Мужчина к доктору пришёл
Присел к столу и улыбнулся...
—Какой недуг вас к нам привёл?
—Да вот мне кажется свихнулся...
—Кто?Вы?Да вроде бы не видно.
—Ну,я...Хотя признаться стыдно.
—И в чём,скажите сумасшествие?
—Да говорящей мебели нашествие!!!
—Как интересно!Расскажите пациент!
—Совсем недавно был один момент..:
С женою прилегли в кровать...
Я только начал засыпать...
Как шкаф жене заговорит:
—Ну что теперь?Олень твой спит?
Она ответила:—Заснул...
Ну я для вида аж всхрапнул.
А шкаф в ответ:— Ну я пошёл!
Я тут вскочил:— Куда козёл!!!
Ведь за тебя не выплачен кредит!
А ты сбежать хотел бандит!...
Вот к вам пришёл.Как поступить?
Остаться шкаф уговорить...
- Эй, камердинер, мне кто-то подбросил записку.
Там о тебе и царице заводится речь.
Дескать, ты к ней подходил недозволенно близко,
В ухо шептал и касался ладоней и плеч.
- Ваше Величество, мне, право слово, неловко.
Много на дамских нарядах стежков и узлов.
У королевы на платье порвалась шнуровка.
Я ей помог подлатать, и всего-то делов!
- Я, камердинер, от нескольких слышал придворных,
И до сих пор не оправлюсь от тех голосов,
Будто с моею супругой ты очень проворно
Заперся в царских покоях на пару часов.
- Ваше Величество, это как минимум странно.
В опочивальне заклинило ржавый замок.
Я приносить извинений за это не стану.
Ну, разумеется, я королеве помог.
- Что ж, камердинер, претензий как будто бы нету,
Только обсудим вопрос напоследок один.
Мне родила королева ребёнка-брюнета.
Но королева блондинка; я тоже блондин.
- Ваше Величество, мне, право слово, обидно!
Да, я помог королеве родить малыша.
Вы слишком заняты, это давно очевидно:
Старшая фрейлина больно собой хороша.
- Что ж, камердинер, твоё объясненье годится.
Рад, что везде ты мою опекаешь жену.
Я королеву отправлю сегодня в темницу.
Ты же её не оставишь надолго одну?
След ли героя в тюрьму отправлять за измену?
Иль наказанье чрезмерно? Бессмысленен спор.
Может, героя и жаль, но одно несомненно:
Меры не зная, недолго попасть под топор!
"Мой милый, ты пошто с лица сменился?"
В ответ слова, как пулеметный шквал -
"Какой дурак, что на тебе женился.
(Сразив тем самым бабу наповал!)
Ты крокодилина! С тобой позор!
Увы, не соблазнительна, как Ева
Гляди вокруг, куда ни кинешь взор,
Пампушки, лапочки и королевы."
- Увы! Мужчин влекут чужие бабы
Муж быстро превращается в ханжу
Имея власть, всех раскрасивых я бы
Не думая одела в паранджу!
Всех одинаково! Покрой и даже цвет
Чтоб мужиков свести с ума адреналином
Он под подол - там бабе под 100 лет,
Там не "Шанель" - там пахнет нафталином...
Шоктерапия мужикам особо резвым
Тем, кто зовется "мартовским котом"
Он под подол - а там мужик с обрезом,
Что не верблюд, доказывай потом.
В полицию! Кто нарушает нравы...
Он под подол - там девственная плоть
Пришьют статью ему и будут правы
Я только За! И до расстрела вплоть!
......
Не сразу пусть, пусть даже через время,
Устав ходить с "разбухшей булавой",
Пойдут метать икру, нет, то бишь - семя
К своей жене с повинной головой...
Я к выводу пришел: все бабы-диверсанты.
И это плод раздумий, не шиза-синдром.
Они используют весь спектр шпионского таланта,
Их цель: найти и уничтожить ваш запасной аэродром.
… И вот Сиракузов, как тот придурок из анекдота, сидит в шкафу в чужой супружеской спальне. В трусах и на корточках, за душной и тесной шеренгой шуб, плащей, платьев. По лицу, шее струится пот, сердце гулко бьется почему-то не в груди, а в ушах. Жарко, но его бьет озноб. Это нервное. Ну, еще бы. В самый пикантный момент из прихожей донеслась трель дверного звонка. Это в три-то часа ночи?
Их буквально разметало в разные стороны. Причем Сиракузов почему-то сразу оказался в шкафу. Это любимая поддала ему своей восхитительной коленкой и прошипела:
- На всякий случай: вдруг муж вернулся. Хотя никак не должен. Он же на соревнованиях.
Захлопнула за ним дверцу, да еще и ключ провернула.
«Блин, а шмотки? Нет, так больше нельзя!»
А тут еще на инородное тело начала слетаться моль. Эти маленькие крылатые твари стали исследовать и без того не могучую растительность Сиракузова на предмет съедобности. Черт, как щекотно!
