«Новая песня о старом, или старые песни о наболевшем» Авада Кедавра Жми сюда Отзыв Федуарда Червивого: «…Невозможно не ответить на стишок или комментарий, где тебя пнули, ущипнули или даже надругались (с необходимыми реверансами и тактом, разумеется). Ну, согласитесь, ничего так не греет душу, как дружеская перепалка в рецах или издевательский стишок, посвященный тебе лично! Хочется соответствовать и плюнуть в супротивника поточнее…» (с)
О надругательствах ты грезишь,
Издёвок жаждешь над собой,
О раскалённом мысль железе,
На кол усесться небольшой?
(Большой, конечно дискомфортен,
Без лишних слов понятно где)
Мы повстречались в подворотне,
Понятно стало: быть беде.
Угрюм безмерно, взгляд суровый,
Усищи шире узких плеч,
С улыбкой я тебе: «здорово!»
И у тебя отнялась речь -
Ты ждал пинка под зад коленом,
За там щипаний и за тут,
Чтоб вслед мне плюнуть непременно.
Но, Федуард ты ж не верблюд.
Я не имея мыслей гадких,
Всё от излишней доброты –
Достал бутылку, мозга складки,
Чтобы со мной разгладил ты.
Налил сто грамм, а может двести
И с реверансом дал стакан –
Тактичен я, скажу без лести,
Когда, что редкостно, не пьян.
В ответ: «не пью, я же великий
Поэт России всех врёмён».
«Воздушный шарик ты безликий,
Точнее если, то – гондон».
Я не хотел тебя калечить,
Но ты - злодей разбил стакан.
Апофеозом нашей встречи
В лоб неразумный твой щелбан.
Обмякло тело, точкой пятой
К земле притянут оппонент.
Да-а, для страны мала утрата.
Ответишь что, один процент.
Мир показался мне разбитой чашей,
И жизнь повисла в нем бессильным грузом,
Когда тебя застал я в спальне нашей
С одним моим приятелем-французом.
Лежала ты бесстыжая, нагая,
Прикрыть пытаясь подлеца халатом,
И ныла, отвратительно икая:
« Мон шер, но я ни в чем не виновата!
Пардон, но ты же сам приехал раньше!»
«Как ты могла?!»- давился я слезами.
А ты опять : «В нем нет ни грамма фальши,
Он элегантен, чист, он лучший самый,
Ах, вуаля! Он нежный и горячий!
А то, что я когда-то обещала -
Ну, се ля ви. Я думала иначе.
Прости…» И ты его к груди прижала.
Терпеть не в силах больше униженье,
Я выбежал навеки из квартиры.
И, не стыдясь французских выражений,
Я объяснил коварнейшему миру,
Что оказался он разбитой чашей,
В колодце нескончаемо-бездонном,
Когда тебя застал я в спальне нашей
С моим «Courvoisier» коллекционным…(((((
Грабли мне ударили тут в лОб как,
Что два дня сидел жужжал, как трутень.
Здесь и без того хватает фобий -
Стал в башке, как будто, ухать филин.
Вскройте черепную мне коробку,
Посмотрите, что же там за студень
Состоит из пары полупопий.
Сосчитайте - сколько в нём извилин,
На территории стран Таможенного союза
(Россия, Белоруссия, Казахстан) введен
запрет на производство, ввоз и продажу
кружевных трусов. Об этом сообщает
«Интерфакс». Запрет был вызван тем, что
данная продукция не соответствует
Техрегламенту Таможенного союза.
Цвет? Покрой? В дизайне незадача?..
Вновь "на дальней станции сойду" *
Чтоб себя выгуливать на даче -
Там и вдохновение найду.
Там над лесом - небо голубое.
А чтоб сердцу было веселей,
Там любовь под утро с "поля боя"
Уползёт, пардон, без труселей.
Там... Капусты квашеной кадушка
И сосна столетняя жива....
Там осталась память. Под подушкой.
В розовых ажурных кружевах.
Снятых не рукою криминала,
А моей дрожащей пятернёй...
Пусть теперь истории анналы
Назовут обстркуцию хернёй.
В чём причина? Вытачка? Орнамент?
Запрещая выгодный патент,
Сильно просчитался Техрегламент.
Или в нём завёлся импотент?
......
* на дальней станции сойду - фраза
принадлежит поэту Михаилу Таничу.
Сегодня? Домой к вам? Минуточку… Буду, я – Нина,
Клиенты мои подставляют мохнатые спины,
Клиенты мои расправляют побритые уши,
Послушно пушатся, когда в завершенье их сушат.
Я – мастер по стрижке собак, а по-модному – грумер,
Очки, саквояж, телефона просительный зуммер –
Подрежем, побреем, причешем, от блошек излечим,
Гламурный видок вам от носа по хвост обеспечен!
