Пребывая в полной незалЭжности
От забот, работы и бабла,
Я лежал, почёсывал в промежности,
А в проборе бледного чела
Сонный мух топтал меня безудержно
Подавляя приступ тошноты,
Я лениво домогался ужина
У жены, гремевшей у плиты,
А из ассорти миазмов кухонных
И кубла рихмованных словес,
В унии паетов со стряпухами
Зарождался творческий процесс –
Времяпровождение невнятное
В благораствореньи воздухов,
Утвердив на стуле точку пятую,
Я маненько попесал стехов
Бар открыл, откушал рюмку сормовской,
Капли вытер тщательно с сусал,
Ужин потребил со всей мажорностью
И ещё маненько попесал
Про стезю маво грехопадения
Трудный путь от хавки до дерьма,
Мерзость и другие порождения
Мрачнага паетскава ума.
Мал-помалу выстроилась линия,
Сам собой поправился сюжет,
Но пора покончить с этой химией
И определить приоритет -
Заявляю с веской неизбежностью
Не взимая на душу греха:
Коли б я не шарился в промежности,
Не познал бы мир сего стеха
А вот если б (с нужной долей нежности) шарила жена своей рукой в вышеупомянутой промежности, стих бы получился не такой... Он бы вышел чувственно-мечтательный, с ним бы всякий потерял покой... В общем, стих-то стал бы замечательней!
Но вот ужин был бы не такой... Ужин бы сварился в некондиции, или, может, вовсе бы сгорел... И тогда б не стали музы птицами (мухами) слетаться в мой удел... И тогда б не стало вдохновения - с голодухи где ж его возьмёшь!
И у молодого поколения (разумею нашу молодёжь) Не было бы стимулов к развитию: А за кем тянуться? Где сенсей? Дальше шли бы только по наитию, Без обоснований и идей... Разрушенья - грубые и зримые, В мирозданьи и в простом дому...
Хто бы спорил, хто бы спорил, Танечка! Уж кому, а Вам процесс знаком Для того и тащим в гору саночки, Чтоб с горы скатиться с ветерком Эти достижения спортивные Выставляем в Хохме напоказ, Оттого в места свои интимные Смело зачисляю мозг и глаз