На пляже мой дружбан- еврей
Негодовал, что у двуногих,
На спинах множество церквей,
Но ни наколки синагоги.
Круг оставил нам в наследство
"Золотые купола".
Разум в них вложил и сердце
Чтоб печаль была светла!
Уралочка 🌈
Золотые купола,
солнышком горели,
Обнажая догола
души наши, грели.
Я мечтал так жизнь прожить,
Чтоб светиться золотом,
И украсил вашу жизнь
Мой хрустальный колокол.
В хоре он колоколов,
Звонко пел под куполом
И волшебный глас Христов
Сделал вашим спутником.
Кое- что мне удалось.
Быть старался лучшим.
Ваши мне лечить пришлось
И тела и души.
45 чудесных лет
Я врачом работал.
Это мой менталитет-
Участь и забота.
Так и жизнь моя прошла,
Как тату наколота,
В ней остались купола
"И не крапа золота."
Жми сюда
Спасибо Кругу, Уралочке, Бене Молдаванскому и интернету за представленную возможность пошутить.
Битый час уже сижу,
Не клюёт хоть тресни,
Если ловится, скажу -
Много интересней.
Может быть, сменить крючок-
Он какой-то малый,
Посмотрел, а червячок-
Очень, очень вялый.
Я потомственный рыбак,
С детства я рыбачу,
Без рыбалки я никак
Не могу иначе.
Рыбу крупную ловлю
На реке и море,
Только хвастать не люблю
Этим в разговоре.
Не поймаешь- не поймёшь.
Смог представить ты бы,
Как охватывает дрожь
При огромной рыбе?
Хотя выпить иногда
Тоже не мешает,
Что до выпивки,
Всегда норму соблюдаю.
Много выпьешь- клёв пройдет,
За рыбалку жалко.
А сосед, как перепьёт,
Ловит всё русалку.
Поплавок( заметил глаз)
Дёргается снова,
Кажется, на этот раз
Я уйду с уловом.
По картинам русского художника
Василия Перова ...Собрались охотники
Как-то на привале.
Байками пресытились
На исходе дня.
Вроде с каждым случаи
Разные бывали -
Все они правдивые...
Только у меня...
-Тёща, чтоб не пил я,
Боженьку молила,
Но... Под вечер с тестем
Враз.... пришлось забыть
Про запрет... А утром
Нас опохмелила...
Честно!
Не поверили:
- Врёшь! Не может быть!
- Докажи, - советуют, -
Что не "на сухую"
Завершается отстрел
Дичи по лесам.
Чтоб не спрашивал народ
Нас: "Какого @уя
Вы расселись на троих?" -
Растолкуешь сам!
Дальше... По традиции...
Вместе с мужиками
Приняли на грудь мы
Водочки... Чуток...
...В общем... Дорисовывал...
Пьяных... С шашлыками...
А потом... Полиция...
СИЗОв* закуток.
Был допрос с пристрастием.
- Поясни скорее,
Раз умом не тронулся,
То откуда блажь -
Малевать художества
Ночью в галерее?
Как серпом - по яйцам,
Грёбаный коллаж!
Неужели живопИсь
Следака задела?
Вся предъява дутая -
"Обалдел, нахал?" Нитки выбрав белые,
Шьёт, в натуре, дело
Лишь за то, что... вечером
С нами не бухал!
За п р а в д о п о д о б и е
Я теперь в ответе:
Раз испортил полотно -
Должен отсидеть.
От восьми до десяти
По статье мне светит...
В Третьяковку прёт народ,
Чтобы поглядеть!
......
* СИЗОв закуток - имеется
в виду СИЗО, следственный
изолятор.
P.S. Суд решил: не нужен срок.
Лучше - в дурку сразу.
Там Перов в палате ждал
(в той, что № 6)
В общем, понял он меня
Без единой фразы....
Утром пива подогнал,
Раз на складе есть...
Он же - корешам моим
Лаек предоставил,
Пожелав, как водится,
Вовремя прибыть!
Я всегда беззаветно любил Советскую армию. Отдать всего себя воинскому долгу было делом чести. Но меня было так мало для себя самого, так не хватало, что отдавать всего и сразу я не мог, поэтому экономил себя, предусмотрительно делая заначки.
В стране бурлила перестройка и уже открывала рот гласность. После четвертого курса нас, студентов-медиков, ждали военные сборы. Почему-то особенно ждала танковая часть в глухом райцентре.
