Богат, природою Урал,
Край речек и озёр.
Приводит в трепетный восторг,
Изгибом древних гор.
Чарует, девственный простор,
Лесов столетних шум.
Душой здесь можно отдохнуть,
Груз сбросить тяжких дум.
С разгону бросится в хрусталь,
Жемчужных озер.
И телом тишину впитать,
Уставившись в костер.
Птиц щебет сердцем уловить,
И душу распахнув.
О всём на свете позабыть,
В природе утонув……...
Февраль, эфенди! Левый дифферент...
на рифы флирта… - Не до адюльтера!
Чтоб нашу шху-ну-ну-ушх-уюш! Дефиле?
Турне по шхерам-ну-ушн-ахер! – Мы - триера!
Нас примет март. Проклюнутся птенцы
И пьяный Кэп не перекроет вентиль.
Февраль. Достать…
- Авраль! – Отдать концы!
Мы доплывём. Мы выживем, эфенди!
Петров пришел к Сидорову и попросил:
-Дай жену напрокат!
Сидоров изумился:
-Ты что, обалдел?
-На вечер только, к начальству на юбилей сходить!- заканючил Петров. Сидоров посмотрел на жену:
-Ты как?
-А ты как? –пожала плечами Сидорова.
-Ну, иди…
Сидорова надела красное платье с разрезом и ушла с Петровым. Через неделю Сидоров спустился на два этажа к Петрову как бы за спичками.
-А где жена? – почти между прочим спросил он.
- Начальство на минутку одолжило, библиотеку показать…- сосредоточенно глядя в точку, ответил Петров. – Да она у тебя старая уже была, нужна тебе такая!
- Ну, это уж мое дело, «нужна – не нужна»! –обиделся Сидоров и ушел, даже спички не взял.
Месяца через два Петров ремонт затеял. А пилы нет! Пошел наверх, к Сидорову:
- Дай пилу,а?
- Не дам! Ты их не возвращаешь,- буркнул Сидоров и хотел закрыть дверь.
- Да ладно тебе! Ну, дай пилу-то! –затянул прежнее Петров, по-детски вскидывая брови.
- Рупь в час! – вдруг ехидно подмигнул Сидоров.
- Ну и хрен с тобой.
Петров вернул пилу через полчаса и пихнул соседу пятьдесят копеек. Сидоров заржал в голос:
- Ты чего, думаешь, я тебе ее правда за деньги одалживал? Соседу?!
- А чо, нормальный бизнес, - качнул головой Петров. Сидоров деньги не отдал.
А потом Петров привел в отремонтированную квартиру молодую жену. Однажды Сидоров выпил чуточку и пошел к Петрову.
-Ты у меня жену брал? Возвращай нафиг!
-Я у тебя какую жену брал? Сидорову! А это, брат, Пе-тро-ва, понял? –парировал тоже чуточку выпивший Петров.
- Ишь, умный! Брал? Верни! Ну, или хоть одолжи на вечерок, а то что я совсем без жены остался, -загрустил Сидоров.
- Доллар в час! – подмигнул жене Петров.
- Два!- тут же отреагировала молодая жена.
Сидоров с Петровым переглянулись:
- Почему два? – удивился Петров.
- Фифти-фифти: бакс тебе, бакс мне! – улыбнулась молодая жена, сверкнув золотой коронкой.
- Соображучая! – умилился Петров.
- Знаешь, ты ее своему начальству одолжи, - задумчиво кивнул Сидоров. – А лучше так отдай, насовсем.
И убрел к себе.
Через неделю они лежали и смотрели на отремонтированный потолок Петрова.
- Смотри, у моей зубы такие же были…
- Белые?
- Не, кривые.
- …А так даже лучше. Деньги вот сэкономил, два доллара. Ты вон отремонтировался. Опять же, можно к Иванову пойти, у него жену одолжить, так, чисто погулять. Ведь лучше же?
Петров вздохнул:
– Лучше б я тебе твою тогда вернул. Были б сейчас нормальные стопроцентные семьи Сидоровых и Петровых! А так что?
- Фифти-фифти. Пятьдесят на пятьдесят, - неспешно проговорил Сидоров и замолчал.
Житьишко – заваль, загогулиной змеясь –
желтофиоль в истлевшей жардиньерке –
сижу в горшке три на три, опояс-
ывает это все диван, советский шкаф в три дверки
да телевизор…. В центре я – небритый идиот,
еще не жмурик, но уже не живчик –
с утра цветковый свой я разеваю рот,
и каплю солнца жду – бессмысленный счастливчик….
А ветер дунет – я взволнуюсь и дрожа –
завороженный невозможностью дожать
сознание свое до заморочки
той тютчевской, где мысль всего лишь ложь-жь-жь….
Жую слова…. Их, отжимая в жом – жужжу…
залетною пчелой….
* * *
С: Без стула не достать - рвусь в клочья!
Й: Не приставай ко мне ни днём ни ночью!
С: Проклятый, авитаминоз! Нет больше мОчи!
Й: Отстань, старушка, я... давно просрочен!
Весенний день уж озаряет солнце, а не гром.
Все к лучшему. Сменяются дожди капелью,
Доносится до нас веселой птичьей трелью
Что к лучшему меняется и Хохмодром.
Пусть посылают на.. нас почерком небрежным,
Но в сердце кроткою надеждой теплится весна,
Возможно что и Хохмодром воспрянет ото сна
И грубый Марли Клок сменится Пухом (или Вухом) нежным!
