Доната- это дар Небесный
Ддя Хохмодрома расчудесных,
Стихов волшебных, мудрый дар
Как и поэта аватар,
- Donate- это Божий дар.
Как нам с Наташей повезло.
Её ведь творчество взошло
На наших юморных глазах,
Где на подколках и постах
Судьба пиитов непроста,
Ведь пишут все здесь неспроста
И выживают только те,
Кто гонор распял на кресте,
Готов идти за ближних в бой
И посмеяться над собой.
Люблю Донату горячо,
Готов подставить ей плечо,
Что каждый стоит здесь, сечём,
Я ей скажу- "Пеши есчо!"
Он добр с чужими, со своими - строг,
Ядреного, купеческого корню,
С тоски брюхатил юных снох и дворню,
Поскольку лучше выдумать не мог.
Вчера в Яру был через меру пьян,
Мял девок, что трещали кости,
На скрипке беспределил молдаван,
Чернь почивала дорогого гостя.
Всех звал в кабак, чтоб было веселей,
на дармовщинку пить в четыре горла.
Со всей округи, изо всех щелей,
Как кошки на хамсу халява пёрла.
Середь стола потел квасной кувшин,
За окнами салютами гремели,
У кошелька распахнутой души
Кустодиевские девки сиськи грели.
Лишь половой нарядный, как пингвин,
Был горд собой, что непокобелим.
***
Пробился луч в дощатое гумно.
Уездной жизни праздное лекало :
Из патихвона нудное Гуно,
Скрозь настежь растопёртое окно,
Из дома прямо в мир проистекало,
Ведь барыня в тоске была одна...
Злой барин пробуждался с бодуна.
Стопарь, лимончик, парочка маслин...
Когда вникал он в звуки с перепоя,
То различал неодолимый сплин
В нытье виолончели и гобоя,
Испытывал желудочный позыв,
Пока блям-блям выблямкивала арфа...
А Прошка был чрез меру суетлив,
С заварником халдействовала Марфа.
Но самовар, наряженный в сапог,
Его хандры, увы, унять не мог.
Гуляй, рваньё, кто в положенье вящ,
Пока не уравнялись на погосте.
Дуркует барин. Заходите, гости!
Кому филей, кому-то сладкий хрящ,
Иль набело обглоданные кости...
И вспоминая тот вчерашний вечер,
Ехидно лыбились в углу Амур и флетчер.
Кормилица всея СССР в очередной раз высказала свое особо ценное мнение. Теперь - насчет снесенного в Латвии памятника Пушкину: «Надо было еще в 90-ые уходить от советского прошлого. Когда все думали одинаково и не спорили!»(с) Л.Вайкуле
***
В час вечернего прайм-тайма
Открывают в Риге шлюз,
Выплывает нашалайма,
Что кормила весь Союз.
Власти ей палят из пушки,
А она впадает в раж:
«Наше всё – я, а не Пушкин,
Он не пел мой «Вернисаж»
Я недаром предлагала,
Помнят все, ещё тогда
Скинуть идол с пьедестала
В девяностые года.
Опоздали, он проворный,
Создал памятник такой,
Что стоит нерукотворный,
Несвергаемый рукой!
Говорят, что нашла ты себе короля
Говорят, что живешь ты в просторных покоях
Напевают тебе там певцы: тру-ля-ля
И проблемы, простые, там не беспокоят.
Там с утра, в хрустале, все напитки и чай
Там в покоях, в жару, тишина и прохлада
Там кругом зеркала, золотая парча
К королю ты являешься в новых нарядах.
Твой король - исполняет любые мечты
В путешествиях вы посетили пол света
Умиляются все от твоей красоты
Под окошком твоим - золотая карета.
Твой король, хоть не молод - тебе всё равно
У него много денег и много прислуги
Ты о жизни беспечной - мечтала давно
Потому и забыла сердечного друга.
Ну а он, не забыл и всем сердцем любя
Хоть печаль и тоска, душу болью сжигала,
Продолжал сочинять, все стихи, для тебя
Сочинять просто так, хоть ты их не читала.
Годы шли, твой король отошёл в мир иной
Сын погряз во грехе, и лишился рассудка
И в прохладе дворца, у тебя за спиной,
Старый карлик пускает зловредные шутки
Но однажды, в дворец, коробейник принёс
Среди хлама, потрёпанный томик сонетов
Ты купила его, не сдержала ты слез
Это были стихи молодого поэта…
И хоть были они, так наивно просты
И порой в описании сценок - пространны
В них была молода, восхитительна ты
В них была ты единственной, самой желанной
В них была, в них жила, в них дышала любовь
Светлым ангелом, все эти годы, хранима
И на мельнице старой, под звук жерновов
В них тебя называли девчонкой любимой
Из дворца, ты к нему, без кареты пошла
Заржавела давно золотая карета
Рядом с мельницей, в доме, его ты нашла
Своего постаревшего сильно поэта.
Он сидел у окна, что-то тихо писал
И на звуки шагов обернулся и вздрогнул
Тот же взгляд и зелёные те-же глаза
О которых он знал так мучительно много.
И они обнялись, долго-долго, без слов
Простояли друг-друга в объятьях сжимая
Светлый ангел, хранивший в поэте, любовь
Помахал им крылом, тихо в небо взлета
Что-же было потом? Просто дождик пошёл
Урожай в королевстве хороший был летом
И у всех было всё , было всё хорошо
Пусть другие поэты напишут про это...
Давно, при товарище Брежневе,
Когда "засосал" нас застой,
Не были мы детками нежными,
Гнались за своею мечтой.
Подчас прилетало и в кости нам,
Не знали помел и хурмы,
Но стрижки носили без хвостиков,
От службы не прятались мы.
Стреляли в корыто мы ржавое
С обреза в ближайших кустах
И были возможно не правые
Сплавляясь на хлипких плотах.
Домой возвращались все мокрыми,
Таких не найдёшь мастеров,
Бросали футбол и за копьями
Неслись чтоб мочить фраеров.
Курили тихонько за школой мы
Не раз пропуская предмет,
Травились все Астрой дешёвою,
Потом перешли на БэТэ.
Теперь почему-то завидно нам,
Мы многое с вами прошли,
Болели отнюдь не ковидами,
Возможно мы дети земли.
И жили с весёлыми песнями
Не грусть посылая в эфир
А радость и всё интересное,
Счастливее делая мир.
Море бликами играет,
Тучки изредка летят.
Еденицы загорают,
Грязь, купаться не велят.
Нарушать режим не можем -
Мы спокойны и мудры,
Говорим: " Спасибо, Боже!
Что мы живы и бодры,
Что мы жизнью одержимы
И прекрасным теплым летом
Просыпаемся живыми
И любуемся рассветом".