Приношу извинения тем, кто уже читал и оценивал этот стих. Я вас помню, спасибо.
Провинциальный городок,
Квартира двадцать семь.
Стоит за окнами дубок
Молоденький совсем.
А рядом старая сосна,
Покрылась снизу мхом...
Какая ночь уже без сна
С кривым от боли ртом.
Трещит весенний тонкий лёд,
Завыли провода,
Второй без пенсии здесь год...
...На Родине беда.
А там остался старший сын
И русская сноха,
Могила мужа, старый тын...
...Опять болит нога.
И непослушный карандаш
(Везла его с Черкасс)
Выводит: "Боже! Отче наш,
Спаси, родимый, нас.
Не дай сыночкам воевать,
Как мой отец и дед,
Ты пожалей простую мать
И весь славянский свет.
Мой младший - "русский" морячок,
В Кронштадте двадцать лет,
Привёз меня "под свой бочок"...
Ты слышишь, Боже? Нет?
А старший - гордый командир
Украинских солдат."
Молитва старая, как мир,
Когда звучит набат...
Не смейте трогать этот стих,
Звоните лучше им.
Пусть графоман я тут и псих,
Но мамою любим.
МАТЬ Строптивые умы уклад перевернули, Предчувствуя беду, надрывно стонет мать. Уходит старший сын, подставленный под пули, А власти, как всегда на это наплевать.
Ты жизнь свою храни, где честному не просто, Не береди тревог надуманной строкой. Пусть ночью снится ей, что над тобою звёзды И тихая луна любуется рекой.
Внезапно грохнул гром, во тьме глаза блеснули, Тревожная слеза скатилась на кровать. Уходит младший сын, подставленный под пули, И власти, как всегда, на это наплевать.
"Привёз меня "под свой бочок"... Ты слышишь меня? Нет?" (с)
Чтобы два раза подряд не было "меня", а во втором случае, даже "мЕня", рекомендую поменять строчку на "Ты слышишь, Боже? Нет?" или "Господь, ты слышишь? Нет?"
Не трогать стих не могу, поскольку добра тебе желаю. :))))))))))
Так сразу понятно, что страдает мама, а не сам Стасюлевич. Улучшенное автором, стихо стало понятнее, а от этого краше. Но я бы еще подумала, много рваных фраз.