Вот дом, домофон, «это я…», а этаж не спросила,
Прикинула: третий-четвёртый, ну пятый от силы,
На третьем встречают, и в ванную – «вымойте руки!»
(Здесь чистопородные и чистоплотные… суки…)
А в комнатах чисто, уютно, висят распашонки,
Хозяйка виляет вокруг шелковистой болонкой,
В гнезде из подушек-пелёнок-тряпиц-полотенец
Шарпеисто морщась, капризно алеет младенец.
– «Собачка где ваша?» – «Не бойтесь, она не укусит!»
– «Взглянуть бы поближе!» – «Да вот он, наш бедненький пупсик!»
– «Собачку хочу…» – «Вот чудачка! Увы, незадача:
Собачки тут нет, увезли накануне на дачу».
– «Зачем вызывали?!» – «Ну как же, тревожимся сильно,
Да нет, нет ни блох, ни глистов, ни укусов, ни псины!
Потничка, похоже, смотрите – и снизу, и сбоку,
Ребёнок измаялся весь! Успокойте нас… доктор!» (??!)
Очки, саквояж… Всех улыбкой попутно лаская,
В подъезде гуляю такая, видать, не одна я,
От смеха в слезах, кое-как распрощавшись, я вышла…
Собачка ждала терпеливо. Квартирою выше.
Реальная история: вызвала на дом незнакомого грумера, она приехала, пообщались по домофону, хлопнула дверь подъезда. Стою на пороге, жду. Пять минут, десять…(для четвёртого этажа необъяснимо!) В тревоге спускаюсь и встречаю девушку в очках, с саквояжем, загибающуюся от смеха. И вот её рассказ.
Редко я на прозу так ведусь. Но сегодня чё-то понесло. Как увидела имечки Линда и Ева, достатые (или достанутые) из какой-то чуждой жизни, так сразу захотелось перенести их в реальную пост-советскую действительность. Всё не осилила, там букаф много, но фрагмент всё-таки осмыслила.
ИТАК: исходный фрагмент опуса
Автор: plazma Lady Linda
07.09.2010 Раздел: проза
Миловидная девушка с красноватым оттенком волос, провела рукой по чёрным волосам своей подруги, которая лежала рядом с ней на кровати. Ветер, проникавший в комнату из открытого окна, нежно ласкал их обнажённые тела.
-Кофейное небо, - проговорила та, у которой прямые чёрные волосы.
-Эх, пора собираться на учёбу, - ответила Линда, девушка с красноватым оттенком волос.
Приняв вместе душ, девушки приготовили друг другу кофе со сливками. Линда на носочках, по холодному итальянскому кафелю, прошла к холодильнику и достала из него масло.
- Мне один, - указав на хлебные тосты, попросила Ева.
- А я, пожалуй, буду два, - равномерно размазывая масло по тосту, проговорила Линда.
- Обжорка! – воскликнула Ева.
Позавтракав, девушки засобирались в университет. Линда надела длинное шелковое платье, с тонким чёрным поясом, белые носочки и туфли на низком каблуке того же цвета, что и платье, а Ева предпочла платьям и туфлям, кроссовки, потёртые на бёдрах джинсы и красную кофту с надписью «What you want?» на спине.
-Потом не говори, что от мальчиков устала, - заметила Ева, расчёсывая перед зеркалом волосы.
-Не буду, - ответила Линда, роясь в шкафу в поисках сумочки.
Наконец собравшись, девушки покинули квартиру и направились в университет.
хххххх
И вот то, что я увидела за кучей букафкав афтыря.
Добротная, сдобная деваха с ярко-рыжими волосами, провела рукой по чёрной мохнатке своей подружки, которая вольготно раскинулась с ней на сеновале. Ветер, проникавший в щели стен сарая, заодно нехотя обдувал и их обнажённые щели.
- Поспать бы ещё, - лениво потягиваясь, проговорила та, у которой прямые чёрные волосы сверху и курчавые снизу.
-Эх, надо собираться на дойку, - ответила рыжая Лукерья.
Наскоро плеснув студёной водой из ведра в лица и срамные места, подружки вбежали в избу, чтобы наскоро приготовить яичницу с салом. Лушка на цыпочках, по холодным, плохо струганым половицам, спустилась в погреб, достала из него масло и принялась толстыми ломтями кромсать хлеб.
-Мне один, - указав на хлебные ломти, попросила Евлампия.
-А я, пожалуй, два уплету, - щедро размазывая масло по ломтю, проговорила Лушка.
-От же ж, б***ь, ненасытная! – воскликнула Евлампия.
Перекусив, девки засобирались на ферму.
