Послушать разговоры мавзолеевы,
Так это символ нашего убожества,
И мумию напрасно в нем лелеем мы
С попорченной заплесневевшей кожицей.
Обязан быть Ульянов похороненным,
Как всякий, даже если из разбойников,
Ей-богу, разговоры эти доняли,
Сакральности добавили покойнику.
А все же Ленин нашей часть истории,
Кровавой, не усеянной цветочками.
Весну еще ни разу не ускорили
Насильственно развернутыми почками.
Покинуто языческое капище,
Сюда приходят только любопытные,
А рядом золотую тянет лапищу
Собор бетонный к сильному и сытому.
Закроет споры время серым пологом,
В срок мумия отправится в небытие,
И премию получат археологи
Когда-нибудь за важное открытие.
22 апреля 1870 родился Владимир Ленин – советский политический деятель, революционер, основатель большевистской партии и СССР.
22 апреля, начиная с 2010 года, отмечается Международный день Матери-Земли!
Раз для поклонения земле
Даже дата выбрана такая,
Вы бы призадумались, в Кремле…
Совпаденье «какбэ намекает».
Имел я рубль юбилейный.
Монеты ценность велика!
На том рубле чеканный Ленин
Смотрел, прищурившись слегка,
Хоть "левым" был, куда-то вправо.
На что тогда он намекал?
А жизнь моя касалась плавно
Советских правильных лекал.
Сперва холодного пломбира
Купить хотелось порций пять,
Но в "завтра" ленинского мира
Пломбир едва ли стоит взять:
Вот, доживём до коммунизма -
Бесплатным станет весь пломбир!
И я стерпел. Желаний низких
Преодолел постыдный мир.
Потом в кино (сеанс последний)
Хотел я с девушкой пойти.
Но Ленин, денежный посредник,
Отговорил меня почти:
"Нарви цветов у райсобеса,
Возьми приятеля ключи,
И с девушкой не будь повесой -
Кино о Ленине включи!"
Я повзрослел. А рубль в ладони
Со мною грелся и потел.
Всё было - дело молодое.
Настало зрелое затем.
Я этот рубль, зажатый в руку,
Вложил бы в кооператив.
Но тут Союз внезапно рухнул.
Хватало на аперитив...
Пока "напиться-не напиться"
С железным Лениным решал,
Как утверждают очевидцы,
Блоху подковывал Левша.
И та блоха, ужалив в шею,
Коль низко к ней склонился он,
Пятноголового Мишеля,
Склонила на сухой закон!
Левша трезвел со всем народом.
С народом тем трезвел и я.
А Ленин - твёрдая порода! -
Был вечно трезвым без вранья!
Но, пусть он выглядел как новый,
Эпоха кажет кукиш в лыч:
Деноминацией рублёвой
Был отрезвлён и сам Ильич!
Теперь ношу его в подкладке,
Союза древний талисман.
Я небогат, но всё в порядке.
Я не умён, но хитрован!
Для "правых" - Ленин смотрит вправо,
Для "левых" - мой Ильич "левак".
Подталисманен я на славу!
Что б ни стряслось - да будет так!
Я пребываю в умилении
С карманом, прорванным до дыр,
Как будто Ленин юбилейный
Сулит кино мне и пломбир!
Мне приснился кучерявый гимназист,
А в руке тетрадка с подписью "Ульянов".
Лик по-ангельски еще невинен, чист.
В голове еще нет грандиозных планов.
А вокруг - трава, кузнечики, покос.
Я к нему иду (во сне ведь все возможно)
И немного жесткий, каверзный вопрос
Задаю ему в упор и осторожно.
"Хочешь парень, я грядущий новый мир
Опишу тебе, вполне хронографично???
Как картавый и лысеющий кумир
Истреблял народ России фанатично???
Хочешь знать кто ты на самом деле есть???"
Он сказал: "Хочу" и я застыл скульптурой...
Мне ли в лабиринт судьбы нахрапом лезть
И бороться с этой прочною структурой???
"Сам узнаешь, когда время подойдет...
Ты там... это... помни: люди - не игрушки...
И с грузинами (завистливый народ),
Станешь старше, держи ушки на макушке..."
