Любовь куда информативней фотографии.
Точней анкеты не отыщете вовек!
Я предлагаю вместо автобиографии
Просить описывать, что любит человек.
Вот я люблю в неброской, чистенькой футболочке
(Чтоб не препятствовать окрестной красоте)
Сидеть на краешке высокой скальной полочки,
Болтая кедами в знобящей пустоте.
Люблю уснуть, как будто вырублен рубильником,
И видеть сны, ко мне идущие гурьбой,
Но пробудиться за минуту до будильника,
Не допустив его главенства над собой.
Люблю я также регулярное питание,
Но без изысков и посильное рублю.
И волейбольного мяча люблю метание,
Да и футбольного катание – люблю!
А вот река - через кусты мелькает синенько,
А в ней и щука, и подлещик, и осетр!
Общаться с ними я люблю посредством спиннинга
И сковородки, если сильно повезет.
Любовь - как вирус, что практически не лечится.
Она из тех, метафизических начал…
Люблю я едкий и ядреный дым Отечества
Любовью странною, как классик завещал.
И, вопреки преобладающим тенденциям,
Люблю дурнушек, не похожих на принцесс,
Но обаятельных!
И крайняя сентенция:
Люблю любовь -
Как увлекательный процесс!
Кофе, ...русское кофе!
Пусть я давно человек городской,
Запах дешёвый,
Вкус желудёвый,
Вдруг обожгут меня прежней тоской.
Все нации относятся к культуре и традициям
Уж более чем трепетно: лелеют, холят, чтят.
А грамотеи местные, свои блюдя амбиции,
Кроят страны наследие под собственный формат.
Все патриоты русские, а так же их сторонники,
Подобной ситуации осознают абсурд:
Взамен родного йОгурта российские чиновники
Пытаются подсунуть нам ненашенский йогУрт.
С культуры профанацией так не хотим бодаться мы
И защищать исконное от злыдней и тупиц.
И потому у англичан на завтрак кофе с яйцами,
И оттого у русских завтрак с кофе "без яиц". (ср. рода)
З.Ы.
Возьму я томик Пушкина, перелистаю книжицу -
Быть может, в ней содержится спасенье и покой,
Которого лишилась я, узнав: по-русски пишется
«культура» с буквы маленькой, а «Интернет» - с большой.
Поместили в ящик Апполона.
И коней евонных, и квадригу.
Я спросил: А к Апполону моно?
Мне охранник прямо в морду фигу.
Был в подлоде, на аэродроме,
В шахту, где ракеты, я спускался.
Был намедни даже в Белом доме,
И в Большой, естественно, пробрался.
Ощутил разгром я в полной мере.
Сам Мамай - мальчишка, право слово!
Был и в царской ложе, и в партере,
И за сценой - там ваще сурово.
А потом без лифта, но без стона.
Я на крышу - ни дождя, ни ветра.
Глядь, а главный орган Апполона
Пять, от силы восемь сантиметров!
При его-то красоте и стати,
При его-то богатырском росте...
И ушел в печали я некстати.
Не пойду в Большой я больше в гости.
Если Вы решили твёрдо
Стать поэтом-юморЫстом,
И желанье постебаться
Вам покою не даёт,
То не стоит запасаться
Ни шампунями ни мылом
С комплексоном-детергентом.
Не поможет нефига.
Если Вы употребили
гениальнейшую фразу
Типа «выйди из оттуда
И бери меня за здесь»
Даже в мыслях не держите
Что за это Вас похвалят.
Вы - неграмотный ни разу
Офигевший графоман!
И тогда не удивляйтесь
Если Вас «заминусуют»,
Извлекут квадратный корень
И помножат Вас на ноль.
Я вполне их понимаю
Ведь не просто «очень сразу»
От дремучести замшелой
Стёб эффектный отличить.
Лишь один я вижу способ
Достиженья пониманья:
Чтобы Вас не освистали
И не ткнули мордой в грязь,
Вы чего-нибудь сначала
Накропайте в строгом штиле,
А потом уже стебайтесь.
Может Вас тогда поймут.
Ушёл поэт достойно с честью,
Ушёл, буквально, на глазах,
С винцом внутри и грузом двести.
Отцы и матери в слезах.
Его душа не захотела
Смириться с нашим миром лжи
И улетучилась из тела,
И вот, пред нами он лежит.
Один, как прежде… гарный хлопец…
Ему бы жить ещё и жить
На Хохмадроме и в окопе…
Творить, тостировать, служить…
Ушёл!.. И горестные сценки
Рыданий ваших – ни к чему!
Не вы ль высокие оценки
Всегда не ставили ему?!
Не вы ль потехи только ради
Его хвалили смелый дар?..
Да и в Ханты-Мансийске, кстати,
Не вы ль устроили пожар?!
Ну, что ж… глумитесь… Он мишенью
Насмешек быть не захотел –
Ушёл скоропостижно гений,
Но он успел наделать дел.
А вы, писаки Хохмадрома,
Брюзги, зоилы, хохмачи,
Толпой стоящие у гроба,
Не вы ль поэта палачи?
