Мало нахрапом занять территорию
Много сложнее её удержать,
Палкой по лбу подгоняя теорию,
Вот почему и коверкал историю
Каждый до власти дорвавшийся тать
Вот вам пример, что достоин познания:
Как появилась в России моей,
Громко ссылаясь на «свыше» призвание
Прямо в каком-то азарте дерзания
Эта толпа самозваных царей
Всё начинал Симеон Бекбулатович
Грозным Иваном пропёртый во власть
Покрасовался на троне достаточно,
Сделал «гешефт» на бюджете остаточном
И нарезвился с боярами всласть
Сущность идеи народу понравилась
И через малую толику лет,
Пользуясь нашей всеобщей усталостью,
Пара лже-Дмитриев так позабавилась,
Что извели «нашу Рашу» «на нет»
И на Россию, покрытую ранами,
Вечно больную «трясеньем основ»,
Неодобряемы внешними странами,
Сели верхом самозванцы Романовы
И продержались аж триста годов
В жизни династии много интимности…
Трудно пролезть в этот мелкий зазор
Но получилось. О дивные дивности!
Триста годов - и налёт легитимности
Прочно прикрыл самозванства позор
Но истощилось терпенье у нации
И государство хватил паралич
Рухнул царизм – и пожалуйста, нате вам:
Родоначальник советской династии
Дедушка Ленин Владимир Ильич
К новой династии – страх и доверие
Кровью паяла людей на века
И атеизма горя суеверием,
Выросла в монстра родная Империя,
А развалилась легко – от пинка
Ельцин, означив нас «единороссами»,
Тупо похерил савеццкий народ,
«Наш паровоз» положив под откосами,
Но легитимность БорькА – под вопросами,
А также всех тех, кто следом идёт
Я тут к чему вычисляю засранцев
Между монархами, мать их ети:
Властью объявлены «парные танцы»,
Коль самозванец сменил самозванца –
ЭТО ДИНАСТИЯ – КАК НЕ КРУТИ.
У нас компетентные органы
Избиты, измяты, издерганы,
И уровень их компетенции
Теряет былые потенции.
Теперь за малейшие шалости
Их пресса прессует безжалостно,
А тронешь каких-нибудь нытиков -
Нарвешься на правозащитников!
И явно в ущерб компетенции
Звучали министра сентенции,
Мол, если какое сомнение –
Уместно и сопротивление!
Они по стране растасованы,
Но сильно деморализованы -
Шпану объезжают с опаскою,
Как было с разборкой миасскою.
Ваяют рапо’рты победные
И мзды не чураются, бедные,
При этом живя в представлении,
Что мы им даны на кормление.
Поскольку плачу им налоги я,
Волнует меня аналогия:
Какая, хотя бы и куцая,
Идет им телесная функция?
Мозги – это Дума (с натяжкою),
Желудок – чиновник (ватажкою).
Сосуды - Минфин (это главное).
Кулак – наши воины славные!
А вот компетентные органы,
Которые нынче издерганы
(И это отметили многие),
Неужто …
Боюсь аналогии!
• Пакет документов по вступлению в ВТО должен быть ратифицирован Российской Федерацией до 15 июня 2012 года
Российская Федерация взяла на себя, в частности, следующие обязательства:
- снижение средней ставки импортных пошлин на всю продукцию;
- ограничение экспортных пошлин по более чем 700 товарным позициям, в том числе, рыбной промышленности, минеральных топлив и масел, кожевенной отрасли, древесины, целлюлозы и цветных металлов;
- количественные ограничения на импорт, такие как квоты, запреты, разрешения, предварительные санкции, лицензирование или же другие требования или ограничения, которые не подтверждены ВТО, должны быть исключены без возможности введения повторно;
- алкогольная, фармацевтическая продукция будет ввозиться без лицензии на импорт.
Наконец сбылась мечта
Лапотной России,
За которую мы так
Дяденек просили:
- Дяденьки, вам стоит что
Под свою опеку
Взять нас хоть бы в ВТО,
Если не в ОПЕКу.
Мы же с голоду помрём
Без куриных ножек.
И без колы все начнём
Загибаться тоже.
Встать готовы даже тут
Перед вами раком,
Если чипсов нам дадут
Или «доширака».
Ведь останется страна
Вовсе без одежды,
Потому как лишь одна
На Китай надежда.
Если заболеем вдруг –
Чем лечиться будем?
Мы же сами-то без рук…
ПоможИте, люди!
Без ТО у мужика
Незавидна доля -
Нет своёго табака,
Нету алкоголя.