Муз и муж.
Мечталось, что прекрасный юный Муз,
в окно влетев, одарит поцелуем...
Но тут пришел мой лысый, пьяный муж...
Да черт возьми романтику такую!!!
butyavka
Почти басня
В тебе валькирию я видел, музу, пэри,
Царицу савскую, сидящую на троне.
Но после ЗАГСА выяснилось вдруг,
Что сослепу женился на Горгоне.
А ты романтикою бредила во сне,
И о прекрасном Музе все мечтала,
Строчила вирши вздорные и мне
Плешь на макушке ежедневно проедала.
Когда зубами к стенке спишь, тогда ты лишь мила,
А утром пилишь словно циркулярная пила.
Да даже если б на тебе сам Аполлон женился,
То в Бахуса б он очень быстро превратился.
Вариант 2:
Да еслиб даже на тебе Пегас женился,
То быстро бы в муфлона превратился.
Дамы ошибочно считают,что мужчины имеют огромное количество страхов.Составили целый список.Разместили в сети.Продолжают исследовать и пополнять.С завидным упорством и постоянством.
Брак?По опыту- не страшно,
Облысенье-ерунда.
Я слыхал об этих страхах,
Не боясь их никогда.
Это происки всё женщин,
Нам про страхи говорить.
Целый список накатали,
Чтобы страхи нам внушить.
Говорили о похмелье,
Ну какой же это страх?
Если утром держишь пиво
С дрожью мелкою в руках.
Ну и пьянством нас пугают-
Испугается слабак.
Ну а мы,мы точно знаем,
Сколько,с кем,когда и как.
Нас пугают простатитом,
Как надуман этот страх!
Мол,ходить нам с геморроем
На негнущихся ногах.
В импотенты записали-
Ни хрена мол не стоит!
Мужики,ведь мы то знаем,
С кем стоит,а с кем лежит.
Вон,Толян,мой старый кореш,
С виду чистый импотент.
Без жены он не упустит
Шанс удобный и момент.
Нам в безденежье не страшно!
Счастье,право,не в деньгах,
А в рыбалке и футболе,
Пиве,водке и друзьях.
И одно нам только страшно,
Коль ребром стоит вопрос.
Мы не любим и боимся
Скучных глупых слов понос.
(из поэтической серии «Саратов»)
Жми сюда Над старым парком тучи мчались,
Осенний ветер листья нёс,
На клумбе нежно целовались
Два подполковника взасос.
Сказал тут подполковник Кожин:
«Ты мне так нравишься, малыш,
Чего уж там темнить. А может,
Во мне ты членом пошалишь?
Всё так ненужно в мире этом.
Всё так темно. А как же быть?
Я так устал по туалетам
Затвор вручную теребить».
И Кожин, навалясь на клумбу,
Смахнул рукой слезу с ресниц
И принял долгожданный бумбо
Меж волосатых ягодиц.
Быстрее, яростней и громче
Пассив шептал «ещё, ещё»,
И лихо в сфинктер ему кончил
Активный п***рас Грачёв.
Тут Кожин поднялся с коленей,
Не в силах радости сдержать.
И в этой тишине осенней
Грачёв промолвил: «Отсосать?»
…вот так, любезный мой читатель,
Ебутся в парках белым днём.
Пускай ебутся, друг-приятель,
А мы с тобой бухать пойдём.
Навеяло по предсказанью Павла Глобы для созвездия близнецов.
Совет простой -
Чтобы разбогатеть,
Всего лишь
Под деревьями сидеть.
И ждать,
Когда листочек упадёт,
На голову скорее попадёт.
А лучше, чтобы целый листопад
На голову ложился
Дружно в ряд.
Тогда придет богатство к близнецам
Детишкам, дочкам, мамам и отцам.
Вот только листики зимою не летают.
Деревья их весной приобретают,
А осенью начнётся листопад,
Зимой лишь о примете говорят.
И не дождешься,
Когда листик упадёт,
А значит, и богатство не придёт.
:-)
Человек с засиженным лицом
Взглядом плотским жаловал гарсона,
Что над снедью лыбился бессонно
Голодавшим, сморенным юнцом,
Выжатым как соки из лимона.
В зев отправив бутерброд с тунцом
Чел, тягуче челюсти стыкуя,
Вышел на финальную прямую
Сухость компенсируя вином,
Пригубив (считает кто?) шестую.
Сытым ощутив себя вполне,
Испытав всю ощущений гамму,
Кисть направив к заднему карману,
Своего касаясь портмоне,
"Мсье ГАРСОН?!", всецело впав в нирвану,
Заплатил по рыночной цене.
В ряд, без точки исходной,
И концом - беспредельный,
Ты меня фаворитом не ставь.
Я - несхожей породы,
И букетом наделен
Чувст разнящих графою - "состав".
Трёхминутные страсти
Меж существ разной масти,
Где от блажи до боли - гимен.
Обозначив границы
Проложили на лицах
Борозду угасающих ген.
Ряд без точки исходной
Птицей вьётся клетчАтой,
Красотой трафаретной пленён.
Ноги втоптаны в сходни,
Руки скованы платой,
Лица льют виноватый фон.
Вековечные страсти -
Разрывают на части.
Контрацепцией - бытие.
Ложе рдеет с тоскою,
В нём полощутся двое,
Измеряя любовь в у.е.