Трамвай в Одессе. Ноги, груди, спины,
Людей, аки бычков в консервной банке,
А к флегматичной, средних лет гражданке,
Прижат народом тех же лет мужчина.
Потеет раздражённая толпа,
Водитель в микрофон базарит матом,
ОМОНовец толкает автоматом,
И вдруг, над самым ухом: «Dode pa»?
И засияли женские глаза,
Румянец на щеках расцвёл, как прежде,
ФРАНЦУЗ! С ней рядом! Искорка надежды!
Ведь это ЕЙ он: «Dode pa?» сказал!!!
И всё! Конец бездарным будням серым!
Прощайте нэзалежни мужики,
Хоккей, рыбалки, грязные носки …
Она в Париж уедет с этим Пьером!
А впереди шампанское и танго,
И Эйфелевой башни кружева,
Духи Шанель, и «Лексус», и права,
Омары, суши, ананас и манго!
Лазурный берег, пенистый прибой,
Шезлонг под пальмой, небо голубое,
И щёлкнув пальцем подзываешь боя,
И машет опахалом этот бой …
И вот она, чтоб услыхали все,
Чтоб поняли, чьё это счастье рядом,
Что прочим дамам клеиться не надо,
Спросила по французски, - Кес ке се?
И вдруг померк такой счастливый день,
«Француз» на даму покосился хмуро,
- Нэ разумию я цей мовы, дура!
Трамвай, кажу я, ДО ДЕПА идэ?!
"Уезжаешь, милый,
Вспоминай меня.
Пролетят столетья
Вроде птичьих стай.
Пролетят столетья,
Вспоминай меня.
Где бы ни был ты,
Я тебя жду..."
Песня о Шербуре
- Не уйду! Ни за что отсюда не уйду! Хочу от русского Ивана ребенка! - разносится по кораблю женский крик.
Корабль пришел с дружественным визитом в один из французских портов.
Французы с интересом осматривали его помещения, оружие, общались с Советскими моряками. Иногда их чрезмерный интерес выходил им же боком…
Мужчина средних лет очень долго ходит вокруг артиллерийской башни, он обстукивает ее, присматривается, пытается ногтем отковырнуть кусочек краски.
- Мон синьор, что Вас так заинтересовало? – спрашиваю его.
- Видите ли, в наших газетах написано, что у Русских корабли деревянные и под железо покрашены, - отвечает он и протягивает местную газету, - а еще, до Вас тут были американцы. Так они нас предупредили, что Русские еще круче, чем они, пьют. И еще круче дерутся. Наши власти даже наших «пютенок» из города вывезли.
- Ну, и каким Вы находите наш корабль и, в частности, вот эту башню с пушками? – спрашиваю его.
- Понимаете ли, рукой на ощупь не понять, - пытается оправдаться он.
- А Вы попробуйте головой, – с пониманием предлагаю я...
И, о, ужас! Он так и поступает...
Некоторым матросам начальство разрешает, по приглашению местных жителей, посетить их дома, пообщаться в домашней обстановке. Они с удовольствием пользуются возможностью поближе узнать жизнь и быт французов.
Утро. К трапу подъезжает белый «Мерседес». Из автомобиля выходит, одетый в шикарный белый костюм, статный, высокого роста, господин. Он направляется к трапу и просит вахтенного офицера проводить его к командиру.
- Добро пожаловать на наш корабль, - приветствует его командир, - Что Вас интересует? Какова причина нашей с Вами встречи?
- Понимаете ли, мон колонель, - начинает издалека посетитель, - у меня есть дочь Наташа, а у Вас есть старшина с трудно произносимым именем.… По-французски его имя звучит Валери. Он был у нас в гостях…
Командир, усмехнувшись, перебивает его:
- Я все понял. Сколько я Вам должен за удовольствие своего моряка? – и лезет в карман тужурки.
- Мон колонель, Вы меня не совсем правильно поняли, - возражает господин в белом костюме, - Вспомните: Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, - задумывается, - Бонни и Клайд, - добавляет он.
- Не понял, - ошарашен командир.
- Понимаете, встретились двое молодых людей. Возникла любовь. Наташа теперь себе не представляет жизнь без Валери, - еле лепечет француз, - Надо их поженить.
Командир слушает его, раскрыв рот. Он мог себе представить все, что угодно, но только не это. Это не вписывалось ни в какие документы, начиная от Петровского «Устава» 1709 года, «Уложений о прохождении государевой военной службы» и заканчивая «Уставом внутренней службы Вооруженных сил СССР» и Приказом Министра обороны СССР от 1965 года «О противопожарной безопасности в Вооруженных силах Союза ССР».