Милая ушла в прихожую, спросила своим мелодичным капризным голоском, от которого у Сиракузова всегда мурашки по телу, особенно по отдельным его частям:
-Кто там? Я сплю!
Сиракузов выпростал ухо из-под полы какой-то шубы и приложил его к дверке шкафа. Силой воли усмирил грохот сердца в ушах и расслышал грубое, но нежное:
-Бу-бу, бу-бу-бу!
-Васенька, это ты? – радостно (ах ты, зараза!) пискнула их милая и защелкала задвижками, загремела цепочкой.
«Так-а-ак! Значит, все-таки, муж! Василий Бугаев, чемпион города по боксу. Уезжал на чемпионат области. Должен был только послезавтра вернуться. Козел!"
- Вылетел я, в первом же туре, заинька, - войдя в прихожую, заплакал Василий.
-Ну что ты, дорогуша, успокойся, - заворковала их милая. – Сейчас душ примешь, и баиньки. А потом ты их всех побьешь, в другой раз!
- Ехал и всю дорогу думал, кого бы поймать, на ком злость сорвать, - шмыгая своим кривым сломанным носом (Сиракузов как-то видел этот мужественный шнобель), пожаловался боксер. – И представь, никто ведь так и не подставился.
«Ой-ей-ей! А груша-то для битья вот она, в шкафу его жены сидит. И у груши этой страшно затекли ноги. Нет, так больше нельзя!»
Сиракузов сел и вытянул полусогнутые ноги, подошвы которых уперлись в полированную перегородку шкафа. А пальцы ног начали выбивать мелкую дробь по гулкому как гитарная коробка дереву.
«Черт, да что же это такое!»
Сиракузов снова уселся на корточки. И тут ключ в дверце шкафа начал проворачиваться. Сиракузов зажмурился и скрестил перед собой руки со сжатыми кулаками: так просто выколотить из себя душу он не даст!
- Выходи и быстро одевайся, - жарко зашептала милая.
- А этот, однофамилец твой?
- Он в душе, и не скоро выйдет.
- А после душа вы в кроватку, да? – скрипнул зубами Сиракузов.
- Иди уж! – прильнула она в прихожей к нему, куда они пробрались на цыпочках. – Через неделю я тебе позвоню. Он на межрегиональные соревнования уедет, на три дня. Придешь?
Рядом, за дверью ванной комнаты, громко шумел душ, под тугими струями которого что-то фальшиво напевал муж ее милой, изредка царапая ветвистыми рогами по мокрой кафельной стене.
- Ни за что и никогда! – сердито прошипел Сиракузов, выходя на лестничную площадку. – Пока не поставишь в шкафу табуретку… И моль выведи!
Начальник с техником наш спелся,
А техник — баба «вырви глаз»,
Вот так роман и завертелся,
И закружился так он, да-с-с.
Она свободная бабенка,
А у начальника — семья,
И вот партийный с разведенкой
Свое всем показали «я».
Сначала, вроде, «шуры-муры»,
И прочий там «педигрипал».
У человеческой натуры
Всегда есть к лишнему запал.
Дошло до оскорбленной жинки,
Та, разумеется, в партком,
И развела не очень жидко,
И главный стукнул кулаком:
«А ну сюда его, засранца,
Да что же он, ядрена мышь!
(Конечно, надо разобраться,
Без партии едва ль решишь).
Да что он падишах там хренов?
В какую задудел дуду?
Я разведу ему гаремы!
В десятники переведу!..»
И наш начальник перетрусил,
Он, все-таки, пока живой,
Расстался сходу с этой Дусей,
Стал снова дорожить женой.
Сказал, что больше так не будет
До окончания бренных лет;
Поверили большие люди,
Не отобрали партбилет.
А Дуся долго тосковала,
Платочком вытирая слизь,
Потом с механиком связала
Свою загубленную жизнь.
Я говорил:" Ты знаешь, раньше верил ей.
Не ревновал, не проверял ее мобильник.
И был уверен, что она меня любила,
Всегда спокойно уезжал на много дней
В командировку, на рыбалку - хоть куда!
После разлуки был опять медовый месяц.
Казалось мне, я принц, она - моя принцесса.
Боюсь, то время не вернется никогда..."
" Что изменилось? Ее нет по вечерам?
Когда звонят, она из комнаты выходит?
А может, пристальней следит теперь за модой?
Или все чаще говорит тебе "Не дам" ?"
"Да нет, все также - на работу и домой.
По вечерам готовит, гладит, что-то вяжет,
Звонить подруги стали реже как-то даже.
А секс - пожалуйста! Так я не молодой,
Как раньше был, и силы, честно, уж не те,
Хотя она интим желает еженочно.
Застал ее однажды как-то, между прочим,
Как мастурбировала ночью в темноте."
"Так в чем же дело? Все чудестно, ё-моё!
Откуда ревность в мужиках, не понимаю?!"
"Но я с тобою же супруге изменяю,
Так значит, кто-то может трахать и её..."