Сразу по прибытии выдали комплект обмундирования из стратегических запасов времен ВОВ: гимнастерку через голову, штаны галифе, белый верх от кальсон, серые застиранные семейники, новые кирзачи и кусок полотна для портянок.
Потом строем повели в баню, где и намылить гениталии толком не успели, после чего «старики» учили нас мотать портянки. Ни хера мы за раз не научились, и за обратные три километра стерли ноги в мозоли.
Институтское кафедральное начальство добилось для нас привилегии: некоторое время мы могли ходить, даже в строю, в носках и кедах. Гармония галифе с кедами – кутюр убойный.
К строевой я отнесся довольно легкомысленно. Как итог, уже на третий день схлопотал наряд вне очереди. Командир взвода, местное мурло с мелкими мордвинскими глазками и кривым носом, огласило на вечерней поверке подо ржач однокурсников: «Ногу не держит, слов песни не знает, в строю сосет конфету». Увы, это была справедливая правда, потому что я успел осилить только про «раскудрявый клен зеленый, лист резной». Про карамельки тоже правда.
Наряд, к счастью, был на стратегический объект «тумбочка», а не на мытье сортира класса «очко» (что меня, судя по добрым глазам мордвина, неизбежно ожидало в недалеком будущем). Стоять пол-ночи возле идиотской тумбочки и охранять журнал дежурств у двери казармы мне не понравилось. Но на следующий же день я реабилитировал себя в глазах начальства на стрельбах. Пятерки по пистолету Макарова и по Калашникову! Сам не ожидал, тем более с недосыпу, о чем и поведал в стенгазете «Молния!», редактором которой я себя выбрал, поскольку все отказались.
По отношению к данному прискорбному факту «стариков» я вскоре понял, что таких стрельб мне не простят и что объекта «сортир» не миновать. Тут-то из глубин студенческой памяти и всплыли 33 способа «заболеть». Впрочем, хватило щепотки перца в нос и щепотки соли под мышки. Громко чихнув несколько раз, стараясь попасть брызгами по физиономии местного фельдшера, и достав термометр с достаточными 37.5º, я слег в вожделенную санчасть с тяжелым диагнозом ОРЗ.
Палата на шесть коек это вам не бесконечная казарма с двумя ярусами. Мы называли санчасть Домом отдыха танкиста. Это был дворец с унитазами. Но танкисты по привычке ходили в кусты – метить территорию. Перед утренним обходом активно расходовались запасы перца и соли. Фельдшеру на всякий случай наливали. Днем отсыпались или загорали возле корпуса, ночью - водка и преферанс. А масть все не шла.
Старожилы показали две дырки в заборе. Одна вела к винно-водочному, другая – к Райке в барак через дорогу. Раиса, местная шмара почтенного возраста, жила на пенсию, но алчной не была - лишь бы наливали. Ей не нравилось слово «****ь», велела называть себя путаной. Никогда не пила бормотуху, предпочитала белую. А за коньяк могла и отсосать. Запомнились ее синюшный нос и неровные черные края ногтей под облезлым вишневым лаком. Моя экскурсия в мини-бордель закончилась ничем: Райка восседала на облезлом диване как Екатерина Великая на троне в предвкушении дани от вассальных калмыков, а я не налил. В спину она мне зачем-то прошипела «у-у-у, п***рюга!»
К принятию присяги пришлось ненадолго выздороветь. Я начистил сапоги и бляху, подшил воротничок и стеснительно стал в строй, надрывно покашливая. Учить текст, славбогу, не пришлось, все читали из папки, потом торжественным хором прокричали «клянемся!». В этот момент я поклялся жизни не щадить во имя Родины, всю кровь до последней капли пролить во славу Партии и ее ЦК, Политбюро и лично товарища генерального секретаря.
Но после присяги пошел дождь, а я – в уже родную санчасть.
В последний день сборов был прощальный банкет. По случайному стечению обстоятельств меня в тот день выписали из Дома отдыха танкиста, и я с наглой скромностью подсел к столу. По выходе, перед посадкой в автобус мне, правда, дали пенделя «старики», но не сильно, поскольку в присутствии офицеров. Уже в автобусе я достал сэкономленный на Раисе коньяк, и мы помирились.
