краткое изложение пьесы Пьера-Огюстена Карона де
Бомарше «Безумный день или Женитьба Фигаро"
( для не шибко подготовленных в эстетическом плане, граждан )
О женской, некогда душе, писал Маэстро Бомарше,
он вставил Музе в зад «перо» и написал про Фигаро,
про то как граф задумал спьяну, растлить прекрасную Сюзанну,
про замок графа Альмавива, где всё пристойно и красиво,
где Фигаро трудом и словом, служил исправно управдомом…
Был похотливым этот граф и плотских требовал забав,
Сюзанне глядя прямо в очи, он жаждал права первой ночи,
его «потёртый бес в ребро», «встал» на невесту Фигаро.
Много женщин в этом мире, в Риме, в Лондоне, Казани,
где бы ни был он, в сортире, мысли только о Сюзанне -
она как "ландыш" в кукурузе, лицом и телом хороша,
ещё в объятиях иллюзий, витает юная душа.
Фигаро мужик бывалый, энергичный, шустрый малый
и решил он, так сказать, Альмавиву наказать
ликвидировать короче, право этой "первой ночи"
Столкнув сеньору Марселину, пажа, Бартоло и Розину,
оставить графа в дураках, причём не только на словах,
графиня с горничной разделись, тайком от всех переоделись,
надеясь граф у тьмы в плену, свою "оттрахает" жену.
В пьесе всё на грани фола, где-то там торчит "перо",
Марселина и Бартоло - папа с мамой Фигаро,
постскриптум, в замке пир горой, но тут вдруг в споре оказалось,
что Фигаро их сын родной, все офигели сразу малость.
Вот так прелестную Сюзанну, развратник старый и кобель,
я распотякивать не стану, не затащил к себе в постель.
И так, от вас, друзья, не скрою, граф, одурачен Фигарою,
всё в результате «Happy and», а пьеса их извечный бренд!
Мы премьеру долго ждали,
мы билеты покупали,
даже в очередь стояли
и заранее пришли!
Мы стремились, мы старались,
а над нами посмеялись!
А она не состоялась,
а ее перенесли!
И пускай обидно это,
но не сдали мы билеты!
Все равно когда-то где-то
(пусть не здесь и не сейчас),
кто препятствий не боится,
результатом насладится!
И премьера состоится
всем назло на этот раз!
Бывало, Моцарт новый опус сотворит,
к нему тотчас завистливый Сальери прется:
сидит, сопит, сморкается, кряхтит,
пытается острить и всё к камину жмётся,
но только Моцарт отвернется,
он яд ему на спину начинает лить.
А Амадей, дневные завершив труды,
резиновый сапог к огню придвинув ближе,
задумчиво глядит, как пламя пятки лижет. . .
блаженный баловень разборчивой судьбы.
*** (пародия)
Бывало, Моцарт снимет сапоги,
Придвинет их к горящему камину.
Дымит резина. Не видать ни зги,
А Амадей сидит за клавесином.
Звучит финал "Женитьбы Фигаро",
И чёрный дым окутывает двери.
Там, чуть своё не выкряхтев нутро,
Сморкаясь и сопя, стоит Сальери.
Припёрся он. Тревожно на душе.
Лить начинает яд на друга спину,
Остроты вспоминая Бомарше...
- Неужто, прав? Поближе стать к камину?
Секрет раскрыт! Нет, не такой ценой!
Сгубить свой организм - в угоду славе?
Меня он гениальней, решено...
Его, глупца, вот этот дым отравит.
Не яд мой нанесёт смертельный вред.
Не дай бог что... А разве мне поверят?
Когда нибудь напишет кто-то бред,
С названьем громким - "Моцарт и Сальери"!
* Узнают правду, но пройдут века.
Обыкновенно. Так уже бывало.
Все будут верить в месть его, пока
Сапог, к камину, не поставит Алла.
Вместо того, чтоб с друзьями кутить
Где-нибудь, скажем, в Дегунино,
Я после службы решил посетить
«Снежное шоу» Полунина.
Хочется ж знать, что известный паяц
Сделал такого дурацкого...
Двинул в театр геНæталии Сац,*
Что возле цирка Вернадского.
В двери вхожу – он встречает, как друг,
Парой неспешных секъюрити.
(Кстати, объява висит – двадцать штук,
Если не к месту покурите!)
Впрочем, охранники, просто – шпана!
