По Киеву неспешно
Гуляли мы вдвоём
И ты меня с усмешкой
Дразнила «москалём»
Скакал на ножках тонких
Задорный мотылёк
Ломался голос звонкий:
- Москалик, Москалёк
Спускался вечер душный
Пролился лунный свет
Я, покраснев, «хохлушкой»
Назвал тебя в ответ
Далекая картина -
У входа в тихий сквер
С «почти-что балериной»
«Почти-что офицер»
Они и не заметив
Того что влюблены
Скакали словно дети
Одной пока страны
Украдкою присели
Обнялись за кустом
В Нью-Йорке и Брюсселе
Не ведали о том...
Сейчас совсем иначе
Чем тридцать лет назад
И на майданах скачут
Чтоб что-то доказать
Забыли Дума с Радой
Минувшие года
А всё, что было надо
Доказано тогда
Год назад на Хохмодроме я пробовал ответить на этот вопрос:
Любовь - как золотая осень
Как песня нежная для слуха
Когда любимую не спросишь
Куда ты деньги дела, СУКА?
Реакция публики на это стихо была сдержанной. Стихотворение набрАло, всего-то 104 балла (о-па, опять рифма получилась. Всё-таки я настоящий поэт, а не фигня какая-нибудь). Попробую сейчас дать другое определение, в стиле куртуазной любви к прекрасной даме.
Я люблю целоваться, но понял в итоге
Если девушка старше 17 лет
Не достойна, что б я целовал ее ноги
То и в губы ее целовать смысла НЕТ...
Можно сказать короче: Если уж встречаться, то с такой девушкой, с которой было бы не стыдно попасться на глаза жене...
“Мне нравятся зебры - обычные зебры,
они полосаты и этим - волшебны…
…
Как фильмы, - наивны, немы и невинны,
они фортепьянны, они пианинны…”
Михаил Этельзон
Мой друг Этельзон - музыкален, лиричен,
Немного кларнетен, но больше скрипичен,
Внимателен, строг, деловит, непреклонен,
Гитарен, баянен, и где-то тромбонен.
Пусть он иногда может быть беззаботен,
Чуть-чуть кастаньетен и даже фаготен,
Зато аккуратен, начитан, культурен,
Гобоен, волынен, свирелен, бандурен…
Вы скажете мне, что он несколько странен -
Когда - молчалив, а когда - барабанен...
А я вам отвечу, что он - самобытен -
Чуток фисгармонен, но в целом - трембитен.
Мне нравится то, что он - прост, неподделен,
Пускай мандолинен, но виолончелен.
И я утверждаю, что он - уникален -
Где надо - тамтамен, где надо - роялен.
Я больше скажу - он - один в целом мире!
Со вкусом органен и в меру клавирен.
Он мыслями чист и душою прекрасен,
Порой фортепьян, но всегда контрабасен.
И плюс ко всему, он - сюитен, симфонен,
Но главное - он - до конца этельзонен!
Прелюден, сонатен, слегка полонезен...
Короче, такой же, как Лёшка Березин.
Незаметно как-то начинаем
Двигаться мы праздничной стезей
И в грядущий год козы,родная,
Хочется назвать тебя козой
Но одно лишь беспокоит вкратце
(Всуе множа сущности из зол) -
Если ты козою будешь зваться,
То выходит, что и я козёл?
Чувствую себя в глубокой попе,
Но грустить герою не к лицу -
Ведь козу в восточном гороскопе
Поменять нетрудно на овцу
К сожалению жизнь инвариантна
(Что не лечит мне душевных ран ) -
Если ты овцою встретишь Санту,
То выходит, что и я-баран?
Ну уж нет - упрямый я мужчина
И упертый крайне, чтоб вам знать!
Я найду надежную причину,
Чтоб тебя хоть как-то обозвать
Неча зависать посередине...
И надевши праздничный камзол,
Назову-ка я тебя ЛЮБИМОЙ,
Ну и сам выходит... не козел
Ни одна сука мне стих не посвятила. ...
...не сподобилась ни одна сво...
Авада Кедавра,
В подъезде пахло
жженой проводкой,
Электрик ковырял в автомате.
Я ожидал
эсэсовку с плёткой,
А дверь открыла
дама в халате:
В отлёте, в правой, ложечка джема
И на губах
вишневым камшотом
Я, поперхнувшись, выдохнул:
- Эмма!?
И вдруг из комнат, радостно:
- Кто там?
- Идите на хер, – тихо и строго
И - громко:
- Тут ко мне, из собеса!
- Хочу поговорить с ней,
ей-Богу!
Она же, как-никак,
поэтесса.
Я тоже вот не чужд
словоблудью
- Ах, Вы поэт? -
и бюстом на локоть
И я попал –
меж стенкой и грудью
Попал,
как мандавошка под ноготь
Там, под фланелью,
прячась от взгляда,
Такая
Киево- Печерская лавра!
Из комнат снова:
- Кто там, Авада?
- Исусе!
Вы… Авада Кедавра?!
А Эмма где?!
Да врёте, наверно.
- Мы тоже с Вас
не требуем метрик.
