ведь я же - Гений!
И наплевать на вашу точку зрения!
Мне не грозит
народное
забвение!
И бакенбарды
выросли
тотчас!
Дядя Вова Гнедых
Жми сюда
монолог обычного гения
Я - ваше всё! (что, в принципе, неплохо).
Под боком царь, Гостиный, фонари,
И радуюсь, конечно, за эпоху,
Что будет зваться именем моим.
Я в образе, и слышу, как по-братски
Мне Ваня Пущин шепчет в бигуди:
«Тусовка в понедельник, на Сенатской,
Но баб не будет; так что, не ходи».
Я не иду. Сижу, пишу у печки,
Но вот один француз (ядрена мать)
Всё пристает: «Айда до Черной речки.
Пейзажик там такой(!): упасть – не встать».
Я – гений! Надо ехать на зимовье,
К тому ж достали скульпторы мой дом:
То Опекушин спросит о здоровье,
То Аникушин ходит под окном.
.....
На этой странице собраны стихи, посвященные А.С.Пушкину, когда-либо опубликованные авторами Хохмодрома. По данной теме также смотрите страницу Конкурса обращений к Пушкину 2012 г.
Грабли мне ударили тут в лОб как,
Что два дня сидел жужжал, как трутень.
Здесь и без того хватает фобий -
Стал в башке, как будто, ухать филин.
Вскройте черепную мне коробку,
Посмотрите, что же там за студень
Состоит из пары полупопий.
Сосчитайте - сколько в нём извилин,
Похмельной жаждою томим,
В постели мятой я валялся.
Вдруг чернокрылый аноним
Передо мною оказался.
Зелёным глазом подмигнув,
Он мне сказал: "Вставай, болезный!
Перо в чернила окунув,
Спеши закончить труд полезный"...
Как труп, на койке я лежал,
Но, воскрешённый вмиг рассолом,
Я всех поэтов вдаль послал
Суровым матерным глаголом.
Мне снился сон, что встретил я Дантеса,
И сразу же себе поставил цель,
Что нужно этого невежду и повесу,
Вперед, чем Пушкин, вызвать на дуэль!
Какой-то бал, вокруг графья, княгини,
Мне все: "бонжур", а я им так: "привет"!
Вот Жорж уже под Натали бьет клинья.
А Пушкин вышел, может - в туалет.
Пришел мой час! Снял на ходу перчатки.
(Не помню, правда, чтоб их надевал),
Швырнул в Дантеса, улыбнулся гадко:
"На Черной Речке, утром! Кончен бал!"
Я не представился, но дал ему визитку,
Там телефоны, факсы и е-мейл.
И пусть попробует на это возразит-ка:
"Мол, не имею чести - с кем дуэль?"
Где ночь провел - не знаю (все во сне же),
Но вот в санях, какой-то рядом франт -
Кивнул с улыбкой, козырнув небрежно:
"Поручик Ржевский! Я - ваш секундант!"
Неужто не нашлось кого получше?..
"Полковник Лопухин!" (зачем соврал?)-
"А вы, смотрю, не карьерист, поручик,
Я думал, вы давно уж - генерал!"
Ну едем дальше. Справа берег невский,
За ним едва-едва брезжит рассвет...
Тут я спросил: "А вот скажите, Ржевский,
Возможно ли проверить пистолет?"
"Извольте, сударь, он как раз заряжен,
И можно пострелять, как будет лес.
Набьете руку... Вы ведь, мягко скажем,
Стреляете похуже, чем Дантес."
Из пистолетов не стрелял я будто...
А Ржевский в чемоданчик свой полез
И ствол достал примерно в десять фунтов,
Размером - чуть поменьше, чем обрез!
Да делать нечего. А вот уже и речка,
Как раз ворона примостилась на сучок-
Прицеливаюсь, жму курок... осечка!
Еще раз пробую - опять сухой щелчок!
Я развернул к себе "волыну" дулом,
В ствол глянул, есть там пуля или нет,
Которая, как всем известно - дура...
И в этот миг как грохнул пистолет!
Вороны громко матерились где-то сверху,
В санях поручик просто дико ржал...
Из глаз летели искры фейерверком...
Я "шпалер" выронил и навзничь в снег упал.
Я закричал во сне от боли и испуга,
В глазах - темно! Ослеп! Я зарыдал...
Тут, чувствую, толкает в бок супруга:
"Хорош орать-то! Всех перепугал!"
Жена во сне, как выяснилось позже,
Нечаянно мне ткнула локтем в глаз...
Я лишь сказал ей грустно: "Как же можно!
Из-за тебя вот - Пушкина не спас!"
"У Лукоморья дуб зелёный.
Под ним - играют в домино,
Торгуют водкою "палёной"...
А может, это всё кино?
Леонид Капустин
(из поэмы "Затон")
У Лукоморья, в павильоне,
Штампуя фильмы для души,
Снял сериал Капустин Лёня,
Чем откровенно рассмешил.
Актёр - под центнер - Ян Зелёный
Играл братка, по кличке - Дуб.
Всегда с утра непохмелённый,
Был с режиссёром очень груб.
Учёный (роль второго плана)
Василий Котов (кличка Кот),
Оставив дом, жену Светлану,
Науке объявив бойкот,
Любил продукцию "RosAlko" -
Ей оператор торговал.
Звукреж, подлец, с Русовой Алкой
Предпочитали сеновал,
Где затаиились каскадёры.
Они, как хахаль уходил,
В урочный час давали дёру*
Забыв про вето "Не блуди!"
Сценарий - блеск! Его плодили
В сплочённом творческом кругу.
И краше не было идиллий
На бутафорском берегу.
