил:
-Говорят ты в очереди на жильё стоишь?
-Стою – грустно подтвердил Соломонов и зачем-то уточнил: – уже шестой год.
-Ну стой, стой... – ухмыльнулся Илья Борисыч. Из за широкой спины директора подхихикивал Осипчук.
Соломонов сполз на стул. Образ Саидыча окончательно уступил место Оле, которая оттеснялась всё дальше от дверей туалета бесконечной лентой Сироткиных. Он заставил себя глянуть на позицию и с ужасом обнаружил, что напрашивается шах ладьёй по 8-ой горизонтали. Ход был строго по позиции и не сделать его он не мог. Дрожащей рукой пердвинув ладью Соломонов произнёс: Вам шах Илья Борисыч.
- Ну ты даёшь Соломонов! Ты ещё «мат» скажи! – развеселился Астахов и аудитория эхом отозвалась подобострастным смехом.
Перед глазами у мастера пошли феолетовые круги. «Вот только ещё в обморок грохнуться не хватоло» – подумал он пытаясь отыскать взглядом Осипчука ища хоть какой-то поддержки. Но профорг растворился в толпе зрителей и ждать поддержки было не откуда. Он глянул на часы, в дополнение ко всему флажок на директорских часах начал предательски подниматься. Он как завороженый смотрел на этот флажок словно приговорённый к смерти смотрит на нож гельятины. Соломонов просто физически ощущал как вот сейчас этот нож сорвётся в свой всёсокрушающий полёт. И всё! И конец всем надеждам. И никогда Оленька не уйдёт с этой очереди. А ну их всех! Хватит! Плевать на позиции! Ничья так ничья! Он облизнул пересохшие губы, сделал глубокий вздох. Сейчас. Надо сейчас, потом будет поздно! Потом упадёт флажок и все! Соломонов привстал, что бы произнести сокровенное «ничья»? Как вдруг его взгляд упёрся в широкую ладонь начальника протянутую ему в знак признания поражения.
-Ну что тут попишешь? Мастер он и есть мастер – рокотал Астахов – и болельщики радостно кивали ему. – Такому и проиграть не зазорно.
Соломонов всё ещё держал протянутую руку начальника и ничего не понимал. Он посмотрел на Осипчука, но и тот окончательно запутался и пытливо вглядывался в лицо Астахова пытаясь угадать дальнейший ход развития событий. К Соломонову потянулись руки сослуживцев спешащие поздравить его со знаменательной победой.
-Молодец Соломонов! – бодро похлопал его по плечу наконец определившийся Осипчук.
-Осипчук! Зайди ко мне со списком очередников. Чёрт знает что у тебя там творится! – бросил Астахов покидая зал конференций в окружении замов.
-Сиюминутно! – отозвался Осипчук и заговорщецки подмигнул Соломонову.
Долгая дорога домой на метро, троллейбусе и автобусе промелькнула для Соломонова как один миг. Всю дорогу он ехал с идиотской улыбкой привлекая внимание пассажиров, но он этого не замечал. «А какой он всё же милый человек – думал он о Астахове - и ведь как шахматы любит!»
-Ну как твой сеанс? – Оля с интересом смотрела на его улыбающееся лицо.
-Выиграл. Все двенадцать. – он продолжал глупо улыбаться.
-А я и не сомневалась, ведь ты у меня самый лучший. – она потянулась к нему и нежно обняла его за шею.
Соломонов уткнулся в её волосы излучающие такой знакомый и родной запах.
-Ну а играл конечно по позиции? – весело спросила Оля отодвинув его и взглянув ему в глаза.
И после паузы строго сдвинув брови они хором сказали: «ситырога па пазица»!
 

Как Леха нас спать приучил.

(Доктор Кеворкян)
  12    2017-06-23  0  967
В сентябре 1970г., после 2-го курса мы были на с/х работах в селе Балабинка кажется Белокалитвинского района Ростовской области. Убирали овощи: помидоры, морковь, бурак, картошку и т.д. Нам было по 19-20 лет, чудесная пора! Страна, помпезно отпразновав 100-летия со дня рождения вождя мирового пролетариата, плавно вступала в расцвет застоя. Мы были далеки от политики, слушали Битлз, пели Высоцкого, влюблялись, дрались, вобщем все как положено.
Бараки в которых мы жили, представляли из себя две деревянные постройки (в одном жили ребята, в другом девочки) с настилами внутри, на которые клались матрацы и все студенты ложились в ряд, по 30-40 человек в каждом бараке. Старшими у нас были, как я теперь понимаю, совсем молодые ребята, аспиранты с нашего факультета (ФМА). Они тщетно пытались бороться за укрепление дисциплинны в наших рядах. Особенно сложные проблемы возникали с «Отбоем» и «Подьемом». После отбоя ребята еще долго не могли успокоиться; курили, обсуждали новости дня, играли на гитаре, пели, когда было на что - пили. Естественно, что после такого «отбоя», возникали проблемы с «подьемом». Но с некоторых пор проблемы с отбоем не стало, а произошло это так.
Наши бараки находились в стороне от села и как таковых контактов с местным населением у нас не было. Но был среди них один тракторист Леха, как он нам представился. Внешне он был самым обычным парнем. Было ему лет 26-27, и нам 20-летним он казался взрослым, умудреным житейским опытом мужчиной. Невысокого роста, с вечно всклокоченными волосами, в не по росту длиной телогрейке (вечера в сентябре уже прохладные), с неприменной беломориной в зубах он появлялся обычно сразу после отбоя, присаживался у кого нибудь в ногах и начинал неторопливую беседу. Чувствовалось, что ему нравится когда студенты его слушают. Он не баловал нас разнообразием и обычно его рассказы сводились к его службе в армии. Служил он на границе с Китаем, где видимо и набрался впечатлений на всю оставшуюся жизнь. На время его службы пришелся период резких ухудшений отношений с Китаем (если кто помнит- события на острове Даманском). Насколько реальны были события описываемые им в его рассказах судить трудно, т.к. они явно носили собирательный характер. Форма изложения была очень своеобразной и неповторимой. Например он говорил:
-«Сижу я в окопе, вдруг вижу едет китаец на коне, ну я конечно тоже в ушанке...»
или:
-«Смотрю бежит китаец прямо на меня, в кедах (он утверждал, что все их пограничники ходили в кедах). Ну я понятное дело, тоже с автоматом...»
Нo самое главное, что Леха был абсолютно неутомим и мог рассказывать буквально часами! При этом он был настолько непосредственен и по детски наивен, что послать его куда подальше ни у кого язык не поворачивался. Тот к кому он присаживался в ногах был обречен на многие часы слушать Лехины рассказы. Заснуть не было никакой возможности. Он как удав впивался в тебя взглядом и говорил, говорил, говорил. Как то раз наш староста Юра Гоптарёв после прогулки с девчонкой под луной, пришел в барак часа через два после отбоя и застал там Леху терзавшего очередную жертву. Юра по наивности, что то переспросил Леху, тот на секунду перевел свой взгляд на него, но этого оказалось достаточно чтобы Сережа Беда, а именно он выступал в эту ночь в роли жертвы, мгновенно «уснул» богатырским сном. Пришлось Юре дослушивать рассказ...
Такого изощренного мата, какой извергал Юра утром, когда его сонного грузили в машину для поездки в поле, я никогда больше не слышал. Досталось всем, и Сереге за его коварство, и Лехе за его неутомимость, но больше всего он крыл себя самого за свое любопытство и недержание речи. После этого как только Леха появлялся на горизонте раздовался чей то вопль: «ОН ИДЕТ!!!» И в то же мгновение весь барак погружался в «мертвецкий сон». Леха заходил на порог, говорил дежурную фразу:-« Спите? Ну хорошо, я попозже.» и удалялся. Все знали, что он вернется минут через 20-30. Всё это время мы лежали не шевелясь и чуть дыша. А так как просто лежать было не интересно, то многие и впрямь... засыпали. Так простой паренек Леха решил проблему «отбоя» (а как следствие и «подьема») в нашем бараке.
Но самое интересное, что его необычные речевые обороты так врезались нам в память после еженочных прослушиваний, что и по возвращению в Новочеркасск мы говорили на лехином диалекте и это служило своеобразным поролем для всех кто был в Балабинке той осенью. И еще долго можно было услышать в коридорах института: «Серега, дай закурить, а то у меня рубашка мятая» а в ответ:-« Да мне и самому ещё теормех перездавать надо.»
 

Куаля давай!! Куаля!!!

(Доктор Кеворкян)
  12    2017-06-23  0  1004
В подмосковном санатории
отдыхающий грузин тонет в
пруду и зoвёт на помощь:
"Паслэдный рас купаюс!!
"

Что может быть лучше чем Грузия; лето, солнце, чистый воздух, хачапури, цинандали, сулугуни? А если ещё добавить что речь идёт не о наших тревожных годах с проблемами Абхазии и Южной Осетии, а о тихих, застойных 70-х, то ответ станет очевиден каждому : НИ-ЧЕ-ГО! Именно в этом райском уголке наша небольшая группа из 4-х человек оказалась на производственной практике после 4-го курса.
Чем прекрасна молодость? Я заметил интересную вещь; всё произошедшее с тобой в молодости очень хорошо сохраняется в памяти, вплоть до мельчайших подробностей. И наоборот, события недавнего прошлого, случившиеся в более зрелом возрасте запечатлеваются тускло, а многие вообще стираются из памяти. Поэтому писать эти воспоминания для меня было очень легко – все события как будто стояли перед глазами.
Практику мы проходили на одном из флагманов советской металлургии – Руставском Металлургическом Комбинате. Рустави – небольшой, очень зелёный городок недалеко от Тбилиси. Почти всё население городка работало на заводе-гиганте. Размеры завода действительно впечатляли; достаточно упомянуть, что между цехами завода курсировали автобусы. Над входом в заводоуправление колыхался огромный плакат на русском и грузинском языках: «Автандил Георгиевич благодарит вас за честный труд!». Как выяснилось Автандил Георгирвич не кто иной как директор комбината, Герой социалистического труда, князь Коркия. Да-да, князь! Именно так нам и сказали. Вообще следует отметить, что в Грузии всегда очень трепетно относились к своим родословным. И если уж он князь, то это не скрывалось, а наоборот всячески подчёркивалось. Довольно забавно звучало, когда секретарша в приёмной директора отвечая на звонки говорила: «Князь уехал на совещание в Горком партии, звоните после 6 часов».
Всё было прекрасно; и солнце, и воздух, и вино, и люди! Одно лишь омрачало наш отдых – сама практика.
Оформили нас в бригаду ремонтников мостовых тигельных кранов в литейный цех. Места более неподходящего для отдыха молодых людей трудно представить: невыносимая жара от огромных печей над которыми сновали «наши» краны, многократные подьёмы и спуски на подкрановые пути в течении смены, всё это сильно омрачало наш «отдых».
Наш бригадир – Бижан, невысокий, худощавый, немногословный грузин лет 40-45. Чувствовалось, что он себе цену знает, с нами всегда держал дистанцию и разговаривал только в крайнем случае и то делал это свысока, глядя поверх голов. Ну как-же, какие то мальчишки, что они понимают в производстве?! Он был недалёк от истины, производство нам действительно было по фигу, но тем не менее никуда не денешься, практика есть практика и отзыв о практике потом надо было везти в институт. Кроме Бижана в бригаде был ещё маленький Дато, улыбчивый балагур лет 30-35. Он всегда с нами шутил, подтрунивал, ну а мы естественно в долгу не оставались. Единственная радость была в цеху – это бесплатный автомат с газированной водой. В день мы наверное выпивали по 5-6 литров от жары и ...от жадности.
Общежитие было прекрасным! После нашей первой общаги, комната казлась просто гигантской. Само здание было построено в сталинском стиле: с большими колоннами, широкие лестницы с каменными перилами, просторные корридоры. Это было рабочее общежитие завода, но в нём всегда было тихо. Каждый день пока мы были на работе, комнату убирали, два раза в неделю меняли бельё, всегда к нашему приходу на столе был свежий букетик простеньких цветов. Свободное время мы как правило коротали за игрой в прэферанс. При этом нашей любимой едой были свежайший сулугуни с горячим хлебом и недорогое, чем видимо нам так и полюбившееся, вино «Саэро», количество которого в несколько раз превышало допустимые нормы.
Как-то раз Дато, который обычно служил нам переводчиком при общении с Бижаном, ушёл по какому-то поручению в соседний цех, и бригадир как обычно глядя поверх голов процедил сквозь зубы: «всэ падом со мной, калоса мэнат будэм». Видимо посчитав, что сказал более чем достаточно он полез наверх и мы нехотя поплелись за ним. Взабравшись на подкрановые пути – а это где-то на высоте 10-12 метров, мы пошли прямо над раскалёными печами к передвижной тележке. Надо отметить, что свободного пространства там наверху крайне мало, и чтобы перемещаться приходится идти гуськом. Когда мы подошли к тележке Бижан, как всегда молча, не утруждая себя лишними разьяснениями, поддомкратил тележку и обхватив колесо рванул его на себя. Колесо послушно сошло с оси и осталось в его крепких жилистых руках. Колесо это напоминало трамвайное, чуть меньших размеров, но никак не легче 40-50 кг. «Куалю давай» - негромко с достоинством отдал команду бригадир. Мы замерли в ожидании разьяснений. «Куалю, куалю давай»- чуть громче произнёс он, при этом сделав неопределённый кивок в сторону. Мы понимали, что надо что-то ему дать, но что?! Вес колеса нешуточный, подойти к Бижану и помочь не позволяли стеснённые условия – он занимал всё пространство между тележкой и краем подкрановой балки, под которой зияли раскрытые «пасти» огненых печей. Бросить колесо было опасно, вес колеса мог запросто проломить перкрытие на котором мы все стояли, а опустить его потихоньку было очень трудно, да и спина бы его не выдержала плавного опускания. Мы кинулись наперебой предлагать Бижану, словно ассистенты хирургу-светиле, кто напильник, кто зубило. Но «хирурга» явно не устраивали ни «скальпель», ни «зажим», он всё твердил своё «Куаля! Куаля давай!! Что руски савсэм нэ панимаш??» Бижан попробовал варьировать ударением надеясь встретить у нас большее понимание: «кУаля, куАля, куалЯ!!», но всё было тщетно. Дело преобретало серьёзный оборот. Бижан всё сильнее прогибался назад, чтобы удерживать тяжеленное колесо. «Куаля давай!! Куаля!!!» сверкая очами и скрепя зубами требовал бригадир. «Может Клавку ему привести» - робко предложил Толик Варгин. «Да ты что? Совсем уже! На кой она ему сейчас?»- зашипели мы на него. Дело в том, что в соседнем прокатном цехе крановщицей работала некая Клавдия – разбитная деваха средних лет, неведомо каким образом оказавшаяся в Рустави. Все работяги из наших цехов любили пошутить с ней, Клавдия за словом в карман не лезла, одним словом общение проходило довольно весело к обоюдному удовольствию. И вот именно в страстном желании немедленно повидаться с Клавдией– Куалей и заподозрил Толик нашего Бижана. Жора Прокофьев прыснул от смеха видимо представив себе романтическую сцену «Бижан, Клавдия и Колесо». Мы зашикали на него опасаясь, что Бижан заметит это. Но Бижану было не до Жоры и не до Клавдии. Его глаза вылезли из орбит и казалось смотрели на нас с укоризной и грустью. От грозного требования Куали не осталось и следа, и теперь он как-то ласково и шопотом произносил: «Куалия, куалия». Пот ручьями катился по его искривлённому гримасой лицу. От сильного прогиба назад кепка свалилась и его растрёпанные волосы торчали во все стороны. Саша Магаз поднял кепку и нахлабучил ему обратно на голову, но сделал это как то не ловко, кепка сьехала сильно назад оставив впереди лишь большой козырёк. Бижан удивительным образом стал напоминать Ленина на броневике, во время встречи на Финском вокзале. Только почему-то вместо апрельских тезисов в руках у него было трамвайное колесо. Он всё ниже и ниже прогибался назад, а губы упорно, как молитву шептали: «куаля, куаля давай». Глаза его стали покрываться плёнкой, взгляд стал угасать. Вдруг судорога прошла по всему его телу, он встрепенулся и истошно закричал: «Куаля! Балшой малаток давай!! Балшой малаток!!!»
Чёрт! Ну конечно же Большой молоток! КУВАЛДА!! И как это мы сразу не допетрили?! Саша Магаз в ту же секунду схватил кувалду валявшуюся у нас под ногами, выбил шплинт у колеса, не дававший посадить его обратно на ось и Бижан наконец избавился от ненавистного груза водрузив колесо обратно на место.
Спускали Бижана по лестнице с верху мы всей бригадой. Пару дней он не выходил на работу, а потом снова появился в цеху. С тех пор спесь с него сошла и он уже общался с нами на равных, без своих «закидонов». Правда пальцы его ещё несколько дней были скрючены, как будто он всё сжимал в них колесо. Ну а кличка его после этого была, как вы уже конечно догадались, - Куаля!
К счастью всё закончилось хорошо. Отношения с бригадиром наладились и он даже сам с улыбкой вспоминал происшедшее. Ну а практика продолжалась!
Бескрайнее лазурное небо, хрустально-чистый воздух, горячие хачапури, холодное цинандали, лето, Грузия! Что может быть лучше для полноценного отдыха? НИ-ЧЕ-ГО!!
 

Размышления о вечном...

(Борис Гуревич)
  14    2017-06-16  4  1172
Помните анекдот, как еврей, обращаясь к Богу, попросил Его сделать избранным другой народ, вместо евреев.
- А какой народ? Спрашивает Бог.
- А какой тебе не жалко...
И вот оно случилось Великое переизбрание!
Бог выбрал Россию!
Ещё не все антисемиты врубились. Но перезагрузка началась. Всё меньше международные СМИ упоминают Израиль, и всё больше во всех возможных грехах обвиняют Россию.
Спасибо братья-славяне, что взяли на себя непосильную ношу. Когда-то один еврей пошёл на Голгофу за вас, за ваше спасение. Правда крест нести досталось его сородичам. Но теперь это уже не имеет значения, ибо ноша терновая легла на ваши плечи.
А там поглядим, авось лет через 2000 ещё кто найдётся.
Наберитесь терпения и ... в путь.
А то ваш Президент уже жалуется, мол чуть что - русские виноваты.
Ииии милаи! Не хочется вас расстраивать, но это ещё даже не цветочки.
Ежели что - мы рядом, проконсультируем, подскажем.
Не даром конечно, но и без погромов.
Бэацлаха вэ амэн!
 

Выборы

(ЮРИК)
  38    2017-06-13  1  1255

Я уж не знаю, должен к нам приехать ревизор, или возня в городе
произошла из-за скорых перевыборов бывшего губернатора.
Областной город, как бы очнулся от тринадцати летнего сна.
Всё вокруг зашевелилось и пришло в движение, причём движение хаотичное беспорядочное, как молекулы туда-сюда с ярко выраженной попыткой вбить в голову людям, что не зря государь,
ой извините губернатор восседает в кресле правителя.
Оказывается он ещё о чём –то думает и что –то может.
Вот к примеру новая пешеходная зона, якобы строящаяся до Волги.
Зону до Волги не достроили, нет возможностей, зато бетонные шары весом в сто пятьдесят килограмм выставленные не знай для какой радости на этой самой зоне, до Волги докатились спровоцировав несколько ДТП на пересекающих улицах.

Тут народ действительно угорал, развеселили.

Уложенная осенью плитка, уже зимой начала проваливаться, её
тут же ремонтировали. Весной, якобы учения ради на новую
набережную заехала большая пожарная машина и провалилась, почти целиком
улеглась на бок. Приехавший спасать её автокран провалился рядом.
Все картинки были выложены в интернет и тут опять мы прославились,
опять народ веселился и угорал.

Дальше, больше.

Из привокзальной площади сделали какое –то чудо –чудесное,
утыкав её разноцветными столбиками.
Вот мне очень интересно и какой же придурок,до такого додумался.
Ещё один вопрос, сколько же это стоило отрицательно громадному бюджету области, и нет ли у нас в городе других проблем?
Скоро зима и наверное вновь переизбранный губернатор будет
сам между столбиков снег чистить.

А уж когда губернатор, или сейчас он врио.

Объявил во всеуслышание, что у нас лучшие федеральные
дороги, тут я и подумал, что он явно чего-то курнул.

Ну, любой здравомыслящий человек, так врать не сможет.

А ОН смог, явно что-то курнул, не иначе.

Как –то ехал по трассе Уральск –Саратов, кстати дорога соединяющие две страны, так это просто ужас, стиральная доска, а если прямо от Озинской таможни, то это место где можно проехать, а можно и не проехать.
И уж коли следовать словам нашего губернатора,про наши лучшие дороги, то тогда понятно, куда докатилась наша огромная многострадальная держава с такими вот горе управителями.
Докатилась как бетонные шары к Волге.
Я уже молчу про долги, в которые нашу область загнали два этих великих
предводителя, бывший и теперешний.
Предыдущий упорно цеплялся за место, (как тонущий за соломинку) пока
Путин ему не сказал: «Да вы придурок Павел Леонидович».

Он наверное с этим не согласился и уступил место теперешнему………(придурок тот же дурак, только едва его умнее, только не совсем дурак, некую малость, он так же дурит, тупит, но с ним ещё не всё потеряно)

А дороги наши хоть сейчас и делают, то очень плохо,
просто ужасно, спустя рукава.(на от***ись)

Пыль в глаза, при этом списывая огромные деньги.

Никто не удивляется брошенным стыкам асфальта, удары ды –дык,
ды- дык преследуют повсюду, и мы молчим, хоть бы так, что-то делали.
Бордюры не ставят, ливнёвку не делают.
Отсюда по «жёлтым горам»*, скоро поплывёт новый асфальт(ручаюсь, что вы никогда не видели как с гор во время ливня стекает асфальт, кто хочет посмотреть приезжайте) и снова будут огромные ямы, по которым дык-дык будет чаще, но к тому
времени пройдут выборы и город сладко заляжет в спячку......

Из глуши,из Саратова.

*Саратао - жёлтая гора.
 

При чём тут вилка и собачка?

(Александр Воловик)
  8    2017-06-04  0  947
Вилка лежала на столе без явных следов употребления. Собачка написала в угол. Пахло вонью. Винегретов встал и прерывисто крякнул. «Дыр бул щыл!» — матерно подумал он. Светало. На обеденном столе валялись в творческом беспорядке скомканные бумажки с недоделанными палиндромами. Поверх бумажек растекалась жижа неопределённого цвета и вкуса. «Или лимерик?!» — воскликнул В. внутренним голосом. Кругом молчало. Зимний день вступил в свои права, как в собачкину лужу. По радио передавали плохие новости. «Как всегда!» — пронеслось в мозгу В. Заверещавший мобильник прервал его размышления. «Я займу не более минуты вашего времени, — неприятным женским голосом сказала служба опросов (или — опоросов? — он не расслышал) — меня зовут Алевтина. Как я могу к вам обращаться?» — «Меня тоже зовут Аграфена, — по возможности густым басом возразил В., — но мы никогда не пользуемся дешёвым фриксером, только гипервулгаратером». Телефон отключился.
 