Он смотрел мне в переносицу и взгляд
Мне морзянкой намекал, что я придурок.
Сновидения мне в кровь вливался яд
И шипел я, как оплеванный окурок:
"Человечней будь, парнишка!!! Не борзей!!!
Будешь ты любим потомками и проклят!!!
Не ищи врагов так рьяно средь друзей
И веди себя с врагами не как рохля!!!"
Звон будильника размыл пейзаж и вождь
Мне сказал: "А может вам пойти проспаться???
Архиглупость, архибред и архиложь
Вы несете с мыслями поиздеваться!!!
Мне пора учиться... Вам пора к... врачу..."
Сон разваливался домиком картежным...
Вряд ли жизни я Володьку научу
И он вряд ли будем мне за это должным...
Но вослед кричу, похожий на балду,
Я из своего пророческого лона:
"Слушай Вов, ты в восемнадцатом году
Не ходи болтать к заводу Михельсона..."
От звонков не спрятаться, не скрыться,
Лишь глаза открою, в трубке мат.
Зимний взят и Керенский, мля, смылся,
Бабий батальонный взяв халат.
Эх, кому-то сладко-сладко спится,
Ну а мне товарищи звонят.
Спи спокойно, всюду на границе,
Часовые Родины стоят.
Спит страна от края и до края,
Только мне с рассветом мудаки
Уж звонят: решили самураи,
Перейти границу у реки.
Головокруженье от успехов,
И в колхозы гонят всех подряд.
Пятилеток первые огрехи…
А меня будить все норовят.
На восток с утра пошли вагоны,
Целину пора уж поднимать.
И опять доклад по телефону…
Я устал всех на хрен посылать.
Первый спутник – да, да, запускайте…
Тут Гагарин – я согласен, пусть…
Кукурузы много – убирайте…
От звонков, похоже, я свихнусь.
Кризис... Да, ну, да, конечно.
Мы им, гадам, пяди не сдадим…
В пять утра меня разбудят вечно,
Хоть в Кремле, хоть в мавзолее, блин.
Пошли на прогулку из детского сада детишки,
Гурьбой по полянке бродили девчонки, мальчишки
Вдруг ежик из леса – иголки и замшевый нос –
«Ну, кто это, дети?» - был Марьи Петровны вопрос.
Но глазками хлопают молча девчонки, мальчишки…
«Ну что вы, ребята – о ком я читала вам книжки?
Уверена я, что прекрасно знакомы вы с ним -
На каждом занятии с вами о нем говорим».
Тут вышел вперед мальчуган, Академиков Вова,
И Марья Петровна, конечно, дала ему слово:
«Скажи нам, Володя, я вижу – ты знаешь ответ –
Открой нам с ребятами этот нехитрый секрет».
И Вова смущенно сказал, ковыряясь в носу –
«А я и не знал, что живете вы в нашем лесу.
За то, что мы ходим в любимый, родной детский сад,
Спасибо вам, дедушка Ленин, от нас, от ребят!»
В начале 1920-х годов отношения между Сталиным и Лениным обострились. А когда-то они были лучшими друзьями. Настоящая фамилия Сталина была длинная и Ленин произносил ее сокращенно "Джуг".
- Пг'ивет, дг'уг Джуг!, - весело встречал Иосифа Ленин.
- Здравствуй, - мрачно шутил в ответ Сталин.
Ленин ему даже песню посвятил. И назвал ее "Эй, Джуг!". Только ее потом битлы слизали.
Для свершения революции необходимы были деньги и партия ни перед чем не останавливалась, чтобы их раздобыть. Сталин, например, грабил банки, был сутенером, наркобароном и держал штат карманников. Но Ленин всегда его обставлял. Придет, бывало, достанет из кармана платиновый портсигар, усыпанный бриллиантами, положит в общую казну, хитро прищурится и скажет:
- Учиться вам надо, батенька, учиться и еще г'аз учиться!
Однажды Сталин решил ограбить зоопарк. Он решительно ворвался с четырьмя вооруженными до зубов джигитами в административное помещение зоопарка и грозно рявкнул:
- Гдэ дэньги?
