Узбекский врачеватель, создавал вакцину,
от коронавируса, чтоб он был здоров,
он мечтал прославить, нашу медицину,
но всё время у него, получался плов...
15 июля 2022 года Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко не явился на специальное экстренное заседание Государственной Думы Российской Федерации по оглашению создания Союза России и Беларуси, сославшись на обострение геморроя.
***
Гадским планам возрождения Союза
Не хватило до фиксации маненько.
Мир не знал позорнее конфуза.
Жопа им. И это - жопа Лукашенко.
Когда тебя распяли на кушетке,
какой-то поликлиники районной,
и вкалывают иглы в позвоночник, -
лежи горизонтально и терпи.
Не задавай вопросов Читать дальше >>
Ты в ванне на час поселилась
Сквозь двери услышав звук плача,
Спросил, - у нас что то случилось?
(Спросил просто так, на удачу)
Но звуки не делались тише
Реветь даже громче ты стала
Сидел целый час тише мыши,
пока тишина не настала
В мозгу проносились картины
Разбитой машины Приоры
Сгоревшей соседской квартиры
С смертельным ранением ссоры
Тихонько звонил на работу
Взял отпуск(пока на неделю)
Сидел терпеливо и ждал я
Как пес, очень верный, под дверью
Набрал Номер давнего друга
(Он врач самый лучший в округе)
Симптомы ему перечислил
Своей благоверной супруги
Он силился ставить диагноз,
Кричал - информации мало!
Анализ мочи!!!(лилось с трубки)
Возьми у ней срочно и кала!!
Но вдруг прекратились все звуки
И ты ко мне вышла устало
Ко мне протянув свои руки
Любимый - я ноготь сломала...
- Э... Доктор... у меня....ну, как бы это...
- Что? Энурез, запор, метеоризм?
- Нет, "бес в ребро"... Я, в общем, за советом ...
- Понятно, "предынфарктный кобелизм"...
Хотел в праздник дело доброе
Совершить от души и радости,
Купил розы с шипами острыми,
Взял шампанское, водку, сладости.
И пошел к одинокой дамочке
У которой косы плетеные,
И на щечках смешные ямочки
А ладони прозрачно холеные.
Постучал в двери кованогнутые
А за ними шаги протяжные,
В тапки теплые ноги обутые
И дрожит нетерпением каждая.
И сошлись мы телами белыми,
Закрутились дрожа и падая,
Помогая финтами смелыми
Бесконечо друг друга радуя.
Только радость она кончается
Боком вышла худая затея,
Голова не стоит, качается
Видно лопнула слабая шея.
И внутри не поют соловушки,
Карусель наша не вращается,
Дым идет из глазниц головушки,
Риск откинутся повышается.
Горе горькое нам отплачется,
За желание на сторонушке,
Инвалидность теперь корячится,
Что сказать моей милой женушке.
Быть может, вспомнится однажды о былом,
Внезапно оказавшись пленником метели,
Короткий фильм из нашей памяти о том,
Как мы один другим внезапно заболели.
......
И вот однажды, перекрикнув тишину,
Я напишу, пока внутри не зачерствело.
Не позволяй ослабить памяти струну,
Хоть я ее и натянула неумело….
Надежда Цветкова Жми сюда
Как неумело натянула я трусы...
Как неумело застегнул ты брюки...
Остановились памяти часы
В тот миг, когда попался ты мне в руки.
Быть может, вспомним мы поход к врачу,
Об этом не забуду я моменте,
Как говорил он: «Может, излечу...» —
Раздумчиво, как в старой киноленте.
Ты мне тогда помог надеть пальто,
Нам делали уколы три недели,
И сочиняла я стишок про то,
Как мы один другим переболели.
В ночной больнице над синей раковиной тяжёлой
задыхался от рвоты, плакал, дрожал, успокаивался, курил,
потом начиналось снова... На подоконнике голый
засыпал на мгновенье и опять в себя приходил.
......
Я выхаркивал прошлое в шумящую дырку, по подбородку
что-то текло, вытирался брезгливо, прикладывая рулон
туалетной бумаги, качался на унитазе, как будто в лодку
меня посадили, поднимал глаза: небосклон
шипел от ночного снега...
Василий Ковалёв
Журнал «Сибирские огни»,
№09 – сентябрь 2013
Хочу рассказать о том, как в больницу попал как-то раз –
что-то случилось со мной, был не совсем в норме.