Пауза

(Кручко Игорь)
  14  Работа  2017-05-25  2  1668

Здравствуй, уважаемый читатель. Сегодня хотел бы поговорить о самом главном в нашей жизни. Если ты, вдруг, подумал невзначай, что речь будет идти о любви, то сразу выброси (желательно подальше) эту глупую мысль из головы. Мы будем разговаривать с тобой о… работе. Чтобы она сдохла два раза! Извини, просто вырвалось. Наше существование на бренной земле, как известно, состоит из трех составляющих: родился, потерпел немного, умер.
      Чтобы продлить нашу «агонию», медицинские светильники советуют не курить, не пить, и не заниматься сексом. Вот, я (себя и тебя) спрашиваю: после всего вышеперечисленного, разве это можно назвать жизнью? Просто ад какой-то! Но, как оказалось, существует целая философия для продления жизни.
      Недавно, совершенно случайно, узнал о ней, и, естественно, хочу поделиться приобретенными ценными знаниями.
      1. Подъем. Этот процесс не ограничен временными рамками – главное, приподнять тело.
      2. Пауза. 30 минут.
      3. Умывание и завтрак. Не ограничено временными рамками.
      4. Подготовка к работе. 15 минут.
      5. Работа (просто в дрожь бросает при этом мерзопакостном слове). От силы – 5 минут.
      6. Подготовка к паузе. 15 минут.
      7. Пауза. 30 минут.
      8. Обед. Этот процесс не ограничен временными рамками.
      9. Пауза без подготовки. 30 минут.
    10. Подготовка к работе. 15 минут.
    11. Работа (лучше промолчу). 5 минут.
    12. Подготовка к паузе. 15 минут.
    13. Пауза. 30 минут.
    14. Трудовой день закончен. Теперь можно и отдохнуть.

ПС. Блин, ну что за жизнь такая… Завтра опять на работу!
 

НЕ ОБИЖАЙ СЕБЯ БЕЗ НУЖДЫ...

(Соломон Ягодкин)
  12    2017-05-24  5  1181
(На пару с Леной Пчёлкиной)

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Время – лучший шампунь, отмывает от всего, сколько бы во всей этой грязи не жить…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Вся наша жизнь - корабль плывущий...
Такое липнет на бока,
Что с этой массой, с этой гущей
Потонем мы. Наверняка,
Не разобраться в этой теме,
Сколь ни усердствуй. Дунь и плюнь!
Возможно, время, только время,
Есть очистительный шампунь.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Нельзя быть умней самого себя, он тебе же этого никогда не простит…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Смотрюсь я в зеркало и вижу -
Высокий лоб и острый глаз.
Себя я, точно, не обижу,
Себе скажу я без прикрас:

- Двойник, ты лучше всех на свете,
Но я умней тебя вдвойне.
Я муху увидал в вине,
А ты её и не приметил.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Первые пятьдесят лет вообще не думать удаётся с трудом. Но потом эта спасительная привычка наконец-то берёт верх...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Переползать через жизни экватор
Следует просто, без всяких забот.
Думай, не думай, а эвакуатор
За поворотом когда-нибудь ждёт.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Во сне мы часто узнаём о себе такую правду, что и просыпаться не хочется. И поэтому с чистой совестью спим себе дальше…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Чтоб не мучали кошмары,
Тебе правда не нужна,
Не ведись на тары-бары,
Что бубнит твоя жена:

Про попойку, про красотку,
Про бессовестную дочь...
Ты почисти совесть щёткой
И спокойно спи всю ночь.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Когда папуаса подвели к компьютеру, тот сразу понял, что это - не барабан, но подарок, тем не менее, принял...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Жизнь, Соломон, почище сказок,
Ведь я из них, из папуасок:
И днём, и ночью, утром рано,
Мне "клава" вроде барабана...

И ты свой отклик барабанил,
Но кто-то взял, тебя забанил.
Таков подарок бяка-класса   
Очередного папуаса...

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Реалист, это тот, кто на четвереньках, кто как та черепаха, на которой, знамо дело, держится весь мир…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Тот грудью на танки, рванувши рубаху,
Тот дерзко начальнику правду в лицо.
А этот - спокойненько, как черепаха,
В песочек отложит яйцо.

Он выведет деток, ещё триста лет
Всё пятиться будет, без шума и бед.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Втёрся в доверие к Истории, и остался в ней навсегда…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
О, Клио, великая Клио!
Ты пишешь то косо, то криво,
Почти что совсем гуттаперчевая
И к аферистам доверчивая.

А люди под маскою зверя
Втираются к Клио в доверье.
Притершись, прилипнут, как капли воды,
Звериные всюду оставив следы...

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Те, кто жизнью своей был недоволен, тех лишали жизни вообще, чтобы они зазря не впадали в когнитивный диссонанс…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Тот, кто жизнью недоволен,
Но не просится на волю,
Утонуть имеет шансы
В когнитивном диссонансе.

Но к чему его топить,
Даже слабый должен жить.
Руку протяни ему,
Он ведь всё же не Муму...
 

ОБМОРОК

(ЮРИК)
  36    2017-05-24  3  1442

Так как я парень холостой и основное жизненное время провожу на работе,
а ночую зачастую у своей подружки, то и квартира мне вроде как, совсем ни к чему. Но иногда всё же хочется побыть в одиночестве, посидеть у компьютера,
чтобы никто не мешал и не дёргал.
Вот я и заявился домой, в пятницу, уже глубоким вечером.
Открыв дверь ключами и войдя в прихожую, я слегка опешил от целиком заставленного прохода, чьими -то громоздкими вещами.
В квартире играла музыка, в прихожей я увидел двух крепких близнецов лет шести, на кухне что-то жарилось.
Я уже хотел было перекреститься, (от такого видения своей семьи, в самых тайных мечтах моего сознания), как на меня уставились дети и один из близнецов громко спросил,
- Здравствуйте дядя, а вы кто?
-Дед мороз -загадочно улыбаясь ответил я,напрочь сражённый их присутствием.
Близнец исчез и тут же из кухни, выглянула миловидная особа лет тридцати,
по всей вероятности мать близнецов.
Своим ярко-одомашненным видом, она словно ослепила меня.
-Вы к Вале?
-Нет я домой......
-А вы кто? - удивлённо спросила она.
- А вы? - почему то бестолково вырвалось у меня.
- Вы как сюда попали?...... Валентин?      У нас гость.
Из дверей зала появился огромного вида самец, по ходу родитель
и как-то уж очень грозно, медленно приблизился ко мне.
- Ты кто......? - Совсем без любезностей грубо, спросил у меня Валентин,
он был главным на этой территории.
Ни говоря ни слова я достал из кармана паспорт и развернув на месте прописки, подал его Валентину.
Изучив паспорт от первой страницы,
Валентин тщательно начал рассматривать прописку.
- Люб, так это наш бывший хозяин, видимо за вещами?
-Как за вещами и почему бывший?- оторопело спросил я.
- Ну, у Вас здесь остались кое-какие вещи, нам сказали, что вы их заберёте.
- Тише, тише. Минуточку.... Подождите….
Я что-то совсем не вкуриваю, что здесь происходит.
Это моя квартира, я её купил три месяца назад и никому её не продаю.
И кто же, всё-таки вы?
- Мы???.... Это браток, моя хата.
Вот договор купли –продажи, так что забирай шмотки и вали.
Я стал тщательно изучать договор и тут увидел букву «б»
рядом с номером дома.
Саркастический спазм негодования вперемежку со смехом,
подкатил прямо к горлу.
Несколько домов –близнецов стояли в одном месте,
с одним номером дома и лишь различием букв.
- Ваша квартира в соседнем доме господа. Чего это вы вселились в мою.
-Как в соседнем доме?- с ужасом спросила Люба.
-Так вот у Вас 168 «б», а это 168 «в», так что Вы на моей территории.
- Да ну на х… - обескураженно вырвалось из уст Валентина
и он выбежал из квартиры, видимо смотреть табличку на доме.
- То-то у нас ключи не подошли к замку,
   а женщина из соседней квартиры нам дала Ваши.
- Это пожалуй покруче «Иронии судьбы»-саркастически улыбаясь заключил я.
Тут женщина, как-то широко открыв рот, несколько раз вдохнула и медленно по стеночке стала сползать к полу, потеряв сознание.
Я судорожно подхватил её и проволочив в сторону зала, положил на диван. Нижняя пуговица халата, то ли оторвалась, то ли расстегнулась и тут обнажились её шикарно-красивые белые ноги, до самых светло –голубых трусиков. Словно заворожённый от всего случившегося и открывшегося передо мной, не зная, что делать дальше, я склонился над женщиной
и тут сильный удар по затылку, выключил меня.
Какие-то розово-оранжевые круги медленно расплываясь, то удалялись,
то приближались, плавая вместе с моим сознанием.
- Ты зачем его убил?- сквозь туманную дрёму услышал я.
А чего это он тебя лапает, вы что знакомы?
- Чего меня?......возмущённо спросила женщина.
Плохо мне стало, он и потащил на диван, не дал упасть.
- А я выхожу из лифта, а на площадке дети говорят,
что он тебя потащил куда -то.
Ну, я и стукнул. Так ничего страшного я же кулаком, чей не на смерть.
- Твоим кулаком, быков на бойне бить можно.
Вон оно как, сами придурки, ворвались на его территорию, ещё б и убили, круто......
Я вот сама завтра риэлторше ноги повыдёргиваю.
Видите ли, на дачу ей. Дела тоже мне, пятница.
Ключи не подходят...... Возьми у соседки......
Переезжайте ради Бога, вот так переехали, чёрт возьми.
Она присела около меня и стала промачивать лоб холодной мокрой тряпкой, моё сознание медленно возвращалось.
И опять эти светло -голубые трусики и шикарные белые ляжки,
как бы вернули меня из глубокого нокаута.
 

Если с Богом говорить без дурако ...

(Соломон Ягодкин)
  10    2017-05-17  4  1133
В бога в душе не верил, но если за эту веру хорошо платят, значит он всё-таки есть. Сами понимаете, против фактов, тем более, когда они так убедительно шелестят, не попрёшь…

Религию, конечно же, надо изучать. Но только изучать так, как сегодня изучать то же рабство, чтобы в него никогда уже не вернуться…

Если с Богом говорить без дураков, то это самым благоприятным способом сказывается и на Боге самом, ведь с ним, беднягой, давно уже никто так не говорил…

Когда барахла в стране стало выше крыши, все стали честно молиться Богу, потому что без высокого, даже когда под тобой целая гора всего, жить нельзя…

Чтобы искренне молиться, надо искренне верить. А здесь часто наблюдается
когнитивный диссонанс, иными словами, получается какая-то очередная хрень…
 

Компьютерные пословицы

(Old Hamster)
  40  Компьютеры и Интернет  2017-05-16  2  2100

"Коль система DOS - тупа,
      Значит, нету доступа..."
      IT-ишная мудрость


Приятель мой – вполне нормальный хлопец,
Но лень его, увы, большое зло…
Слыл знатоком компьютерных пословиц -
С IT-образованьем повезло.

Своей мне тайны хакерской не выдав,
Умел взломать любой враждебный сайт,
И точно знал, что «восемь ваххабитов,
Конечно, образуют ваххабайт».

Был для общенья с гуру не доступным
Порою оскайплённый интернет:
Он над программой тряс шаманским бубном
И говорил: «Семь бед – один reset!»

Прошу его уже четыре года
На ноутбуке Vistу обновить,
А он мне в скайп: «В Винде – не без урода»,
И вновь, как Гамлет: «Бит или не бит?»

Он отрастил себе «пивной» животик,
И чипсы нынче – главная еда…
А мне сказал: «Комп борозды не портит,
Пока в нём пашет старая Винда».

Дождался я и Vistу слопал вирус -
Придётся друга брать на абордаж…
А он даёт советы мне: «Зри в BIOS!»,
«Таланта по сети не передашь!»

«С нуля поставить новую систему
Легко, ну как «два байта отослать»» -
Пословицей он мне ответил в тему…
Ну, как теперь приятеля назвать?!

Системный диск купил я на базаре -
Пиратский диск, поскольку небогат…
Не запустился – видно, брак в товаре:
«Паршивый бит весь портит гигабайт».

Живу, как в докомпьютерной эпохе:
Гуляю в парке, дни мои плывут…
«Кто в лог, кто по дрова». ««Дровами» лохи, -
Сказал приятель, - драйверы зовут».
 

Корень Мироздания

(Александр Шнеур (Трибуле))
  7    2017-05-08  2  1103
"Нет! - один обет у патеров, кюре, ксендзов, попов, и полубобков -
мне нравится!!! Обет молчания..."
Товарищ СТАЛИН
из параллельной вселенной

"Не стоит прогибаться
под Тёмную материю.
Мы с ней в разных измерениях.
Так что, ей также фиолетово,
что мы о ней думаем"
Боб Дилан
из другой параллельной вселенной


Самая крутая игрушка из детства всего этно-сонмища моей Родины, -
это древняя головоломка, где стоит парадоксально-неисполнимая дилемма:
Два медведя или два мужика, вырезанные из тёплой плоти дерева,
пытаются достать друг друга, чтобы победить.
Но как только нападает один – другой сразу же уклоняется.
И наоборот.
Поэтому происходит иллюзия того,
что оппоненты постоянно кланяются друг дружке,
навеки связанные взаимной благодарностью и дружбой.
И ты не в силах что-либо изменить.
Ты ими управляешь, но ты - не их Бог.
Их Создатель связал их механическим заклятьем, -
алгоритмом, которому подчинён весь их бесконечно незатейливый смысл.
И есть в этой концепции некая неиссякаемая фантазия детства.
Мы до сих пор играем в солдатиков, дочки-матери, и отцов с детьми.
Но все эти корневые предпосылки можно заменить иной –
искусственной субстанцией.
Именно этим я и занимаюсь в настоящее время.
Я формирую необычные общественные локации для нужд своей державы,
которая весьма решительно настроена
на сохранение нашей цивилизации после глобальной ядерной войны.
«Долг превыше всего», -
написано на рукаве всех сотрудников студии «Три М»,
Я же здесь фигура высокого полёта.
Я – ведущий специалист студии,
У меня есть даже Орден «Красных фонарей»,
вручённый мне королевой Нидерландов
за укрепление связей с профсоюзами секс-меньшинств
в капиталистических странах.
А также,
Звезда Героя Священной Войны 1991-года с мракобесами, от РПЦ,
и Золотой венок от Международной поэтической Гильдии славянских стран.
 

Несостоявшаяся покупка

(Садистка-Пародистка)
  48    2017-05-06  2  1479

* * *

Позавчера в моей пенсионерской жизни произошло обалденное событие. Я была приглашена на одно концертное фуршетно- литературное мероприятие в честь майских праздников в один очень красивый и очень известный дом в самом центре Москвы.

Вжавшись в уголок за белым роялем с фуршетной тарелкой на коленях, я   в предвкушении концерта наслаждалась изысканными воздушными канапе с семгой, оливками, кусочками дыни и созерцанием огромного количества живых настоящих членов союза писателей, среди которых увидела даже мою любимую известную писательницу Т.

Вдруг ко мне подошел седой мелкий незнакомый дедуля , взял из моих рук тарелку, поставил ее на рояль и положил мне на колени увесистую яркую книжку в красивом золотистом переплете   площадью чуть меньше моей ванной комнаты.

-Хотите приобрести такую книжку? -   строго спросил дедушка.

- Не знаю,- растерялась я, -а зачем?

-Это моя книжка,- разъяснил дедушка, - мои повести, мои стихи, мои фото, моя трудовая биография. Вот- видите - это моя первая поездка к морю, а вот – первое путешествие на Таймыр. А вот мне жмет руку сам Горбачев.

- А вы вообще кто? - приподнялась я из-за рояля.

- Я член союза писателей России,- строго сказал дедушка, - я написал про себя автобиографический роман. Это очень интересно!

Вот что бы вы сделали на моем месте? Правильно: то же, что и я. Поэтому, вежливо начав перелистывать страницы с умным видом, я для приличия даже задержалась на некоторых местах, несмотря на   мое растущее внутреннее сопротивление и антипатию к дедушке: я с первой секунды не люблю товар, который мне активно навязывают против моей воли, и вообще ненавижу тех, кто преднамеренно ставит меня в неловкое положение.

   - Ну так и что?- заволновался дедушка, - вы еще долго будете крутить мне голову? Покупаете книгу?

-Нет, - по-хамски вздохнула я.

-Почему?- возмутился дедушка, - что вам не нравится?

-Я не поклонница этого жанра,- нахамила я дедушке во второй раз,- простите меня.

И встала .И решила поскорее уйти. А что бы вы сделали на моем месте?

Но дедушка забежал вперед меня , преградил мне дорогу и зацокал языком, качая головой:

-Так-так-так. Ну и ну. Вот это да. Ну ладно. Я вас запомню. Как ваша фамилия?

-Не скажу! - звенящим голосом пионерки-героини выпалила я и отважно
припустилась от дедушки на дрожащих ногах из зала. А что бы вы сделали на моем месте?!

Сейчас, спустя сутки, я почти отдышалась, но тоненький червь сомнения нет- нет, да продолжает ворочаться на донышке моей души: а вдруг тот дедушка и вправду меня запомнил и найдет?! Что тогда со мной будет, а?

Вот что бы вы сделали сейчас на моем месте?!
 

СКАЗКА ПРО ВАНЮ №7 (продолжение ...

(Лель Подольский)
  12    2017-04-30  0  1263
СКАЗКА О ПРЕКРАСНОЙ ЦАРЕВНЕ ЛЕБЕДИ, ВЕРНОЙ СУПРУГЕ СЛАВНОГО И МОГУЧЕГО КНЯЗЯ ГВИДОНА САЛТАНОВИЧА. О ЕЁ ТРИДЦАТИ ТРЁХ БРАТЬЯХ И О ИХ ДИВНЫХ РОДИТЕЛЯХ: ОТЦЕ ИВАНЕ И МАТЕРИ РУСАЛКЕ.

День прошёл – царя Салтана
Уложили спать вполпьяна.
Я там был; мёд, пиво пил –
И усы лишь обмочил.
А.С. Пушкин
«СКАЗКА О ЦАРЕ САЛТАНЕ…»


В ту пору́, как Пушкин в пиво
Окунал усы игриво,
А Гвидон с младой женой
Клал Салтана на покой;
За глубокими морями,
За дремучими лесами,
Возле речки на песке
Ваня мается в тоске -
Ждёт, что выйдут из волны
Дочь и все его сыны́.
Злой печалью обуя́н,
Без вина от горя пьян.
Слёзы по щекам стекают,
Яства в горле застревают,
Не идёт ночами сон,
Лишь на сердце тяжкий стон.
Худо Ване без детей
Вместе с жёнушкой своей.
Мог бы – руки наложил!

И Русалке свет не мил.
Ночь ли, день – ей всё одно:
Слёзы выплакав давно,
Мужу милому под стать
Боль не может удержать.
Кругом о́мута плывёт,
Как и Ваня деток ждёт.
И мечтают всё оне́
О далёкой стороне,
Где за клу́бами тумана
Среди моря-окияна
Остров над водой лежит,
Град на острове стоит,
Светлый терем в граде том –
Их детишек новый дом…

…Солнце за́ море садится.
В небе зорька-зоряни́ца
Сыплет звёзд алмазных рой
Да с серебряной Луной.
Волны плещутся о брег,
Пена белая как снег,
И выводит Черномор
Братьев из воды в дозор.
А красавица девица,
Чудо Дева-Лебедица́,
У окошечка стоит,
В небо синее глядит.
Братья тут и муж родной,
Да стреми́т душа домой:
«Как бы, - думает, - суметь
До России долететь!»
К мужу милому идёт,
Руки на́ плечи кладёт,
В очи ясные глядит,
Да печально говорит:
«Ой-ты муж ты мой любимый,
Помоги собраться с силой!
Нету моченьки терпеть
Ностальгию одолеть -
Впору горько разрыдаться!
Не хочу с тобой расстаться!
Может мы с тобой вдвоём
Навестим мой отчий дом?
Я тебе в пору́ такую
Покажу страну родную!
Братья будут же опять
Нас в дороге охранять».
Князь супругу лобызает,
Со щеки слезу стирает,
В глубь очей её глядит
И неспешно говорит:
«Ой, ты свет моя девица,
Ты души моей царица,
Как могу я допустить,
Что б в печали тебе быть?
Я и сам хочу, не скрою,
Всюду быть всегда с тобою.
И в Российской стороне
Погостить желанно мне.
Но далёк твой отчий дом -
Мы туда не доплывём.
На Россию путь лежит
Через время-лабиринт.
Заколдован путь тот, к го́рю,
И по суше, и по морю.
Даже если полететь,
То пути не одолеть».
Юная княжна вздыхает,
Снова мужа вопрошает:
«Может, с батюшкой твоим
Мы о том поговорим?
Он ведь много видел в мире:
Был в Багдаде, был в Пальмире!
Может быть, расскажет он,
Одолеть как нам препон?»
Муж супругу обнимает,
К почивальне провожает:
«Спать ложись. Утро покажет,
Что мне батюшка расскажет.
Завтра батюшке царю
Плющом ноги обовью,
В пояс маме поклонюсь,
Но решения добьюсь.
И в Россию мы вдвоём,
Тот же час и поплывём!»
Говорит ему девица:
«Погожу ещё ложится -
К морю синему схожу,
Да на братцев погляжу,
Будем с ними мы опять
Отца, маму вспоминать…»

Рано утром князь Гвидон
К царской спальне на поклон:
«Здравствуй, тятя! Здравствуй, мать!
Ладно ль было почивать?
Не жестки ли вам перины?
Не умаяли вы спины?
Не бранились с вашим сном
Крики чаек за окном?»
Царь Салтан, а с ним царица
Отвечают: «Славно спится
После долгих лет разлук,
Скорбных дум и тяжких мук!
С этой по́ры мы вдвоём,
Ладным миром заживем:
За бессонницы проспимся,
Друг на дру́жку наглядимся!»
Приглашает вниз их князь:
«Приходите, помоля́сь!
Жду вас в трапезной откушать,
Наш с женой рассказ послушать…»

За обеденным столом
Яств – гора, вина́ – ручьём.
За столом по чину в ряд
Гости разные сидят:
Царь Салтан, а с ним царица,
Князь Гвидон и лебеди́ца,
Братья, ровные в подбор,
Крайним с ними Черномор,
И бояре городские,
И купцы, и все иные…
Царь с царицею вкушают,
Да рассказ княжны внимают:
Царь лишь бровью поведёт,
А царица слёзы льёт.
Князь жены рассказу вто́рит,
Пред отцом колени кло́нит:
«Дай совет как поступить,
Тестя с тёщей навестить?»
Царь Салтан на сынов сказ
Слугам отдаёт приказ:
«Приведите мигом к нам,
Знатоков по чудесам!»
Слуги ко́ней оседлали,
Беглецам вдогон скакали...
И ткачиху с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой,
Ни чего не говоря,
Повернули до царя.
«Ну, - Салтан их вопрошает, -
Кто чего в миру вещает?
В сторону какую плыть,
Чтоб Россию посетить?
Вам поведаю о том:
У княжны там отчий дом.
Мы хотим туда отплыть,
Куму́ с ку́мом навестить.
Что вам сплетники сказали?
Как Россию описали?
В стороне какой от нас
Русь находится сейчас?
Коль хотите быть вы живы,
Поуймите речи лживы;
Не хитрите, не юлите,
А всю правду говорите!»
Говорит царю ткачиха:
«С этой вестью в мире тихо!
Что-то рассказать про Русь
Я конкретно не возьмусь,
Я хотя бы даже мало
Про Россию не слыхала.
Обойди хоть целый свет –
Никакой России нет!»
Глаз прищуривая лихо,
Следом молвит повариха:
«У кого глаза глядят -
Про Россию все молчат!
Мы под Киевом бывали,
Про «Московию» слыхали
С куполами до небес,
А за нею - тёмный лес.
Там купцы нам отвечали:
«Про Россию не слыхали!»
В стороне любой другой
Нет России никакой.
Обойди хоть целый свет –
Достоверней слухов нет!»
Говорит княжна: «Вы что же?!
Так обманывать негоже!»
Царь насупившись сидит.
Бабариха говорит:
«Правда это, или нет –
Мне рассказывал мой дед:
Коли парус снарядить,
Буйный ветер изловить,
То проляжет путь далёк
Через море на восток,
Прочь от острова крутого,
Вдаль от города большого.
Мимо острова Буяна,
Мимо вотчины Салтана.
Где, не знаю чего ради,
Будто пуп на водной глади,
И туманом столб стоит,
А в тумане рыба-кит.
Рыба рот свой разевает,
Корабли она глотает…
И всплывают корабли
К берегам иной земли.
Биться об заклад боюсь,
Но по слухам – это Русь!»
Царь немедля подымался
И в дорогу собирался.
Повелел он флот сбирать
И в Россию отплывать…

По равнине окияна
Флот плывёт царя Салтана,
Он бежит себе в волнах
На поднятых парусах
Прочь от острова крутого,
Вдаль от города большого,
Мимо острова Буяна,
Мимо вотчины Салтана.
Через море путь далёк
Пролегает на восток.
Волну режут за волной,
Бег наращивая свой
Счётом девать кораблей,
Каждый всех других резвей.
На переднем парус красный,
Он из всех самый прекрасный.
А на палубе народ
С нетерпеньем чуда ждёт:
Сам Салтан и с ним царица,
Князь Гвидон и Лебеди́ца,
А за нею братья в ряд
Обороною стоят.
И глядит в морской простор
С ними дядька Черномор.

