Зима. Минус десять, замерзшие лужи...
Жыстокая Катька... и врушка к тому же.
Вчера обещала, что выйдет под вечер.
Весь день я был счастлив и ждал этой встречи.
Напрасно, ребята, я чистил ботинки
и шарф повязал, как пижон на картинке.
Не вышла подружка. Трагедия прямо...
Видать, слишком строгая Катина мама!
Воспитывать любит и бдит свою дочку,
пока та вникает в бессмертные строчки.
От корки до корки прочитана книга
"Кому на Руси..." Вот такая интрига.
Сижу, замерзаю, считаю снежинки.
Совсем невесёлая вышла картинка.
Фонарь молчаливо несёт свою службу.
Вот верь после этого в женскую дружбу...
Кот смотрит с укором: "Ну, может быть хватит?
Ждать дальше нет смысла адманщицу Катю".
И пёс солидарен, он тявкает басом:
"Вот дался ей этот противный Некрасов!"
История почти реальная: мама этой Кати - моя подруга. Это ее работа на фотографии. Пока мама лепила и творила, доча усердно учила поэму... А мальчишечка вышел такой душевный. Вот такие у нас на Руси талантливые женщины!
PS/А что до грамматики, так это мои детки так говорили в детстве. Ага...)))
Вчера на жирафов смотреть мы ходили.
В них роста, как в башнях. Их шеи, как шпили.
В соседнем вольере мартышек орава.
Животные слева... животные справа...
Шипящие змеи, поющие птицы,
пятнистые шкуры и когти, как спицы.
Большие размеры и мини форматы...
орлы, крокодилы, лягушки, приматы...
У клетки с пантерой икнул я внезапно –
уж больно улыбка её неприятна.
Зато над медведем мы с братом смеялись,
так громко, что даже чуть-чуть потерялись:
от мамы отстали, глазея на волка.
Кричать бесполезно, ведь мало в том толка:
вокруг столько шума, и рыков, и стонов,
и даже «му-муууу» из загона бизонов…
Поплакав тихонько (почти незаметно)
мы стали искать мамин зонтик приметный.
И вскоре (о, радость!) нашлась мама наша
кормящей детёныша льва манной кашей.
Весь день мы сближались с природой, гуляли,
двум чайкам скормили батон на причале,
про новый планшет позабыли в запарке.
Вот так и прошел выходной в зоопарке.
Мы с женой уехали на машине по делам. По пути попали в небольшую аварию. Пока дождались ГАИ, пока проторчали на посту ГАИ (кроме нас была еще куча аварий в тот день), прошло много времени. Вернулись домой вечером. Петя (он оставался с бабушкой) спрашивает:
- Где вы так долго были?
- Торчали в пробке.
- В попке? - улыбается Петя.
- Да уж, в большой попке.
Петя играет с магнитной азбукой. Я его спрашиваю:
- Ну и какие ты буквы уже знаешь?
Петя (показывая пальцем):
- Эту букву знаю, эту знаю, эту, эту и эту.
- Да?! Молодец! А как они называются?
- Не знаю...
Петя достает из коробки очередную куклу поиграть. Кукла оказывается с оторванной ногой. Петя (сам же ее оторвавший) с невинным взглядом вопрошает:
- А почему она сломана?
Я строго говорю:
- Это ты мне скажи – почему она сломана?
- Я и говорю тебе: почему она сломана?
Счастливые трусов не носят, они им просто не нужны,
им мамы сладости приносят, "бабайки" тоже не страшны,
лежат под солнцем кверху пузом, такой у ангелов удел
и не довлеет тяжким грузом как бы "птенец" не улетел!
Казалось, что из стали все детали,
Ничто не пошатнет моих статей,
Но к старости я стал сентиментален -
Рыдаю, слыша пение детей.
Вотще светлы их лики и одежды,
И песни над просторами полей,
Поскольку несовместны их надежды
С угрюмой безнадежностью моей.
Поскольку в понуждении от старших
Из разных государственных контор,
Постольку исполняемые марши
Про вместо сердца пламенный мотор.
Про то, что нам, безудержным и дивным,
Сегодня по плечу любая рать,
Что пеплом, даже радиоактивным,
Мы нивы наши будем удобрять.
Сломать бы эту ****скую пластинку,
Ее окаменелое вранье,
Да вырезать бы свежую тростинку
И дудочку бы сделать из нее.
И вовсе не для песен запрещенных,
А выманить бы птичек из клетей
И увести из града обреченных
Хотя бы сотню маленьких детей.
Жили-были мы ли?
Было это снами?