А ну,
держи клиента, Валера*!
Электрик был совсем не электрик
Уже потом,
обмотанный скотчем,
Я слышал,
как они толковали:
Мол, уши
мы отправим по почте,
А тело
закопаем в подвале
А я лежал,
трясясь и потея,
Они глумились:
- Шлёпнем – и баста!
И тут её
накрыла идея
Продать меня
в литературное рабство
Щипало ж.
от едкого пота,
Я тихо клянчил:
- Может, не надо?
Вдруг за стеной, взволнованно:
- Кто там?
Через минуту:
- Кто там, Авада?
Ах, Эмма, Эмма,
глупая птица!
Да как же я
не понял-то сразу!?
И торопливо
(в мыслях) крестился -
Не дай Господь
в Ирак или Газу
- В Ираке - там
проклятые янки, -
Кедавра пальцем тыкала в карту:
- Мы продадим тебя...
в Боровлянку,
Черви… - ну, как его? –
Федуарду!
………………
…Пришел хозяин,
cунул в хлебало:
(Стишок хреновый, а в пол-тетради!)
Вы наплюсуйте с полсотни баллов?
А то отлупят.
Привет Аваде.
Я попал сегодня в "пробку" -
Три часа в ней я.
Три часа в "стальной коробке"
С грустью в даль смотря...
Даль моя однообразна -
Семь рядов машин.
Семь рядов стоят напрасно -
Город недвижим.
В сизом облаке из дыма
Светит светофор -
Он с изыском злого мима
Будоражит взор.
До него два километра
В "пробке" мне ещё.
Это как зиме до лета...
В общем, обречён.
Нужно срочно делать что-то,
Нужно! Только что?
Достаю смартфон и оп-па...
Мой вопрос решён!
Благодарен интернету -
Интернет не вздор,
Я продал машину эту,
Взяв, где светофор.
Что имеем подытожим,
Остаётся мне,
Продавать и эту тоже -
Брать в своём дворе!
В аллеях позолоченного парка
Исчезли блики августовских дней,
И ночи, будто чайная заварка,
Всё крепче, холоднее и темней.
Накрыла осень серым палантином,
Дождём холодным сыплет на порог…
О, как же у горящего камина
Приятно пропустить горячий грог,
Прочувствовать сполна, как реки зноя
Сплетаются в изысканный букет
И с ним упасть в объятия покоя,
Укутавшись в уютный, тёплый плед…
….
-Петрович, ай, какая красотища...
Записка - выше всяческих похвал!
Но так ли объяснительные пишут,
Когда ты на работу опоздал?..
Как по полю ****-трава -
На перроне старушки-гёрлз:
Пассажирский «Тюмень – Москва»
Наконец-то дополз
Вон и Таркус! В руке беляш,
Шляпа, галстук… (культура, о!)
(Зря ты, Моголь: «Алкаш, алкаш»
Тихий пьяница.
Ну и что?)
Он, понятно, меня узнал,
Сверил паспорт, не взяв из рук,
Чуть поморщась, облобызал:
- Ну, с приездом!
Здорово, друк!
Торопливо доел пирог
Без пардону и сильвупле
- Как узнал-то меня, Серёг?
- Не по нимбу же.
По сопле.
Я сморкнулся в брусчатку (шик! -
Что Гагарин – в один виток)
Потому как простой мужик
Не обязан таскать платок
…А Серёжку уже несло:
- Тут, в Маскве… Всё непросто, брат…
И хоть ты, - говорит, - село,
Я тебе объясню расклад
Объяснял, как давал пинка:
«Гей-тусовка», «хайвэй», «вайфай»…
…Я шарахнулся от звонка.
- Дурень! Это ж трамвай!
…От политиков, от кривляк,
Не поверишь – в глазах темно
- Что, не нравится мой земляк?
- Ельцин умер.
Уже давно.
Не в ходу твои брюки клёш,
Не узнаешь теперь Москву…
Ну, а сам-то ты…
как живешь?
- Да нормально, - сказал, - живу
На деревне закрыли клуб,
В холодильнике – мыш в петле,
Из горячего – только суп
В иловайском котле
А потом… Мы зашли в кафе
Из разряда «не шибко best»
И, поддамши до подшофе,
Говорили за литпроцесс:
Моголь – ули там? – полный ноль
И Дейтерий уже не тот…
Я ж не думал, что алкоголь
На Серёге так душу рвёт:
- Я ж ночами, - рычит, - не сплю!
И - в ладони фужер дробя:
- Я ведь – знаешь? - хочу соплю,
Ну, такую …как у тебя!
Тут поэт - не поэт, а раб,
Здесь не пишется ни шиша!
…И слеза на рубаху – кап! –
Там, где пятна от беляша
…В телевизоре прыгал рэп,
Проститутка сосала лёд:
- Видишь!? Поиск духовных скреп
По России вовсю идет.
Он скукожился и поник –
Не подпрыгивал, не кричал
И как будто живой родник
Из-под столика зажурчал
******
…Перелески, леса, поля,
Чай разносят проводники…
Видно, держит страну сопля,
Значит, бьют еще родники