- Подо львом, - пролепетал кассир, испугавшийся до такой степени, что боялся даже описаться.
Сталин уверенно подошел к клетке со львом:
- Слющай, дарагой, отдай па-харошему!
А лев хитро прищурился:
- Плохо г'аботаете, батенька, из г'ук вон плохо!
Чтобы собрать деньги на революцию, партия не брезговала никакими средствами. Однажды, Сталин торговал арбузами:
- Падхады, пакупай! Харощий арбюз, слющай!
Но никто не подходил. Потому что все уже знали: вместе с арбузом он начнет и листовки из-под полы впаривать. Сталин просидел до вечера. Никто у него ничего не купил. Он разбил один арбуз об говову полицейского и в плохом настроении пошел в бордель, чтобы собрать деньги с проституток. По пути он столкнулся с Лениным, выходившим из борделя. Выслушав путанный отчет Сталина, Ленин сказал:
- Свег'но, сквег'но, Иосиф Виссаг'ионович. Я вот за сегодня полтонны пег'сиков загнал. Отлично идут, должен заметить. По поводу листовок - бег'ите пг'имег' с товаг'ища Ягоды: он нынче ягодами тог'говал и делал из листовок кульки - очень пг'актично и не вызывает позог'ений. В общем, пг'идете завтг'а в ЦК с объяснительной в письменном виде. К девочкам можете не заходить - я по ним уже пг'ошелся.
В тот момент Сталин пожалел, что у него не было под рукой еще одного арбуза.
С Дзержинским было совершенно невозможно разговаривать. Ленин с ним как-то захотел посекретничать по-дружески, по-мужски.
- Знаете, Феликс Эдмундович, новую секг'етаг'шу Тг'оцкого? Секг'етутка у пг'оститутки, знаете ли! Пг'игласил я ее вчег'а...
- Знаю, знаю - в Мариинку на "Щелкунчик", - не отрываясь от своих бумаг бросил Феликс.
- Гм... м-да... ну так вот. Пг'игласил я ее вчег'а в Маг'иинку на "Щелкунчик". После спектакля завег'нули мы...
- В гостиницу "Астория".
- Да, действительно. Завег'нули мы в гостиницу "Астог'ия". Там мы сняли...
- Одноместный номер, - со скучающим видом заметил Дзержинский.
Ленин слегка побледнел:
- И что было дальше знаете?
Дзержинский недоуменно поднял глаза:
- Да, да, да. Крупская и Арманд уже тоже в курсе.
Ленин ничего не сказал. Просто собрал вещи и уехал в Швейцарию.
Пора исполнить давнюю мечту
Доселе не свершённую по лени.
На первом государственном посту
Увижу караул под словом ЛЕНИН.
Войду в дверной проём, в порыве чувств
Паду у раки с трупом на колени.
По хрусталю тихонько постучу
Заранее закрученною фигой,
Как с бодуна учил Паламарчук -
Почивший в бозе бомж и поп-расстрига.
Безлюдно. Гробовая тишина.
Нас в мавзолее двое - я и Ленин.
Беспечно спит усталая страна.
Не спят менты и в Арктике тюлени.
В глубь уха, ватой скрытую, шепну:
Очнись, Ильич, заставь себя воскреснуть.
До истины момента - пять минут.
Затеплилась заря над Красной Пресней.
О тягостной юдоли расскажу
Родителю марксистов-ленинистов:
Нет у народа боле терпежу
Пахать на олигархо-коммунистов.
Воспрянет к жизни мумия вождя,
Свой долг перед отчизной понимая,
В четверг после желанного дождя
В преддверие какого-нибудь мая.
Тридцать второго - я предусмотрел
В излюбленной мечте пенсионерской.
Ульянов-Ленин выйдет на заре
На камни главной площади имперской.
Куранты отпоют знакомый гимн,
Лучи зажгут звезду над Спасской башней.
Поймут заокеанские враги
Что Ленин жив, и станет янки страшно.
Ильич протянет потную ладонь,
И прокартавит: Здравствуйте товарищ!
Как видите, я снова молодой,
Мы вместе кашу новую заварим.
Желаете, и вас я научу,
Как с вечностью себя в момент сосватать.