Ещё пущая беда
Без румян у бабы -
Свёклой щёки три тогда,
Стать красивше дабы…
Вот как вступим в ВТО
Снимем все запреты -
К нам вези дерьмо потом
Хоть со всей планеты.
В благодарность же за то,
Что в базар нас пустят,
Нефть всем членам ВТО
Отдадим без грусти.
А ещё, народ честной,
Хапай древесину,
Уголь и металл цветной,
Рыбу и пушнину.
Ни х…чего не надо нам,
За что деды бились -
Всё отправим дружбанам,
Ведь у них же кризис!
Ну, а разницу в цене
От лихой продажи
Как всегда сдерём вдвойне
Со своих сограждан!
Сплю, как сурок. С чего бы? Да всё реже
Ночами беспокоят поезда.
И в небе шума нет, как было прежде,-
Полупусты воздушные суда.
А на погостах места не хватает -
В России уменьшается народ.
Ну, кто-то ж в это время процветает?
Саранский экскаваторный завод!
Я чувствовал себя осколком кирпича,
Хотел быть для совка куском, застрявшим в горле.
На кухне прозябал, мечтая и ворча,
Казалось: - Вот сейчас... В руке сжимая гордость,
Попру, рвану, снесу железный наш забор,
Как снег, растает страх перед свободным словом,
Полезут пескари из неуютных нор,
И права управлять лишится безголовый.
Не смог, не осмелел. Другие, но не я,
Снесли гнилой режим без митингов и песен,
Ограбили народ, ресурс страны жуя,
А мой могучий ум для них неинтересен.
По-прежнему служу за жалкие куски,
Мне власть бросает их, не дотащив до свалки.
Что толку в седине, украсившей виски...
Сегодня мне совка утраченного жалко:
В него могли смести осколок кирпича,
Теперь я - просто пыль. Ее удел - молчать.
Не построить дачу мне, не купить корову,
Потому что я мужик очень непутевый;
Про каких уж там коров, про какие дачи,
Если с самых ранних лет стороной удачи.
Жил в какой-то кутерьме, словно на пожаре.
Сколько баб досталось мне, смылись все, сбежали.
Ну, зачем им гвоздь такой, на коленях дыры,
Рваный рубль за душой и нема квартиры.
Изменял не только я, к черту сантименты;
Кто был верен мне всегда, это алименты.
Жизнь дремучий, темный лес, мы в ней лесорубы;
В кучу, да повыше лез – выщелкали зубы.
Непонятен этот свет, где урчат желудки.
Сочинял стихи поэт, напечатать – дудки.
Я не долго тосковал, к черту мне инсульты,
И с работы вылетал, как из катапульты.
И во многих городах бывшего союза
Промелькнула борода жидкая и пузо.
Меньше стоили тогда черный хлеб и сало,
Только денег как всегда вечно не хватало.
Снова ехал и бежал долго без заправки,
На вокзалах обтирал и полы и лавки.
Так прошел застой, звеня, как стекляшки с крыши.
А Л.Брежнев про меня даже и не слышал;
Выпить был я не дурак, речь бросал с порога;
Не сошлись пути никак – потерял он много.
Все нормально, все путем – в месяц раз оладьи…
И Черненко промелькнул, даже не погладил.
Но зачем его винить бедолагу пылко? –
Он уже не мог ходить – только на носилках.
И затем чеканя шаг, а не так протопав,
Распугав лягух и жаб, прошагал Андропов.
Знаю, и его клеймят, словно по заказу;
На Лубянку он меня не водил, ни разу.
Мало шел, но наверху было горячо вам…
В гроб, сходя, благословил Мишу Горячева;
Тот по-крупному хватил, поступил центристски :
Сразу водку запретил, перешли на виски.
Мы поверили ему, он с экранов бился,
Внес такую кутерьму, в ней и заблудился.
Заходили ходуном и земля и суша,
Перестроился Союз по проекту Буша.
Цены полетели вверх, словно перепелки,
Облысели, как Хрущев в магазинах полки,
Прогорели без огня вклады на сберкнижках.
Слава Богу, у меня в ней одна отрыжка.
А потом – ГКЧП, а потом тусовка
Президента хвать за чуб и легко и ловко.
И Раиса с этих пор не глядит с экрана:
Море, Фароса забор снится непрестанно.
Государство, стыд и срам, лапая, где гуще,
Растащили по кускам в Беловежской Пуще.
Вот не стало СССР, стало СНГово…
Про политику, пардон, больше я не слова.