Не рабами были,
И рабы не нами,
Еле-еле ели
Клецки из шпината,
Пели еле-еле
Песню про Гренаду,
Были, не забыли,
Утром шаривари,
С мамой раму мыли,
Может ту Читать дальше >>
Ещё не всё в извилинах пропито,
И помним мы про кружку и вино,
Про няню, про разбитое корыто
И чью-то мать, грозящую в окно,
Про Карла, что кораллы спёр у Клары
(А Клара прикарманила кларнет),
Как оба загремели под фанфары
За воровство игрушек и конфет.
Про то, как Карла гнали по этапу,
И этот клептоман-тире-дебил
Садистски оторвал у мишки лапу,
У нашей Тани мячик утопил,
Бычка столкнул с доски, обидел зайку,
Подкравшись и помоями облив,
У Карлсона сожрал варенья пайку
И наплевал на дружный коллектив.
Я знаю, что есть удивительный праздник,
когда детвору не ругают, не дразнят.
Вкусняшки, подарки всем дарят без счёта,
бесплатно пускают на борт самолёта.
Последнее, Мишка, наверно, придумал,
как то, что он в море боролся с акулой,
про цирк во дворе и про то, что девчонки
глупее мальчишек, раз носят юбчонки.
Наврал конопатый. Ведь рыжим не стыдно.
А мне каково? Очень даже обидно!
Поверила братцу. Весь праздник насмарку.
Вот я попрошу у соседа овчарку,
тогда мы посмотрим, кто бегает лучше.
Зато у меня не топорщатся уши,
и я не картавлю! Так, значит, мы квиты...
Ну, что же... продолжим про праздник защиты?
Известно, что он появился в Париже.
Там что, тоже много адманщиков рыжих?
Выходит нас, бедных, везде прессингуют?
Раз праздник придуман? Раз он существует?
Мдя... Всё это кажется странным...
Однако я предкам твержу неустанно:
- Не надо игрушек... и торта... и книжки...
Прошу, защитите от вредного Мишки!
* индульгенция - освобождение от временной кары за грехи
Уже полчаса я беззвучно рыдаю -
под строгим контролем обед доедаю:
тарелку с борщом кое-как одолела
(при этом на первое я не смотрела:
ведь с луком вареным мы "разные люди"),
а тут и второе дымится на блюде.
Котлета, пюре, огурец, помидорка.
Все вроде "о"кей", но гласит поговорка,
что сытый голодного вряд ли поймет.
Ведь я о Пломбире мечтала весь год!!!
Как трудно, представьте, быть дочкой врача!
Всего-то и съела кило... сгоряча.
Ангина, горчичники, в нос протаргол,
а самое страшное - в попу укол,
Ещё охи - ахи (кто знает - поймет),
и на год объявлен Пломбиру бойкот.
Едва дождалась я сегодняшний день -
томилась, ходила невзрачной, как тень.
Он рядом - заветный стаканчик... с ванилью....
Бегут по щекам две слезы крокодильи.
До вкусного яства (и это железно!)
остался свекольный салат с майонезом!!!
......По сообщениям радиостанции “Бизнес ФМ»,
......в Японии дети владельца национальной
......биржи подали иск в суд против отца
......«за финансовые махинации»...
Культурный бартер – это сделки не на трешку,
объемы тянут на внушительный бюджет.
К нам из Японии подбросили матрешку,
а мы им – Павлика Морозова сюжет.
Идеи к подвигам народы побуждают
и превосходят по живучести чуму.
Идеи Павлика живут и побеждают!
Но интересно разобраться, почему?
В далеком Токио живет простой японец,
не буржуа-эксплуататор-крокодил.
И вот однажды, затянув потуже пояс,
он поднатужился и биржу учредил.
Судьба ему благоволила и лучилась,
но он чего-то нахимичил не слегка,
и вот какая неожиданность случилась -
его детишки засудили старика.
И будет суд, и будут камера, параша…
И я хочу предупредить иных отцов:
всего скорее, этот аховый папаша
не покупал своим детишкам леденцов!
Он продавал на этой бирже опционы
и поднимал на презентациях бокал,
а поводить своих детей в аттракционы –
на это времени, похоже, не сыскал.
А дети мстят и не по-детски, и сурово.
Обиды давние несут через года.
Ведь вот и Павлик был отцом разочарован,
и все мы помним, чем закончилось тогда…
Суббота. Утро. Мой сынишка полусонный
зевает, морщится, я тормошу его:
- Вставай, сынок! Пойдем скорей в аттракционы!
(А то ведь вырастешь и мало ли чего…)