Жена: "О, Господи! Усоп? -
И - отложивши нож -
А ты... всю кровь мне выпил, клоп!
Уже неделю пьёшь!"
Я ей, конечно же: "Молчать!"
Мол, пью четыре дня!
"Не сметь поэта поучать!"
И - "горе у меня!"
Она: "Ты, Феденька, не злись... -
Дотронулась рукой, -
Давай, поговорим за жисть...
А Терех - он какой?
Каким - земля ему! - он был?
...Ты слышишь, черт возьми!?"
И я не выдержал - завыл
Похмельными слезми
Блохастик начал подвывать
С намёком на дуэт...
("Вот! Даже Барсег понял, б***ь,
Что крупный был поэт!")
И тут-то черт меня повёл,
Как куропатку в тир,
И "закатилось солнце" вплёл,
И "Вильям наш Шекспир",
Конечно - "выпало перо,
Похолодела длань..."
Она: "Дай Бог ему здоро..."
"Да как ты смеешь, дрянь!?"
Мусолил выдержки стихов
В трясущихся губах
( Маршак, Гораций и Барков
Ворочались в гробах)
От "озарил наш скорбный путь..."
До "на кого ж ты нас...!?"
К "по-христиански помянуть"
Я выводил рассказ
...В весенне-грязное стекло
Стучался мотылёк.
Жена вздохнула тяжело
И вжикнул кошелёк
......
Ну, Лёнь, а что ещё я мог
Супруге преподать?
Синдром похмельный - видит Бог! -
Не может подождать
Чего ей петь про день рождень,
Про рифмы и Парнас
Про этот сайт, про эту хрень,
Про кто такой Пегас,
Насколько этот образ смел,
Настолько и хорош...
Но тут не то что в опохмел -
На чай не соберешь!
Секрет-то я потом раскрыл -
Мол, всё была игра...
Слегка, конечно, вздрючен был
(Пах, челюсть, два ребра)
И Барсег был нещадно бит
("Пособник и злодей!")
Да мы привыкли, Леонид!
Тут всё, как у людей.
......
Тогда меня ты, Лёня, спас
Буквально воскресил
И я готов тебе сейчас
Желать по мере сил
Здоровья, славных именин,
И жизни лет до ста!
(Поскольку ты из нас один
Похожий на Христа)
В правописании он с даром,
Мне столько знать не по уму.
В Аду устроюсь кочегаром,
Его в корректоры возьму.
Леонид Мелас
Да будь ты хоть негром преклонных годов
Чухонцем в унылой грязи
Суд Линченко будет с тобою суров
Коль "лыжы" напишешь без "и".
Дмитрий Гавиловский
...И теперь нам всем кирдык:
Дрючит всех он здесь лентяев -
Не учил, кто наш язык.
- сейчас придет и начнется - "падежи, окончания и т.п."
Стасюлевич
С огромной благодарностью этим и другим авторам, посвятившим мне
свои строки.
Мудрец китайский Лин Чен Ко Любил бродить недалеко
От дома в ранний час.
Гулял в ту пору и павлин
В саду, разбил который Лин.
О том и мой рассказ...
Случилось это в летний день,
Идти куда-то было лень,
А птица - вот она.
Пустые уши Лин узрел,
Присесть на них он захотел -
Вот вся её вина.
Лин Чен держал к павлину путь,
Чтоб эрудицией блеснуть.
Вот это повезло!
Но, чтоб другим полезным стать,
Во всём ведь нужно меру знать,
Иначе мудрость - зло.
Лин Чен унять себя не мог -
Он птице стал давать урок
(Ну, что за детский сад!)
Услышав столько умных слов,
Павлин топиться был готов,
Китайцу не был рад.
С размаху Лина клюнул в глаз
(По два всего-то их у нас -
Беречь бы нам глаза).