На просторе ветер свищет,
К горизонту волны – ты́щи,
Волны буйны да игривы,
Пенным вершием красивы
Лижут бо́рты корабля -
Сонмы брызг из под руля.
Горизонт вдруг замутился,
Воздух будто загустился:
Над поверхностью воды
Тучи клу́бятся седы́:
Будто бы от самых вод
Из тумана столб встаёт.
Бега флот не унимает,
И к туману подступает.
Вдруг из моря-окияна,
Или из того тумана,
Выплывает рыба-кит,
На пол неба рот раскрыт.
Флагман в пасть ту заплывает
И бесследно исчезает.
Ну а вместе с кораблём
Все, кто был на судне том:
Царь Салтан и с ним царица,
Князь Гвидон и Лебеди́ца,
Братья все её подряд
И их дядька бородат…

Меж холмов река струится,
Над рекой туман клубится,
За рекой село лежит,
За селом шоссе бежит.
Вдоль по берегу реки
Пашню пашут мужики:
Ту́чны пашни над рекою,
Орошаемы водою.
…С у́тра Ваня в пойме косит,
Днём дрова из ле́су носит,
В вечер с удочкой сидит,
На речную гладь глядит -
Что как выйдут из волны
Дочь и все его сыны.
Видит парус вдалеке:
Вверх по матушке-реке
Струг диковинный всплывает,
Воду в пену завивает.
У Ивана тут как раз
Поплавок нырнул семь раз.
Ваня леску подсекну́л
И на берег утянул
Рыбу дивную собой
С чешуёю золотой.
Рыба не молчит притом,
Молвит русским языком:
«Я мала ещё! Не скрою,
Не насытишься ты мною,
Хоть набей меня зерном.
И за трапезным столом
Я не сделаю погоду.
Отпусти меня ты в воду!
Коль в печи не запекусь,
То живо́ю пригожусь.
Я добро тебе припомню –
Три желания исполню!»
Ваня рыбе говорит,
Что у них с женой саднит:
«Мы с Русалкой горе ма́ем,
Об одном сейчас мечтаем:
Чтоб детей домой вернуть
Или отыскать к ним путь.
Кабы ты свершила диво -
Нас с детьми объединила,
То не надо нам иных
Пожеланий никаких!»
Рыба Ване отвечает,
В реку головой кивает:
«Ты Ванюша не журись,
А на речку обернись:
Струг плывёт рекой широкой
Из страны своей далёкой.
И плывут на струге том,
Чтобы навестить твой дом,
Снаряжённые к параду
Сыновья твои все кряду;
С ними дочь твоя спешит –
С мужем обнявши́сь стоит;
Тут же свёкор со свекровью,
Опоённые любовью.»
Ваня суть как уловил –
В реку рыбу обронил,
Мигом с ве́стию такой
Побежал к жене домой…

Солнце за гору садится,
За кормой река струится,
Опускается туман.
Напрягается Салтан:
Видимость совсем упала,
Как бы мель нас не взнуздала!
Говорит он морякам:
«Дайте роздых парусам!»

С солнцем мачту корабля
Видно прямо из даля́.
Ну а ночью, да в тумане,
За крутыми берегами,
Струг к деревне подплывёт –
Гусь в тиши не гоготнёт.
Так корабль и подплывает,
Нос свой в берег упирает.
И по сходням вниз идёт
Сказки Пушкина народ:
Царь Салтан и с ним царица,
Князь Гвидон и дева-птица,
Следом Черномор ведёт
Ро́дных братьев целый взвод.

Под сосной на бережке
С факелом в одной руке
В ожидании детей
Ваня с жёнушкой своей.
Путников они встречают
И в объятья принимают.
Ну и всё село не спит,
С Ваней у воды стоит -
Глупо же в постель ложится
Коль подобное творится.

«Ночь пьяна была» сказать –
Значит попросту соврать!
Я скажу вам, что едва ли
Вы чего пьяней видали:
Душу русскую лишь тронь -
В ней гитара да гармонь,
И пойдёт душа бродить,
Куролесить, голосить…
Словом, гул стоял такой:
Слышно было за рекой.
Но к утру́ угомонились,
Да в постели уложились,
Кто один, а кто с женой,
А кто сослепу с чужой.
И к тому сказать: Салтана
Уклада́ли «в стельку» пья́на!

Ближе к полдню, как село
Только зенки продрало,
Но во всю уже стремится
Ледяной воды напиться,
У Ивановых ворот -
«Мерседес», а с ним эскорт.
В «Мерседесе» том на диво
Так причёсанный красиво
И зализан, будто встарь,
Наш Российский Государь.

«Выползает» князь Гвидон
К Государю на поклон:
«Мой родитель, царь Салтан,
Был вчера изрядно пьян.
По причине по такой
Он сегодня выходной.
От похмелья он страдает,
Ни кого не принимает.
Лишь из уваженья к Вам,
Вашу просьбу передам!»
Царь Российский хоть унижен,
Но, похоже, не обижен:
«Доложила мне охрана
Про визит царя Салтана.
Я желаю с ним дружить,
Да торговлю предложить.»
Вмиг Гвидон к отцу метнулся,
Сей же час и обернулся:
«Просит тятя всё поведать
И совместно отобедать.
Коли печень не болит,
Дом всегда для Вас открыт!»
Следом Ваня выходил,
Воротину отворил,
Мол: «Сам двери отворю
Я Российскому царю!»
«Мерседес» слегка порыкал,
Чуть клаксоном побибикал,
И въезжает в Ванин двор,
Чуть не выломав забор.

…За обеденным столом
Государь – особняком.
Пред его лицом сидят
За столами плотно в ряд:
Царь Салтан с своей женою,
Князь Гвидон с своей княжною,
Тридцать три богатыря –
Это гвардия царя,
И с Русалкою Ванюша -
Сразу двух царей послушать.
Царь один и царь другой,
Диалог меж них такой:
- Мы вам нефть, а вы нам злато -
То-то будем жить богато.
Впрочем, можем и мазут
Обменять на изумруд.
- Торговали б вы мехами,
Аль заморскими шелками,
Иль диковиной какою -
Дело было бы иное!
Мне понятно не совсем:
Ваш товар, он нам зачем?
Разве что поленья ма́зать,
Чтоб воспламенялись сразу.
- Нефть не нужна в этот раз?
Покупайте у нас газ!
- Мы с горохового плова
Газу пустим вам такого...
- Ну, купите тогда лес.
- У самих аж до небес!
- Я не знаю, как тут быть!
Может танки предложить?
- А вот танков можно взять:
Будем мы на них пахать.
Нет! Оставим лошадей -
С лошадьми оно верней.

Торг похоже что сорва́лся,
А вот пир весьма уда́лся,
Ведь не могут два царя
Просидеть за рюмкой зря!
На Руси закон такой:
Чуть чего, так перепой!
Перепой между царей
И забавнее и злей...
Вечер трудный день венчает.
Наш в столицу уезжает,
А Салтан, в который раз,
Не находит сам матрас.

Поутру́ Салтан бранится:
«Эдак можно будет спиться!
Пиры надо прекращать,
Да до дому отъезжать!
Только в церкви помолюсь –
Как душой опохмелюсь!»
Ваня это услыхал,
И Салтану так сказал:
«Слышишь, кум? Такое дело:
Нам без деток надоело!
Сколько нам без них тужить?
В сказку едем дальше жить!
В корабле твоём не тесно?
Нам с Русалкой будет место?»
Царь улыбкой залился́,
К Ване в о́бжим подался́:
«Ну конечно, Ваня, едем!
Будем мы с тобой соседи!»
И пошёл молиться в храм
Покрестившись куполам…

Царь – во храм, Иван - к жене
Словно витязь на коне,
А исподнее – кольчуга:
«Милая моя супруга!
Я спешу тебе сказать:
Хватит горе горевать,
Опускать бессильно руки
В ожидании разлуки.
Мы с Салтаном порешили,
Что достаточно грустили,
И пора уже самим
В сказку отправляться с ним.
Вместе с детками уедем –
Будем с ними мы соседи!»
У Русалки грудь сдавило:
«Ваня, милый, что за диво?!
Впору в счастье разрыдаться!
Так давай же собираться!
Выноси, Ванюш, из дому
Все семейные альбомы,
И фамильный наш сервиз
Выноси из дому вниз.
Пусть хотя бы и такой
Памятник о нас с тобой:
Мы избу освободим
Да селянам отдадим.
То-то будут они рады!
Лучшие неси наряды -
В сказку едем, не к соседу.
Я кокошничек одену,
Сарафанчик вышивной.
Ты же вровень будь со мной:
Залихватски набекрень
Кепку лучшую надень,
Шорты, галстук и манишку...
Трудовую возьми книжку!
Паспорта – пройти таможню!
С балалайкой осторожней:
Ведь на ней играл твой дед -
Значит это раритет!
Или сдать её в музей?
Кликай дочь да сыновей!
Хватит им без дела шлятья,
Помогают пусть сбираться.»
Говорит Иван: «Уймись,
Милая, не колготись!
Ну куда нам торопиться?
Для чего так суетиться?
Мне Салтан дал твёрдый сказ:
Не уедет он без нас!
Мы сначала пир устроим,
Да такой, чтобы горою,
Чтоб ни видно было дна
У закусок и вина!»
«Я тебе, Вань, так скажу:
Я тебя насквозь гляжу!
Мужикам вам только жрать,
Горло водкой полоскать!»
«Так и пусть село гуляет,
Если повод дозволяет!
Не проставившись уехать –
Это ж курам на потеху!»
«Так чего же ты стоишь,
Да телко́м в окно глядишь?
Хочешь пира через край –
Сам столы и накрывай!
Или может с Фомичём
Вы управитесь вдвоём?»

А покуда спор такой
Между мужем и женой,
Усмиряя сердца стоны
В церкви бьёт Салтан поклоны,
Всё твердит – бубнит псалом,
Осеня себя крестом –
Проявляет шибко рвенье,
Как в Страстно́е воскресенье.
Дух молитвой укрепляет,
Да похмелье изгоняет.

И Ивановы ребята,
Сняв с себя стальные латы,
По деревне разбрелись,
По друзьям разобрались.
На селе который час
Где частушки, а где пляс…

Князь Гвидон с младой женой
Бродит сельскою тропой.
Он идёт неспешным шагом
По полям, лугам, оврагам,
Да вдоль берега реки
Там, где пашут мужики,
Наслаждается родимый
Стороной жены любимой.
Он супругу обнимает,
Да на лес вдали кивает:
«Не покажешь ты, чего-то,
Мне те самые болота,
Где тебя чуть не убило?
Помнишь, ты мне говорила?
Коршуна болотну мать
Я желаю повидать!»
Отвечает дева мужу:
«Я туда пойти не сдюжу!
По сей час душа дрожит,
Страх подспудно в ней лежит.
И тебе, отвечу сразу,
На болота путь заказан!
Обещай послушным быть –
На болота не ходить!»
Головой Гвидон кивает,
А тишком соображает
На болотах побывать,
За супругу отквитать.

За́-полдень, с женой вдвоём
Обойдя весь окоём,
По селу Гвидон идёт,
Братцев на совет зовёт.
А собравши разъясняет,
Что идти за лес желает,
Посмотреть на топь болот
Да на тех, кто там живёт.
Братья враз переглянулись,
Потихоньку улыбнулись,
И Гвидону говорят:
«Чем тебе болота льстят?
Или у тебя за лесом
Есть другие интересы?
Может ищешь ты портал?
Так ведь тот портал пропал!»
Головой Гвидон качает,
Мысль такую изрекает:
«Мне затем сходить охота
На Гнилые те Болота -
Коршуна болотну мать
Да с пристрастьем поспрашать!»
Ему братья говорили:
«На болота мы ходили!
И Шишимору видали,
Да с пристрастием пытали.
Но она всё истерит –
Ничего не говорит!
И сказать чего, похоже,
Захотела б, да не сможет»
Но Гвидон, как конь в бою,
Гнёт всё линию свою:
«Мне сдаётся, с тех болот
Много бед ещё придёт.
Может нам их осушить,
Чтоб в покое дальше жить?
Нечисть с этих мест изгнать
Да и город там создать!
Если дать моей супруге
Разгуляться в той округе
И дозволить строить ей
Так, как будет ей милей –
Побожусь, что новый град
Будет ярок да богат.
А отец ваш будет в нём,
Чем не шутит чёрт - царём!»
Братья князю говорят:
«А вот это невпопад.
Пусть иной царь счастье ловит –
На болоте город строит!
Нас на тех болотах жить
Ни за что не заманить.
Ну а в плане осушенья -
Это верное решенье!»
«Значит так и порешим –
В ночь болота осушим!
Только тайну вы храните,
И сестре не говорите:
У неё от тех болот
Душу посейчас трясёт!
Я супруге растолкую
Про рыбалку, про ночную.»

Только начало смеркаться
Князь Гвидон давай сбираться.
С ним, желанием горя,
Тридцать три богатыря.
Кто с лопатой, кто с киркой,
Кто с оснасткою иной
Годной к земляным работам
В осушении болота.
И, таясь как будто вор,
Им вдогонку Черномор…
Молодёжь к реке спустилась,
На минутку затаилась,
Огляделись – вроде тихо.
Конспирируются лихо!
Шуринам Гвидон вещает:
«Нас работа ожидает.
И возможно, что скрывать,
Нам придётся воевать
С гадостью какой болотной!
Будет ночка не курортной.
Так давайте поклянёмся,
Что все как один вернёмся.
Или, будь иным расклад,
Так же вместе сгинем в ад!»
«Что же – братья отвечают, -
По-другому не бывает!
За ночь осушим болота –
И окончена работа!»
Тут подходит к ним Фомич
И такой бросает клич:
«Я вперёд, а вы за мной,
Да держите, братцы, строй!
Ну и ты, Гвидон, давай,
От братьёв не отставай!»
..К лесу от реки идёт
Не какой ни будь там сброд,
А шагает дружно в ряд
Почитай что стройотряд.
Ночь спускается на лес…

Но у нас свой интерес:
Как там Ваня да Русалка?
Утренняя перепалка
Их ничуть не разругала,
Лишь любовь сильнее стала.
В сельском Клубе Ваня зал
Для застолья заказал -
Зал просторный, светлый, новый.
А его жена в столовой
Заказала угощенье –
Королям на удивленье.
Потихоньку собирались…
День с соседями общались.
Ближе к вечеру с сынами
План отъезда разбирали.
Отпустив парней в ночное,
Приняли́ся за съестное:
Чай с вареньем и лимоном,
Плюшки с молоком топлёным.
С ними в ряд Салтан с женою
Вечереют под луною -
Возле пруда восседают.
Вслух Русалка рассуждает:
«Странно, что парням не жалко
Время тратить на рыбалку!
И чего им там ловить?
Разве что людей смешить!
С их способностью - нырнул,
Да лови хоть тех акул.
Ни к чему им в поплавки
Пялить зенки у реки!
Ничего не разберешь…
Ох, мудрует молодёжь!»
Ваня тут загоношился:
«И Фомич куда-то скрылся?
Да неужто он ученья
Отчудил в избытке рвенья?»
«Ночью старому не спится!» -
Куму вторила царица.

А покудова их предки,
Словно голубки на ветке,
Заплетают слов узоры
За неспешным разговором
Возле пруда за столом,
Чай мешая с молоком,
Молодёжь, пройдя весь лес,
Свой находит интерес.
У болота затаились,
Под сосной захоронились.
Прежде, чем начать свой труд,
Обсуждение ведут.
В руки взял Фомич пруток,
Чертит под сосной песок:
Хочет парням показать
Дренажи куда копать.
Всё ребята понимают,
Светлым разумом хватают,
И, в труде являя прыть,
Начинают ямы рыть.

В ту пору́, пока ребята
Кто киркой, а кто лопатой
Принялись во все суставы
Рыть дренажные канавы,
Черномор решил сходить
Водяного навестить.
Стало старому тревожно:
На болоте всё возможно.
Он к реке ночной тропою
Устремляется рысцою…

А с Русалкою Иван
Да с царицею Салтан
Распивают чай под дубом,
Что красуется над прудом.
Молвит Ваня: «Сла́вна ночь!»
Тут спускается к ним дочь,
И в томленьи говорит:
«У меня душа болит.
Начинаю волноваться
И за мужа, и за братцев!
Сердце чует что-то злое!
Для чего им то ночное?»
И Русалка дочке вто́рит:
«И моё сердечко ко́лит!»
Говорит тогда Салтан:
«Успокой ты их, Иван –
Сбегай к речке, не ленись.
Да во всём и разберись».
Ване дважды повторять –
Только время зря терять.
Он, махнув через забор,
Мчит к реке во весь опор!

У реки сюжет такой:
Черномор и Водяной
Под кустом на бережке́
Вдвох беседуют в тишке́:
- Слушай, Водяной, давай
Ты бойцов моих спасай.
У Гнилых они Болот
Прорывают к речке ход,
Чтобы воду в реку слить,
Да болото осушить.
Знаю я – у тех болот
Нечисть гадкая живёт.
Как бы нечисть та не встала,
Да парней не наказала!
- Вот ты старый бракодел!
Ты, скажи, куда глядел?!
У Болот то у Гнилых
Как оставил их одних?
Знаешь ты какая слава
Про болота те витала?
Даже я – Царь Водяной
Обхожу их стороной!
- Что мне делать? Как же быть?
Как мальчишек защитить?
- Обойдётся всё, быть может.
Знаю, кто в беде поможет:
Это братец мой родной…

И сей час же Водяной
Полный рот воды набрал –
Как фонтан заклокотал.
И под ясною луною
По воде пошло такое:
Вода с берега скатила,
Посерёд реки взбурлила
И, волной набравши бег,
С силой вдарила о брег.
Гул пошёл аж до небес.
Закачался ночной лес.
Разом, эхо разнося́,
Грай вороний поднялся́.

Тут, как в книжках лишь бывает,
Ваня к речке подбегает.
Чует он – земля дрожит,
Стая в небе птиц кружит,
А из лесу гулким шагом
Леший прёт к реке оврагом.
Ваня вмиг остановился,
За ветлою схоронился.
Наблюдает – выжидает,
Дальше что будет гадает…
От реки же водяной
Голосит: «Братишка мой!
Рад с тобою повидаться,
Только время нет брататься,
Песни сладостные петь-
Опасаюсь не успеть:
Деревенские ребята,
Вроде как мои внучата,
За сестру решили мстить –
Гниль болотную сушить.
Ведь тебе, браток, известно,
Что болото – злое место.
Как бы там беде не быть!
Нужно парням подсобить!
Только надо постараться
Поскорей туда добраться!
С плавниками по траве
Долго добираться мне!
Иль как брату, иль как другу
Окажи ты мне услугу -
Побыстрей, чем будет вплавь,
Через лес меня доставь!»
Леший ве́твями скрипит,
Речь такую говорит:
«Не волнуйся братец милый!
Не теряй напрасно силы!
Я велю – и мой народ
Тебя мигом донесёт»
И сейчас же к ним с опушки
Прыгают, бегут зверюшки.
Белки, зайцы да куницы
Подбираются к водице,
Ветви ивовы берут,
Коробок из них плетут.
В короб Водяной влезает –
Сам себя опережает!
Тут уже, рога лопатой,
К берегу идёт Сохатый,
Короб на рога вздымает
И к Болотам выступает.
А Иван бегом домой
С вестью страшною такой…

На селе галдёж и вой
Несмотря на час ночной:
Ваня с речки прибежал,
Всё домашним рассказал.
Весть Русалка как узнала,
Сразу в обморок упала.
И Салтанова царица
Льёт на темя ей водицу.
А Ивана смела дочь,
Дабы юношам помочь
К лесу тёмному метнулась,
В белу лебедь обернулась
И, пока не рассвело,
Поднялася на крыло…

Вместе с Ваней царь Салтан
Принялся будить селян:
«Поднимайтеся, селяне,
Православные славяне!
Дети Ванины пропали –
На болота в ночь умчали.
Бают люди, с тех болот
Днём и то полно хлопот.
С ними вместе мой Гвидон.
Под опасностью и он!
Наше с Ванею решенье –
Поднимаем ополченье!»
Мужики с мест повскакали,
Что попало похватали
И рванули через лес
Бить, кто на детей полез.