- Встретились два сердца, - продолжал говорить гость, - Я человек богатый, готов оплатить все расходы, связанные со свадебными торжествами, тем более, что у нас большие праздники – День освобождения Франции и День Жанны Д’Арк. А у Вас, мон колонель, по-моему, День Победы? Вы будете посаженным папа, - с ударением на окончание этого слова, завершил он свой монолог.
Командир очухался. За то время пока он находился в ступоре, он успел просчитать все варианты и перспективы того, что происходило сейчас, прямо на его глазах. Перед его взором промчалась галопом его безупречная жизнь и служба, впереди сияли огнями маяков и были расцвечены сигнальными флагами стены Питерских «Крестов» - они звали к себе, они манили, обещая тихую и спокойную жизнь в одиночной камере за написанием мемуаров…
- Это, конечно хорошо, что встретились два молодых сердца, милорд, - начал ответный монолог командир, - Но в данный момент это просто невозможно. Корабль выполняет очень важную боевую задачу и не может задерживаться в иностранном порту более установленного протоколом визита срока. Тем более, что я не вправе оставить своего матроса во Франции, это, понимаете ли, называется иммиграция, даже хуже – дезертирство. А это, мин херц, карается в нашей стране …. Хм, расстрелом это, понимаете ли, карается. Да, вот так. Никак нельзя огорчить Вашу дочь смертью ее Валери. Так, что пардон, мин херц…
Господин в белом костюме, в огорчительных чувствах, откланялся.
- Не переживайте так сильно, - успокаивает его командир, - Корабль вернется в дружественный Франции Советский Союз и они обязательно встретятся и поженятся. А мы с Вами еще на крестинах дербалызнем водочки. Да, кстати, не желаете ли?
- Сталина на Вас нет! Сталин даже самолеты в 45-ом нам подарил, а Вы…
Француз хлопнул дверью командирской каюты. По броневой палубе застучали каблуки его сапожек.
- Особиста ко мне, - прокричал командир.
- Вот что, «дитя Дзержинского и Лубянки», только что у меня был французский сват…- и командир рассказал представителю особого отдела все, что произошло в течение последнего часа, - Что делать будем? Он ведь, мудак, и сбежать может…
- Что делать? Что делать? Изолировать надо!
И изолировали.
А по кораблю продолжает разноситься истошный крик:
- Хочу! Хочу! Хочу от русского Ивана иметь ребенка!
Молодая девица, во время экскурсии по кораблю, залезла в матросский кубрик, уселась на матросскую койку и, вцепившись в матросский матрас, истошным голосом начала орать:
- Хочу от русского Ивана ребенка! Дайте мне родить от русского Ивана!
И ничто не могло ее успокоить, а тем более никто…
- Мадемуазель, - на чистом французском языке обратился к француженке командир артиллерийского дивизиона капитан-лейтенант Коля Артюхов, - прежде всего, успокойтесь. Давайте выйдем на свежий воздух…
Крик прекратился, на Колю уставились два широко раскрытых глаза, от которых по щекам стекали две капельки туши. Эти глаза расширялись от удивления, но в зрачках играли «бесенята».
- Вы мне подарите ребенка на свежем воздухе и на глазах всего города? – глаза откровенно смеялись, - Это, шер ами, просто великолепно…
Она улыбнулась, встала с койки, припудрила носик и пошла вслед за Колей.
Когда корабль уходил от стенки французского порта, то с берега, заглушая все звуки, неслось ему вслед:
- Валери!
- Колья!
На этом можно было бы и закончить, если бы эта история не имела своего продолжения.
Прошло несколько лет.
Снова в один из портов Франции пришел с визитом Советский военный корабль.
Среди гостей, поднявшихся по трапу на его палубу, выделялась своей изысканностью одна француженка. Держась за ее руку, рядом с ней топал мальчишка лет девяти. В руках у женщины была фотография морского офицера.
- Вы не знаете, где мне найти Колью? - с мягким акцентом, но по-русски, она обращалась к русским морякам и показывала им фотографию офицера.
Такое поведение женщины быстро доложили «кому следует» и «кому следует» быстро появился на верхней палубе корабля среди посетителей.
- Мадам, - начал он...
Его прервали:
- Не мадам, а мадемуазель, - француженка обняла мальчугана и прижала к себе, - Вы знаете Колью? Где он?
«Кому следует» быстро сообразил, что знание неведомого Коли может принести ему, если не внеочередную звездочку, то некоторые блага и карьерный рост.
- Конечно, знаю, - отрапортовал он, - В данный момент он выполняет другую задачу, и присутствовать здесь не смог. Вы можете написать ему, ну, хотя бы вот на этой фотографии, - и показывает на фотографию, которая была у француженки в руках.
