Если жизнь тебя пинает часто,
Тут любой поверит в чертовщину;
Всю неделю валятся несчастья
Без какой-то видимой причины.
В понедельник стырили зарплату,
Из кармана, где она лежала,
А во вторник я ходил куда-то,
Там я и столкнулся с самосвалом.
В среду вдруг с утра полез на крышу
И свалился кубырем на вилы,
А в четверг и со двора не вышел,
Как меня забором придавило.
В пятницу в лесу попал в болото,
Сам лесник вытаскивал баграми,
Морду в кровь разбил себе в субботу,
Трижды став на грабли сапогами.
В воскресенье я тонул в сортире,
Хорошо, хоть вовремя достали…
Что ж такое делается в мире,
Если миром черти править стали?
Или может что не так со мною,
Порча иль нарочно кто-то глазит,
И жена уж всю неделю ноет:
- Сколько можно, алкоголик, квасить?!
* * *
В России все не так - и антураж, и быт,
у нас свой Богъ, свой Миръ, свои пути-дорожки.
И Ангел Божий здесь не вострубит,
а грустно заиграет на гармошке.
* * *
Уже разгневанный Творец
огонь и серу приготовил,
и скоро всем придет ****ец,
кто ****овал и сквернословил!
* * *
Трижды прав Соломон – все пройдет, человек...
Как бы ни был постыден и гадок
этот миг – и его унесут воды рек,
нам оставив лишь грязный осадок.
* * *
Едва издав надсадный первый крик,
мы попадаем в общий черный список.
Уже в младенце видится старик,
и в каждом яблоке уже лежит огрызок.
* * *
Здесь бытие нелепо и бессмысленно,
да и за гробом вряд ли ждет награда,
и потому живу я легкомысленно,
чтоб избежать еще при жизни ада.
* * *
Попы стращают – Страшный Суд
грядет, столь праведен и жуток,
что даже мне, боюсь, дадут
за все-про все пятнадцать суток.
* * *
К безделью движим и влеком,
на труд не тратя ум и силы,
он жил и умер босяком.
Беспечным и на редкость милым.
* * *
В звучаньи мировой мелодии
я диссонансы нахожу.
- Фальшивишь, Ваше благородие,-
при встрече Господу скажу.
* * *
Грустит немытая Россия,
с тоской глядят глаза коровьи,
все ждет, когда ж придет Мессия
умыть ее горячей кровью.
* * *
По смерти – в новом теле возродиться…
Мы этою мечтой увлечены,
как та свинья, что жаждет воплотиться
в батончик ароматной ветчины.
* * *
Я сам творец, а не сторонний зритель,
и в череде находок и утрат,
я сам себе и Фидий, и Пракситель,
и, на беду, Нерон и Герострат.
* * *
Встречая каждый новый день как благо,
дивлюсь всечасно совершенству мира,
и Богу жизнерадостный бродяга
стократ милей угрюмого банкира.
* * *
Играл архангел соло на трубе,
а Бог и Черт делили мою душу.
Кричал Господь - Возьми его себе!
А Дьявол злился – На *** он мне нужен!
* * *
Святые братья во Христе
спеша устраивают быт,
а Тот, Который на кресте,
неактуален и забыт.
* * *
Трещит мораль, и рушится страна,
закон не чтим, и Божий страх забвен -
то скорый на паскудство Сатана
в мир испускает ветры перемен.
* * *
Порок, глумясь, растленным миром правит,
беда и мрак на нас идут войной,
и ныне Свят не тот, кто Бога славит,
а тот, кто на смерть бьется с Сатаной.
* * *
Мы забиркованы и учтены, мон шер,
Великим-Вечным-Главным Бюрократом.
Приняв нас, бирку вяжет акушер,
а жизнь спустя - патологоанатом.
* * *
Мне конечно найдется замена...
Затерявшись в надгробиях низких
я останусь – не пригоршней тлена,
а слезой на щеках своих близких.
Я останусь - в звучании эха
недосказанным словом прощанья,
я останусь - незримой прорехой
на Бескрайнем Холсте Мирозданья.
Кто ищет смысл в течение всех лет –
Тот полноценный, истинный поэт!
А кто искал причуды и нюансы –
Тот потерял в судьбе большие шансы.
А кто-то обещал, но не исполнил,
И получил в разлуке слово – «Полно!»
А тот, кто плохо срифмовал слова –
Имеет от чтецов по «минус два»!
Лишь тот, кто не боится срамоты –
Не прячется, стыдясь, от всех в кусты.
А я ж всё строил мысленно мосты,
И потому со мною рядом ты...
Так надо жить попроще в этом мире,
Ведь ясен пень, как дважды два – четыре!
Сколько можно спрягать ощущенья конкретными мыслями
И сомненьям пытаться пристойный падеж подобрать,
Продолжая с упорством, порою до дрожи неистовым Читать дальше >>
Царапал бы долго,как дикая рысь
Кусал бы,как сто крокодилов
Как всем надоела такая жизнь
Как всеx эта банда добила.