На болоте же работа
До седьмого идёт пота
Дружно трудятся ребята:
Кто киркой, а кто лопатой,
Побыстрее им охота
Напрочь осушить болота.
Полночь близится. И вот
Завершают фронт работ:
Дренажи уже отрыты,
Да запрудой перекрыты.
Остаётся только вскрыть –
Воду в дренажи пустить.
В реку вся вода сольётся,
И болото рассосётся.
Шуринам своим Гвидон
Молвит: «Честь вам и поклон
За усердие и рвенье,
И за срочность исполненья!
Только мне чего-то мнится –
Гнусное таит водица.
Больно всё легко даётся…
Словно кто во тьме крадётся…
Что-то лес в себе таит –
Даже птица не шумит.
Где сверчков ночное пенье?
Ветерка где шевеленье?
Ощущение такое:
Как затишье перед боем…»
Братья вкруг себя глядят,
Замечает брату брат:
«Глянь, туман не шевелится
Над болотною водицей…»
«Звёзды светят не мигая,
А луна – как не живая…»
«И вокруг такой покой,
Аж звенит над головой!»

Время за́ полночь качнулось
Всё вокруг перевернулось:
Вихрь поднялся завывая,
В небе туча грозовая
Луну словно проглотила.
Выпь во тьме заголосила,
Аж зловоние тумана
Над трясиной закачало.
Тут пошло чудно́е дело:
Вода будто бы вскипела,
И полезли из водицы
И гнильцы, и омутни́цы,
А за ними вслед вдвоём
Подкоряжный с Топляком
И Болотный Ночной Страх
С мутной зеленью в глазах,
Бесы, черти, лихорадки…
И Шишимора украдкой -
У неё видать всерьёз
Повредили парни нос.

И Гвидон, и братья в ряд
Пред трясиною стоят,
Строй плечом к плечу смыкают –
Ни на шаг не отступают.
Все готовы принять бой:
Кто лопатой, кто киркой,
Кто оснасткою иною,
А кто голою рукою.
Из болотных тёмных вод
Нечисть с нежитью ползёт,
Брег собою заполняют,
Да вплотную подступают.
Каждый прёт не налегке,
А с корягою в руке.
И сейчас уже, вот – вот,
Страшный бой произойдёт.

Тут медвежий рык раздался,
Будто зверь в капкан попался,
И сейчас же волчий вой
С холодочком за спиной.
И в ночи́ из лесу, пеший,
Царь Лесной выходит – Леший.
А за ним лесной народ
Короб с Водяным несёт.
И у Лешего настрой,
Прямо скажем, боевой.
К н*** он вздымает руки,
Издавая скрипа звуки,
Меж враждующих сторон
Ставит из ветвей заслон.
С короба не вылезая,
Зло глазищами вращая,
Водяной давай орать,
Да болотных усмирять:
«Вы чего тут - очумели?!
С кем вы биться захотели?!
Бросьте боевые палки –
Это сыновья Русалки!
Все мы здесь один народ,
Из одних родились вод.
Иль гражданскою войною
Разразимся меж собою?!»
Все болотные аж сели,
Потому как обалдели -
Сам Верховный Водяной
К ним явился в час ночной.
Тут Шишимора встаёт,
По воде ладонью бьёт:
«Примиренье твоё ложно!
Это как же так возможно:
Шишока мово убить
Значит можно разрешить?
А Русалкиных не трожь?
Что-то ты, начальник, врёшь!»
«Ты, Шишимора, давай
Рот зазря не разевай!
Шишока твого проделки
Были вовсе не безделки.
Он погиб, сдаётся мне,
В дальней сказочной стране!
Там расклад уже иной.
Мы же тут сейчас с тобой.
Тут у нас закон хорош:
Нечисть нечисти не трожь,
Нежить за́ нежить – горой!
Спорить будешь ли со мной?
Ты закон переступила –
Деву в птицу превратила,
Ну а дева та - Русалки
Дочь. Тут не ходи к гадалке!»
И Шишимора уж хнычет,
На Гвидона пальцем тычет:
«А вот этот снайперок,
Издалёка что прибёг,
Тоже что ли пусть живёт?
А его кто бережёт?!»
Тут с-под неба тень метнулась,
В белу лебедь развернулась.
«Я защитница супругу
И братишкам всем по кругу!» -
Криком грозным разразилась.
На Шишимору свалилась
И давай крылами бить,
Клювом в темя колотить.
Вот уж крови виден блеск…

Тут в лесу раздался треск,
Шум и топот сотен ног.
Слон бы так шуметь не смог!
Фонари тьму разрывают.
И к болоту выбегают,
Зелень изломав кустов,
Толпы сельских мужиков:
Кто с охотничьим ружьём,
Кто с осиновым колом,
Кто с ножом, а кто с вила́ми,
А иные с топорами.
Вон с оглоблей Дюк Степаныч,
Следом с цепом Волх Всеславич.
С матюгами Ставр Годиныч,
Да Микула Селяниныч.
Радиоша «Превысокий»,
Да Микита «Преширокий»
С арматуриной в руках
На болотных сеют страх.
И за ними вслед Вавило
С ро́дной матушкой Ненилой.
С ко́сами Илья Иваныч
Да Самсоний Колыбаныч…
Поимённо всех назвать –
Время попусту терять!
Впереди, как атаман,
С кочергой в руках Иван.
Он кричит Лебёдке: «Стой!»,
А Шишимору ногой
Отправляет полетать,
Не сумев себя сдержать.
Да, полёт случился низкий,
Так зато весьма не близкий -
Хоть Шишимора старалась,
За траву-листву хваталась,
Но, однако же, в полёте
Так и сгинула в болоте.
Наш Иван, в ражу шальной,
Размахался кочергой,
Все запруды раздолбил,
Воду в дренажи пустил.
Сброд болотный ажно ахнул,
Как он кочергой шарахнул!

Ну а Лебедь наша бе́ла,
Что вела себя так смело,
Трижды в небе кувырнулась –
Снова девой обернулась.
Так и светится с лица,
Обняв мужа да отца.
Ваня кочергу бросает,
Взгляд к болотным устремляет,
В возбуждении дрожит,
Но спокойно говорит:
«Эй, болотные все твари!
Чтоб не получить по харе,
Прекращайте-ка чудить!
Всё одно вам тут не жить.
Мы с семьёю уезжаем –
Дом с прудом освобождаем!
Собирайтесь, заселяйтесь,
Да с селянами братайтесь!
Только: чур, спокойно жить,
Людям козни не чинить.
Мои парни всех подряд
Прямо тут разоружат.
Согласится кто со мной –
Тех проводит Водяной.
А кто вздумает вильнуть -
В Дальние Болота путь!»

В небе звёзды затухают.
Воду дренажи вбирают,
Ну а следом за водой
Комариный тает рой,
Гниль под ряской исчезает -
Топь за топью подсыхает.
Нечисть палки побросала,
Да к деревне побежала -
Ну кому из них охота
Топать в Дальние Болота?

С той поры Вы на болоте
Нечисть вовсе не найдёте.
Нечисть нынче меж людей
Проживает – так верней.
Впрочем, коль молва не врёт,
Боле нет Гнилых болот.

Вот и Ваня с мужиками,
С дочкой, с зятем да с сынами
На село гурьбой идут,
За собой рассвет ведут.
Лишь пол-леса прошагали –
Черномора повстречали.
Он как раз что было сил
На болотины спешил.
Кто первой его приметил,
Тот с иронией приветил:
«Всё, Фомич, не торопись.
Сядь на кочку отдышись!
Припозднился ты немного,
Нам теперь домой дорога.
Еле-еле, прям «едва ли»
Без тебя мы совладали!»
Черномор рукой махнул,
Тоже к дому повернул…

…На деревне пир горой:
Ваня со своей женой
Уезжают к детям жить.
Как тут чарку не налить?!
Царь Салтан вина не пьёт –
Образ царственный блюдёт.
Он с царицею своей
Только потчует гостей.
Гости пляшут и поют,
Мёд ковшами с кадок пьют.
Ну а пьяный Водяной
В мёд кунался с головой.
Целиком бы в мёд свалился,
Кабы в кадку поместился.

За столами дружно в ряд
Мужики с села сидят:
Плошка к плошке Дюк Степаныч,
Да Самсоний Колыбаныч,
Да Хотен Блудович,
Да Влас Перегудович,
Тут и староста Мирон
(Участковый и ОМОН),
Рядом с ним Микола Хряк –
Тоже выпить не дурак,
И Микула Селяниныч.
К ним впритирку Ставр Годиныч.
Сын поповский Алексей
Тоже здесь среди гостей.
Словом все, кто ночь пробегал,
Ныне за столом обедал.
Кто с утра в село приехал
Тоже тут, не под застрехой:
Авдотья Рязаночка,
Да с Диканьки Паночка.

И русалка, и Иван
Тянут песни под баян.
И Анчутка, рыжий черт,
Бородой своей трясёт
И к Гвидону со женой
Подбирается хмельной.
Он для дочери Ивана
Принёс ягод полстакана,
А Гвидона всё пытает:
Смерть Шишкову разъясняет.
Утверждает, что с Шишком
Закадычным был дружком.
Знает и Шишкову мать –
«Дважды лазал к ней в кровать…»
Наш народ с Анчутки шуток,
Да скабрезных прибауток
Смехом давятся с икотой.
И Гвидон со всей охотой
Рассказал, как он стрелою
Сблизил коршуна с водою.
Но Анчутка наседает,
Чарку с мёдом поднимает:
«Вот сейчас мы всем селом
Шишока и помянём!
Созывай своих парней,
Наливай ковши полней!»
Но Гвидон порядки знает.
Чёрта за ухо хватает:
«Ты с поминками уймись!
Коли пьяный – то проспись!
Нынче проводы у нас,
Вот такой мой будет сказ».

Бабы Фомича терзают,
Подковыкой докучают:
«Как же ты, Фомич, успел,
Оказаться не у дел?
Так к побоищу спешил,
Что в кальсоны наложил?
Мужикам пришлось стараться
Без тебя чтоб разобраться!
Как смогли они суметь
Мать болотну одолеть?!
Что молчишь, как неживой?
Что сычом глядишь смурной!»
Головой Фомич качает,
Озорницам отвечает:
«Вот сейчас мы выпьем с Лешим
И тогда себя потешим».
Леший Фомича дичится:
«Пью я только лишь водицу
И не научусь никак
От людей курить табак!»
Бабы свой объект меняют –
Уже Лешего пытают:
«Это как ты так умеешь:
И не куришь, а балдеешь?
Вроде как совсем не пьёшь,
А как во хмелю живёшь?»
Бабы пьяные – чудные,
Да на слово озорные.

Ну а братцы тридцать трое,
У окна стоят гурьбою,
Чертям водки разливают,
Да частушки распевают.
Словом пир идёт хмельной
Как положено – горой.
На Руси что расставанье,
Что крестины, что венчанье -
Пляс, да хоровое пенье.
Лишь бы не было похмелья.
Ну а ежли кто упьётся –
Утром в очередь к колодцу…

Сколь дороженьке ни виться –
Где-то надо завершиться.
Сколько сказочку не плесть –
А пора бы знать и честь!
Гости наши отгулялись,
Да в поход домой собрались.
Все на палубе стоят,
Слёзы на глазах дрожат.
Расставательной порой
Машут берегу рукой:
Царь Салтан и с ним царица,
Князь Гвидон и дева-птица,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все равны как на подбор,
С ними дядька Черномор,
И Иван, и с ним Русалка…

Сказка кончилась. А жалко!
 

СКАЗКА ПРО ВАНЮ №5 (продолжение ...

(Лель Подольский)
  8    2017-04-27  0  1309
Попросили меня дети вновь про Ваню написать, сказки веселей на свете им не довелось читать. Вам смешно про Ваню, черти, ну а мне всю ночь не спать! О его внезапной смерти не хотите ли узнать? И какой у сказки номер я дознаться не спешу.
       КАК ИВАН ВНЕЗАПНО ПОМЕР - как умею, опишу…

Шёл Ванюша на покос,
Две косы с собою нёс.
Об одну косу споткнулся,
А другою срезал нос.
Побежал к реке нос мыть,
Да обратно прирастить.
В воду плюх, и захлебнулся…
Длинной сказочке не быть.

Но не так уж Ваня прост,
Чтобы сразу на погост,
Чтоб на собственных поминках
Не сказать красивый тост.
Дна реки Иван достиг,
Хоть и умер, а не сник.
На подводных на тропинках
Он, как в городе лесник.

Он по сторонам глядит,
Ил ногою теребит.
- И куда теперь ломиться?-
Сам с собою говорит.
Он не то чтоб налегке,
Он с косой в одной руке,
А в другой руке таится
Нос, зажатый в кулаке.

- Я, выходит, неживой...
А порядок тут какой?
Кто у них тут самый главный?
Полагаю - Водяной.
По какому же пути
Мне пойти его найти?
Вот ведь случай-то забавный,
Как мою смерть ни крути!

Это ж надо так суметь
Неказисто умереть!
Рассказать кому в деревне -
Долго будут песни петь.
Может способ есть какой
Воротиться мне домой?
Ну не к мёртвой же царевне
Пробираться под водой!

Вдруг, налево от Ванька,
Прошмыгнули два малька,
А за ними следом щука -
Видно смерть мальков близка.
Ваня щуку бьёт косой:
- Ну, красавица, постой!
Всё охотишься, падлю́ка!
Говори, где Водяной?

И не вздумай мне юлить,
Могу голову скосить!
Всё расскажешь без утайки -
Обещаю отпустить.
Щука Ване говорит:
- Царь наш в омуте сидит.
Натянул аж три фуфайки,
Говорит «радикулит».

- Так плыви к нему скорей!
Ожидает пусть гостей!
Прямо с берега свалился
Я туда, где помокрей.
Но теперь готов опять
Вновь по берегу шагать.
Я б с царём договорился,
Чего с берега достать…

Щука по реке плывёт,
Водяному весть несёт:
- Отворяй, Мокрейший, уши –
Всем погибель нам идёт!
Батюшка наш Водяной,
Там Безносая с косой!
Говорит, явилась с суши!
Хочет видеться с тобой!

Водяной аж обомлел,
Мог бы – в небо улетел.
Плавники грызёт от страха,
Да с лица позеленел.
- Чем я ей не угодил?!
Я ж бессмертный вроде был?!
Где какого дал я маха?!
Где чего недоплатил?!

Только всхлипнул Водяной,
Тут и Ваня сам собой.
Он косою, будто шваброй,
Раздвигает тины слой.
- Водяной, давай встречай,
Лобызай да обнимай!
Ну чего раззявил жабры?
Пополненье принимай!

Насторожен Водяной:
- Значит ты не смерть за мной?
Ты не за моей душою,
А налился всклинь водой?
Ну а нос где потерял?
Ты же всех перепугал!
И чего это с косою?
Ты ж тут вроде не сажал?

Ваня молвит: «Так и так,
По повадкам я дурак.
Иль чего где отчебучу,
Иль устрою кавардак.
Отправлялся на покос,
Да отрезал себе нос.
Я и вас тут всех изму́чу.
Ты б назад меня вознёс».

- Ты гляди каков нахал!
Мало, всех перепугал,
Так ещё домой собрался! –
Водяной свирепым стал,
- Не шугать чтоб водоём,
Мы тебе твой нос пришьём!
А с косою чтоб расстался,
А не то вмиг раздерём!

Ваня: «Это не вопрос!
Где коса, а где мой нос!
Мне косы́ сто лет не надо,
А вот нос с собой принёс.
Я могу и подождать,
Пока будешь пришивать –
Мне какая в том услада,
Без ноздрей домой шагать».

- Ты «домой» - ой погоди!
Ты сперва мне угоди!
Протирай-ка окуляры,
Да внимательно блюди:
Чтобы «воду не мутить»,
Нос на место водрузить,
Позовём мы санитара,
Будет он тебя лечить.

Как он нос тебе пришьёт,
Так уж будет твой черёд
Выполнять мои заказы.
Ну? Пойдёт так? «Да, пойдёт!
Что ж такому не пойти,
Коль намечены пути.
Этот путь не мной навязан…»
- Но тебе его блюсти!

Водяной махнул хвостом,
Заветрелось всё кругом,
Собралось подводных тварей,
Будто выстлано ковром.
Подползает к Ване рак,
Вертит нос и так и сяк:
- Вот сегодня я в ударе!
Ну-ка ляг между коряг!

Только Ваню уложил,
Тут же ёрш к нему подплыл.
Почесал у рака холку,
Да иглу в клешню вложил.
Серебристый паучок -
Ростом с Ванин ноготок,
Вставил ниточку в иголку,
Да устроил узелок.

Водяного паука
Паутина так тонка,
И прочна она настолько,
Сколько выдюжит рука.
Рак клешнями засучил,
Аж со дна поднялся ил.
Где он выучился только –
Враз Ванюше нос пришил…

Зорко Водяной глядит,
Хорошо ли нос пришит.
- Ты доволен ли работой?
Может, жмёт где, аль свербит?
Ваня щупает свой нос:
- Прям как будто так и рос.
Хоть ноздрёй дуди фокстроты.
Я доволен, аж до слёз!

- А доволен коль, давай
Порученье получай.
И, как мы договорились,
Прям немедля исполняй.
У меня спина болит,
Говорят: радикулит.
Как мы с ней не суетились,
Всё немеет да саднит.

И не знаю как мне быть,
Как в спине боль погасить.
Нептуна лечат медузы,
А меня-то чем лечить?
Корешок какой сожрать,
Иль пиявок насажать?
Как мне с этакой обузой
Водным миром управлять?

Вот давай, мой друг, дерзай,
Путь до дому выправляй.
Исцели мою хворобу.
Прям немедля приступай.
Ваня думает: «Опять
Буду в лекаря играть.
Для того рождён я чтобы
Исцелять да врачевать?»

- Чабреца бы заварить,
По столовой ложке пить,
Жмых прикладывать к больному,
Может боль и отступить.
Или мазь на белене
Пригодилась бы вполне.
Тут на сушу по-любому
Уходить придётся мне! -

Так Ванюша отвечал,
Водяному всё, что знал.
Будто он про позвоночник
С утра до ночи читал:
- Но от сырости такой
Будешь вечно ты больной!
Эх, в горячий бы источник
Посадить тебя какой…

- Как на сушу попадёшь,
Всё что надо соберёшь.
Передашь моей Русалке.
Поглядим, что ты могёшь!
- Делай как тебе вольно́!
Чабреца в полях полно.
Белена в Зелёной Балке
Мной примечена давно.

Всё, что только припасу,
Всё на берег принесу.
Хошь тебя попарю в бане,
Да стопарик поднесу?
- Ладно, с баней поглядим,
А тебя вот оживим!
Но коль на вранье застанем -
Вмиг обратно воротим!

Ваня думал, очи врут:
С трёх сторон к нему плывут
Пышногрудые девицы,
Так и ластятся, и льнут
Навалилися толпой,
Заслонили всё собой,
И швырнули из водицы
Прямо на берег сухой.

Ваня глубоко вздохнул,
Илом с тиной кашляну́л,
Нос потрогал - прирастает,
Да и к дому повернул…
…Удивляется народ:
- Что Иван чабрец-то рвёт?
- Может сам употребляет?
- Может в город продаёт?

Ваня наполняет дом
Не одним лишь чабрецом.
Травы Ваня собирает
Не на скорость, а с умом.
Где лопух, где зверобой,
Где ещё цветок какой,
Где кореньев накопает,
Запасётся где корой…

Собранное тут и там,
По лугам и по лесам,
Ваня, раз руками ло́вок,
Всё приготовляет сам.
И отвары и настой
По посуде льёт простой,
Благо много «поллитровок»
По избе его пустой.

Бизнес Ваню доконал.
Суд долги его признал.
Вот у Вани утварь при́став
В счёт долгов и отобрал.
Ваня начал было пить,
Да Фомич послал косить:
- Накоси пудов, Вань, три́ста,
Тёлку до весны кормить!

Через этот вот покос
Нос себе Иван и снёс.
А не нужно было хапать
С похмела́ излишек кос!
А теперь уж, коль «попал»,
Делай то, что обещал.
Ваня, хоть и «сельский лапоть»,
Слово данное держал.

Что по бутыля́м разлил,
Всё на берег приносил.
Отдавал Русалке в руки,
И ещё придти просил:
- Ты скажи, Русалка, мне,
Что творится там на дне?
Как, у Водяного му́ки
Чуть уменьшились в спине?

Как он там себя ведёт?
Как лечение блюдёт?
Соблюдает дозировки?
По часам настои пьёт?
Ты мне всё как есть скажи,
На огрехи укажи?
Да пустые «поллитровки»,
Все на берег уложи!

- Если в сырости сидеть,
Можно вечность проболеть!
В сырости болезнь, ей бога,
Чабрецом не одолеть.
Белена да зверобой –
Разговор один пустой,
Никакая не подмога
Для спины они больной.

Ты, Ванюшенька, давай
Новый путь изобретай.
Не заботься о посуде –
Водяного исцеляй!
У тебя ведь нет дилемм,
Ты живой-то не совсем!..
Что ты пялишься на гру́ди?!
Ногу гладишь мне зачем?!

- Ох, красавица, постой,
Я ещё какой живой!
Не спеши обратно в воду,
Поворкуй ещё со мной! –
Раззадорился Ванёк,
- Дай поцеловать сосок!
Душу парню не уродуй,
Приходи на вечерок!

Что на вечер! Ты давай
Замуж за меня ступай!..
Разыгралось ретивое
У Ванюши через край.
Про Русалку что сказать –
Афродите не догнать,
Пусть зелёно-голубое,
Но, зато, какая стать!

У Русалки взор такой,
Что ни то что там живой,
А пожалуй даже мёртвый,
Распростится с головой.
И Ванёк не устоял,
«Яко кур в ощип» попал.
Ну не евнух он упёртый,
Вот слюну-то и пускал…

…По селу несётся весть:
«У Ивана баба есть».
Ну откуда кто что знает?
Успевает где прочесть?
Раззадоренный молвой
Вылез с тины Водяной,
Молча жабры раздувает,
Да вращает головой.

Хочет Ваню увидать,
Хочет Ваню вопрошать:
У него всерьёз к Русалке,
Или вздумал ****овать?
И село ульём гудит:
«Ваня ушлый, паразит!
Наши девки, что со свалки?!
Он на них и не глядит!»