Лукерья надела длинную саржевую юбку, телогрейку и туго подпоясалась батькиным армейским ремнём. Затем, кряхтя, влезла в резиновые боты на плоской рифлёной подошве. Белые носочки и туфли на низком каблуке, купленные на последней распродаже в райцентре, пылились в ожидании субботних танцев в сельском клубе. Евлампия предпочла кроссовки, джинсы, слегка протёртые в промежности, и красную кофту с надписью «What you want?» на спине.
-Потом не жалуйся мне, что наш конюх к тебе пристаёт, - заметила Евлампия, убирая волосы в пучок и закалывая шпильками.
-Не буду, - ответила Лукерья, роясь в сундуке в поисках любимой, слегка побитой молью, шали.
Подперев дверь поленом, сельские лесбиянки покинули избу и по чавкающей грязью дороге направились на колхозную ферму.
Словесный портрет именинника, МАА2
Жми сюда Рак это - кисть, макаю в пиво,
Рисую Павлова портрет,
Ещё мазок: трусы с отливом
Тебя красивей, Миша, нет! ------
------
Мне МАА2 прислал маляву,
А так-же приложил портрет.
Кручу налево и направо
Возможно я? А может нет!
Пролил на лист рисуя пиво,
Плюс в центре жирное пятно-
Он или раков или рыбу
Жевал когда писал письмо!
А что в углу? Здесь на бумаге
Маячит красное пятно,
(Весьма похоже на помаду)
Откуда взЯлось тут оно!?
Есть на портрете даже кляксы
А так-же прочие следы!
Мог положить бы пару баксов,
(Не говоря уж про цветы)
Писать скорей закончу, ибо,
Неблагодарным назовут.
Скажу я МАА2 СПАСИБО!!! И труселя вверх подтяну!
Не гляди на мухомор с укором:
Если букву «эМ» прогнать взашей,
Станет ясно: раньше бухомором
Ведьмы изводили алкашей!
Подосинник.
Красномордые, как именинники,
С ножкой крепче оглобель и слег,
В старину на Руси подосинники
Были ростом под оси телег!
Груздь.
Гундосый грибник отрешённо жевал
Солёную шляпку – хрусть, хрусть –
Всухую, без водки… И вслух горевал,
Что это – тействително груздь!
Опята.
Этих мелких созданий настырная рать
Неспроста так была обозвата:
Срезал кучку, глядишь - а в сторонке опять
Их толпа… Оттого и опята!
Бледная поганка.
Отстаньте от поганки, в самом деле:
Какой вам юмор в прозвище чужом?
К тому же – вы бы тоже побледнели,
Увидев в чаще мужика с ножом!
Волнушка – 1
Слыхал от бабки, будто в старину,
Когда наш рубль не стоил как полушка,
Был гриб, вольготно росший лишь во льну…
Мой предок так и звал его – вольнушка!
Волнушка – 2
Ой, во роще ли, во бору ли,
Ешь какой – нибудь гриб, икая,
И волнуешься: не помру ли?
Да, волнушка – она такая!
Маслёнок.
Из последних умственных силёнок,
Как мудрец из захолустных сёл,
Думаю – что если есть маслёнок,
Должен быть и взрослый гриб – масёл?
Сморчок.
Смотрел старик на свой стручок
Мрачнее упыря,
И размышлял, что гриб сморчок
Назвали так не зря…
Свинушка.
Поработав вилкою и кружкой,
Накрепко уверился в одном:
Кто назвал сей складный гриб свинушкой –
Тот его не пробовал с вином!
Сыроежка.
Иногда названье – не насмешка,
Что и подтвердил один урок:
У меня на кухне сыроежка
Ночью умудрилась съесть сырок!
Боровик.
Я к названию привык,
И считаю: здорово,
Что по духу боровик
Не похож на борова!
Строчок.
Как гриб – я б от стыда погиб,
Коль, дав уму толчок,
Сообразил, что в целом – гриб,
А в частности – строчок…
Подберёзовик.
Шли мы с другом лесом нетверёзые.
Глядь – грибы.
- Друган, сию муру
Как зовут в народе?
- Подберёзовик…
- Ишь ты как… Ну, ладно – подберу!
Побывав в Хутынке, на могиле*,
В женский монастырь держа маршрут,
Вспомнил я стихи какой-то Миле.
Ах, Державин...был ты баламут?
Но колени преклонив на камни,
Полюбив простой червивый плод,
Для сарказма закрываю ставни...
...Федя, извини. Я просто - скот.
Деревенская жизнь - Державин Г. Р.:
Что нужды мне до града?
В деревне я живу;
Мне лент и звезд не надо,
Вельможей не слыву;
О том лишь я стараюсь,
Чтоб счастливо прожить;
Со всеми обнимаюсь
И всех хочу любить.
Кто ведает, что будет?
Сегодня мой лишь день,
А завтра всяк забудет,
И все пройдет как тень.
Зачем же мне способну
Минуту потерять,
Печаль и скуку злобну
Пирушкой не прогнать?