Проезжая мимо санчасти, в окна которой высунулись кореша-танкисты, я помахал им рукой и пожелал доброго здоровья и семерки в прикупе на мизере. Хотелось обнять их и поблагодарить за то славное армейское лето…
Оголенную ногою вдоль высокого шеста
Лихо вертит не скрывая потаенные места
То как зверь елозит задом, то откинется в кульбит
Охренительным фасадом, голой грудью удивит
Напряглась как дуло пушка, разрывая удила
Что невесела подружка, приуныла у окна.
Участившимся дыханьем накатила вглубь волна
Я боюсь неудержанья своего веретена
Выпьем вредная старушка. Бремя юности моей
Стала в баре потаскушка и желанней, и милей
Эта бешеная львица. Эта публики звезда
Разрывает вдрызг границы. Отключилась голова
Всех неистовством накроет бедра стройные крутя
От желания завоет даже малое дитя
Выпьем вредная старушка. Бремя юности моей
Дорогие секс-игрушки недоступны для людей
***
Сосед мой по даче большой аналитик,
В своих убеждениях он монолит:
Забьёт ли он гвоздь и закрутит ли винтик,
Всегда вопрошает жену: "А налить?"
***
Мне кажутся порою очень странными
Зигзаги социального развития:
Отец и дед считались ветеранами,
А я считаюсь в возрасте дожития.
***
Известен не в Минюсте даже
За каждым хреном этот грех -
Всегда, как только хрен посажен,
Жди в скором времени побег.
***
Сильны тактической методой
Не только армия и флот,
Чтоб окружать больных заботой,
В больницах тоже есть обход.
***
Людей невежество не красит,
Но почему, скажите мне,
Не то в реке топил Герасим,
Что в пьесе Горького "На дне".
***
Там, где в окнах не светит огонь,
Где полы не скрипят и перила,
Одинокая бродит гармонь,
Говорят, от тоски забродила.
***
Я математики неправильность постиг,
Хоть вся примерами исписана тетрадка,
Всегда пол-литру разливал я на троих,
И каждый раз она делилась без остатка.
Я начинаю свой мятеж!
Меня достала безмятежность:
Когда других проходишь меж
И сохраняешь незалежность.
И пользы в общем никакой,
И никому вокруг нет дела:
Куда влезаю я бухой,
Куда я шастаю налево.
Аттракцион текущих дней
Адреналина не приносит.
Пришла пора седлать коней,
И выгонять свой броненосец.
Открыть запа́сные пути,
Достать флажки и транспаранты,
Хочу свободу обрести,
И нет другого варианта.
Я начинаю свой мятеж,
Но в этой формуле погрешность:
Пришла жена, проела плешь,
И окунула в безмятежность...
Вполне киношный европейский вид,
В котором нет ни смысла, ни резона:
Без суеты и прочих панихид,
Толкали дурь питомцы Аль Капоне,
Красотка глазки строила с балкона,
Вела наружка русского шпиёна,
По всем фронтам сходил на нет ковид.
Скучал араб, почесывая зиппер,
Но надвигался страусинный спид,
За ним свиной, текущий вяло триппер.
Что жизнь? Она тождественна нулю.
Тоскуя в ухандоканной качалке,
Гоню сентиментальную соплю,
Считаю крыс на дряхлой евросвалке...
Завис, как комп и водка не спасёт,
Взамен того, чтоб колобродить в Лобне,
Сижу и жду, пока Везувий ёбнет,
Иль от немытых фруктов пронесёт.
Муравей сильней КАМАЗа,
Так как тянет по лесам
Груз, в пятьсот четыре раза
Тяжелее,чем он сам!
Тянет груз не "под балдою"
Так уж у природы вышло:
Грудью кашляет худою,
Правда, кашель нам не слышно.
Но,пардон, проверьте сами,
Удивительно, но факт,
Груз он двигает толчками,
А толкает с кашлем в такт.
Узнать, как кто чего-то вывез,
Кому и сколько отмотать,
Едет комиссия на прииск,
Что б все на месте подсчитать.
Едут пожарник, врач и химик,
И некиих наук доцент,
Он по натуре гад и циник,
Зато все знает про процент.
Дескать за икс берём вот енто!
Такой бухгалтерский ремикс,
Найдем, что там у абонента
На этом прииске при икс!
В интерпретации привычной
Прииск- совсем не тот компот!
Им можете быть киоск обычный
И необычный пивзавод.
Глядишь и к вечеру намыла
Артель себе на барабан
По сотне золотых на рыло,
Бывает - целый чемодан!