Звала я тятю в тятер кукол:
я в зрительский хотела зал.
Придурковато тятя пукал
и там, где чешется, чесал.
И я сказала, презирая
повадки хама: «О свинья!..»
Он обивал пороги рая,
шепча «Кохана, ось вiн я...»
пред порносайтом в интернете
с лицом циничного самца...
Ох, тятя, тятя! Сети эти
тебе не ламца-дрица-ца!
Они тебе не тепель-тапель,
не пети-мети, и вообще –
туманами ты что ли запил,
в окне обмозговавший щель?..
Они тебе не ёксель-моксель
назло костлявым москалям,
не куки-нак, не геликоптер,
не о-хо-хо и не ням-ням.
Они тебе не бяки-буки,
не сыр, не бор, не раб, не бар,
не ёлки-палки (на досуге),
не адюльтер, не пеньюар,
не пень ЮАР, не МАГАТЭ там,
(где вместо пня, как Пентагон,
зундит осой кудлатый атом,
вокруг которого – протон).
Про то не знай, корявый тятя,
что кое-кто, кутить хотя,
идёт в кабак – отнюдь не в театр
(не в кукольный тем боле). Мстя
тебе за сайты эти порно,
тебя с собой я не возьму
(как только вырасту), проворно
летя в театр тот, во тьму
лихого зрительского зала,
в партер, а может, в бенуар...
Я всё почти уже сказала.
Ответствуй, тятя!.. О кошмар!..
Глядел он в неба чёрный купол,
где голых звёзд висят грудя,
сморкался, вздрагивал и пукал,
слюною длинной исходя.