Лин Чен конечно окривел,
Один остался глаз у дел,
А птице он сказал:
"Сейчас я моно вижу мир,
Буравит мир теперь до дыр
Зрачок, а не зрачки.
Поскольку глаз всего один,
Куда девать, скажи, павлин,
Мои 3D очки?"
Павлин послал его бы на...
Ведь тоже у него одна
Всего лишь голова,
Но не был в школе этот птах,
Не мог послать он Лина нах...
(Не знал он те слова)...
Вот ты скажи нам всем, Лин Чен,
На Уши птице сел зачем?
Святая простота!
Писал бы дома свой трактат
И никого не трогал, гад!
И глаз был целым, да?
Тебе мешал он, тот павлин,
Среди акаций и осин,
Гулявший не спеша?
Ты лучше, Лин, к другим не лезь
И сбей с себя снобизм и спесь -
Очистится душа.
Ведь задолбал ты всех вокруг
И плачет даже лучший друг
От мудрости твоей.
Засунь-ка ты себе, мудрец,
Анапест в дактиль, наконец!!
А ямб засунь в хорей!!!
......
Лин вскоре рану залечил,
А так как опыт получил -
К павлину ни ногой.
Но есть фазан ещё в саду
И на него (не на беду?)
Лин пялит глаз второй...
Что с того, что рифмую слова?
Просто нечем заняться наверно.
Что-то варит в себе голова,
Тело корчится, ёрзает нервно,
Но не будем о грустном. Стихи
Не пишу, не жалея об этом.
Рифмы, будто к штанам репяхи
Прицепляются. Что Вы? Поэтом,
Даже в самых нелепых мечтах,
Быть позволить себе не сумею.
Смысла нет никакого в стихах,
Колобку не приделаешь шею.
Пригорело чего-то в уме,
Снова рифмы полезли наружу:
"Гражданин, Вам уютно в дерьме?
Стих - спасательный круг". А он нужен?
Тускло светят, как в спальне ночник,
Огоньки, этой самой, поэзии.
Хоть шепчи со слезой или в крик -
Слово нынче не острое лезвие.
Крест на пузе, стихи не пишу.
Не по мне жечь сердца или души.
Улыбаюсь, вот так и лапшу
Я Вам вешаю тихо на уши.
В последнее время всё большее количество авторов Хохмодрома пользуется весьма странным приёмом, приписывая некоторым словам несуществующий слог, что, конечно же, не красит их произведения, а скорее, наоборот, портит, поскольку сбивает при прочтении с ритма.
В связи с тем, что у Хохмодрома нет границ и сайт, по-праву, считаю международным, то могу предположить, что сказалось-таки тлетворное влияние Запада, которого опасались советские вожди.
Могло статься и так, что одного из местных авторитетов (опоивши пивом) развели на прикол со слогами на какой-нибудь литературной тусовке. А затем, читая этого "классика", вслед за ним повелись на развод (как дети, ей-богу) и менее искушённые в вопросах стихосложения (но не менее уважаемые) авторы.
Заразным, однако, оказалось это поветрие. Причём, лепят граждане эти "куличики" странные "от фонаря". Какое слово больше приглянулось новатору от пера, туда и нате вам слог дополнительный...
Подводя итог, смею напомнить сообществу, что в русском языке сколько гласных букв в слове, столько и слогов, а никак не иначе. Используя присущие мне скромность и деликатность, а также врождённое чувство такта, не выношу в эпиграф ни одного из упомянутых выше авторов, дабы не смущать оных и не разжечь невзначай какой-нибудь новый локальный конфликт, а просто привожу коротенький экспромт на эту тему:
Ударения в изнасилованных и, соответственно, через это оказавшихся беременными лишним слогом, словах на тех же местах, где и обычно. "Ы" -- это пресловутый слог-мираж. Приятного вам прочтения!
В КремЫль мчит корабЫль юркий,
БыстЫр ход, торчит бушприт.
На борту - лишь пЫридурки.