Гадюкой бы жалил эту напасть
Душил,как питон,в обиде
Как слон,потоптался я бы всласть
Бодал бы,как на корриде.
Как голубь,я б метил чиновный люд
Блоxастой бы впился вошью...
Живем,как кроты,и, как верблюд
Покорно несем свою ношу.
А, может, бросить всё – и с чистого листа...,
Поклав прибор на липкие химеры...
Мне почему-то вспомнился Остап,
К земле прижатый грузом атмосферы.
Я полпути, наверное, прошёл,
Влача неброский пригород столицы,
Еврейский пепел с русскою паршой
В гремучей смеси трёха к единице,
Неметчины налаженную хмарь
И вверенные души человеков
По улице, где светится фонарь
Тот самый... и дежурная аптека,
Лимонку гнева и молекулу стыда,
Две строчки ненаписанной нетленки
И упирается вся эта лабуда
В завышенный порог самооценки.
Ну всё, залётные! Мешок на землю хряп!
В нутре пузатом хрустнули иконы...
......
Пардон, забыл представиться: Остап –
Без Кисы, без идей и миллиона.
"Хорошую религию придумали индусы,
что мы, отдав концы, не умираем насовсем..."
В предыдущей жизни я был молодым и ответственным почтовым ящиком. Висел в соседстве с собратьями по труду и мечтал, как все, о крупных почтовых переводах, о дорогих журналах с хорошей полиграфией и, конечно же, Письме, в котором будут написаны слова Большой Любви и обязательно приложена Её фотография. Но приходили одни повестки в налоговую инспекцию и назойливые бесплатные рекламные издания. И вот однажды пришло Оно!! Пахнущий дорогим парфюмом от "Гёрлен" конверт!
Да-да! Вы не поверите, но в той жизни был свой "Гёрлен", впрочем, как и владелец всемирной сети ресторанов быстрого самообслуживания мультимиллиардер Гил Бейтс и, конечно же, известная болгарская певица Галла Пугачёва. Вы не удивляйтесь тому, что я был столь широко образован и глубоко начитан! Ведь это лишь одна из составляющих моей важной и нужной обществу профессии.
Конверт был хорошо проклеен и сложЁн, на его уголках ещё сохранились следы Её губной помады. О Её изысканном вкусе красноречиво говорили приятный размер письма, его вес и большая почтовая марка с изображением президента и его супруги. Сквозь тонкое платье из дорогой бумаги можно было нащупать уголки вожделенной фотографии. Её ни с чем нельзя было спутать.
Чёрнобелая! Картон! Бромпортрет!!
Каждой сварочной своей точкой, каждым швом я ощущал Её изящный почерк с лёгком наклоном вправо и исключительное знание правил пунктуации и орфографии. Это было волнительно и приятно возбуждало!
Нет, только не подумайте обо мне ничего плохого. Я не вскрываю письма. Конфиденциальность переписки самая главная почтовая заповедь! И, в конце - концов, я же ещё на заводе давал клятву Почтократа! Но всеми своими уголками я ощущал то, чего не могла видеть даже повидавшая многое моя прорезь.
Две недели я переживал состояние неизбывного, безысходного счастья и признательности судьбе. Да что тут говорить!? Я был влюблён, и письмо отвечало мне молчаливой взаимностью. Нежно обнимая конверт со всех сторон, я мучительно думал о дне неизбежной для нас разлуки. Я страдал от ревности и не знал, как висеть дальше. Мне почти не спалось. Но в редкие минуты сна я видел себя большим письмом без адреса и марки, которое лежит на пустой полке Главпочтамта с надписью "До востребования".
Но однажды утром, пробегая мимо, мальчишка с четвёртого этажа кинул в меня горящую спичку. О нравы!!! Несколько секунд и от предмета моей любви осталась горстка пепла. А меня и красить-то не стали.
Дня через три меня закопал на свалке бульдозер.
"Се ля ви", как говорят китайцы!
Мы все стареем - это вечный цикл...
И понимаем в старости частенько,
Что жизнь была твоя - бродячий цирк,
Руководил которым Разин Стенька...
Ты метил в импресарио сперва,
Но клоуном попался на полставки...
Обидно, ведь варила голова
Твоя не хуже Энгельса и Кафки...
Быть клоуном не худший вариант...
Вон кто-то убирает за слонами...
Шут может мыслить, словно Юнг и Кант,
Служа при этом бесноватой даме...
Лишь в старости понять возможно то,
Как часто ты менял по жизни маски,
Но каждый своей жизни шапито
Сам выбрать должен, без извне подсказки...
Стареем мы, жалея, что лимит
Прожитых дней, отпущен очень скупо...
А в цирке новый клоун - зал забит...
Но ты уже актёр и в роли "трупа"
Готовишься в последний свой вояж...
Мы все стареем - это так логично...
Альцгеймер!!! Сотвори мне макияж,
Чтоб зрители рыдали истерично,
Когда в финале пьесы огонёк
Осветит крематория "квадраты"...
От старости один, наверно, прок -
День каждый тот, что не закончил срок,
Считается, как праздничная дата...