«У чёрной арки, где-то в парке,
Где у влюблённых есть сирень,
Под дым раскуренной цигарки,
Приходит вечно чья-то тень...
И прошлое глазами ищет,
Как саксофон блестит и чист,
А на скамейке рядом нищий -
Спит, подстелив газетный лист...
- - - -
Он не пропойца и не нищий,
Бездомная его душа,
Она всегда здесь что-то ищет,
И не находит ни гроша...»
(c) поэт Алексей Погудин Жми сюда
______
Ночь. Петербург. На Чёрной Речке
Творится подлинная хрень:
Рифмуя пошлые словечки
У дуба бродит чья-то тень.
Бредёт направо — пустословит,
Налево — прежнего пустей,
Но чуда всё никак не словит
Поэт Погудин Алексей.
И тщась добыть духовной пищи
Всю ночь кружи́т, как Вечный жид*.
Увы, он счастия не ищет,
И не от счастия блажит.
Устанет — ляжет на скамейку
И при луне испишет лист —
А смысла снова на копейку.
Короче, тот ещё артист!
Летят несчетные мгновенья,
А он судьбы себя лиша,
Как нищий, ищет вдохновенья...
...И не находит ни гроша!
_____
* Агасфе́р, или Вечный жид — легендарный персонаж, по преданию обречённый
скитаться из века в век по земле до Второго пришествия Христа.
В краю, где недостаточно тепла,
Где лето короткО, зима стервозна,
На склоне одичалом расцвела
Отважно восхитительная роза.
Откуда и когда, снегам назло,
Укрывшим гор мозолистые кряжи,
Каким порывом ветра занесло
Её сюда, об этом и расскажем,
Шагнув назад, времён лихих за грань:
Когда-то здесь жила одна девчонка,
Прекрасная, как трепетная лань,
С искринками в глазах и смехом звонким -
Прелестнейшей образчик красоты.
Влюбившись без ума в пастушку Скарлетт,
Охапкой для неё носил цветы
Такой же юный принц.
Но... принц - был карлик.
Четыре фута, как их ни крути,
Избавят вряд от приземлённой позы.
Похоже, из букета, по пути
Сюда, однажды и упала роза.
Восполнив с грунтом прерванную связь,
Концы шипов вонзая в край откоса,
Пустила корешки и прижилась,
До времени наряд шикарный сбросив.
...Да Бог с ней, с розой. Речь ведь не о ней.
Хотим, мой друг, твою похитить душу
Рассказом о лавине ярких дней,
В которых принц любил свою пастушку.
Красавица, незнамо почему,
В сомнениях пустых не тратя годы,
Ответила взаимностью ему,
Поддавшись зову матери-природы.
С древнейших пор под гимны звёзд ночных -
В наш толерантный век ничуть не реже -
Под взглядами нескромными Луны
*Звучат слова любви одни и те же.
О том, как временами страсть горчит,
Невинным двум сердцам откуда знать бы?
О, как их ночи были горячи!
О, как сладки взаимные объятия!
Не ведая ни страха, ни стыда,
Сгорали в ярком пламени, как будто
Уверены - никто и никогда
Не разлучит их даже на минуту.
Решившись вместе на безумный шаг,
Кострами чувств божественных согреты,
Влюблённые вступили в тайный брак,
Друг другу дав священные обеты.
Поскольку принц росточком был не дюж,
Она его, целуя ночью в скалах,
Шутливо называла "полумуж",
А он её - "моя принцесса Скарлетт"
... Кто выдал их - коварный горный тролль?
Брутальный орк? Покрыто мраком тайны.
Однако, обо всём узнал король.
И всё, увы, закончилось печально.
- Твоя "жена", - сказал, чуть гнев утих,
Отец, взглянув с презрением на сына, -
Мной куплена за восемь золотых,
Чтоб принца обучить азам интима.
Ты думал, что такая лишь одна
На целом свете - сплошь очарованье?
Таким за пару дюжин - грош цена!
А золотом платил я - за молчанье. . .
... Что скажешь на разэтакий курбет?
В цветной витраж уставившись незряче,
Поверил принц папаше или нет? . . .
Конечно же поверил! Как иначе?
Расторгнут брак, цветок любви отцвёл.
По слову короля, в хмелю угарном,
Предательницу Скарлетт принц отвёл,
Не выслушав, в гвардейские казармы.
------
Пожалуй, всё. Пора писать финал.
------
Прошло пять лет. Потом ещё три лета.
Отец признался сыну, что солгал,
И был убит болтом из арбалета.
Покинув замок в ночь, через окно,
Принц числится в бегах. Постигнув скверну,
Он тщетно пьёт забвения вино
В объятьях шлюх - вполне закономерно.
------
------
Наш бренный мир, обыденный весьма,
По сути - полон РАЗНЫХ вариантов.
То, что местами по уши дерьма,
Не отменяет блеска бриллиантов.
------
Тириону и Тише посвящается (по мотивам эпизода из цикла романов Джорджа Р.Р. Мартина "Песнь льда и пламени")
Мне хотелось писать, только не было темы,
Мысль в моей голове, закатилась в тупик.
Может этот тупик, сбоем стал у системы,
Звуковой диссонанс отчего-то возник.