Судно стЫремглав летит.
ШтурЫм-группа (вся команда)
В три бинокЫля глядит,
ЕфЫрейтор, два сержанта
И, конечно, замполит.
А театЫр ихних действий
(Как итог) - вся стЫрана.
Замышляется злодейство,
Всем министЫрам - хана!
ГЫранаты есть в запасе,
На бЫрата - по стволу.
"Мы покажем этой власти! -
Треснув хреном по столу,
Замполит кричит сурово,
Поправляя тЫрусы,
- К двум должны быть все готовы!
Что повесили носы?
СкотЫч взять с собою надо,
Чтоб министЫров вязать".
Сотню цыфЫр, для доклада,
Пишет быстро в тетЫрадь.
Проведя осмотЫр карты,
Тычет перЫстом в неё:
"КремЫль ночью будет взятый!
ШтурЫм - здеся тута, ё-моё!!!"...
РитЫм сердца замполита -
ИскЫрой по всем сердцам:
"Президента карта бита,
Я за всё ему воздам!"
Нелегко сейчас десанту,
Хмурит брови замполит.
Вдалеке слышны куранты,
Группа третий день не спит...
...ЕфЫрейтор у штурвала
Задремал всего на миг.
КорЫмой хлобысь об скалы
Судно. Судну - кирЫдык.
Диверсанты в речки лоне,
Выплыл только замполит,
Потому что Гэ не тонет.
На песке у скал лежит
Он - политЫрук гвардейский,
ПопЫроще - комиссар,
Ствол прижав к груди злодейской,
ПЫридурков эмиссар.
......
В КремЫле же, в пору эту,
Бдил уставший караул...
Не включая даже света,
Президент, сожрав котлету,
Громко вЫзЫбЫзЫднул...
Стихи должны читателя растить
Растить всю жизнь, как Семенович сиськи
А не бурьяны на полях российских,
Лишь стОит те немного запустить
Стихи должны читателя трясти.
Как папа Карло со своим поленом
Как, помочившись, потрясают членом
Мужские руки, Господи, прости!
Как бьет Ассоль от алых парусов,
Колотит дрожью самолет на старте,
Как Моголя трясло на первой парте
При виде Марь Иванниных трусов
Стихи должны читальца напитать
Наполнить душу, как водою губку,
А не надуть, как жабу через трубку
Сомнительной возможностью летать
Стихи должны! Какого же рожна
Я не сказал об авторе ни звука?
А сам поэт? Неужто эта ука
Нам ничего и вправду не должна?
На днях один из недавно появившихся на сайте авторов, обладая пока
ещё незамыленным взглядом, посетовал на то, что нет в произведениях местных жителей гипербол, метафор и аллюзий. Что, якобы, трудно
в связи с этим (практически невозможно) найти на Хохмодроме поэта.
Одни, мол, рифмоплёты и остались.
"Метафорой и мне приправить нетленку, что ли?" - подумал я.
"А оно мне надо?" Такой была моя вторая, заключительная, мысль
по этому поводу.
Брёл с фонарём дождливой летней ночью
Простой российский мокрый рифмоплёт.
Упал, ушиб башку. Штанина - в клочья.
Разбил фонарь, открыв напастям счёт.
Со стоном встал я, голову ощупал,
Куски земли с травой смахнул с колен.
Башки не треснул супертвёрдый купол,
Но мозг, стряхнувшись, отчебучил крен.
В тот миг я стал одним из тех немногих,
Кто гордо именуется - поэт.
Быть перестал лошарой тупорогим,
(Хоть может статься, что совсем и нет).
[i]Из темноты метафоры напали
На битый мозг, желанью вопреки. Читать дальше >>
Добрый день! Я ваш доктор. Откройте, пожалуйста, рот.
Очень русский язык, но обложен каким-то налётом.
Кстати, этот спесивый парик Вам совсем не идёт.