Хоть какой прибудет строй, хоть на что готовый,
Остаюсь самим собой – в доску непутевый.
Не построить дачу мне – не из той породы…
И на этом Вам привет, всей земли народы!
Готовит власть великие
Законы, словно пули.
Бастует педивикия,
Жужжит рунет, как улей:
Готовят списки черные,
И нано-фильтры точные,
Не будет, детки, порно вам,
Не лезь, куда захочется.
Расти, стена китайская,
Запреты – многогранные.
К нам не пролезут зайцами
Агенты иностранные.
Арест за песню ст****ю,
За митинг штраф нешуточный,
Что, доигрались, гоблины?
Что, мурки, домяучились?
Пораспрямились спинами?
И посветлели лицами?
Шабаш! Дитю невинному
Нельзя про оппозицию!
А кто не сдох еще – пусть выйдет в середину!
А кто еще живой – пусть выпьет "на коня"
За тех товарищей, кому стреляли в спину
И волокли этапами по лагерям.
И ярлыки цепляли им врагов народа
Реальные народные враги.
Сталин, Маленков, Ежов, Ягода -
Не отдали до конца долги.
Разговор о Берии отдельный:
Выл в подвале открестясь от всех.
Лег затылком под огонь прицельный.
Сдох, как падаль, а не человек
Революция – для мира благо!
Партия – для мира благодать!
От Алдана и до «Востсиблага»
Лозунг этот стали извращать.
«Якутзолото» в бушлат оденем.
Сапогами застучит «Дальстрой».
Были люди, а теперь лишь тени,
Сданы в рабство партии родной.
Срок ползет, как мертвая улитка.
Четвертак – доверчивым цена.
«Караллаг», Кузбасс, «Сиблаг», Магнитка.
Крепнет день за днем моя страна.
А в далеких лагерных бараках
Вертухай и вождь, и господин.
Тем, кто выжил в бешеных атаках
И идя сквозь трупы, брал Берлин.
Кто-то оклеветан и оплеван.
У кого-то в прошлом был грешок.
Кто-то ленинизма плохо знал основы.
Кто-то взял колхозный колосок.
Лагеря полнеют год от года,
Но НКВД не сбавит шаг.
Мало посадил – сам враг народа!
Отправляйся на «курорт» в ГУЛАГ.
Зря свой партбилет в ладонях тискал.
От всех благ и льгот ты так далек.
Ждут тебя объятия Норильска
И другой, но тоже спецпаек.
За баланду скажешь ты «спасибо»
Партии и Сталину-отцу.
И чем больше крепнет мощь Турксиба,
Тем быстрее срок идет к концу.
Под кроваво – красной сенью флага
Им там не давали ордена.
Кровь в бетон вливали зэки из «Бамлага»
И не отставала Фергана.
Подадут в Кремль на закусь паштет,
А рецепт его прост и смешон:
Фарш из зэков, попавших в Тайшет,
А приправы прислал «Волгодон».
Воркута шлет из крови вино,
А коньяк, настоявшийся в слезах,
Колыма с «Якутлагом» решила давно
Отпускать в неумеренных дозах.....
Над страною зима. Город снегом укрыт.
Те года, до сих пор в горле комом.
Каждый был сам себе путешественник-гид
По ГУЛАГовским тюрьмам и зонам.
Каждый знал и молчал, но в рулетку игра,
Доведет потихоньку до пули.
Для Кремлевской братвы все мы лишь фраера,
Те, что воз их под горку тянули.
Уголовникам легче – им зона как дом.
Вор навеки с тюрьмой обрученный.
Джугашвили ведь тоже ходил с тем клеймом,
Так как сам был политзаключенный.
Только так объяснить его можно заскок,
Что опутал страну всю в колючку.
И Дзержинский, и Ленин тянули свой срок,
Ну, а чем же вы граждане, лучше?
Отсидеть не беда – новоявленный стиль.
От вождей перенятая мода.
Перспективы лишь две: в лагеря иль в утиль.
Выбор лишь за тобой враг народа!
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
А.Пушкин.
Здесь никого давно не ждут,
Бурьян уже как пирамида…
Нашли последний здесь приют
Потомки славного Давида.
Речь, впрочем, нынче не о них,
Лежащих чинно и без звука,
Я говорю об их родных,
Мужьях и женах, детях, внуках,
Что допустили сей бедлам,
Кто предпочел – и этих тыщи –
Любовь к заморской сытной пище
Любви к отеческим гробам.