А Иван трубит как слон,
У него «весенний гон»,
С длинноногою красоткой
Ваня нынче обручён.
Враз, как будто выше стал,
Посерьёзнел, возмужал.
И за свадебною лодкой
Снаряжает самосвал.

А Фомич чего счудил:
К старой ванне прикрутил
От телеги он колёса,
Да водою всклинь налил.
Лошадь в ванную запряг,
И к реке сквозь березняк.
- Водяной, чёрт безволосый,
Покупать поедем фрак!

На селе галдёж и вой:
«Ваня женится, чудной,
На подводной на Русалке,
Ладно бы хоть на живой!
Впрочем нам чего терять?!
Нам бы токма погулять,
Бегать в салки – догонялки,
До рассвета танцевать!»

И Русалка, что скрывать,
Рада Ване лю́бой стать,
Надоело ей, наверно,
Всё по омутам нырять.
Зелени её волос
Никогда не знавших кос
Под фатой неимоверно
Мило будет. Я всерьёз…

…Словом подошёл тот день
Когда ждать уж дальше лень,
Во дворе тесно́ веселью,
Оно рвётся за плетень.
Ваня кепку нацепил,
К сельсовету подкатил,
Да невесту под фатою
За собою приводил.

Вслед с охапкою цветов
Идут гости всех сортов,
Тут и Ванины селяне,
И к Русалке с омуто́в:
Дед Фомич и Водяной,
Мавка с бабою Ягой,
И Анчутка при баяне,
И Микола Хряк с женой.

Все заходят в сельсовет.
- Добровольно или нет
Вы собрались сочетаться.
Ну, невеста, дай ответ?
- Я согласна! «А жених?
Ты чего стоишь затих?
Может будешь упираться?»
- Я конкретно из других!

Ежли я чего сказал,
То решенья не менял!
Раз в Русалку я влюбился,
То её и в жёны взял!..
Местный староста Мирон
(Участковый и ОМОН)
Проследил чтоб акт свершился
«Всё по форме, как должён!»

…Через полчаса в «ДК» -
Кто танцует «гопака»,
Кто играет на баяне
(У кого ловчей рука).
Дед Фомич и Водяной
Сели у стола главой.
Для Русалки и для Вани
Поздравленья чередой.

Тост за тостом пьёт народ
За союз земли и вод,
За здоровье новобрачных
И за скорый их приплод.
Водяной же, хвост трубой
В пляс пустился, чёрт хмельной,
Позабыл с закусок смачных
О спине своей больной.

Кто танцует, кто поёт,
Кто вино из горла пьёт.
Водяницы да девицы
Парней взяли в хоровод…
В вечеру пошли чудить –
Молодым постель стелить,
Таз колодезной водицы:
Хочешь пить, хочешь подмыть.

И опять: кто пить кто жрать,
Кто чечётку отбивать,
Кто к гулянью предназначен –
За неделю не унять…
Как с Русалкою Ванёк
В тесной горенке залёг,
Так в окне и замаячил
Его зад как поплавок.

И такой разлился стон
Над селом - как саксофон
Страстно льёт свою истому
И от страсти гибнет он.
Бабы стали хохотать,
Мужики рты раскрывать.
А Фомич шепнул Мирону:
- До утра их не унять…

…Поутру в селе гудёж
И пестро́ от пьяных рож.
Кто с утра уже надрался,
А кто с ночи – не поймёшь.
Молодых ведут в «ДК»,
Не разрушенный пока.
Кто за ночь не нагулялся
Пялит зенки в облака.

Гости все опять за стол,
Кто за щи, кто за мосол,
Кто за пиво, кто за водку –
Кто поближе что нашёл.
И Анчутка тут как тут,
С наглой рожей хитрый плут
Рыжею трясёт бородкой
А глазёнки явно лгут.

Бросил Ване хитрый взгляд,
Мол айда «кадрить» девчат.
Ваня грустно улыбнулся:
- Нет уж, я теперь женат!..
Я, как водится, там был -
Только мёд, да пиво пил:
До вина не дотянулся,
Водку по́ полу разлил…
 

Бюджета стало не хватать.

(ЮРИК)
  29    2017-04-27  1  1256
(От таких историй плакать хочется)

Или я совсем в этой жизни ничего не понимаю, или мне кажется,
что просто на старости лет, мозгов не хватает, не могу взять в толк,
как мы до этого докатились.
Вникнул в суть и тут мысль, сковала всё моё совсем не маленькое тело.
Вон оно что оказывается.
А поведать я вам хочу про две беды России «дураки и дороги».
Нет всё совсем не так. Ну дороги это ясно, то «денег нет», как сказал наш всеми глубоко уважаемый премьер –министр.
Ну ладно кризис, нефть пала, карманы слишком глубокие у некоторых служителей от власти, это уже всем давно понятно.
Терпим, ждём, вряд ли конечно дождёмся, но есть надежда…….
А вот с дураками, никак не могу согласиться. Есть у нас умные людишки.
Ну народ, с ним всё понятно, бедные, значит неумные.
Дураками нельзя назвать, и умными тоже.
Выживаем размножаемся, всё ясно, так просто не угробишь, существуем.
А тут вот такое наблюдаю, сам вроде лысый, а как дотумкал, так фурага и слетела с башки, три волосинки на лысине дыбом встали.
Такую гордость я испытал за людишек, которых к распиловке бюджета особо не подпускают, а они себе тоже карманы глубокие сделали, чтобы ложить в них, а ложить нечего, вот и выдумали пирамиду.
Ну, может это и не пирамида, но комбинация классная,
не зря говорят, «голь на выдумки богата»
Надо же, как выдумали, далеко в верха пойдут, наверняка единороссы.
А людишки эти, ремонтники дорог наших.
Ну ещё и те, которые этот ремонт планируют.
Так –то все давно знают, что земля всё спишет,
дороги они ещё лучше земли, всё списывают.
Ну ладно, попытаюсь объяснить суть пирамиды, или комбинации.
Дорог-то в нашем городе мало хороших, но всё же они нашли несколько. Взяли и содрали толстый слой отличного асфальта,
толщиной в десять сантиметров.
А сверху положили в пять, а может и в три сантиметра.
Вот вам и выгода.
Содрав продали старый асфальт, ну скажем 10000 тонн.
Нового постелили 5000 тонн. Разницу тоже продали.
А ещё кое-где вовсе забыли положить, выровняв ямки фрезой,
а что главное ровно и всё, а что будет в следующем году,
да хоть трава не расти.
Я бы конечно может и не заметил разницу слоёв, нового и старого асфальта,
но они даже разницу толщины нового и старого не заровняли.
Прыгаю на стыках, вот и пробило в мозг.
Так что ребята готовьтесь к лучшему.
Это скорей всего из Платона умных к нам прислали,
а может своих гадов вырастили.
 

СКАЗКА ПРО ВАНЮ №3 (продолжение ...

(Лель Подольский)
  10    2017-04-23  0  1232
Чтоб как-то позабавить и прочитать заставить, позвольте Вам представить уже в который раз научно-фантастический, в иных местах мистический, лирично-поэтический
       ПРО ВАНЮ НОВЫЙ СКАЗ.

-1-

Год прошёл, как наш Иван
Умыкнул от басурман.
Срок достаточный, чтоб сгладить
Если был, в душе изъян.
На домашних на харчах,
На оладьях да на щах,
Силища, с какой не сладить,
Появляется в мощах.

И Ивашка зажирел,
Да в очах засоловел.
За год всей своей округе
Растрезвонил между дел:
Как в чужбине был он бит,
Не одет был, да не сыт,
Но прибрал власть на досуге
И наладил сельский быт.

Мол, монархом был лихим,
Да народом был любим,
А предшественнику стал он
Почитай что побратим:
«А чего сбежал от тель?
Дык ить - тут моя купель!
Без «анисовой», да с салом,
Сердце сдюжит неуже́ль?!»

И народ Ванька взлюби́л:
Холил, нежил да поил.
Трудоднём не утруждали,
Лишь бы справно говорил.
Баснями про мусульман
Ублажал Ванёк славян,
Пока те косили, жали...
Прям не Ванька, а Баян.

«Как же это ты там жил?» -
Люд Ивана теребил -
«Ты ведь, знамо, с головою
Не сказать, чтоб дружен был.
Али дома лишь «пенёк»,
А ногою за порог -
И весь светишься собою,
Всех премудростей знаток?!»

Ванька жмурился, кряхтел,
Сквозь прищур хитро глядел:
Пыжился создать солидность,
Потому как не у дел.
- Вам до Ваньки всем расти
В жизненной премудрости!
В ентом вся она и хитрость,
Как себя преподнести!

Помню, выйдешь на большак,
Да толкуешь, что и как.
За советом шли к Ивану...
Енто я у вас - дурак!
Но коль ищешь барыши,
Ты меня не тормоши:
Я не то что б для карману -
В чистом виде для души!

- Кто же спорит тут с тобой?!
Ты ж кормилец! Ты ж герой!
Мы же помним: всю деревню
Щедрой одарил рукой.
Мы ж, Ванюша, без тебя
Жили, можно сказать, зря,
Пока ты искать харчевню
Бегал в дальние края!

Сельский староста Мирон
(Участковый и ОМОН)
Во хмелю между стаканом
Делал Ваньке закидон:
- Ты ушёл от нас босой,
И назад пришёл пустой.
Растолкуй односельчанам:
Люд восточный он какой?

- Племя тёмное! Зверьё...
А я им знание своё.
Научил, что бы имели
Все в аптечках мумиё.
Шах почти что умирал,
Да я лекарству отыскал -
За неделю встал с постели.
Через месяц - побежал.

- Ну а ента вот твоё,
Как ты скажешь, «му-ми-ё»
Токма мертвых воскрешает,
Аль взаправду лечит всё?
Я к чему мыслю веду:
Мы в селе все на виду.
На Востоке всё бывает -
Здесь бы отвезти беду.

Поп наш с осени больной -
Простатит да геморрой.
И молитвами лечился,
И свящёною водой.
А намедни, дьяк видал,
Крест к болячкам приклада́л.
Всё одно не исцелился.
Ты б свою лекарству дал!

Ведь не зря молва идёт:
Каков поп - таков приход.
Что как хворь его заразна?!
Что как нас всех проберёт?!
Ну а ежели б ты вдруг
Исцелил ему недуг,
Стало б видно: не напрасно
Истончал гранит наук.

Начал Ваня вспоминать,
Довелось как врачевать:
Как пришлося с содроганьем
Шип с под заду вынимать,
Как мочу в ведро цедил,
Да её же после пил...
Ваня тем воспоминаньем
Зло в душе разбередил:

- Я не стану, вашу мать,
И в царской жопе ковырять!
Что я – мандаво́шь какая,
Что б под рясу залезать?!
Скушно мне лечить напасти!
Ты меня пусти до власти,
Вот тогда страна родная
Будет вся червонной масти.

- Вань, - Мирон ему твердит, -
Ты одет, обут, помыт.
Нахрена́ тебе до власти?
Ента шо ищь за гамби́т?
- Мне без власти, как без крыл.
Я ж горстями её пил.
Да зашел не с ентой масти,
Этим шишку и набил...

- Ты про что щас намекал?
Или я не угадал?
Получается, что к дому
Ты с побоев прибежал?
Кто по шапке русских бьёт –
Тот подолгу не живёт!
Обращению такому
Мы должны дать укорот!

Мы себя не посрамим.
Мы дружину снарядим.
Воевать затеем с шахом,
Ну, или с кем ни то другим.
Ты б мне сразу: так и так -
Шах тиран и вурдалак.
Мы б его забили махом!
Нет, взаправду, ты - дурак...

Опускает Ваня взгляд.
Расквитаться он бы рад.
В гневе земляки прекрасны,
Токма очень уж чудят.
Ежли их растеребить -
Всё подряд пойдут крушить,
И сочувствием к несчастным
Натиск не остановить.

- Что молчишь?! - гудит село –
Али набрехал зело́?
Сам покинул мусульманство,
Иль с побоев подвело?
Отвечай, ядреный хрен!
Аль с извилинами крен?
Иль чудил там хулиганство?
Иль чаво́ писа́л вдоль стен?

Ванька голосом дрожит,
Шапку в пальцах теребит:
- Пострадал я из-за страсти,
Что в душе моей горит.
Я в далёком том краю
Повстречал любовь свою.
Стал её, понятно, ла́стить,
Да жизню́ сулить в раю́.

А зазноба та моя –
Дочка местного царя.
Но, поско́ль я православный,
Он и взъелся на меня.
Засадил меня в острог.
Да и с дочкою был строг:
Взмыслить мне конец забавный
В две недели дал ей срок.

Я про е́нто как узнал, -
Дверь в темнице разобрал.
Стража в бой... Ну я занятно
Перцу с солью им задал!
Я там всё почал крушить:
Флаги резать, морды бить.
Бай пошел уже попятно,
Чтоб меня не заводить.

Я ему: «Послушай, Бай,
Дочку в жены мне давай!
А в нагрузку к ней, понятно,
Мне полцарствы отрезай!»
Бай соплю ноздрей втянул,
Да и плюхнулся на стул.
Чёй-то шамкнул там невнятно.
Я в горячке-т не смекнул!

А Бай обиду затаил...
С ведовством знаком он был.
Вот однажды, темной ночкой,
Изверженью и счудил.
От ведь каверзный какой -
Пол страны залил смолой,
Ту, что мне отдал за дочкой.
Ну и сдёрнул я домой!

Ванька врёт, аж пол дрожит:
То хрипит, а то визжит.
Всё село разинув уши
Ажно в рот ему глядит.
Только старый дед Фомич
Суть старается постичь.
Он в калошах к Ване в душу,
Цвет души ломать да стричь:

- Ежли ты герой такой,
Девку что ж не взял с собой?
За свою жизнь опасался?!...
- Енто скорбь моя и боль.
Но ты меня, гавёный край,
За язык-то не хватай!
Сам мозгой коль не удался,
Слушай не перебивай!

Я её, свою любовь...-
Ваня скорбно ломит бровь –
Я её, мою усладу...
Я бы отдал ей всю кровь!
Только Бай все упредил:
Дочку сам свою сгубил, -
Дал ей скушать мармеладу,
А мармелад тот отравил.

Ну как в стране такой мне жить?!...
Бабы в слезы, голосить.
Мужики: «Давай помянем!
Да не забудем повторить...»
Ваня продолжает гнуть:
-Я домой избрал свой путь.
Хану мстить чего мы станем?
Мне любовь-то не вернуть!

Так что знайте, земляки,
Мне отмщенье не с руки.
Во главу угла я ставлю
Сердце, а не кулаки.
Я любовь в душе несу.
А за убитую красу
Бая на весь мир ославлю,
В рифмах гада разнесу!

Хватя мне задаром жрать -
Песни буду сочинять.
Коль руками я бездарен,
Стану головой ваять.
Хит недолго написать,
Да концерт у церкви дать.
Хочешь русский, хошь татарин
Подходи автограф брать.

- Слушай, Ваня, дорогой!
Ты язык-то успокой.
Мы тебя с сопливых знаем.
Знаем и поэт какой.
Ты не то что там ваять,
Рифмы гладко сочинять,
Ты не сможешь, понимаем,
Складно пары слов связать.

- Уши что мои слыхали?!
Не смогу?! А хрен видали!
Про него, как мне известно,
Песен вовсе не слагали.
Ну а я, для куражу́,
Хит о хрене и сложу!..
Мне в селе неинтересно:
Я в столицу ухожу!

Нищему собраться в путь -
Лишь кушак подзатянуть.
Сорвался Иван в столицу
Враз, не мешкая ничуть.
Лишь у краешка села
Манька Ваньку догнала:
Жбан колодезной водицы,
Да краюху подала.

Ванька с жбана отхлебнув,
Хлеб за пазуху пихнув,
Чмокнув Маньку в пухлы губы,
Двинул в путь, слезу смахнув.
Дескать вот он я какой -
И в родном селе изгой,
Дураки повсюду любы,
Гений - он везде чужой.

-2-

Дураку далекий путь,
Что листок перечеркнуть.
С головой безмозглой ноги
Не ленивые ничуть...
Ходит Ванька по Москве,
Позабывши о тоске,
Поистрепанный в дороге,
Без ботинок, но в носке.

Кличет Ваньку постовой,
Дескать: «Сударь дорогой,
Срамотно́ в таком-то виде
По Москве трясти мошной!
Поуйми-ка свою прыть
Поперек что говорить,
А ни то придётся в МИДе
Документы предъявить!»

Ваня мигом на поклон:
«Я не импортный шпиён!
Я российский, наш, крестьянин!
Но в селе мне не резон.
Тяжко люд в селе живёт.
Не понятно, на что пьёт?
Разве что с совхозу стянет?
Так и это не спасёт...

Антиресы там мелки,
Что в землянках потолки:
Ежли баня - то с угаром,
Ежли спор - то в кулаки.
Мне на енто всё смотреть -
Нету силушки терпеть.
Пятки смазал скипидаром
Я в столицу песни петь.

Ведь во мне талант зарыт,
Не гляди, что я не мыт -
Мыло кончилось в дороге.
А без мыла, что за быт?!
А вот когда меня помыть,
Причесать, завить, побрить,
Вот тогда башка да ноги
Всю свою раскроют прыть.»

Постовой: «Я так скажу -
Вот возьму, для куражу,
Я тебе фугас запальный
К ягодицам приложу.
Ты ж тогда, ядрена вошь,
Свиристелю запоёшь!
И песня та будет фатальной,
Хошь того, али не хошь.

На таланты мне плевать!
Сделай, что б тебя искать!
А не скроешься в минутку -
Станут в морге обмывать!»
Ваня - стрелянный щегол,
В два прыжка через забор:
Шутковать с властями шутку
Может токмо ледокол.

Нет, не зря молва идёт -
Дуракам Фортуна прёт,
Нет судов на них публичных,
И кирпич их не берёт.
Да чтоб российский постовой
Отпустил кого домой
Без изъятия наличных?
Ну это ж сказочный герой!

Впрочем, с Ваньки что возьмёшь?
Таракана, али вошь.
Да и тех, небось, в дороге
С голодухи скушал тож.
Под забором затаясь
Ванька лы́бится, крестясь, -
Как ни вспомнить тут о Боге,
Ежли встреча удалась.

Вдруг, Ванюша увидал:
Во дворе, где он лежал,
Свежекра́шанный и в смазке
Броневик в теньке стоял.
Словно в фильме все сошлось!
А вам то завидно небось,
Что Ивану, прям как в сказке,
Прет Фортуна вкривь да вкось.

Только зависть не к добру...
Бестолковому дубу́
Вся́ки разны там везенья,-
Что горчичники в гробу.
Ну когда в засаде ты -
Ну не трепыха́й кусты!
Нет, Иван от нетерпенья
Не дождался темноты:

Лупанул бегом Иван
Броневик взять на таран.
На карачках, выгнув спину,
Прямо брянский партизан!...
«Заведу, и ходу в лес...»
На броню Ванятка влез.
«Где тут дверца-то в кабину?» -
Проявляет интерес.

С кепкою в одной руке
Ваня на броневике
Ну ни дать, ни взять – Ульянов,
Босиком и в парике.
Постовой же тут как тут:
«Ну, село, тебе капут!
Ты ж дурнее всех болва́нов!
В небесах ищи приют...»

Вмиг Ванька, что было сил,
По спине перекрестил
Мент резиновой дубиной,
Что с собой всегда носил.
И с броневика Ванюша
Кувырком, созревшей грушей
(Или горною лавиной),
Аж асфальт башкой пору́шил.

Постовой, свирепый гад,
Словно этому был рад,
Стал пинать Ванька ногами,
Мол «умри, дегенерат»…
…В помещенье небольшом
Наш Ванек в себя пришёл.
Весь покрытый синяками,
Да еще и нагишом:

«От ведь вдарил паразит:
Грудь, живот, спина саднит.
Зубы все, почти, на месте
А правый глаз совсем не зрит!
Броневик видать его…
А иначе б он чего
Стал валять меня, как в тесте?
Не предусмотреть всего…

И одежду, гад, забрал!…»
Сколько Ваня тут лежал
Нам не ведомо, однако
Зуб на зуб не попадал.
Мыслит Ваня: «У меня
Незавидная жизня́ -
Свету нет рассеять мрака
И погреться нет огня.

И куда эт я попал?
Конура или подвал?
Зарешечено окошко…
Нешто в зону угадал?!
Ну уж дудки! Мне тюрьма
С измальства почти вредна.
И тюремная окрошка
Не инжир и не хурма.

Я изведал ентих щей -
Жизнь совсем с них не милей.
Лучше мне башкой о стену,
Чтоб отмаяться скорей!..»
И Ванек, что было сил,
Лбом о стену засветил…
Но в резину словно в пену
Лоб дурацкий угодил.

«От ведь – думает Иван -
И со стенкою обман!
Чую я: тюрьма родная
Хуже чем у басурман.
Не спастись в таком разу́…»
Засвербило, вдруг, в глазу́.
И, в отчаяньи сгорая,
Ваня на пол льёт слезу.

Плачь - не плачь, а все ж слезой
Не размыть пути домой.
К слову будет: в заведеньи
Батареи ни одной.
И Ванька, чего скрывать,
Холод начал изнурять.
И он уже не в настроеньи
Тихо – мирно помирать.

И откуда только прыть?
Ну дурниною вопить:
«Кто вам, падлы, тут позволил
Душу честную губить?!
Я вам что, какая ****ь -
С голой жопою скакать?!
Адвокатов мне побо́ле!
Шубу дайте!… И пожрать!»

Тут в стене открылся люк,
И из люка вылез глюк.
Не сказать, чтоб мил собою:
Не то хряк, не то индюк.
- Ну чего ты так орешь?!
Ну чего ты горло рвешь?!
Лучше следуй-ка за мною,
И свободу обретешь!

- А ты кто? - Тюремный я.
– Птица ты, или свинья?
Или мо́же, не дай бо́же,
Лишь фантазия моя?
- Ну что ты мелешь, маята,
Нагота да босота́!
У тебя, положим, рожа
Скажем, тоже еще та.

- Ты мне рожей не пеняй!
Её били, так и знай!
А твоя, видать, с рожденья:
Ни пойми – ни угадай.
- Тьфу ты! Сельская напасть!
Что б те голому пропасть!
Я ему освобожденье,
А он мне: рожа не в ту масть.

- Ну а чё ты сразу вдруг:
«Я - спаситель! Я - твой друг!»
Я ж не знаю - ты взаправду,
Иль психический недуг?
- Сам ты в ссоре с головой!
Тронь меня! Ведь я живой.
Коль сведу тя за ограду,
Мне барыш с тебя какой?