Лохи, короче, и ламеры...
Хоть и отчасти натасканы на
Фото и видеокамеры.
Вот приближаюсь на крыльях мечты
К рамке металлоискателя –
Девушка, в силу своей простоты,
Видит во мне обывателя.
Просит портфель приоткрыть (Что за бред?!)
Я ей – привет, мол, от Маслова!**
Лёгкий кивок... А, что фотика нет,
Дура, поверила на слово.
Важно – пронёс! Ну, а там поглядим...
Выть не пристало белугою...
Кстати, в театр я пришёл не один –
Вместе с любимой супругою.
Ну, в гардероб, безусловно, стоим.
Льгот захотелось – оплачивай!
Знаешь что, бабка, биноклем своим
Гвозди иди заколачивай!
Дальше – в буфет! Ведь желудку слуга –
Каждый, кто в зрители прочится.
Но бутерброд по цене пирога
Брать абсолютно не хочется.
Скоро уж в зал, на парад клоунад –
Подлинный центр обалдения…
Ну, а пока небольшой променад
По этажам заведения.
Чу! А приятный для ног ковролин
Плотно усыпан бумажками.
Сразу мерещатся клоуны, блин,
С их озорными замашками.
Вот уж и двери распахнуты в зал,
Хлынули к «паперти» зрители.
Всюду, кто гульфик прикрыв, кто анал,
Важного вида блюстители.
В этом театре охранника культ
Развит и, знаете, лихо так!
Столько б врачей! Вдруг внезапный инсульт
Бахнет от клоунских выходок...
Зал сделать тоже скромнее могли б –
Стало моим убеждением.
Ну, для чего территорию VIP
Вдруг обносить ограждением?!
Вскоре предчувствие это моё
Правду открыло суровую…
Я ж поначалу за яму её
Принял, дурак, оркестровую.
Ну, а когда начался́ балаган,
Замер со ртом я разинутым:
Весь едкий дым, а в конце – ураган,
Этим достался, продвинутым.
В целом, конечно же, шоу – ништяк!
Всё сплошь пронизано корами.
Где ещё встретишь таких симпатяг
С их головными уборами?
Где испытаешь ещё полноту
Чувств, что сродни кокаиновым?
Правда от шуток разит за версту
Чем-то таким нафталиновым.
Старых, к тому ж, номеров через край!
Осточертели, как те драже:
Сценка с пальто***, как всегда – «Асисяй»****
И «Blue Canary», конечно же.*****
В общем, всё шоу – один артефакт…
Хоть сплошь и отзывы лестные.
Что получилось, так это антракт –
Хляби разверзлись небесные!
Чувство, что с дуру попал под расстрел,
Будто башка загарпунена…
В общем, вот так я, друзья, посмотрел
«Снежное шоу» Полунина.
(31 января 2009 г.)
* Московский Государственный Академический Детский Музыкальный Театр имени Наталии Ильиничны Сац.
** Кто не знает – подлинная фамилия модератора сайта.
**** С номером «Асисяй» Полунин впервые выступил в телевизионном новогоднем «Огоньке» в 1981 году.
***** Эстрадный номер для клоунского трио под старинную мелодию, исполненную на одном из итальянских наречий джазовой группой «Аверино».
Стас, режиссёр, к себе домой
Шёл переулком со спектакля,
Когда ему сказали: "Стой!"
Два доморощенных Геракла.
Приставив нож, чтоб не шумел,
И, не подумав извиниться,
Забрали всё, что он имел,
И поспешили удалиться.
Так сцены ставил сам не раз.
Чего-то ж не хватало вроде…
− Постойте! – вдруг воскликнул Стас.−
Вы мне забыли дать по морде.
"...А когда ходишь по Большому
То знай : театр - балаган!
И выгодней уйти из дому,
Что бы поужинать, к врагам... "
("Унылая, пора ". Заколебаба) Жми сюда
***
Решив поужинать, к врагам
Уйду я вечером из дому,
Поем и, выкушав сто грамм,
Схожу у них же по большому!
Актёры театра - сметливые люди.
Когда в доме крошки поесть не найти,
Еды нет в кастрюлях, тарелках, на блюде
(Короче, на кухне – шаром покати),
Играют на сцене как будто невежды
В «Вишнёвом саду» ли, а может в «Грозе»…
Лелеют, однако, при этом надежду,
Что тухлыми яица будут не все.