Вдохновенье не дышит под ним. Ну не дышит, и всё тут!
Ну-с, послушаем ритм. Обнажите, пожалуйста, стих.
Аритмия в строке, ассонансные рифмы гуляют.
И приглушены сильно эпитеты, видно для них
В атмосфере снобизма живительных сил не хватает.
И в анализе образов что-то натужное есть:
Всё о венах, по венам. Пятнадцатый стих – всё по венам.
Да, неважные вены, похоже, прокушены здесь.
Ведь по ним не пройти этим вязким тяжелым катренам.
Вот последний анализ: уже ни одной запятой.
Ни в одном поле зрения нет даже буквы заглавной.
Недостаток тепла, ожиревших эмоций застой.
Даже страсти любовные выглядят как-то забавно…
Это всё лишь симптомы, а корень болезни не здесь.
Он в томлении духа и в тайном желании славы.
Вы, мадам, запустили себя, не заметив процесс,
Тот, что вырос давно из когда-то невинной забавы.
На сегодня закончим, а завтра я вас навещу.
Что за слёзы, мадам? Улыбнитесь, держитесь бодрее!
Чтобы вылечить хворь, Вы всегда доверяйте врачу.
Я пошел. До свиданья. Дела. Поправляйтесь скорее.
- - -
- Попросите служанку, пусть двери закроет плотней.
- Доктор, как она, что? Расскажите нам правду быстрее!
- Очень плохо. Готовьтесь, друзья. Дело нескольких дней.
Терминальная стихо-рецензио-ямбо-хорея…
Свежий воздух ей нужен. К окну передвиньте кровать.
- Можно ей коньячку пару капель?
- Я думаю, можно.
И велите за Главным Редактором срочно послать.
Пусть даров причастится. Боюсь, что она безнадёжна.
Переплюнуты Вертер и Анна Каренина,
Всё, что лично задумано – лично испытано:
Быть поэтом в эпоху иллюзий - болезненно,
И, по целому ряду причин – отвратительно.
Неуютное времечко с подлой оттяжкою,
Взяв его за вихры, как шкодливого клоуна,
Бьёт не мордой об стол, а об столик мордашкою –
В срач, где фантики, лужа вина , и наблёвано.
Чай, не радостно в нише меж рванью и снобами
С сердцем, в хлам иссечённым щербатыми строчками,
Чтоб не выглядеть быдлами и мозгоёбами
Развлекать респектабельный плебс смехуёчками.
Или – биться об створки сознанья закрытого,
Успокоясь на том, что добыто и нАлито:
Мол, потомки отчистят от пыли забытого,
Да прочтут, да поймут… Во им счастья привалит – то!
А покуда по сцене он скачет макакою,
Багровея на пакости яростней лакмуса –
Нечто вроде гибрида пророка с гулякою,
Плюс – жилетка, в которую можно поплакаться.
Будет время – на бюст его птица потянется,
А пока он родит в искромётной кромешности
Злую шутку о геях, не злую – о заднице,
И контрольный прикол – о дерьме и промежности.
- Поизмельчал сегодня флотский дом…
… С тоской изрек мне Станислав Абрамов
И, взяв бутылку, сели на паром,
Который в Котлин курс держал «упрямо».
Его списали, завалился борт,
Кормой причал давно уже утюжит,
Стальной гудок не потревожит порт
И только ветер по ночам с ним дружит.
- Вот, так вот, Стас, и позабыли нас.
Ведь, ни одна, падлюка не поздравит.
Бегут поэты тупо на Парнас
И анекдоты, лишь, про Вовку травят…
… Достал свой кортик, я же – провиант:
Неспешно, грубо искромсали сало.
- Давай, карась, ты будешь адъютант,
Колоть врагов рука моя устала…
… И вечер весь, качаясь на волнах,
Когда со смехом, а, порой, в печали
Стихи я слушал, с завистью в глазах,
Морского волка с голосом из стали…