Всегда - накрытая "поляна",
В фужерах плещется вино...
Там костюмер (зовут Коляном)
С учёным бьются в домино.
Там - в эпизодах - пьёт-не ахнет
Мужик "палёную" до дна.
Там русский дух, там Русью пахнет - Судьба киношников трудна!
На съёмках - мат. "Мотор!" - хлопушка.
Кто зазевался - бьют в пятак...
Забыли парни, что А. Пушкин
Простой сюжет увидел так:
"У Лукоморья - Дуб (Зелёный),
Златая цепь на Дубе том. И днём, и ночью Кот (Учёный)..."
Никто не слышал про "Затон".
Ваще никто! Включая Эмму**,
Не знал, пардон, без дураков,
Что Леонид вальнул поэму,
Родил сенсацию веков...
...А я-то думал, что упустит
Свой шанс под классиков косить
Знаток кино Люмьер-Капустин...
Извольте, правдой закусить!
......
*давали дёру - в данном случае не следует
переводить как глагол "бежать"! Есть
более приемлемый вариант с участием
лиц противоположного пола...
Мысли после неудачного выступления ЗЕНИТА 9. Протест размножается в неволе.
10. Чтобы написать «Я помню чудное мгновенье», мало быть кучерявым.
11. Прежде чем говорить о правах, стань человеком.
12. После крена в 40º начинается падение.
13. Самое справедливое решение – решение в нашу пользу.
14. Серые люди – это те, кому не дано стать белыми и страшно стать чёрными.
15. Умные люди живут до смерти, а честолюбивые - после.
16. Ушёл в себя и … ужаснулся.
Вдохновлённая беседой о "нашем всём" с автором Likin M.
***
О пушкинском наследии твердил
доцент, тряся седою бородою.
Студентов масса из последних сил
пыталась вжиться в образы героев.
Как скоры отношения полов!
И нравы уж не те, что были прежде:
увидел в мини – бац! На всё готов,
и вот уже в письме признанье режет:
«Я Вас (тебя) имею пригласить
в тенистый парк. Там, под кустом сирени,
узлом морским затянем чувства нить,
под майской ночи сказочные трели.»
Она, привычно не удивлена,
посланием, подобно опахалу,
гоняла воздух. Тёплая волна
живой румянец враз нарисовала:
«Я Вашу не читала лабуду,
хотела бы от Вас себя избавить!
Постскриптум: на закате жду в саду,
сыграем там в игру без всяких правил.»
«Готов без правил. Но поправлю Вас -
чтоб встреча не казалась пресно-скучной
мы погрузимся в образы тотчас:
Дубровский и Мария неразлучны.
Я, преклонив колено, Вам прочту
сонет, мной сочинённый прошлым летом
о том, что вижу в снах свою мечту
под крепко-зашнурованным корсетом.
Потом желаний список напишу,
и опущу в дупло седого дуба.
А Вы, снимая льстивую лапшу,
напишете ответ, не долго думав.»
«Вы гений!» - выводила на листе.
Свернув, в дупло засунула признанье.
А он, как тень ГамлЕта в темноте,
застыл весь нерушимым изваяньем.
«Ну, что же Вы? Не медлите! В дупло!
Там сокровенных чувств немая тайна!»
Вздохнув в печали, молвил он: «Темно…
Не промахнуться б в поиске случайно…»
«Нашли письмо?»
«Нашёл! Не вижу Вас!
Впотьмах, простите, зрение подводит.
Не нужно писем! Вам прочту сейчас
стихи. Уж вдохновение на взводе!
И начинаю – Вас давно люблю,
(А сам пишу – хочу безмерно сильно).
Вам гимн любви без устали пою
(мой свиток туг, его сквозь брюки видно).»
«Ваш свиток, сударь, в глубине застрял.
Как быть теперь? Горю от любопытства!
Что было в нём?
Не важно? Что зазря
огнива высекать в потёмках искры?
Меня Вы не смущаете ничуть.
Неловко Вам? Ну, что же тут поделать…
И не сверлите взглядом деве грудь!
Стрельба глазами, ох, пустое дело.
Смущенье дев сегодня не в чести.
Ни в чести, ни в смущеньи проку нету.
Ваш адресок могла бы обрести…
Но поздно уж…
«Карету мне! Карету!»
Доцент, упав на кафедру, вздохнул:
«Спасибо всем. До встречи на зачёте.»
И рос, как снежный ком, студентов гул,
в котором светский тон был не в почёте:
«Эй, крошка, как насчёт? Чего? Чего?
Не много ли ты квакаешь, старушка?
Прынцесса, занавесь своё дупло!»
Старик и море. День чудесный.
Старик, довольно интересный
Еще мужчина, тянет сеть.
В ней рыбка желтая блистает.
"Я вас любил..." - он начинает,
Но видит: не на что смотреть.
"Пусти меня," - взмолилась щука.
Старик, пальнув в нее из лука,
Уже сбирается домой.
Но слышит нестерпимый вой.
То карп топорщится от гнева:
"Я заколдованная дева!"
"Женись на мне, пока живой."
Старик напрасно не кривлялся,
С треской мгновенно обвенчался
И приказной усвоив тон,
"Мне,"- молвит, - "к завтрему корыто
"Столичной". И, ворча сердито,
Добавил: "Легкий закусон
А для компании - Гвидон."
Но камбала немедля в крик:
"Ты занемог?! Чего же боле?!"
"Мол, все, конечно в вашей воле,
Но совесть поимей, старик!"
Ну, тут такое разыгралось:
Побои, пьянка и разврат.
Так у Облонских все смешалось.
Но это - новый плагиат.