Отвечу: Извините - не хочу.
Дополню, незаметно сплюнув вату:
Я доверяю одному врачу
Поправшему навек зловещий фатум.
Новозаветной смертью на Кресте,
Всецело искупив грехи людские.
Ильич потрёт натруженный крестец,
И жестом отошлёт меня на …Киев.
Язык в два счёта лихо доведёт
До стен хрущёвки, без меня скучавшей.
Асфальт смирится с проливным дождём,
А двор промокший с детворой кричащей.
Когда Владимиру Ильичу докладывали, что его Троцкий в приемной дожидается, он спрашивал:
- А Аг'манд там нет? Жаль... А к пг'оституткам я не хожу!
Разговаривал как-то Ленин с ходоками.
- Товаг'ищи! Пг'олетаг'ии всех стг'ан, соединяйтесь! Землю - голодным! Хлеб - г'абочим! Волга впадает в Каспийское мог'е!
Гостинцы на стол! И читайте, товаг'ищи, апг'ельские тезисы - не пожалеете!
Ходоки говорят:
- Да мы же, Владимир Ильич, неграмотные.
- Как?! Товаг'ищи! Негг'амотные?! Г'астг'елять! Немедля г'астг'елять!
Так в России началась борьба с неграмотностью.
Владимир Ильич был редкостный полемист. Как пойдет сыпать апрельскими тезисами - только успевай голову руками прикрывать. Переспорить его мог один Феликс Эдмундович. Как начнет бывало кашлять, и кашляет, и кашляет, пока у Ильича тезисы не кончатся.
Только так в правительстве и сохранялся плюрализм мнений.
Владимир Ильич, когда пил молоко, пенку с него всегда отдавал детям.
Владимир Ильич очень любил выступать на митингах. Особенно ему нравилось размахивать кепкой.
Владимир Ильич, когда выступал перед рабочими, любил размахивать кепкой. Особенно доставалось стоящему справа Феликсу Эдмундовичу.
У Владимира Ильича было три кепки. Одна домашняя, вторая - для митингов, и третья парадная - для Мавзолея.
У Надежды Констатиновны было два платья, одно домашнее, а второе - чтобы отпугивать врагов революции. Но она, в общем, обходилась одним домашним.
Владимир Ильич очень любил ходоков. Бывало, как ребенок, бежит к дверям и кричит: "Что принесли? Что принесли?"
Владимир Ильич часто спал и видел себя высоким блондином. А когда просыпался, ох, и доставалось от него Надежде Констатиновне!
Владимир Ильич однажды позвал к себе Алексея Максимовича и говорит: "Ну и мудак же вы!" Алексей Максимович до конца дней своих не переставал удивляться прозорливости Владимира Ильича.
Владимир Ильич всегда заставлял детей вылизывать тарелки. А особенно послушным давал вылизывать свою и Бонч-Бруевича.
Владимир Ильич очень любил Маяковского, но не знал, что тот поэт. Однажды даже велел выдать ему как ходоку в подарок мешок.
Владимир Ильич очень любил Бонч-Бруевича, но думал, что это два человека, особенно когда садился с ним обедать.
Владимир Ильич поначалу хотел взять себе псевдоним Инесскин, но Надежда Константиновна воспротивилась.
У Владимира Ильича была железная воля. Однажды он решил похудеть. И больше ни одного ходока с булками не принял. Велел сразу расстреливать и всё!
Владимир Ильич называл Надежду Константиновну по-разному: Надя, Наденька, Надюша, Надежда Константиновна. И она его тоже называла по-разному: Володя, Володенька, Владимир Ильич, "*** в кепке" и "*** без кепки".
Владимир Ильич был очень высоким. Особенно когда его ставили на броневик.
Владимир Ильич очень любил целоваться, но вот только с Надеждой Константиновной противно было, а с Феликсом Эдмундовичем щекотно.
* * *
Спор аж со всего плеча
Вылез не едино:
Всё же лампа – Ильича
Или Алладина?
* * *
Мы блюдём и блудим
Переевшие.
Черти – это люди
Очертевшие.
* * *
Как мы бдили, как мы бдили,
Опасениям вопреки…
Не враги нас победили –
Победили дураки.