- А с чего я должен знать
Что ты впрямь пришел спасать,
А не в ментовке подвязался
Провокацию сыграть?
- Слушай ты, гавёна вошь,
Ну чего ты дуром прёшь?!
Ты мне в бок не упирался.
Так идёшь, иль не идёшь?

- Я морально-то готов.
Но куда ж я без портов?!
Будь на мне, хотя бы, ватник…
- Я пошёл. Бывай здоров…
- От пернатая свинья,
Знаешь, чем купить меня!
Ну давай, веди в курятник.
Или что там у тебя?!…

Если сверить по часам,
По подземным по ходам
Ванька ползал ровно столько,
Сколько выдумал он сам.
Но где дороги ни пройдут,
А к жилищу приведут:
Воздух, грунт, вода – нисколько
Исключенья нету тут.

-3-

Дабы сократить рассказ,
Я уведомляю Вас:
Ента стерьвь - индюк свинячий,
Ваньку в самом деле спас!
Он привел Ванька в нору.
Я там не был, не совру.
Но по рассказам, тех кто зрячий,
Та нора не с конуру.

Та нора – считай дворец!
(И кто рыл её, шельмец?!)
Собери все тайны света -
Он их превзошел, стервец!
Там прихожая, в пример,
Как фойе из «Англетэр».
А что касаемо клозета -
На английский всё манер.

Ну как там в нем нужду справлять?!..
Или, к слову, кухню взять:
Про неё воскликнуть до́лжно
Лишь одно: «Ядрена мать!!!»
В комнатах – какое жить!
В них молебен бы служить!
А в опочивальне можно
Девок двадцать уложить!

В ванной, что там тело мыть,
Рыбу неводом ловить!
А по полкам книжек разных -
За год в печке не спалить.
Вобщем, Вам таких хоро́м
Не отстроить всем двором.
А таких обоев классных
Не купить и за бугром.

Ваня хату оглядел
И немного оробел:
- Слышь, Тюремный,
А откуда у тебя такой надел?
Ты его наколдовал,
Или так, рукой, ваял?
Ты же зодчий обалденный!
Прямо ихний генерал!

- Да был у нас один грузин,
Всей России господин...
Так это вот его кону́ры.
Правда он в них и не жил.
Так, бомбёжку переждать
Или девку приласкать.
Правда, про его «амуры»
Вроде было не слыхать.

Ты пока тут обживись,
Отоспись да отожрись.
Ну и вымойся, понятно,
Да шмотьём обзаведись.
Ну а я – судьбой гоним:
Делу время, и я с ним.
В вечеру вернусь обратно,
Вот тогда поговорим…

Сытно есть да крепко спать,
Как Ванек – таких сыскать.!
А про Ваню в ентом деле
Можно хоть кино снимать.
…Через час помытый, сытый,
Новым лезвием побритый,
Ваня нежился в постели
На перине свежевзбитой.

Мысли с голода - скупы,
Мысли сытые - тупы.
Мысль Ивана змейкой вьется
От врождённой простоты:
«Говорят, что между звёзд
Тоже есть к жилищу мост.
Лунной радугой зовётся…
А может то путь на погост?

Как бы я в броневике,
Да на барже по реке
Гастролировать пустился
С «матюгальником» в руке.
И про то, что я терпел,
Всей России громко б пел:
И как башкой о стены бился,
И ни за что как погорел.

Я б такой имел успех,
Что подумать – и то грех.
Ко мне б в очередь стояли,
Ну а я пускал бы всех!
Широко певцы живут…
Ну а я в вокале крут.
Девки б памперсы меняли
От восторга в пять минут.

Мне на сцену бы попасть,
Да со сцены не упасть.
Я б талантом развернулся,
Да и завернулся б всласть!..»
Ваня было уж запел,
Да сон Ваню одолел.
Ваня в дрёму окунулся
И счастливо засопел…

-4-

Вечером тюремный глюк
Будит Ваню аж с двух рук:
- Подымайся, лежебока,
Да примеривай сюртук!
Кто мне давеча трындел
Что горазд до крупных дел?
Али от тебя нет прока?
Аль уже перегорел?!

Ваня ото сна чудной,
Ну ни дать, ни взять хмельной:
Тупо зыркает глазами,
Да мотает головой.
- Чур, меня! Свиная страсть,
Чтоб те ироду пропасть!
Разлучил меня со снами!
Ну за что мне та напасть?!

Токмо я во сне поплыл,
Токмо крылья распустил
Голым девкам гладить попы…
А ты взял, да разбудил!
Ты ж гундосил: «Обживись,
Отоспись да отожрись!»
Я что, должен спать галопом?
Нет, ей богу, отвяжись!

Глюк тюремный больно строг:
- Может, хочешь вновь в острог?
Как тебя ловчей спровадить:
Сквозь окно, иль за порог?
Ваня, прикусив язык
Погрустнел, сомлел и сник:
- Можно ж мирно всё уладить!
Для чего меж нами крик?

Я со сна не разобрал,
Ты в горячке что сказал –
Шутканули и довольно!
Так о чём ты вопрошал?
Я любой те дам ответ,
Даже коль ответа нет.
А от угроз - на сердце больно
И в душе кровавый след.

- Ладно, можно не стращать,
Можно ласково вещать…
Что являешь ты собою
Я пытаюсь угадать?
Ты явился налегке,
Почитай в одном носке:
Без копейки за душою
И без доллара в руке.

Ты в столице свою прыть
Как мозгуешь применить?
Тут на жизнь такие цены,
Что дешевле и не жить…
- Я сюды пришёл не млеть,
И не в борозде потеть!
Мне дорваться бы до сцены
И о хрене песни петь!

- Енто что ещё за крен?
Нахрена тебе про хрен?
Или ты собрался тута
Состязаться в КВН?
- Хрен он что ж? Он как возьмешь!
Он острее бьёт чем нож.
Да и в качестве маршрута
Он бывает тоже гож!

Хрен - он в жизни суть проник
Ежли лёг на воротник.
- Ну а ежли по всей морде -
Жуткий вызывает крик…
- Хрен – он силой наделён,
Он порой как Рубикон!
Хрен - он почитай как орден,
По градации ООН.

- Редьке хрен не конкурент…
- Хрен - всему эквивалент!
Средство хрен от недержанья
(Выдан и такой патент).
Хочешь - водки настоять,
Хочешь - с салом настрогать,
Ну а хочешь - расстоянья
Можно хреном измерять.

- Я тебя не оценил:
Не дурак ты, а дебил!
Нахрена тебе на сцену?!
Не летают, кто без крыл!
- Поуйми-ка спесь свою!
Я зарок теперь даю:
Я порву на шее вену,
Но на сцене запою.

Ты тогда увидишь «крен»,
Воспою когда я хрен,
И в цветы меня зароют
Аж до самых до колен.
Дай бумаги да чернил,
Чтоб маршрут я проложил
Сцены где поболе строят,
Да чтоб путь недолог был!

Глюк, опешив, чешет зад.
Он совсем уже не рад,
Что увёл Ванюшку тайно
От тюремных от пенат:
- Вань, я что-то не пойму,
А в своём ли ты уму?
Или выронил случайно
Где его в чужом дому?

Где мозги твои искать
Мне на это наплевать.
Но неужели лишь о хрене
Можно песни распевать?
Ну добро – пускай о нём.
Наплевать о чём поём!
Только чем оплатишь пени
На вокальный сей содом?

Композитор, да поэт,
Скрипачей целый букет -
Ежли петь не «акапелла»
Нужен акомпанимент.
Ты же должен понимать:
Им всем денег надо дать,
А иначе сгинет дело –
Лучше и не начинать

Ты безвестен, стало быть
Тебя нужно «раскрутить» -
В телевизор «ролик» вставить
Ну и в прессе «осветить».
Ну и радио опять
Тоже надо подключать -
Кто же будет тебя славить?
А где на это денег взять?!

Ладно, деньги как навоз:
Нынче нету – завтра воз.
Мы с тобой организуем
По Москве какой извоз:
На телеге аль верхом.
Я прикинуся конём.
Это после обмозгуем…
Где «команду» соберём?

Я могу тебе помочь:
На подпевки сунуть дочь,
Тёщу дать на подтанцовки,
Да и сам сплясать не прочь!
А что касаемо до нот –
Я тебе не рифмоплёт.
Тут уж сам ищи обновки.
Ну а там как повезёт!

Где про хрен нам песни взять?
Их же надо написать!
На мелодию пристроить!
А потом уж распевать!
Вот чернила, вот блокнот:
Хошь для текстов, хошь для нот.
Береги блокнот, а то ведь
Вдруг задумки кто сопрёт…

-5-

С микрофоном песни петь
Одно дело захотеть,
И совсем другое дело
Эти песни спеть суметь.
Ванька наш не ест, не спит
Сочиняет и творит.
Ажно всё потеет тело -
Так мозгою шевелит.

Но не пишется куплет!
Вдохновенья что ли нет?
«Колосится хрен на поле» -
Вот и кончился сюжет.
Ваня мается в трудах.
Выражается в сердцах.
Уж и ламп включил побо́ле,
И справлялся в словарях,

И чернила поменял,
И перо иначе взял,
Пыль с бумаги сдул три раза,
Но ни строчки не создал.
Где башке идеи взять?
Как их рифмою связать,
Если та башка, зараза,
Не умеет сочинять?

Ваня в лирике – профан...
Глюк, коварный интриган,
Всё с подходцем своим гадким,
Лучше лез бы на таран:
«Может Музу пригласить?
К педагогам бы сходить,
Голосом воркует сладким,
Рифмы с нотами учить!»

- Твоё дело не мешать,
Да из крыльев перья рвать
Я стремление имею
Гениальности писать!
- Где способности возьмёшь,
Коли ты тупой как вошь?
Амфибрахий от хорея
Отличить то не могёшь!

Я про ноты уж молчу…
- Щас чернилой окачу!
От твоей паскудной рожи
Хоть уматывай к врачу.
Да уйди ты, не мешай!
Тут и без тебя раздрай!
Мне хоть в петлю, хоть из кожи…
Ну хоть ты – не приставай!

Глюк как вроде поутих.
А Ванёк опять за стих,
Рифмы всё искать стремится:
- Ну ведь где-то ж куча их?!
У иных вон поглядишь:
Пара слов - готовый вирш.
Тут же впору застрелиться –
Ни черта не сочинишь!

- Ваня, знаешь в чём секрет?
У тебя таланту нет! -
Глюк Ванюше шепчет, - Вона,
Без таланту: всё, привет!
- У меня талантов – воз,
Просто я не все донёс.
У меня их два вагона…
- Улетели под откос!

Я смотрю как ты творишь:
Пыли - много, дела – шиш!
Ты со скоростью такою
За сто лет не сочинишь!
Мне волшебников созвать,
Попросить поколдовать?
Может сказочной стезёю
Нам с тобою зашагать?

Может фею соблазним,
Колдуна уговорим?
С волшебством будет быстрее,
Чем старанием твоим!
Ты же бестолочь такой,
Прям как сказочный герой…
Или может, что вернее,
Возвращайся-ка домой!

- Мне б на русскую на печь
Самоходную возлечь
Вот тогда весь мир узнает
Про меня. О чём и речь:
С самоходной то печи,
Хоть «по матери» кричи!
Потому, как громыхает,
Хоть и жарит калачи.

Я потом чего пою
Всем на пальцах объясню...
Нет, пожалуй не прокатит
Эта хрень в родном краю!
Жабу сказочну поймать,
Да желанью загадать?
Нет - меня кондрашка схватит
Коль придётся целовать!

С возвращеньем отвяжись,
Мне ж в селе не покажись:
Засмеют меня в деревне
И ославят на всю жизь!
Мне же там, как трепачу,
Станет жить не по плечу.
Не - через такие те́рни
К звёздам лётать не хочу!

- Так чего же ты сидишь,
Пальцем в жопе теребишь?
Изучай пути иные,
Раз с эстрадой вышел шиш!
Тут в Москве закон суров:
Отработай харч да кров!
А убогие, тупые:
По домам – пасти коров!

- Ты тут умный что ль один?
Или ты тут господин?
Хто ты есть по ентой жизни?
Ты же есть - мутант пингвин!
Ишь, наел мордоворот! -
С Вани дурь валами прёт, -
Прок с тебя какой Отчизне?
Или ты не патриот?!

Я ж надежда всей страны -
Ей же гении нужны,
И про овощные грядки
Песни для страны важны!
Я в столице пригожусь,
Коль на сцену то прорвусь -
Будет Родина в порядке:
Я ей славой обернусь!

Глюк пускает пену ртом,
По копытам бьёт крылом,
На загривке перья вздыбил
Землю роет пятаком:
- Ты тут рот не разевай,
И себе расценку знай!
Ежли мент мозги все выбил,
Так иди назад - вправляй!

Сам ты кто? Ты - лимита!
Быдло! Неучь! Босота!
Типа «творческая личность»,
А по повадкам – «гопота»!
Гонором башка полна,
А сам с помойки, аж со дна!
Кукиш - вся твоя наличность,
И за душою куль говна.

- Ты чего ко мне пристал?
Ты зачем меня спасал?
Ты же мне ни сват, ни шурин!
Или ты мне братом стал?
Ты вообще-то кто такой?
Енто с радости какой
О моей печёшься шкуре,
Словно я тебе родной?

- Это так не рассказать.
Это водки надо взять,
Потому - без алкоголя
Это всё не осознать!
- Ну давай, беги в лабаз.
Или где она у вас?
Разговеемся, посколя
Я готов послушать сказ…

-6-

Можно тосты сочинять,
Можно молча выпивать!
Только выпивки на свете
Лучше водки не сыскать!
Между первой и второй
Перерывчик небольшой,
А между второй и третьей
Он и вовсе никакой!

Вслед за третьим стопарём
Мы беседу поведём,
Потому как ощущает
С третьего душа подъём.
Но бывает, что порой
И от пятой никакой…
Глюк судьбу свою вещает
Ваньке аж после восьмой:

- Ты пойми меня, Ванёк,
Я давно мотаю срок
В этом гадостном обличье -
Мне за подлости урок.
Изначально-то был я
Не индюк, и не свинья –
Внешностью являл величье
Оседлавшее коня.

Был я знатный господин,
Был я девками любим…
- Ну положим в этом деле
Ты на свете не один:
Бабам подавай лишь знать,
Чтоб мог «бабок» кучу дать.
В бедном да сутулом теле
Трудно счастье угадать!

- Был, Вань, у меня сосед.
Так посмотришь - виду нет.
Да и с деньгами, однако,
Не сказать что бы комплект.
А соседская жена
Больно мила да стройна́.
И он её любил, собака,
И она ему верна́.

Я, и сам того не ждал,
Буйной страстью возжелал
Эту барышню настолько,
Что ночами плакать стал.
Я, понятно, к ней «на ты»:
Фрукты, жемчуга, цветы…
А она смеётся только:
«Я замужняя». Кранты!

Я добром её просил,
Изо всех старался сил.
И, подумавши – не сразу,
Как то ночью сочинил
Исходя из своих грёз
На соседа я донос.
И к Опричному Приказу
Сам донос тот и отнёс…

Там прочли донос, и вот,
Взяли парня в оборот.
Как он там не упирался,
А пытали цельный год -
Ждали нужный им ответ…
Ну а мне и горя нет:
Я ж с возлюбленной остался
Почитай что «тет-а-тет».

Говорю ей: «Так и так -
Мой нейтрализован враг.
Так давай сыграем свадьбу
И айда гулять в кабак!»
Но соседская жена,
На весь свет така́ одна:
«Хоть сжигай мою усадьбу,
Но без мужа мне хана!»

Глюк почал слезу ронять,
Носом хлюпать да моргать.
Появилося страданье
На… (не знаю как назвать)
- Вань, налей ещё стакан.
Не достаточно я пьян
Продолжать воспоминанье
Про мой жизненный изъян.

Ваня в рюмку водку льёт,
Вроде бровью на ведёт.
Только взглядом свирепеет -
Прям того гляди убьёт.
Прямо воздух жжёт зрачком!
Глюк сторонится бочком,
Но продолжает, как умеет,
Эпопею бодрячком:

- У соседки братец был,
Колдуном в народе слыл:
В кузне «колдовал» со сталью,
В церковь вовсе не ходил!
Он, как только распознал
Куда я письмо послал,
Так сейчас ко мне с пищалью,
Угрожать, поганец, стал:

«Если зятя загнобят,
Не вернётся коль назад –
Я тебя, стукач ты бойкий,
Отымею дышлом в зад,
А родню твою сгублю
Прям как есть всю на корню –
Мухоморною настойкой
С белладонной напою!

И про сестру мою забудь!
А иначе прямо в грудь
Из пищали тебе жахну,
А потом уж будь что будь…»
Я конечно обомлел,
Не сказать, чтоб оробел:
Или я не так как пахну,
Или он не то что съел?

«Хватит - говорю - стращать,
Да глазищами вращать!
Мне сестра твоя не ну́жна,
И ещё нену́жней зять!
Поуйми-ка свою спесь:
И у нас в подвалах есть
Огнестрельное оружье,
Всех фузей не перечесть!

Так что, от меня отстань…»
В общем, разговор наш, Вань,
С братиком моей зазнобы
Получился просто дрянь.
Брат соседки заявил,
Что заклятье изучил,
С удовольствием его бы
На меня и наложил –

Не спасётся коль зятёк.
Коль сгноит его острог –
Буду в страшном я обличьи
Жизни доживать свой срок.
Гадок буду, просто жуть:
На ночь глянешь – не уснуть.
Длинным, аж до неприличья,
Станет жизненный мой путь.

Что б заклятье разорвать,
Чтобы вновь собою стать
Должен буду арестантов
Я с остро́гов вызволять.
Миллион сто сорок пять
Нужно будет мне спасать
И, без иностранных грантов,
Им «путёвку в жизнь» всем дать.

Всё исполню – значит квит:
Заклинанье улетит,
При условьи что прощенье
Мне соседка подари́т…
Я с угроз добрей не стал:
Я защитника послал
В те места, где при рожденьи
Знамо каждый побывал…

Ваня наш хоть и молчит,
Глюка взором пепелит,
В тихой злобе багровеет,
Плюнь на лоб - так зашипит.
Он давно уже не пьёт,
Только Глюку льёт, да льёт.
Потихонечку звереет -
Примеряет как убьёт...

Пьяный Глюк (какой уж есть)
Продолжает басни плесть:
- Видимо имел понятие
Соседкин брат про честь:
Зятя как похоронил
Всё исполнил, как грозил!
Взял и на меня заклятие
Навечно наложил,

Чтоб ему гореть в огне!
И теперь выходит мне
В перьях жить... Я уповаю:
Благо в перьях, не в говне!
Признаюся не тая:
Чудо в перьях - это я!
- Это я, так понимаю,
Просто пьяная нудня?

- Не какая не нудня
Заколдованный, Вань, я!
Потому такой и странный:
Не индюк, и не свинья.
Чтобы облик воротить,
Я пытался перья брить,
Выщипать и даже в ванной
Мылом дустовым отмыть!

- Что ты лепишь тут манты́!
Чудо в перьях - это ты?!
- Получается так, вроде ...
- Интересные понты́ -
С чудом в перьях водку жрать!
Не поверят, рассказать
Эту весть кому в народе.
Даже могут засмеять...

Но я опять о колдуне:
Ну давай, поведай мне
Страшное преображенье
Чем закончилось сие?
Что ответил колдуну?
Что ты посулил ему,
Чтоб добыть себе прощенья?
Может денег дал кому?

- Прям такой, как в перьях был,
Ему морду и набил.
А соседскую супругу
За промежность укусил,
Мол, «Зачем тебе она,
Ежли трупу ты верна?!»
В общем много с перепугу
Я наковырял говна...

- Я навряд ли ошибусь,
Утверждая, что ты гнусь!
Я б тебе по рылу въехал,
Да запачкаться боюсь!
- Чем же грязный я такой?
-Тем, что с гнилостной душой!
Тем, что на сердце с прорехой
И мозгами никакой!

Знамо дело: дело швах
Ежли колокол в штанах.
- Что там ты сказал невнятно?
Колокол - он в куполах!
Почему в штанах-то он?
- Потому, что «му-да-звон»!
- Ну, теперь мне всё понятно.
Дале спорить не резон...

- Уж конечно, спорь не спорь -
Ентим не излечишь хворь,
Ежли у тебя в мошонку
Все мозги стекли посколь!
Мало сделать тя скотом,
Безобразнейшим притом:
Вот содрать с тебя шкурёнку,
Да по заднице кнутом!

Не пернатою свиньей,
А горбатою змеёй
Надо было тебя сделать
За поступок за такой.
Нет бы колдуна молить,
О прощении просить,
Ты должо́н за ним был бегать!
А он давай ещё чудить...

- Был я прежде на коне,
А теперьча - весь в говне...
То же самое супруга
В этот день сказала мне:
«Чем ты думал, идиот?
Ведь колдун нас изведёт!
Ох и вздыбит он округу...
Ох и кровушки попьёт...»

- Ты в ту пору был женат?
Ну вообще дегенерат!
- Да на кикиморе женился...
- Ну так кто же виноват?!
Слушай, ты такой мудак
От рожденья, или как?
Или в детстве приложился
Головою о косяк?

Ну какой же ты подлец!
Ты какой страны жилец?
Я - дурак, оно конечно.
Но ты дурак - всему венец!
Где ты рос? Поведай мне.
- При Василиче - царе.
Смутно время скоротечно,
Да сказалось на уме!

С ним, возможно, и херня…
Но, «крепка моя броня»:
Миллион сто сорок пятый
Ты, Ванятка у меня!
Вот устрою жизнь твою –
И заклятие «адью»!
И не стану я пернатый –
Внешность обрету свою!

- Это как ищь прогорит!
Вдруг соседка не простит?
- Бабы падкие на жалость -
Вряд ли злобу затаит.
Да и трудно ей одной
С перекушенной… судьбой
Я её согрею малость,
Да сведу к себе домой

Тут уж Ваня не стерпел:
- Я давно сказать хотел
Где и как тебя я видел,
И на чём тебя вертел!
Чтоб заклятье не снимать -
Я готов в тюрьму опять.
И на объясненья в МИДе -
Чтоб тебя не выручать!

- Дли мучений моих век!
Дуй к ментам - ты ж Человек!
Вот им радости доставишь:
Хулиганство плюс побег.
На себя ещё возьмёшь
Два убийства и грабёж -
На насильника не тянешь,
А за киллера сойдёшь.

- Про ментов ты видно врёшь!
Ты ж «на понт» меня берёшь!
Бздишь , небось, что будешь вечно
Ни пойми не разберёшь!
- Я ментов то повидал,-
Глюк Ивану возражал,
- Они подлые, конечно...
А от тебя не ожидал:

Ладно ты предвзят ко мне,
Но каково моей семье!
Ведь они меня зажда́лись –
Прямо виснут на окне.
Бессловесный, прям как мим,
Я во сне являюсь к ним.
Не индюк, я извиняюсь,
А приличный херувим.