Я на утку садился, но падал с неё и садился на унитаз,
раскачиваясь на нём как при семибалльном шторме.
По ногам моим что-то текло, я разматывал длинный рулон
туалетной бумаги, чтобы вытереть эту жидкость,
совершая при этом на качающемся унитазе наклон
и впадая всё больше и больше в сонливость.
Незадолго до этого харкал, блевал, плакал, стонал, курил
и кричал: эй, кто-нибудь, побыстрее меня отсюда снимите!
Приходил лечащий врач, что-то, голому, мне говорил,
но я уже спал на подоконнике в этом виде.
Мне кидали приготовленную таблетку в стакан,
и она шипела там как небосклон от ночного снега.
Я просыпался, пил этот больничный нарзан
и опять укладывался на подоконнике для ночлега.
Ни один журнал не принял этот мой правдивый рассказ,
хоть я долго ходил по их белокаменным палатам.
А вот для «Сибирских огней» он оказался в самый раз,
и они даже пообещали, что сделают меня лауреатом!
Твои глаза, как синь небес
Или зелёные, как лес,
Туманно – серо колдовские
В свою глубь манят. Утонуть
Хочу и с радости, с тоски я
В них без раздумий. Моя грудь
Не сдержит сердца громкий бой,
Теряю в серости покой,
Средь облаков, там, в синеве
Витаю, путаюсь в листве....
Мерцают сумрачно огни.
В глазах ли скрыта красота?
Прошу прощенья, извини:
Не различаю я цвета.
Судьбу менять не в нашей власти
И к нам в семью пришли напасти,
Жена, на днях, вдруг стала охать,
Себя почувствовала плохо.
Тряслися руки от озноба,
По телу поползли микробы,
Лица синюшность началась,
Температура поднялась,
Внезапно аппетит пропал,
Я понял!!! Грипп на нас напал.
Я думал, потихоньку, сдюжит,
Но дальше стало только хуже.
Когда ж на яйца мне забралась
И насидеть их попыталась,
Пошла пупырышками кожа
И, на кудахтанье похожий,
Стал кашель. Голос вдруг охрип.
Я ужаснулся – Птичий Грипп!
Такой больной, как друг опальный,
Жену я быстро спрятал в спальне,
Побуду, лучше, я один.
И дом закрыл на карантин.
Пять дней активного леченья,
Не принесли ей облегченья,
Что б встала на ноги Татьянка,
Нужна, я понял, срочно пьянка.
Уйти с болезненного круга,
Поможет добрая подруга,
Сто грамм, друзья, немного смеха,
И нам не миновать успеха.
Вот потому вы здесь, народ,
А вы решили Новый Год?
Кругом весна
Гнала зимы печали,
Моя душа
Полна была весной,
Легка, свежа,
И ясными ночами
Я просто сам
Не ведал, что со мной.
Давай сильней,
Чтоб стены раскололись,
Давай смелей,
Душа моя, звучи!
Я пел, и мой
Освобождённый голос
Гремел, родной,
Раскатами в ночи.
И гулким эхом подхватила, подняла, понесла
Мой голос чистая раздольная ночи глубина.
Что было силы накатила упоенья волна -
Я весь сгораю, и душа моя до краю, - это снова весна!
Да только вновь
Влетели санитары,
Ну вот. Душа
Полным еще полна,
Но в кучу дров
Изломана гитара,
И очень жаль -
Изорвана струна.
Досадно мне,
И, надрывая глотку,
Я весь дрожу,
И, пьяный синевой,
Трясу в окне
Железную решетку,
И вдаль гляжу
На небо надо мной
А облака раззолотили, разогрели лучи,
А в берега заколотили, зазвенели ручьи,
А в высоте игрою тени полетели грачи,
Ты вслед лети, моя душа неукротимая - дыши и звучи!
Покурили вдвоём. Переспали.
Имена друг у дружки узнали.
И на радостях выпить вина
Захотели. А кружка – одна.
Он сначала хлебнул, после ей
Протянул по-приятельски: «Пей!»
Но девица смущённо молчит.
Взять посуду из рук не спешит.
Говорит, поясок теребя:
− Я ведь мало-то знаю тебя.
Пить из кружки одной я боюсь,−
Невзначай чем-нибудь заражусь!