* * *
Хрен вам не синица,
Нет и журавля.
А покой нам снится.
Ну, житуха, мля.
* * *
От туза до "шланга",
Тот, что без зубов;
Всех, любого ранга
Покорит любовь.
* * *
Знай и взрослый, и юнец,
Даже кока-кола:
И у сказки есть конец
После смены пола.
* * *
Какого вам ещё рожна.
Всем известно с давенства:
Демократия нужна –
Разводить неравенство.
* * *
Возникает дружба не вдруг,
Раз в неделю, а может быть реже…
Человек человеку друг,
Если грамм по четыреста врежут.
* * *
Мы живём грехово,
Крепим вздора здание.
Знание плохого –
Это тоже знание.
* * *
Нам долго внушали, мозги затеня,
Что мы всех могучей на свете.
И родина щедро поила меня…
Теперь мне халява не светит.
.
* * *
Ой-ля-ля, ой-ля-ля –
Распушилась конопля.
Знай заранее, сопляк,
В конопле есть конопляк.
* * *
Если ты не стебанут,
Как мужик у Машки,
Помни: деньги – это кнут,
Кнут, а не бумажки.
* * *
Приятен компот с черносливом,
Но не с горячей печи…
Бывает конец счастливым,
Когда своё получил.
* * *
Нас трудиться заставляют,
Лодырями называют.
Эй, послушай, высший класс,
Деньги наши не у вас?
* * *
Прохоров сказал: «Так, братцы.
Я не просто бряк да бряк:
Вкалывай часов по двадцать
И заробишь на коньяк».
* * *
Для жизненной тропы мы,
Все довольно пёстрые…
Есть углы тупые,
Есть углы и острые.
Хотели ли мумии из музея,
Чтобы на них глазели?
Хотел ли древний неандерталец,
Чтобы отгрызенный палец его
Краденным вывозил домой
толстый американец.
Идолы из под полы
Дубовые заполняют столы
частных коллекций
Тиберии и Лукреции.
Рабовладелец ревёт в исступлении
Не было Ленина, умер Ленин
В дрёме и лени тянет ярмо
Ватник и ватница и «Лонжюмо»
Вымарывает где-то за лужей
Из антологий редактор дюжий.
Кто рифмовал «210 шагов»
ради обкомовских сладких пайков
канули, сгинули и отвалили
камень за пазухой мы не забыли.
Как на параде забитый фанерой
Ленин замаранный лениной леной
В его кабинетах мечту лелея
Стирают Ленина с мавзолея.
Тихо зарыть под грифом просрочен
Ленин умер? Хочется очень?
----
На Пионерском проспекте,
на Площади Ильича
Сауна по проекту
и новый дворец богача
Царский венец примеряет
Подушный вводит налог
За амфорами ныряет,
идет на четвертый срок.
За тридцать с короной рублей
Отдайте ему мавзолей.
А Ленин - он в сердце живёт,
Идеей уйдёт в народ.
Ленину кирпич везти пора,
Всё рентгеном просветил ЧК.
Феликс знал – сегодня в 2 утра
Вождь «случайно» встретит печника.
………………
Часто вождь потом у печки грелся,
Наденька варила в ней обед.
А печник повторно «засиделся»,
Но подольше – на пятнадцать лет…
Когда нибудь и где -нибудь,
Но точно знаю - это будет.
Я повторю тернистый путь,
И рядом будут те же люди...
...Часов неумолимый ход,
Полёт в обратном направленьи...
Крест на Голгофу понесёт,
Но не Христос, товарищ Ленин!
Тянет к Лене меня, как сома на блесну;
Дни и ночи мечтаю о Лене я.
Но сегодня решил, что от грёз отдохну,
Что подумаю нынче
О ЛЕНИНЕ!
Он, похоже, был очень неглупый мужик,
И для вида прикрывшись кухарками,
Саданул не по-детски России под дых,
Так что бедная кровушкой харкала...
Сколько внёс в нашу жизнь он вражды и вранья,
В мозг вкрутив нам идей своих винтики...
Нет, о Леночке лучше подумаю я,
Ведь любовь - выше всякой политики!