Сорок два не рифмуется. Жаль.
И январь уж не тот. Одни твари.
Были б с двойкою тройка, февраль -
Он бы "наших" встречал на бульваре.
Приподнес бы горилку и шмат
УкраИнского смачного сала,
И сказал бы "Я рад тебе, брат..."
Но закрыли для русских вокзалы.
По Хрещатику бродит лишь мразь,
Сея ненависть к нам на столетья:
"Одна мова...Росія - цэ грязь".
Либералы, "отож ваши дети".
Но сегодня есть повод, Поэт,
Пригласить на лет двадцать моложе,
И, закончив под вечер minette,
Подойти к сервировке чуть строже.
Наш армянский коньяк Ахтамар,
Под икорку лосося Камчатки,
Пусть напомнит крымчанки загар...
...хоть бы, раз пригласил нас на ****ки.
Росли укупочці, зросли; Сміятись, гратись перестали. Неначе й справді розійшлись!.. Зійшлись незабаром. Побрались; І тихо, весело прийшли, Душею-серцем неповинні, Аж до самої домовини. А меж людьми ж вони жили!
Подай же й нам, всещедрий боже! Отак цвісти, отак рости, Так одружитися і йти, Не сварячись в тяжкій дорозі, На той світ тихий перейти. Не плач, не вопль, не скрежет зуба Любов безвічную, сугубу На той світ тихий принести.