Тут подумалось мне, может надо о главном,
Об инстинкте писать, так сказать основном.
Так лелеемым мной, постоянно желанным,
Или может залить, все желанье вином.
Нет, вином не годится, меркнет мир с алкоголя,
Красота мирозданья уходит во мрак.
И похмельный синдром, не даёт мне покоя,
И в хмельной голове наступает бардак.
И теперь я борюсь с головой по трезвяни,
Бес в ребре суетится, желая в контакт.
И бушует в башке много всяческой дряни,
Напишу ни о чём, ну примерно вот так.
Так Малевич блеснул своим «чёрным квадратом»,
Сам не ведал, не знал, что творит и о чём.
Вот и строки мои, будто льют водопадом,
А квадрат здесь к чему, он совсем не при чём.
В библиотеке издательского сервиса Ridero, а также на Amazon, OZON и ЛитРес выставлена моя книга избранных стихотворений "ЗАКАТНЫЙ ЧАС". В ней весомое место отведено ироническим стихам, пародиям и шуточным миниатюрам. Рисунки Якова Самойловича, в оформлении обложки использован фрагмент картины Наталии Рудзиной. Также книга уже есть на некоторых др. платформах. Заказать её сейчас можно как в печатном, так и в электронном виде:
Жми сюда Жми сюда Жми сюда Жми сюда Жми сюда Жми сюда Жми сюда
Жить падением, отнюдь,
Не всегда благое дело.
Отливая блеском, ртуть
Дней заполнила пределы.
Ядовитостью своей,
Отравляет втихомолку.
Опустившись до бровей,
Остается за ермолку
Беспокоиться порой -
Не слетела б ненароком.
Шарик вертится, хоть вой,
Но не одолеть с наскоку
Квест в паденьи на асфальт,
Что распался на осколки.
Бестолковость действий жаль,
Только нет в попытках толку.
Сидела Стрекоза на арматуре лета,
И продолжала петь в преддверьи сентября
Нехитрые свои, но милые куплеты,
И нас, и Муравья — всех за душу беря.
Большое дело — петь, не думая о драме,
И Муравью сарказм конечно мы простим.
А то, что говорят «зима не за горами»,
Так до неё, считай, три месяца почти.
Но вниз уже скачком пошла температура,
Уходит духота, с ней мухи-комары…
Вы спросите меня, при чём тут арматура?
Плох без неё бетон, как лето без жары.
Без фуражки ты – букашка…
Пришёл. Увидел. Автандил.
Тёртый клатч
Мал, да удрал…
Кто (что) есть кто (что):
- Сапожник – специалист по прорытию скрытых подходов к позициям неприятеля
- Мастурбатор – герой монгольских степей
- Пастеризатор – намордник
- Сорвиголова – палач
- Сорванец – падающий с крутого склона, скалы
- Правозащитник – футболист, в зону ответственности которого входит правая сторона игрового поля
- Бицепский «маньяк» - постоянный клиент «качалки»
- Пораженец – мужчина, уставший от холостяцкой жизни
- Переносица – большая хозяйственная сумка
- Каламбур – палка-ковырялка
- Параноик – одна из тварей, взятых Ноем на свой ковчег
- Бригада – пиратское судно
- Чума – представительница Крайнего Севера, проживающая в чуме
- Патрон – Рон, доведший шахматную партию до патовой ситуации
- Летун – человек, в душе у которого вечное лето
- Бухара – то, во что превращается длительное застолье
- Броненосец – «счастливчик», имеющий бронь от мобилизации
Живительная сила музыки
(автор: Светлана Дубовицкая)
Бетховен вместо анальгина,
Вивальди заменяет аспирин,
Шопен нам дарит больше позитива,
А Моцарт нас спасает от тоски.
Жми сюда
***
Если я заболею, к врачам обращаться не стану -
Зарекалась однажды (наверное, это - в бреду),
В панацею поверив, от хвори, поэтки Светланы.
И пилюль вороха закопала, под пальмой, в саду.
Две недели изжогу лечила усердно я Григом.
Не помог, но весьма повлиял благотворно на сон.
Парадокс, но ячмень мой куда-то пропал не от фиги.
Глаз мой спас, от напасти внезапной такой, Мендельсон.
А ещё мне улучшил Вивальди анализы крови,
По'днял гемоглобин, что не мог сделать гематоген.
Про мигрень позабыть, навсегда, мне помог лишь Бетховен.
Штраус вылечил вывих, за сутки, на правой ноге.
Вместо капель - Шопен... и исчезла моя аллергия.
Боккерини вернул стопроцентный мне слух, за сеанс.
И, с Чайковским, теперь ни одна не страшна пандемия.
Вот, давление снизил высокое, лучше всех, Брамс.
Боль в боку, до утра, унимала я Баха сюитой.
Утром Моцарта реквием слышу и собственный плач.
- Вечен Бах, но бессилен, увы, против аппендицита!"-
Словно в дымке, шептал, под сирены вой, в "скорой" мне врач.
Растворились на шве, чудодейственным образом, нитки.
Я жива. И к привычным делам возвращаться пора.
- "Если вы не хотите увидеться, скоро, со Шнитке,
Сразу - к нам, если что...! "- вслед кричали, смеясь, доктора.