МЕТКИЙ СТРЕЛОК.
Любимый сынишкин герой – Чингачгук:
Папа для сына натягивал лук,
Мама надёргала перьев для стрел,
Выстрел. И папа моргнуть не успел.
СТРАШИЛКА.
Ночью глубокой послышался скрип,
Папа с берданкой к окошку прилип,
Выстрел бабахнул один и другой,
Дёргал соседкин любовник ногой.
СКУПЕРДЯЙ.
В ночи на чердак заскочил старичок,
Накинул верёвку во тьме на крючок,
Сухая верёвка совсем не давила,
Не нужно жалеть было денег на мыло.
СТРАШИЛКА.
Девочка Настя гуляла по парку,
За нос укусила большую овчарку.
ГОЛОД НЕ ТЁТКА.
Однажды живописца дёрнул чёрт,
Писать для ресторана натюрморт,
Не дописав тарелку с ветчиной,
Тот захлебнулся собственной слюной.
КУКУШКА И ДЕД.
-Сколько мне осталось лет?
Спрашивал кукушку дед,
И кукушка старику,
Только раз пропела: - Ку.
Умер дед, но оказалось,
Что кукушка заикалась.
«ГЮЛЬЧАТАЙ, ОТКРОЙ ЛИЧИКО…»
Увидев только по утру,
Её физиономию,
Петруха ей купил чадру:
- Плевать на экономию!
СЫР И ВОРОНА.
Послал Вороне где-то Бог,
На завтрак плавленый сырок,
Та упаковку не сняла,
И подавившись, умерла,
Мораль проста, как часть оси:
-Не знаешь что за дрянь – спроси!
«МУЖ ДА ЖЕНА – ОДНА САТАНА».
Предложение сделал невесте,
Мне женою законною стать:
Волчьи ягоды рвали мы вместе,
А питалась одна её мать.
ХОККУ.
В белых тапочках видел в гробу тебя,
Ты как айсберг была холодна,
Неужели замёрзла, любимая?
ЦИКАДЫ.
Мы гуляли с тобою по парку,
Треск цикад слышан был вдалеке,
Ты с собою большую овчарку,
На коротком вела поводке,
Только что-то возникло меж нами,
Боль пронзила внезапно мне зад:
Ягодицу овчарка клыками,
Раздирала под песни цикад.
ОТМУЧАЛСЯ.
Скончалась тётя,
На дядю глядя,
Вы вмиг поймёте,
Как счастлив дядя.
Чтож ты любимая на айсбег взобралась Ты теперь бледна и одинока Но айсберг не плывет туда Где я останавливаю наркотики А ты замезнешь, да и тапочки забыла В спешке.
ПКТМ:
Хокку от Бога и японцев нам дана Нет там места для го-на.