Сокровищ мне не надо:
Богат, с женой коль лад;
Богат, коль Лель и Лада
Мне дружны, и Услад.
Богат, коль здрав, обилен,
Могу поесть, попить;
Подчас и не бессилен
С Миленой пошалить.
*Державин похоронен в женском Варлаамо-Хутынском монастыре, близ Великого Новгорода. Фото еще горяченькие, вчерашние.
Подозрителен был эпизод,
Как черешня, созревшая в марте:
Утром с маслом упал бутерброд
Маслом кверху на новую скатерть.
Подозрителен тем, что задев
Мироздания хрупкие нити,
Стал он первым в сплошной череде
Неестественно-странных событий:
Перфоратор сосед не включил;
Не мигал свет в прихожей и ванной;
Был сынуля послушен и мил,
Зубы чистил без напоминаний;
По ТV обещал гороскоп,
Что наладится всё в жизни личной;
Даже кошка сходила в лоток,
А не рядом с лотком, как обычно;
Парень место в метро уступил;
В декольте заглянув с вожделеньем,
Шеф мне чаю с лимоном налил,
Угостил фейхуевым вареньем...
Носом чую - крадется беда.
Я работу не в силах работать,
Всё гадаю, когда же, когда
Приключится говённое что-то.
Если к вечеру рубль упадёт,
Или думцам повысят зарплаты,
Виноват будет мой бутерброд,
Что упал маслом кверху, ребяты.
____
Отправлено из подозрительного блокнота.
ОН ждал ЕЁ всю жизнь и - Боже мой -
Весною ранней вдруг случайно встретил,
Единственная ЖЕНЩИНА на свете
Из райских грёз пришла к НЕМУ домой!
Пирожные, шампанское, цветы
И в сумраке блуждающие тени...
Но пресекали твёрдые колени
ЕГО попытки перейти на "ты".
А под окном орал истошно кот,
Переходя с октавы на октаву,
Озвучивая собственное право
Продолжить в эту ночь кошачий род.
ОНА сказала: Слышишь, как коты
Кричат о том, что мы с тобой не пара!
ОН вылил на орущего котяру,
Когда ОНА ушла, ведро воды,
Вопил, что тот - злодей и гопота
И обещал поймать и отхреначить;
Всё выглядело несколько иначе
По мнению соседского кота:
Он тоже был по самый хвост влюблён
И полон чувств неведомых и странных -
Та, что всё время чудилась в нирванах,
Сегодня ночью вышла на балкон.
Он пел ей гимн, а пошлый лысый крыс,
Который с головой не очень дружен,
Очарованье вечера разрушил
Ведром воды и диким криком: Брысь!
Хорошо в деревне рано утром;
По реке плывет густой туман,
Пастушок уверенно и шустро
Гонит скот на выпас за лиман.
По сырой траве, от сеновала,
Обнимаясь, парочка бредет.
Выглядят счастливо и устало,
Или, может быть, наоборот.
В МТС собрались трактористы,
Сторож-дед загнал в вольер собак.
Жаворонки вьются в небе чистом,
Не спеша идет к реке рыбак.
На полях роса. По грядкам густо
Зеленеют хрен, горох и лук.
Гусеница, с хрустом, жрет капусту,
Жрет картошку колорадский жук...
Как в селе, по телеку, красиво!
Даже зависть к жителям берет...
Я вздохнул, открыл бутылку пива
И включил канал "Планета-спорт".
Сегодня Маргарита мы и Мастер.
Не вправе изменить капризной жизни суть.
В руках у Воланда судеб наших фломастер.
Он виноват во всём. Что будет, то и будь.
Елисеев 2, « Это Воланд виноват»
Марго вломилась гневной фурией в квартиру,
где всемогущий за бумагами сидел
и закатила изумлённому Мессиру
большой скандал за учинённый беспредел.
Рассвирипевшая, глазищами сверкая,
именовала «дефективным» колдовство,
кричала — зря, мол, на балу тряслась нагая!
За что подсунули кого-то не того?!
Такая пылкость обозначилась в беседе,
такой безудержный, чертовски дикий раж,
что с непривычки Воланд выронил рейсфедер,
а Бегемот сожрал чернильный карандаш
и, мимо стула сел, застыв с раскрытой пастью...
В смятенье Гелла пролила свои духи...
Марго рычала, что поэт — совсем не Мастер
и в доказательство представила стихи.
Мессир, читая, констатировал в смущенье -
определённо суррогатен фаворит:
ошибка вышла. И в порядке исключенья
постановил, что эта рукопись — сгорит.
Но, правды ради, чтобы не было злословья,
во избежанье саркастических дебат,
прошу заметить — напортачил тут Коровьев,
а Воланд, в принципе, ни в чём не виноват!