25.08.2009
Эх, щедра ж талантами земля!
Как не вспомнить классику обмана –
Сказ о новом платье короля
Некоего Ганса Христиана…
Там, где мальчик, видя, что шиза
Явно преуспела над крамолой,
Людям всё ж сумел открыть глаза,
Что король на самом деле голый.
Сказка, между прочим, – не херня!
Книгу эту умную листая,
Также распирает и меня
Крикнуть вам: «А банка-то пустая!!!»
Хоть числюсь я маленьким клерком,
Сегодня устрою почин
И утром отправлюсь я в церковь
Семье освятить куличи
Я в Пасху хочу быть ребёнком,
Дарить себе счастья глоток,
Одену яйцо в термоплёнку
И ловко макну в кипяток
И вот уже яйца палитрой
Красиво горят в хрустале
Спрошу я у Бога в молитве
Спасенья на грешной земле
За трапезу благостно, кротко
Усядусь, родными прощён…
Но кончится, сцуко, всё ВОДКОЙ,
А чем же, скажите, ещё?
Скукота в деревне осенью у нас
Урожай собрали и сложили гнить
Потянулся бесконечный «Сельский час»,
Запиваем водку водкой (матитить!)
И чтоб зря чертей зелёных не гонять,
Средь заросших эМ-Тэ-эС –совских руин
Мы решили (узкой группой) отмечать
«Мерикосский» странный праздник Хеллуин
Агроном с лабаза тыкву приволок,
У учителя нашлась к сему свеча,
Зоотехник отвалил свинячий бок,
Ну а я – большую банку первача
Взрезав тыкву, запалили в ней огня,
Притулились на фуфаечках кругом
И молчание таинственно храня,
Наплескали по стаканам самогон
А в окресностях шуршавили кусты,
Словно страшный шёпот ста глумливых рож
И «сопрАнили» на выселках коты,
Загоняя нас в безудержную дрожь
И, едва поставив в сторону стакан,
Я с испугу перепачкал все штаны,
Услыхавши вопли местного попа:
«Мужики! Мочи исчадий сатаны!»
Гад-кузнец наш (местный бабий Аполлон),
Преимущественно действуя на слух,
Методично нас охаживал колом,
Изгоняя с матюком нечистый дух
Плохо помню, как сбежав из под кола,
По задворкам я скакал как бабуин,
Мало было мне придурку ПокровА,
Подавай ещё едучий хелуин!
В жизни нашей есть немало «красных дат»,
Все как гаечки по смазанной резьбе
А когда ты вдохновенен и поддат,
Всё равно уже, что праздновать тебе
Можешь строить себе личный парадиз,
Не внимая мнений всяческих паскуд,
Не вдавайся только в разный спиритизм,
Бесполезно это – быдлы не поймут
Душевно жилось в райском детсаду!
С Адамом - в прятки, с Евой - в чехарду:
В начале дней - никто не ведал срама!
Я знать не знал, как далеко зайду,
Когда творец пошёл на поводу
У дурака - прозревшего Адама!
Не ведаю, что Он имел в виду,
Послав на "ху"...Небось, не в Хургаду,
А в Гондурас? Возможно, но - едва ли...
Изобразив падучую звезду,
В чаду, я рухнул в чуждую среду,
И стал искать - куда меня послали?
Не мой фасон - уду мочить в пруду,
Залезть в скирду - и там гонять балду:
Я не попал на борт к папаше Ною,
Но днесь я - патриарх в его роду,
И не коллега Вечному Жиду...
Ведь он - пацан в сравнении со мною!
Я любопытством превозмог беду,
То в борозду влезал, то на гряду -
И по сей день никак не успокоюсь:
В очах - огонь, и пар столбом в следу,
Когда, ломая льдины, как слюду,
Я напрямки бузую через полюс!
Любя нектар, я мог глотать бурду,
Справлять на Сфинкса малую нужду,
А мог - как маг деяний достославных
Разжечь по-новой павшую звезду,
И подсказать мелодию дрозду,
И с Леонардо говорить на равных!
Сподвигнув Нострадамуса к труду,
Я был местами с логикой в ладу,
А прежде - до работы над программой -
Бубнил такую буйную байду,
Что просветлённый лама в Катманду
Меня ехидно кличет Гуатамой!
И нынче шило колется в заду,
И воодушевленье - в переду:
Весь мир знаком, как старая котомка!
Взбреду ли в город, попаду ль в орду -
Везде на лучших женщин глаз кладу,
И оставляю память, и потомков...
Всё, что случилось, мне не ко вреду.
Но вдруг Создатель, к вящему стыду,
Ошибся - словно дьякон на обедне,
И сгоряча бабахнул ерунду?
Мой грех - ошибка, первая в ряду,
Имеющая шанс сойтись с последней?
Я - не дундук, я лучше подожду:
Дела идут к последнему суду...
Догадываюсь, чем всё обернётся:
Надутый, расписной, как какаду,
Усердный ангел продудит в дуду -
И на последней ноте поперхнётся!