- Да, да, очень хорошо. Я напишу ему мой, нет наш, - показывает на мальчика, - адрес и телефоны.
- А Вы давно видели Николая? - начинает «допрос» «кому следует».
- К сожалению, около десяти лет назад, - с грустью отвечает мадемуазель.
- А зачем Вы сейчас его разыскиваете? – продолжается «допрос».
- Да, вот, хочу Колью с его сыном познакомить. Его, кстати, тоже Николя зовут, - последовал великолепный ответ.
Капитан 1 ранга Николай Артюхов был неожиданно вызван в политотдел...
Оттуда он вышел без партийного билета, но с приказом об увольнении со службы.
Король французский вышел в зимний сад,
Вдруг, ба! – сугробы обоссал какой-то гад.
Хоть и не сразу, в изумлении прочёл
Вязь на снегу мочой: «Король – козёл!»
Монарх в осадке, срочно вызывает кардинала:
Ты по анализу мочи определи нахала!
На утро кардинал патрону результаты доложил:
Проступок герцог Нотрдамский совершил.
Мой сир, ни в коем случае не извиняй скотину;
Вели отправить подлеца на гильотину!
Король нахмурился: Сдают, похоже, нервы...
Моча-то герцога, а почерк – явно королевы...
30 декабря российский учебный корабль "Смольный" с моряками,
проходившими обучение на "Мистрале" во Франции, прибыл в Кронштадт
(РИА Новости)
За кормой с досадой оставляя
Олландовских злобных санкций смрад,
Экипаж "Мистраля" без "Мистраля"
Прибыл, как обкраденный, в Кронштадт.
Лихо подкузьмили нас французы;
Отступить пришлось ни с чем нам, но,
Вспомнив план, что применил Кутузов,
Отступили, как в Бородино…
Давно в России «катят бочку»
На, Богом данный, генофонд.
И вот (пока что в одиночку)
Французский повалил бомонд.
------
Однажды без судов и правил
(наверно в шутку занемог)
Он окружающих заставил
Поверить, что он царь и бог.
Скажи-ка, Вова, ведь недаром
Гражданство отдано Жерарам!
Во сне иль наяву?
Не могут что ли россияне,
Хоть раз в неделю после бани
Задрать подол своей Любане…?
Француза на Москву?!
Его пример не всех наука
Ещё недавно Брежнев, сука,
Гнал из страны народ.
А были люди, и какие,
(такие были и сякие)
Но помнят до сих пор в России
Про массовый Исход.
Лет, этак, где-то через …натцать
Картинкой будут любоваться
На вид Бородино.
Куда там Репин и Поленов,
Достойная явилась смена
Мужик в навозе по колено,
И смотрит на окно.
Кое в Европу прорубили.
Да видно где-то дверь забыли
прикрыть. Такой бардак.
С тех пор в стране сквозняк гуляет,
Мозги и деньги выдувает
И может кое-кто не знает
Что всё не просто так!
P.S.
А тот мужик-то, ёма-ё!
Из-под затертого картуза,
Чуть покрасневший от конфуза,
Потомок тех ещё французов
Ануфрий Депардьё!
Французы тоже, ошалели,
от своего, кто из «Папаш»…-
О…, Депардье! – Зимы метели -
запомнишь, враз…- теперь-то наш!
И пусть Тюмень, добросердечно,
душой пригреет…- не Кубань ( ! )…,
чтоб в ржачке пали, бесконечно,
собратья Франции…- Буянь,
но рассуждай по-русски, дале
( Иль, без тебя, балбесов нет?! ),
во чувстве неги – не в опале,
чрез странный, в общем, пируэт,
когда сознание, причудой,
вдруг, повлекло в России даль,
а новый Президент, иудой,
налог загнул, вогнав в печаль ( ! ),
да чрез вопрос: «Зачем, Жерару,
вникать в чужбины кутерьму?»
А он, видать, решил, на шАру,
познать российское Му-му…
и, чрез Герасима трактовку
( Вживаться в образ – тяжкий труд! ),
придать характеру сноровку
( Чтоб и французский «въехал» люд! )
и, «замочив» в реке собаку,
в грехе, Отечество винить…,
но оправдаться…, дабы к смаку,
в КПРФ, душой, вступить ( ! )…
и в кайф, с Зюгановым бухая…,
строй демократов обвинять,
Чубайса – в дали посылая,
страны программу созидать…
и жить надеждою, в печали
( А то – французам – не понять! )…,
мечтать, чтоб счастья дни настали…-
Бишь, баррикады создавать ( ! )…,
где, самому, раскрыв забрало,
на Русь – Свободу занести
( Наполеона, видно, мало! )…-
Но нет иного нам пути ( ! ),
внимать чтоб, только иноземцу,
кой, будто бы, с земли другой…
О, Русь…- когда ж судьба, туземцу,
жизнь, подарив, создаст покой ( ? )…,
лишив мучений повседневных…-
Иль Дима Яковлев…- злодей ( ? ) ,
кто создал боли думок гневных,
для демократии властей…,
когда Закон, как будто – дышло…-
и так…, и сяк…- в зачёт зашло…
Но только приняли…- не вышло…-
О, Русь…- всегда тебя влекло…-
сновать по разным заграницам…,
момент, ловя, чрез идеал…,
где Герцен верил небылицам,
а сам, с рождения, немцем стал,
хотя… и был, наполовину…,
средь диалектики причин…
А тут француз, в а ля малину -
с калинкой, прозою, в почин...