Дочь в молитвах за меня
Поседела за два дня -
Просто оказалась слабой
Без отцовского огня.
И от жизни от такой
Стала бабою-Ягой!
А была красивой бабой:
Не горбатой, не хромой!

Глюк нахрапом прёт вперёд,
С четырёх слов - восемь врёт.
Где - как будто застеснялся,
Где - вроде слезу смахнёт:
- Ну а тёще и жене
Сколько плакать обо мне?
Ты бы, Ваня, воздержался
Жизнь мою топить в говне!

Ты с ментами не морочь!
Я ж тебе готов помочь.
Коль меня ты не жалеешь,
Тёщу пожалей и дочь…
- Экий скользкий ты зверёк –
Говорит ему Ванёк, -
Как всё вывернуть умеешь
Наискось да поперёк!

Мысли твои были где,
Когда тёр свои муде?
О семье ты много думал
На соседском то дворе?
- Ну давай меня гноби!
Ну давай меня стыди!
Хочешь: я башкой об угол,
Сам не справишься, поди?

Ваня озверел в конец:
- Да заткнись же ты, подлец!
Вот разрежу тебе брюхо,
Да засуну огурец!
Ваня вздыбился, аж страх,
И бутылкою – шарах!
Глюк - крылом Ванятке в ухо,
Ваня Глюку – пяткой в пах…

Пыль столбом, кромешный ад,
Поросячий визг, да мат!
И летят по полу склянки,
И обрывки книг летят…
Бить посуду с пьяных глаз,
Это могут все у нас.
Вот создать чего без пьянки –
Вот где нужен мастер-класс!

-7-

Утро – это как поспал,
Как глаза свои продрал.
Наплевать где в небе солнце –
Главное с постели встал.
Ну не с постели, а где лёг:
Коврик там, или порог,
Иль в разбитое оконце
Примостился поперёк.

Тот, кто с вечера герой –
Тот поу́тру никакой.
Все вечерние путаны –
Утром за святой водой.
Тот, кто с вечера вожак –
Утром просто пыль и шлак…
Чудо в перьях из под ванны
Вылезает кое-как.

С переломанным крылом,
С ссадиной над пятоком,
Глюк пытается спросонку
Рот ощупать языком:
«Это что же за нахал
Будто полный рот насрал?
И отбил мне всю печёнку…
И в паху всё изодрал…

Чьи по мне прошлись катки?
Чьи в зубах моих шмотки́?
Кто под череп мне засунул
Паровозные гудки,
Так ревущие, что жуть?!
Кто мне вытоптал всю грудь?
Кто мне в душу эдак плюнул,
Что ни пёрнуть, ни вздохнуть?

Ладно бы один склероз,
Так ещё ведь и понос:
Всё кишечник исторгает,
Что из-за стола унёс…»
Глюк, схватившись за живот,
В туалет себя несёт.
Чувствует, что помирает.
От чего только вперёд?

И садясь на унитаз,
Выпуская шумно газ,
Понимает что родился
Он сейчас в который раз…
Но до края жизнь дошла -
Смерть и тут его нашла:
С унитаза пламень взвился,
Пена мыльная пошла.

Глюк в истерике орёт,
А из заду пена прёт!
Глюк с мечтами распростился –
Понимает что помрёт,
Что ещё чуть – чуть… Вот – вот…
Страх из тела душу жмёт.
- Что, пернатый, пробудился? -
Голос Ваня подаёт

Сам не то чтоб очень цел,
Но сквозь синяки глядел.
В разговоре шепелявил,
Но был, в целом, бодр и смел.
- С добрым утром, коли встал! –
Ваня весело сказал, -
Унитаз не продырявил?
Крышу криком не сорвал?

- Что за крыши под землёй?!
Удивляюсь: как живой?
Это ж прямо изверженье
Состоялось подомной!
Думал: Богу душу сдам.
Вроде выпил-то сто грамм!
И за что эти лишенья
Я терплю? Не знаю сам.

- Ты, намедни, с пьяных глаз
Про себя повёл рассказ
И такое мне открылось...
Хоть носи противогаз,
Ты ж душою так смердишь!
- Вань, ну что ты говоришь?
То заклятье наложилось
На сознанье... - Ой юлишь!

Ты ведь так меня достал,
Что я думать перестал.
Прямо диким стал пигмеем.
Прям почти фашистом стал!
Я вчера тебя избил,
А потом уж накормил
«Фейри», «Кометом» и клеем.
И залил флакон чернил.

Что до заду добралось,
То наружу прорвалось
Ничего - не околеешь!
Не такое жрал небось?
Ты душой уж больно злой,
А после «выпивки» такой
Может вправду поумнеешь?
Ну а нет - так хер с тобой!

- Вань, ты вроде не дурак.
Должен мыслить: что, и как.
Ну по пьяне что не сажешь?
Больно скорый ты до драк!
Я ж тебя с ментовки спас.
- Лучше мне туда сейчас:
Там хоть душу не измажешь!
- Это очень спорный сказ.

У ментов ведь правды нет -
Там на всё один ответ:
Так всё вывернут, зараза,
Что души - считай и нет...
Ты прости меня, молю!
Я ведь от стыда горю!
- Ладно, прыгай с унитаза,
Да пошли опохмелю...

-8-

День прошёл, и его нет.
Лишь в душе оставит след,
А порою и на теле…
Так об этом и сюжет:
Где под пластырь, где под бинт
Скрыв вчерашний счёт обид,
Ваня с Глюком захотели
Сохранить приличный вид.

По рюмашке похмеляясь,
Вроде даже помирясь,
Говорили, но немного –
Оставалась в душах грязь…
Можно долго пить да спать,
Но судьбы не угадать.
И Иван промолвил строго:
- Надо что-то, но решать.

Я в деревню ни ногой!
Но и с песней пшик пустой:
Сознаю теперь всецело,
Что поэт я никакой.
Что б прославиться в дому
Мне бы в Кремль попасть к кому.
И уж, коль такое дело,
Лучше б прямо к «самому».

- Эко, Ваня, ты хватил!
Эко планку залудил!
К «самому» без основанья
Вряд ли кто-то проходил.
Вань, ну ты подумай сам:
Государственным делам
Уделяет он вниманья
Явно больше чем гостям.

За здорово, за живёшь
Ты к нему не попадёшь:
Нужно яркую идею…
- Понимаю я, но всё ж!
Мне б чего изобрести,
Что бы всю страну спасти!
Жаль, что только и умею
Что в лесу коров пасти…

- Кто ж в лесу пасёт коров?
- Глюк, уж больно ты суров.
Я к примеру излагаю,
Так сказать – фигура слов.
Мне такое бы создать,
Чтоб не стыдно рассказать.
Тут размахом, понимаю,
Нужно будет обаять.

А вот, ежли, изобресть
Барана́ в злату́ю шерсть!
Может быть оно и сложно,
Да ведь благ не перечесть:
Без напряга на мозги
Сена дал, да шерсть стриги,
А из шерсти лей монеты,
Да оплачивай долги!

- А вот с этим могут взять,
Будут слушать, да внимать.
Развивай мыслю вернее:
С чего будешь начинать?
- Козерога отловить,
Да с жар-птицею скрестить!
- Вань, подумай, с той затеи
Брат мой младший может быть.

- Это верно, это так.
«Сам» - он тоже не дурак:
У него таких баранов
Два сарая и чердак.
Но коль с золотым руном
Мы барана приведём,
То для всех заморских «па́нов»
Это будет ход конём!

Тут открыты все пути:
Кому хошь - тому плати!
Вот с Мичуриным Вавилова
Теперь бы где найти?
- Я не знаю, где искать,
Под землёй их не видать!
Знать из «гнёздышка», столь милова,
Придётся убегать.

- Так веди, чего тянуть?
Указуй под солнце путь.
Да обратную дорогу,
Ежли что, не позабудь:
Вдруг облава иль налёт,
Кто их, москвичей, поймёт.
Где искать тогда подмогу,
Коль прописка подведёт?

Враз за шкаф метнулся Глюк
И открыл за шкафом люк:
- Тут дорог считай, что тыща!
Главное - не делать крюк.
Главное - не заплутать.
Глянь, какая благодать…
Ваня глянул – темнотища,
Даже стенок не видать:

- Как же мы туда войдём,
Как дорогу то найдём?
Мы в потьмах без освещенья
В две минуты пропадём!..
Глюк вопросу просто рад:
Прёт похожий на домкрат
Со складского помещенья
Двухколёсный агрегат.

- Чтоб в потёмках не блудить,
Чтоб дорогу осветить,
Не со свечкою чтоб лупа,
Чтобы стен не закоптить,
Прям на аглицкий манер
Гидравлический торшер
Изобрёл Артемий Цупа -
Гениальный инженер.

Он ещё, ядрёна мать,
На Луну хотел слетать!
Да на колченогой кляче
Тяготенья не порвать...
Но грозился через год
По орбите оборот
Совершить, собрав на даче
Деревянный вертолёт.

- Ты мне лекций не читай!
Ты давай торшер включай!
Или же запросишь плату?
- Вань, ты сильно не серчай:
Я включить торшер готов,
Да к нему два воза дров
Полагается по штату -
Цупа не вполне здоров.

Вот его дружок Сашок,
Скушав утром артишок,
Электрические спички
Смастерил из двух досок.
Ежли в сеть их подключить -
Далеко будут светить!
Только требуют водички
Больше тонны, чтоб тушить.

Или вот ещё пример:
Тот же Цупа инженер
За ночь в светогенератор
Переделал шифоньер...
В общем умные все - страх!
Только пользы от них - швах!
Я же - никакой новатор:
Будем двигаться впотьмах...

Ваня сердится: «Постой!
Глюк, ты часом не больной?
Юмор твой излишне тонкий.
Ты не в ссоре с головой?
Ты давай в себя приди -
Ерунды не городи!
Ну а лучше - встань в сторонке,
И ко мне не подходи!»

- Просто я хотел сказать:
Табуретку разломать,
Ножку запалить, и можно
Ей дорогу освещать...
Ваня думает: «Остряк!
Подколол меня, аль как?
Ежли да - то очень сложно.
Ежли нет - то кто дурак?»

- Глюк, а всё же, ты болван!
Двухколёсный свой рыдван
Для чего припёр с подсобки?
Или то катамаран?
- Там, на выходе, есть люк, -
Отвечает Ване Глюк, -
У него заело скобки:
Поддомкратить и каюк!

А домкрат в руках тащить -
Надо силушку вложить.
Ну а этот - самоходка,
Его можно и катить!
- Ну кати, коль захотел!
Инженерный новодел
Тоже Цупы разработка,
Или друг его сумел?

- Ты мне Цупой не пеняй!
Он реальный, так и знай!
Я его спасал недавно -
Он талантлив через край.
А про луну и вертолёт...
Ну кто в шутку не соврёт?!
И давай, теперьча, плавно
Перейдём на наш поход...

- Может мы с тобой пойдём
Цупу этого найдём?
Может он нам чем поможет,
Раз таланту в ём объём?
Для жар-птицы ли силок,
Козерогу ли садок
Смастерить Артемий сможет,
Или друг его Сашок?

- Этот Цупа инженер -
Он разумности пример,
Смастерит он что угодно:
От клозетов до галер!
Да и друг, ему под стать:
Может мастерски паять,
Он из трактора свободно
Может ноутбук собрать.

Нам помощников таких
Предостаточно двоих…
- Может быть они о хрене
Написать сумеют стих?
Ты слова-то экономь,
Ты давай, веди, знакомь.
Хватит предаваться лени -
Зачехляй свою гармонь!

- Цупа мне давал понять:
Хочет «за бугор слинять».
Вот такая, Ваня, штука -
Можем просто опоздать…
Ножку стула отломав,
Сальной паклей обмотав,
Теребит Ванюша Глюка:
- Так помчимся же стремглав!

-9-

Где под землю ни нырнуть –
Всё одно там тёмен путь.
Будь в норе ты, иль в тоннеле
Нет тут разницы ничуть.
Ты туда не суйся зря
Лишь одной душой горя.
Мы б туда лезть не посмели
Без свечи иль фонаря.

От большого ли уму
С ножкой стула лезть во тьму?
Если только в наказанье
Это велено кому.
Ведь тоннель не коридор,
У него иной простор,
Он порою расстояньем
Может взять вас на измор.

Ножка стула догорит
И уже не осветит
Ни колдобин под ногою,
Ни куда твой путь лежит.
И лови тогда впотьмах:
То ли стены, то ли страх.
То ли кучку под собою,
То ли лужицу в штанах.

Но затем он и дурак,
Чтобы делать всё не так.
Подпалил Ванюша ножку
И вперёд... А что и как -
Это он не разберёт,
Дескать: Глюк меня ведёт.
А подумать, хоть немножко –
Так ума недостаёт…

Что тут долго объяснять,
Сопли в рукаве жевать?
Факел «сдох», и Глюка нету –
Так-то Глюку доверять.
Тьма кругом. Куда бежать?
Где впотьмах его искать?
Призови его к ответу,
Если не сумел догнать!

- Глюк утёк, а мне урок! –
Грустно думает Ванёк, -
«Сократил» себе в тюряге
Получается я срок…
Сладко было водку жрать,
Да в перинах пышных спать,
Да о хрене на бумаге
Непонятно что писать.

А теперь куда и как?
Ажно душу давит мрак.
Путь искать, коли не струшу,
Лишь на ощупь, как слепа́к…
И по стеночке ползком
Где на пузе, где бочком
Пробирается Ванюша
По тоннелю с матерко́м.

Впереди скрипит домкрат,
Крысы позади шуршат,
Боль в душе, тоска на сердце,
Только мысли мельтешат:
« Где же выход? Где же свет?
Где есть «тот», где «этот» свет?
И куда теперьча деться,
Ежли выхода-то нет?..»

Ваня мается, ползёт.
Время движется вперёд.
Только кто впотьмах узнает,
Час прошёл, иль целый год?
Только где конец пути,
По которому идти?
Страстно Ваня рассуждает,
Как свободу обрести.

Напрягает Ваня ум -
Череп аж трещит от дум.
Жажда горло иссушила,
В голове голодный шум...
Ваня больше не орёт,
Лишь ногой слегка ведёт…
Вспоминает всё что было…
И вот-вот уже помрёт…

-10-

Толи вороны орут,
Толи ангелы поют -
Угадаешь, если знаешь
Где закончился маршрут.
Ну а если, на беду,
Заблудился ты в бреду –
Никогда не угадаешь
Кто тебе дудит в дуду:

То ли это Гавриил,
То ли сам Сатанаил,
То ли кто в потёмках в шутку
Газ кишечный отпустил.
Тут поди-ка угадай,
Если с головой раздрай.
Тут здоровому рассудку
В темноте – хоть фору дай.

Ну а если без еды?
Ну а если без воды?!
Тут уже галлюцинации
Поют на все лады!
Толи кто в ночи орёт,
Толи кто в печи куёт –
Ваня из своей прострации
Никак не разберёт…

Веки Ваня разодрал,
И едва не заорал:
Столько белого да чистого
Он в жизни не видал:
Белы стены, потолок,
Белы двери и порог.
Блики солнышка лучистого
Как будто кто зажёг -

Лампы ки́пенно горят.
Белые кровати в ряд.
И на белых окнах шторы
Тоже белые висят.
Словно ангела крыло
Всё вокруг белым – бело.
Негде зацепиться взору.
Ваню даже повело.

Жмурит веки он опять.
Молча силится понять:
«Это рай, или виденье?
Как, не зная, угадать?
У кого бы расспросить?»
Начал Ваня голосить:
Проявлять своё волненье
И пускать наружу прыть.

Тут же прекратился гул.
Ваня радостно вздохнул,
Мысленно перекрестился,
Снова веки разомкнул.
Ангелы пред ним стоят,
Почитай что трое в ряд.
- Что, болезный, пробудился? –
Улыбаясь, говорят.

- Как же ты попал в туннель?
- Что ел-пил то ты досель?
- И зачем тащил с собою
На колёсах канитель?
- Не губите жизнь мою!
Всё скажу, не утаю!
Лишь одним побеспокою:
Я чего, уже в раю?

- В медсанчасти ты дружок.
Как зовут тебя? – Ванёк.
Я по ентому туннелю
Из милиции утёк.
- Как же ты в туннель попал?
- Глюк меня в него позвал.
Я по пьяни птицезверю
Чуть башку не оторвал.

- А с собою что тащил?
- Так ведь это Глюк всучил:
Это разработка Цупа,
С целью экономий сил.
Глюк вообще коварный зверь…
Ваня косится на дверь:
- Я спрошу, возможно глупо:
Вы куда меня теперь?

Главный «ангел» помолчал,
Головою покачал:
- Не волнуйся, Вань, пожалуйста,
Найдём тебе причал.
Истощенье, нервный стресс -
Виден умственный регресс.
К психиатору, пожалуй что
Его тут интерес.

- Слушай, дохтур дорогой,
Я в психушку ни ногой.
Ты давай не торопися,
Ты диагноз ставь другой!
Ты душой меня пойми!
- Ты, Ванюша не шуми.
Отоспися, подлечися.
Вот таблеточки прими.

- Я уже и ел и спал!
В результате к вам попал!
Мне б до Глюка бы дорваться,
Я бы падле показал!
- Ваня, я прошу окстись,
И давай угомонись,
Ну а будешь зарываться –
Ну тогда уже держись.

Ты артачиться погодь,
Ты ж отрезанный ломоть.
Ты один, а нас тут трое:
Можем что и уколоть.
- Ладно! Всё понятно мне!
Я уже на самом дне!
Вижу дело тут такое:
И в больнице как в тюрьме.

Только зря вы так со мной.
Я ведь правда не больной.
Я обиженный судьбою,
Да и просто шебутной.
Но ежли велено лежать –
Буду слушать и внимать,
Озорство своё зарою
Что бы вас не раздражать!

- Вот и умничка! Ложись,
В своих мыслях разберись.
Вот придёт к тебе инспектор,
Вот ты с ним и поделись.
Понапрасну не шуми,
Вот снотворного прими -
Успокой тревожный сектор.
Мы ж со всей душой, пойми!

Ты, Ванюша, не ершись.
Ты сперва восстановись.
Есть душевная контузия –
Вот с нею и борись.
Истощению препон:
Наш питательный бульон,
Внутривенная инфузия,
Глубокий долгий сон…

Только Ваня прикорнул,
Как опять услышал гул.
Сразу голосить пустился:
«Помогите! Караул!»
Набежало докторов,
Пялят взор из-под очков:
- Значит не угомонился!
- Значит эдак ты здоров!

- Я не знаю что сказать,
Только мне мешает спать
Гул в башке, как с перепою.
Или как его назвать?
Кто мне толком объяснит,
Это где и что шумит,
Только я глаза закрою?
Главный доктор говорит:

- Это не ночной кошмар.
Это, Вань, науки дар:
Аудиорегенира́тор –
Первый в мире экземпляр.
Он способен всё лечить…
- Он достал меня будить!
Тарахтит как экскаватор,
Так и хочется разбить!

- Ваня, ты пойми скорей:
Для лечебных же целе́й.
- Отключите ради бога,
На таблетках то верней!
- Ну уж ладно, так и быть –
Дам команду отключить.
Неположенно больного
Исцелением будить…

-11-

Утро вечера мудрей,
Да навряд ли веселей,
Если знаешь что проснёшься
Ты не у своих друзей.
И в больнице по утрам
«Не фонтан», скажу я Вам:
Или ты на шприц наткнёшься,
Иль таблеткой по зубам...

К Ване, после процедур,
Гражданин подсел на стул.
Посмотрел на Ваню строго
И в блокнотике чиркнул.
Подбородок почесал,
Строгим голосом сказал:
- К нам сюда одна дорога.
Как ты на неё попал?

- А я к Вам не заходил,
Сам не знаю, кто втащил.
- Оказался как в тоннеле,
Там ведь обнаружен был?
И домкрат, коль не забыл,
Ты куда его катил?
- Вот ведь право, в самом деле,
Ты вопросом пригвоздил…

- Где и как в тоннель попал?
Где и как домкрат украл?
Что взорвать намеревался?
Ну и кто тебя послал?
- Слышь, инспектор, ты давай
Всех собак-то не спускай –
Ишь как шустро подорвался.
Ты края-то замечай!

Я б тебе сейчас сказал
Кто куда меня послал.
Только я был сильно занят,
Потому не записал.
Я послать и сам могу
До разрывности в мозгу!
Раз тебя не убеждает -
Для других приберегу.

Глюк в тоннель меня втащил.
Он же и домкрат всучил,
Слава Богу, двухколёсный,
Потому-то и катил.
Что же это за домкрат,
Что о нём все говорят?
Новый тренд какой серьёзный,
Иль забава для ребят?

- Чётко можешь рассказать,
Где ты смог домкрат достать?
Тут такое преступленье –
Можно всех пересажать.
Засекречен он пока
Под контролем у ГК.
Только на вооруженьи
У Кремлёвского полка.

- А «гэ-ка» - это пароль?
- Это, Ваня, Гос-Контроль!
Где домкратом то разжился
Рассказать теперь изволь.
Может ты по чертежам
Собирал домкрат тот сам?
Чертежи где умудрился
Раздобыть? Поведай нам.

- Вот попал, ядрёна вошь!
Ведь не знаешь, что берёшь:
Где найдёшь освобожденье,
А где в морду огребёшь!
Я секретов не таю,
За что взял – за то сдаю.
У Вас что там, помутненье?!
Я ж про Глюка говорю:

Это был его домкрат,
Что б он обосрался гад.
Он его там где-то тиснул,
А меня теперь сгнобят..
- А собою «глюк» какой?
- Ой, не спрашивай – чудной:
Весь как в перьях был обвислых,
Только схожий со свиньёй…

Тут инспектор подскочил,
Да в блокнотик застрочил.
Будто скоро уже полночь,
Восвояси заспешил.
Рад, едва что не поёт,
Ване страстно руку жмёт:
- К Вам Артемий Соломоныч
Для беседы подойдёт.

-12-

Как инспектор убежал,
Ваня с койки сразу встал,
Подошёл к окну поближе,
Занавеску приподнял.
Больше схожий с киселём
Вид открылся за окном.
- Ничего вообще не вижу!
Что за непонятный дом?

Ваня подошёл к двери –
Нету ручки изнутри.
Вот такая вот больница:
«Никуда не уходи».
Ваня дверь почал пинать:
- Отворите, вашу мать!
Может мне «до ветру» надо!
Что теперь, штаны марать?!

Распахнулась дверь, и вот
Доктор встречь Ваньку идёт.
Улыбается слащаво
Только выйти не даёт.
- Дохтур, где у вас клозет?
- В этом, Вань, секретов нет.
Вот за ширмочкою, справа.
Слева столик для газет.

