Снежный человек (случай в тайге)- Смешные стихи- Петя Камушкин- ХОХМОДРОМ

Над тайгоюшкой дремучей небо заалело,
Солнушко закатное скрылось вдалеке.
Птички отчирикались. Тихо. Вечерело.
Четверо детинушек выбрались к реке.

Пайвы с клюквой скинули, распрямили спинушки,
Наломали хворосту, развели костер.
Заварили котелок с листьями малинушки,
В тишине любуяся на речной простор.

От чайку горяченького в сон склонило быстро,
Через час из путничков каждый мирно спал.
А на небушке на чёрном месяц серебристый
Из-за тучки выглянул и опять пропал…

***
Ночь в тайге безлунная – словно нефть разлитая.
Мгла кругом кромешная, не видать ни зги.
Только реченька журчит, богом позабытая,
От неё зашлёпали тихие шаги.

Мёртвым сном, ну, будто бы дома на кроватушке,
У костра потухшего, лёжа на траве,
Уморившись от забот, крепко спят ребятушки…
Вдруг над ними тепловоз словно заревел.

Вмиг, подобно молодым быстрокрылым соколам
(Акробаты отдыхают в цирке-шапито!),
Кто взвилсЯ на дерево, что стояло около,
Через реченьку студёну перепрыгнул кто.

На ветвях и в камышах провели всю ноченьку
И хоть думали, что им крупно повезло,
Всё ж касатики, поди, выспались не очень-то.
Воротились хмурые – только рассвело.

Стали пересчитывать как они друг друженьку,
Как не досчиталися хлопца одного,
Огнестрельного ещё стволика оружия,
Так слегка понизился дух их боевой.

Покричали корешка – он не откликается,
Пошукали по кустам – а ружьишка нет.
Лишь вороны каркают, будто насмехаются,
И встаёт над реченькой вражеский рассвет.

Что же, делать нечего, собрались солдатики.
Разделили поровну клюкву братана
И вдоль речки побрели, аки те лунатики…
А братишку чо искать, раз ему хана.

Шли они до вечера, утомились оченно,
Только солнышко зашло, встали на ночлег,
Пожевать и подсушить реквизит подмоченный.
А с чёрного небушка сыпал первый снег…

***
Крепким сном младенческим спали добры молодцы,
Богатырским храпиком сотрясая лес.
И хоть мамочки за них где-то дома молятся,
Как проснулись поутру, глядь – второй исчез!

А кругом натоптано, и следы огромные,
Только то не мишенька, не сохатый лось.
У того, кто приходил этой ночкой тёмною,
Ростик, судя по следам, с каланчу, небось.

Поднялись добытчики, брать не стали пайвушки,
Корешка пропавшего позабыв позвать,
Дружно дали стрекоча пошустрее заюшки
(Не до кореша, когда надо когти рвать!)

Долго или коротко мыкались парнишечки,
По лесу холодному проторяя путь.
К вечеру добилися кашля и одышечки,
Застудив в скитаниях горлышки и грудь.

По причине недуга стало плохо очень им,
Ноженьки ослабшие больше не несут.
Но уже по темноте на лабаз охотничий
Натолкнулись страннички в сумрачном лесу.

Кое-как вскарабкались и, светя фонариком,
Отыскали в уголку продуктовый схрон:
Чай, бутылку водочки, сало и сухарики.
Есть в тайге такой обычай, а верней, закон.

Ведь в лесу лекарства нет лучше, чем «Столичная»,
И набегавшись за день от лихой беды,
Позаснули мёртвым сном парни горемычные…
А на чёрном небушке ни одной звезды.

***
Спали да не ведали, что лабаз охотничий
Затрясло как на ветру в чистом поле куст.
Громогласный снова рёв разразился хоть в ночи,
Спят себе, сердешные, и не дуют в ус.

Утром просыпается лишь один парнишечка,
А попутчика и нет! Что за ерунда?
Только на полу сапог (вот такая фишечка),
Остальное всё исчезло вовсе без следа.

Плакал сиротинушка слёзками горючими
И, пустившись снова в путь, долго голосил:
«За какие, ой, грехи так нас тут отдрючили?!
Мы ж не виноватые! Господи спаси!»

А морозец всё крепчал, и тайга суровая
Словно отвечала: «Здесь не до баловства!
Ты ущучил? Голова твоя бестолковая!»
И слезам не верила, так же как Москва.

***
Брёл скиталец по лесу, спотыкаясь, падая.
Вдруг возникло, будто гром, на его пути,
Солнца свет затмивши и жутким видом радуя,
Чудище лохматое, метров так пяти.

Жар ударил в голову, чресла стали ватные.
Захотелось сразу же изменить маршрут,
Повернувшись скоренько в сторону обратную,
Да вот только ноженьки, что-то не идут.

Лапы волосатые протянуло чудище,
Заревело истошно, показав оскал.
И парнишка, увидав в-о-о-о-т такие зубищи,
Не теряя времени, в обморок упал…

***
Пробыл он без памяти два часа, как следует,
А очнулся, мысль одна вертится в мозгу -
Когда то чудовище сядет пообедает,
Что из меня сделает: борщ или рагу?

Глаз немного приоткрыл, смотрит – удивляется:
То ль пещера, то ль нора, скрытая во тьму.
И повсюду белые косточки валяются,
Это человеческие, судя по всему.

Тут его, как пёрышко, с полу что-то пОдняло
Подхватило, понесло – охнуть не успел.
Кто, куда, зачем несут? – по пути не понял он,
А когда открыл глаза - так и обалдел.

Глядь – сидят живёхоньки все его соратники,
Только почему у них вид такой срамной?
Отчего они совсем голые, развратники?
И всё тычут пальцами в угол за спиной?

Обернувшися назад, вновь самосознание
С перепугу паренёк чуть не потерял.
Хорошо, морально хоть был готов заранее
Визуальный увидать жуткий матерьял.

Там размером со слона барышня кисейная
Ковырялася в носу пальцем-кочергой,
Волосатая, как чёрт. Рядом мама ейная
Утоляла голодуху от лося ногой.

***
Мужики поведали другу закадычному,
Что тут за оказия, что за геморрой.
Для чего их держат здесь дамы эротичные,
И к чему готовиться должен наш герой.

Эти две красавицы, две лесные нимфочки
Прозябают здесь вдвоём в чаще без самца.
А ребяток встретимши, даже полюбив почти,
Заменить решили ими мужа и отца.

- Спорить с ними бестолку, и чревато травмами,
Так что раздевайся, друг, и смелее в бой!
Мы уже умаялись с этими, блин, дамами.
Давеча ты хвастался, что большой плейбой…

***
Что потом случилося я, братва, не ведаю,
Ведь тайга свои секреты ревностно хранит.
Может, всё закончилось нашею победою,
Может, до сих пор в плену маются они.

Но кричат на радио, по ТВ, в газете:
То г…вно, то шерсть, то след кто-нибудь найдёт.
Получается одно - поголовье йети
На лесных просторах наших здорово растёт!