Эмма, Вы ещё забыли сказать, что нарцисс не в состоянии обнаглеть,осень не использует навигацию и наполнить что- либо меланхолией - практически невозможно:))
И вот мы вместе. Примешь пилигрима? А ты не изменился, как ни странно. Хотя и притворяешься под гримом из множества японских ресторанов и табунов блестящих иномарок, что стал другим – чужим и хладнокровным, что любишь деньги... Блик дворцов и арок измучен панорамой многословных реклам для развлечений человечьих – от водки до причёски примадонны. Где ты набрался эдаких словечек – «чизкейк» и «севен-ап», «рив гош» и «донат»? Но, несмотря на вид ларьков-уродцев, ты всё такой же – гордый и строптивый. Какое, впрочем, дело иноходцу до мелких мух, запутавшихся в гриве? Но нет, не проведёшь! Под маской липкой твои глаза блестят. И снова, снова я узнаю лукавую улыбку в невероятной лёгкости Садовой, в чертах Сенной, в адмиралтейском блеске... И голос ветра так же мелодичен, а Сфинкс, уснув на набережной невской, всё по-кошачьи ласково мурлычет... Усевшись на ступеньках по соседству, я ощущаю - в платьице нарядном ко мне вприпрыжку подбегает Детство и, Время оттолкнув, садится рядом.