Там же с книжками комод.
Дальше душ со сменой вод.
Что б душа-то не поблёкла,
Тело требует уход.
- В окнах больно вид чудной…
- Да мы просто под землёй.
В окнах матовые стёкла,
Это, Вань, муляж такой.

- Дохтур, можете сказать,
Когда будут отпускать?
Ну шепните хоть на ушко:
Сколько мне тут куковать?
- Ваня, ты давай ложись,
Не бузи, не гоношись.
Приклони главу к подушке,
Одеялкой запахнись.

Не сбежать тебе отсель
К нам ведь вход через тоннель,
А он с охраною такою -
Боевая цитадель!
Мы - московское «нутро»:
Мы, Вань, ниже чем метро.
Все тоннели под землёю
Переплетены хитро.

- Как же я сюда попал?
- Тебя Цупа подобрал.
Он с коллегой Рабиновичем
Тоннели изучал:
Тут намедни был скандал -
Цупин ГМО сбежал,
Вот он с Алесандрпетровичем
Его там и искал.

- «Гэ-мэ-о» это чего?
Сокращённо от «говно»?
- Это организм, Ванюшка.
Но по сути - как оно.
В индюшиный эмбрион
От свиньи был ген внедрён.
Вышла странная зверюшка,
Сам создатель изумлён.

Вроде как индюк большой
Со свиною головой…
Выглядит ужасно скверно,
Но ведь умный, гад какой:
Может говорить, читать,
И такой умелец врать!
Вот поэтому, наверно,
И сумел он убежать.

- Слушай, дохтур, ваш «индюк» -
Это мой знакомец Глюк.
Он меня в тоннели вывел.
А потом сбежал, говнюк.
Точно! Этот свинокрыл
И про Цупу говорил,
Будто в дружеском порыве
Мне знакомство с ним сулил.

А уж как он лихо врёт!
- Цупа сам к тебе придёт:
Как инспектор ломанулся -
Быстро новость донесёт.
- Дохтур, Цупа он какой?
Огромаднейший такой?
Доктор даже улыбнулся:
- Цупа шевелит мозгой!

Он ведущий инженер,
Он в науке Гулливер.
И дружок его, Петрович,
Тоже значимый пример.
С них идеи так и прут.
За границу их зовут.
Цупа, ну и Рабинович,
Тянут весь наш институт.

-13-

Долго ль, коротко ль - в свой срок
Дождался́ гостей Ванёк.
В клетчатой спортивной кепке,
С виду – юный паренёк,
Цупа статью неказист:
Нос с горбинкою мясист,
Телом щуплый, взором цепкий.
Сразу видно - программист.

Руку начал подавать
Узкую, аж страшно жать:
- Очень рад, Артемий Цупа.
А Вас Ваней величать?
- Я, пожалуй, что Ванёк.
-Ну, так здравствуйте, дружок.
Это я Вас, в виде трупа,
Приволок в сей уголок.

Очень рад, что лечат Вас,
Прямо скажем, «экстра-класс».
Вас ни что не беспокоит?
Может поменять матрас?
- Мне нормально и такой!
У меня вопрос иной:
На душе, как кошка воет -
Больно хочется домой.

- Я бы рад и отпустить,
Да вот должен опросить:
Не видал ли ты Ванюшка
То, чего не может быть?
Не индюк и не свинья,
Ростом с мелкого коня.
Очень редкая зверюшка
Убежала от меня.

- Да видал, чего скрывать.
Могу адрес точный дать.
Где найти эту заразу,
Могу лично указать.
- Ваня, милый, дорогой!
Будем мы на «ты» с тобой!
Объяснить сумеешь сразу,
Где залёг питомец мой?

- Был у нас один грузин,
Всей России господин.
У него был схрон подземный,
Скрыться от лихих годин.
Правда он там не бывал
И ни дня не проживал.
Но, скажу, схрон обалденный,
Это лично я видал.

Вот, похоже, твой «зверёк»
В этом схроне и залёг.
И домкрат ваш двухколёсный
В этом схроне приберёг.
- Ваня, я ужасно рад
Про зверька и про домкрат.
Нужен тут подход серьёзный:
Мы пошлём туда солдат.

Убежавший наш «зверёк»
Может быть порой жесток.
- Да «задрищ» он, ваш «жестокий»,
Со мной справиться не смог.
Ты скажи мне в аккурат:
Двухколёсный ваш домкрат
Что за непонятный джокер -
Что вокруг все егозят?

- Тем домкратом можно взять,
Плотность у воды поднять.
И тогда любое море
Можно вброд пересекать.
- А ты часом мне не врёшь -
Хрен за розу выдаешь?
Ты в какой это «конторе»
Разработки-то ведёшь?

Я вот тут лежу гляжу,
Мордой как дурак вожу,
Но ни как определённо
В голове не уложу.
Ты бы вкратце описал
Куда это я попал?
Ну, хотя бы отдаленно,
Чтоб я малость понимал.

- Как мне разъяснить тебе?
Мы - не прыщик на губе,
Не НИИ какой убогий,
А закрытое КБ!
Не палатка кустаря,
А познания заря!
"Центром Нанотехнологий"
Называемся не зря:

Мы не просто так сидим -
Мы науку шевелим!
Мы талантами богаты,
Мы дерзаем и творим:
Мотолапти пастуху,
Самоходную соху,
Двухколёсные домкраты,
Бензошило на меху.

Криочайник, хрононож -
Где ты их приобретёшь?
Ну а в нашем институте
Ты ещё не то найдёшь.
Мы реализуем сон,
У кого талантлив он:
Пылесосы на мазуте,
Микросинхрофазотрон,

Передатчики в зубах,
Да приёмники в сердцах.
И футляры для селёдки,
И фонарик на дровах.
Вот паяльник-массажёр -
Удивительный прибор:
Может отучить от водки,
Разрешить семейный спор.

К нам должны сюда придти
Все научные пути.
Разработки тут такие,
Что и в сказках не найти.
Чтобы спрос предугадать
Конъюнктуру надо знать:
Карту мира без России
Будем в Киев продавать...

- У меня идея есть,
Всей России будет честь.
Выгоды у ей такие,
Что их всех не перечесть.
Будем в золоте ходить,
С золота и есть, и пить,
Ежли есть долги какие -
Все сумеем оплатить.

Козерога отловить,
Да с жар-птицею скрестить -
Златошерстного барана
Можно будет разводить.
Без напряга на мозги
Сена дал, да шерсть стриги,
Лей монеты по карманам,
Да оплачивай долги!

-А жар-птицу как создать?
Козерога где поймать?
Нам бы, Вань, мою «зверушку»
Для начала возвертать.
Мы пойдём его искать,
А ты можешь отдыхать.
Мы захватим пьезопушку -
Тварь не сможет убежать.

- Слышь, Артемий, погоди,
Напряги свои мозги.
Сочинить мне хит о хрене,
Если можешь, помоги.
У тебя вон штат какой,
Каждый с ясной головой!
У меня ж мякина в сене
В голове моей пустой.

Если всем твоим раздать
И чернилы и тетрадь,
Смогут ли они, положим,
За день песню написать?
Главное быстрей успеть
Конкурентов одолеть!
Мы вдвоём с тобою сможем
Хоть в Кремлёвском зале петь.

- Вань, давай ты подлечись,
Силами восстановись,
А с эстрадною программою
Слегка подзадержись.
Сцена требует работ -
Все потеют, кто поёт.
А с плохой кардиограммою
Тебя сцена и убьёт.

- Да я уже восстановил
Больше, чем имею сил!
Я здоровый, в самом деле!
Ты домой бы отпустил.
- Я б давно тебя пустил,
Кабы ты здоровым был.
Ты ж, пока гулял в тоннеле,
Радиацию схватил.

- Вот выходит оно как,
Это значит я - трупа́к…
- Это спо́рно заявленье!
- Тём, ну я же не дурак!
Ежли б я не понимал,
Я б тогда не унывал.
Но я имею представленье -
Аж две книжки прочитал!

- Ваня, мы тебя спасём,
Попадёшь в родимый дом.
Аудиорегенератором
Здоровье возвернём.
- Вы ловите беглеца
Свинорылого лжеца
Ну а мне от пуза лейте ром
До самого конца!

- Хочешь жить, тогда лечись,
К алкоголю не стремись –
Алкоголь съедает душу.
Иди, в койку вон ложись!
…Ваня спит – прибор гудит,
Исцеление творит.
Пхнул беруши Ваня в уши,
Только, знай себе, сопит…

-14-

Если вдруг эксперимент
Не туда сменил акцент,
Если он не задаётся,
Или снизился процент,
Кто чего где завалил,
Не туда чего ввинтил,
Исправлять тому придётся
Не жалея своих сил.

Пока Ваня крепко спит,
Цупа к бункеру спешит:
Принуждением к возврату
Беглеца руководит.
Всё нельзя предугадать,
Что-то надо подправлять:
Сроки изменять и дату,
Или снова начинать…

Но известно, что беда
В одиночку никогда
Ни к кому не приходила.
Никогда и никуда.
Если что не задалось,
Или вышло вкривь да вкось,
Значит жди нападок с тыла -
В другом месте не срослось.

Нет разметки на путях,
Коль пути идут в мечтах.
Цупа – экспериментатор,
Стало быть, идёт впотьмах.
А куда он там идёт,
Не всегда и сам поймёт…
Аудиорегенератор
Что-то лечит, что-то рвёт.

Облучение и СПИД
Он в неделю исцелит,
Но при этом, вероятно,
Где-то что-то повредит.
И пока ответа нет:
Где лечение, где вред?
Да оно всё и понятно –
Это же эксперимент…

Начал Ваня замечать:
Расхотелось водку «жрать»,
И курить уже не тянет,
Зато тянет почитать.
Сам себя на том поймал –
Извлекает интеграл,
А не просто вспоминает
Путь, которым прошагал.

Что бы чем себя занять,
Рифмы начал подбирать,
Но совсем желанья нету
Песнь о хрене сочинять.
И от новости такой
Ходит Ваня сам не свой.
Но кого призвать к ответу,
Если стал совсем другой?

Что тут думать да гадать,
Как тут истину познать?
Вызвать где эвакуатор,
Чтоб тревогу разогнать?
Кто бы дал душевных сил,
Да всё Ване разъяснил?
Аудиорегенератор
Ваню в корне изменил:

Вежлив с докторами стал,
Книжки все перечитал,
Формулами да стихами
Все блокноты исчеркал,
Начал музыку писать,
На гитаре подбирать,
Чертежами увлекаться,
Рабиновичу под стать.

И, как Цупа, всё творит,
Аж на месте не сидит,
Всё о чем-то рассуждает,
По-латыни говорит...
Кто же мог предугадать,
Да всё это описать:
Ваню нынче не узнает
Почитай родная мать!

-15-

Цупа Глюка изловил,
На ошейник прицепил,
Вновь в виварий, хоть и в клетке
Под конвоем, воротил.
О замка́х распорядясь,
Сдав под опись всю матчасть,
На электровагонетке
Мчится к Ване в медсанчасть:

Нужно поблагодарить,
Да и просто навестить,
Трудно было б, без Ивана,
Цупе ГМО словить…
Но как Ваню увидал,
Сразу даже не признал:
«Что за странная бандана?
Кто ему такую дал?»

- Слушай, Ваня дорогой,
Ты какой-то сам не свой!
Что за новшества такие
У тебя над головой?
Что за фортели опять
Начинаешь вытворять?
Шутки вовсе не смешные,
Надо бы их поменять…

Ваня в зеркало глядит,
В удивлении молчит:
У него над головою
Нимб светящийся кружит.
Переливчатый такой,
Весь «играет», как живой!
Ваня удивлён собою:
«И не скажешь, что не мой!»

- Слышь, Артемий, и как быть?
Как мне дальше с этим жить?
Это же одно мученье -
На работу так ходить!
Ты ж – наука, должен знать,
Как теперь это убрать!
Неужели облученье
Так способно повлиять?

- Я б тебе всё рассказал,
Кабы сам что понимал.
Это не прорыв в науке,
Это, Вань, её провал.
Мы с Сашко́м поговорим -
Что-нибудь сообразим.
Мы тебя на ультразвуке,
Если хочешь, поглядим!

- Поглядишь, а толк какой?
Ваня дёрнул головой,
Нимб как радугой зашёлся
Семицветною волной.
- Ты, Ванюш, не унывай!
В себя веры не теряй!
- Тоже, Бехтерев нашёлся!
Иди Глюка изучай.

Ну а я тут посижу,
На себя вот погляжу,
Может быть, мыслю́ какую
Про сей нимб соображу!
Может, дельная придёт…
Ну а там - как повезёт:
Может, как свечу задую,
Может, по́д небо взметнёт.

- Да чего, Вань, тут решать?
Надо кровь, мочу сдавать!
Надо в корне разобраться,
Чтобы что-то осознать.
Тут ведь всё пойдёт в зачёт!
А мысля - пускай течёт.
Можешь к «беглецу» смотаться,
Он авось и развлечёт.

Я же мигом к докторам,
Указания им дам:
Пусть реторты да пробирки
Расставляют по углам.
Пусть проявят свою прыть –
Что в тебе может светить.
Пусть решают заковырки,
Если можно их решить...

-16-

Слово сказано, и вот
Взяли Ваню в оборот
Доктора да лаборантки,
Да учёных целый взвод.
Все пытаются понять,
Что же может так сиять?
Набежали аспирантки
Диссертации писа́ть.

У науки страшен плен:
МРТ, УЗИ, рентген...
Подключают кардиограф,
Ждут рефлекса от колен…
Кровь, слюна и даже пот –
Все под микроскоп идёт,
В крайнем случае, спектрограф
Пояснения даёт…

Ваня, в помощь докторам,
Что-то изучает сам,
Чтобы сократить нагрузку
Напряжённым их мозгам.
Ну а сам, как устаёт,
То развеяться идёт:
По привычке старорусской
«Ой, мороз, мороз» поёт…

Или вот ещё: возьмёт,
Да к виварию пойдёт,
Влезет в Глюкову кабинку,
Разговоры с ним ведёт.
Вроде Глюк уже не враг,
Вроде он душою наг.
Обсуждают «под сурдинку»
«Как чего», да «что и как»:

- Ты зачем меня спасал,
И пошто мне столько врал?
Ты введенье в заблужденье
Своей тактикой избрал?
- При моём-то при уму,
Скучно было одному!
Мне же надобно общенье,
Обращенье хоть к кому.

Ну а ты, дружок мой мил,
Что за факел отрастил?
Ты теперь, я понимаю,
Всех светил собой затмил?
Ваня нимбом как сверкнёт,
Головою трясонёт:
- Я и сам не угадаю,
Да и Цупа не поймёт.

Как тебе мне рассказать
То, что Цупе не понять?
-Цупа - он и физиолог,
Он сумеет распознать.
- Что ж ты врал про молодца?
- Ради красного словца!
- Это ты в кого "филолог":
В мать свою или в отца?

- В индюка, или в свинью?
Это я, Вань, утаю!
Отойди чуток пода́́ле,
А не то я обгорю!..
- Глюк, хоть ты не из друзей,
Но с фантазией твоей
Не сидел бы тут в подвале,
Будь ты с нею понежней.

Ты бы сказки мог писать,
Да детишек ублажать.
А не хочешь в беллетристы –
Можешь в цирке выступать.
- Ты, Ванюша, поуймись,
Да столь ярко не светись.
Мой журнал уже пролистан,
О себе подсуетись…

- А со мною всё «тип-топ».
Изучают меня чтоб
Знать: свеченья в чём основа,
Что за уникум мой лоб.
…Так вот диалог идёт,
Пока Ваня отдохнёт.
Отдохнёт, вздохнёт, и снова
В медсанчасть – наука ждёт.

А с наукой смех и грех:
Всё у Вани как у всех,
Нет в нём ничего худого –
В организме нет прорех.
И не могут объяснить,
Что и как может светить,
Что может вообще такого
Над челом его кружить?

Цупа силился понять,
Да на ауру пенять:
Вроде, вот оно решенье,
А не может доказать!
Зря Ванёк его просил,
Чтоб свеченье отключил.
Как придумаешь леченье,
Если суть не уловил?

И Ванюша что есть сил
Мозг в познание вложил:
Он и оптику освоил,
Катехизис изучил,
Теслы книги прочитал,
Дважды выходил в астрал,
Даже бабкины настои
От руки переписал.

Но, ни где, ни слова нет
Как убрать от нимба свет.
Прям как будто бы Всевышний
Наложил на то запрет.
Да и Цупин институт
Не помощник Ване тут.
Оказалась никудышней
Эта свора в пять минут.

Все учёные мужи́
Ухватились за гужи́,
Да заголосили хором,
Что тянуть то не дюжи́.
Лишь одна душа нашлась,
Что в сей гонке не сдалась,
Та, что с жаждой и упором
По карьере вверх рвалась.

Аспирантка Зина Шусь
(Я ей вовсе не горжусь)
Пробралась в палату к Ване…
Для чего – сказать боюсь.
Повела такую речь,
Что по мне – её бы в печь!
Из чужих она страданий
Хочет выгоду извлечь:

- Ты б со мною переспал,
Нимб твой разом и пропал.
Подари мне Ваня ночку!
Ты без ласк поди устал?
Целовались бы любя,
Поиграли бы в «коня»!
Я б тебе такие точки
Показала у себя...

- Пусть вонючие бомжи
Ищут твою точку "G".
Мне противно даже слушать
Про такие куражи.
Ты про это ни гу-гу,
Я до свадьбы не могу.
Мне приличий не нарушить -
Я свою честь берегу.

Ты в постель ко мне не лезь,
У тебя должна быть честь.
Ты осваивай науки
Все, что по программе есть.
А со мной «мутить» забудь.
Не вздымай активно грудь.
Вытворять в постели трюки
Поищи кого-нибудь!

Вот такой Ванюша стал,
Нимб не зря над ним сверкал.
Прям бери его под руки,
Да веди на пьедестал...
Что же, Ваня, иль смирись,
Или так живи всю жизнь.
У науки свои штуки,
В них поди-ка разберись.

И Ванюша так решил:
- Раз бороться нету сил,
Будет много задушевней
Чтоб я с нимбом дальше жил.
Коль пророком мне не быть,
Буду сторожем служить,
Буду я по всей деревне
Нимбом по ночам светить...

Как Иван домой дошёл
И чего он там нашёл -
Это сказ уже отдельный,
Срок ему не подошёл.
Дове
 

БЕРИ ШИНЕЛЬ, ИДИ ДОМОЙ

(Алик Кимры)
  17  Про америку  2017-04-22  0  1608

И душ, и сауны закрыли на неделю.
Ну, обновить чего там захотели.
Желающим помыть, попарить тел
Предложено вернуться в свой удел.

 

Сказка-быль про попугая.

(АндрейКа)
  24    2017-04-20  0  1210
Жил да был на свете попугай.Жил не в Африке и не в зоопарке,а в московской
квартире.
Все и даже рыжий кот очень любили попугая и позволяли ему летать по всей
квартире.
Попугай летал-летал и вдруг пропал.Все и даже рыжий кот весь день искали
попугая и очень опечалились,что не нашли.
А стервец попугай договорился с зеленым цветком и спрятался в нем.
Попугай зеленый и цветок зеленый,вот его и не видно.
Потом попугаю надоело прятаться и он взлетел.
Мы все очень обрадовались и простили попугая.
 

Несправедливость

(АндрейКа)
  26    2017-04-19  0  1179
Прошло много лет,но мне до сих пор жаль того несчастного кота.
У нашей собаки были щенки и одновременно нам подарили маленького
котенка.Мы вежливо улыбнулись,про себя выругались и взяли.Котенок
вместе с щенками сосал собачье молоко и собака стала считать его своим
ребенком.Щенков потом раздали в хорошие руки,а котенок рос рос и вырос
здоровым,наглым,гулящим котом,как и положено коту.Собаку,как впрочем и
всех нас,он считал своей полной собственностью.
Вот идем мы с собакой на прогулку и видим нашего кота и того другого кота.
Два бойца готовы вцепиться друг в друга.Собака ринулась к ним.Наш кот не шелохнулся.Чужой кот чудом в последний миг успел вскарабкаться на дерево.
Это трудно описать,это надо было видеть.Все,кто даже очень спешил,стояли и смотрели.
Сидящий на дереве,ничего не понимающий кот,с полностью убитым чувством
собственного достоинства.Лающая,бегающая вокруг дерева собака.Мой кот,сидящий гордо и неподвижно.Он смотрел на того бедного кота не просто с презрением - это было какое-то усталое презрение.
Прошло много лет,но мне до сих пор жаль того несчастного кота.
 

ТРИ КОЛОБКА

(ЮРИК)
  44    2017-04-18  2  1458

Сказка это, иль не сказка,
Не быль, или быль.
Может даже прибабаска,
Ветер носит пыль.

И откуда неизвестно,
И не знамо что.
И какая это местность,
Знать не знал никто.

Холм с покатыми боками,
Наверху сосна.
Неба синь за облаками,
Стало быть весна.

Змей Горыныч пышет злобой,
Пламя языки.
И Иван тут с наглой мордой,
Кроет матюки.

Пробил час смертельной битвы,
Хряснула гроза.
Кладинец острее бритвы,
Ненависть в глазах.

Грянул бой, огонь и скрежет,
Крики, вопли, пыль.
Кладинцом башку отрезал,
То есть отрубил.

Взвился над сосной Горыныч,
Стал плевать золой.
Геноцидом на Ивана,
Кровожадно-злой.

Съел коня, сосной с корнями,
По Ивану тресь.
Весь ободранный ветвями,
Сбил с Горыни спесь.

Он ему в одну секунду,
Хрясь ещё башку.
Вой раздался,страшно-нудный,
Ку-ка- ре-ку, ку-у-у-у......

Третью голову Ванюша,
Отрубил и вот.
Обезглавленная туша,
Понеслась в полёт.

Тут Иван в остервенение,
Головёнки пнул.
Снял кожух, объятый тленьем,
Пёрнул и икнул.

Ох, с чего это икота,
Ждёт видно "она".
Кладинец засунул в ножны,
И пошёл с холма.
      
      ***
Три башки же, колобками,
Катятся с холма.
Шепчут синими губами,
Вот так блин, весна......

Жми сюда
 

Певица пела своим голосом…

(Соломон Ягодкин)
  16    2017-04-18  3  1212
У певца голоса не было, а с ним он бы не вписался в песню, как чистая родниковая вода не вписывается в зловонное болото…

Пели во всю мощь своих динамиков, которые теперь осталось только купить и подключить...

Певица пела своим голосом, но это её всё равно не спасало...

Чем бездарней певец, тем дольше надо ждать его выхода на сцену, а иначе певца не запомнит вообще никто...

Попса, это музыка тех, для кого вся остальная музыка, это – попса, иначе говоря, не музыка вообще…

 Добавить 

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.
Вебмастер