и наслаждается ( по виду )…-
Иль население – дураки?..
А он, по факту ( Не в обиду! ):
«Привет России мужики!»,
дурманит местное сознание…,
которое, как Детский Сад,
чтя иноземное влияние,
вникает в чудный Маскарад…,
вне Кашпировских позабытых
и, вкупе, к оным, Чумаков…
О, Русь…- ты любишь именитых…-
в пустОты, падая, их слов...,
чтоб, привечая, жить в надежде…
и верить призрачным мечтам…,
и истину – ценить в невежде,
но, после, нисходить к слезам…,
и слыть, по сути, отстранённой,
по жизни быть – на полпути…,
как наречённо-обречённой,
чтоб в счастье некое вползти…
***
Рыдают ляги по болотам,
Опять французы к нам идут.
Тоскливо лягам отчего-то,
Сожрут ведь гады. Всё капут.
***
Пойду, куплю себе болото,
Включаюсь в бизнес господа,
Лягушек разводить охота,
Кормить французов иногда.
***
С Жераром мы откроем ресторан,
По дружески и как бы без напряга,
Пусть суки помнят доброту славян.
А назовём свой ресторан "СТИЛЯГА" - (слоечки тушёные из лягушек)
Франция
Подметающая в кафе и весело насвистывающая сквозь зубы Золушка попадается на глаза
зашедшему выпить чашечку фотографу известной фирмы.
Легко, но модно одетая, после серии скандальных снимков в стрингах от Диора и кепочке La Babetta в журнале "Vogue" она приглашена на конкурс Мисс Франция, но не проходит, так как выясняется, что была два раза замужем и имеет четырёх внебрачных детей от членов нескольких Европейских парламентов.
Америка
Тяжёлым трудом, не состоя в профсоюзе и моя посуду в ресторане за четверть доллара в час, Золушка скапливает пару сотен и вкладывает их в производство
башмачков... в Китае. Её снимают в ток - шоу, а Maxim и Forbes помещают фото на разворотах, причём в Forbes одетой, в строгом элегантном насквозь прозрачном костюме, а в Maxim с ней только IPod. В этом же году её выдвигают на Нобелевку и Мисс Америка, но Нобелевку отдают какому-то президенту, он же, часто оголяясь на публике, опять становится Человеком Года по версии Time. Куда там бедной Золушке!
Англия
Принц в очередной раз отлучен бабушкой от званых обедов за постоянное посещение притонов и употребление наркотиков. Надо отдать его в армию, решает Королевская семья. Принц в качестве главнокомандующего принимает и командует парадом. Проститутки отдают честь, исполняется гимн: Вправь Британия! Наконец ему находят Золушку, хотя все боятся повторения случая с
прошлой скандально известной принцессой. Бедный Маленький принц на фоне Большого Бена снимается с новоиспечённой невестой для журнала Time.
Россия
Увязая по колено в снегу, пробирается Золушка из Сибири в город Москва.
Вокзалы забиты беспризорниками, теплотрассы оккупированы бомжами.
Куда бедной крестьянке деваться?! На Арбате она пытается стать в ряды матрёшечников и продать валенки. Какой-то иностранец приценяется,
но с русским у него хреновато. Он показывает ей жестом согнутой руки - мол, за полцены. Приходится соглашаться, и она идёт в отель и начинает стягивать всё в тепле. Иноземец уже вытащил и бумажник, но увидев ногу офигевает.
Самолюбие всё же берёт верх. Ещё немного вверх и он делает ей чисто конкретное предложение. Следует непереводимая игра слов. Он:- How do you do? Она: -Увидишь, когда женишься!
За окном задувает метель. По городу Москва, по версии Time, шастают медведи. Конкурирующие в отеле девушки проигрывают сибирячке вчистую.
Африка
На реке Лимпопо, кишащей крокодилами, обитает мирное племя пигмеев. Естественно, ножки дам соответствуют мировым стандартам для Золушек.
Жил там и Миссионер, но просвещал аборигенов недолго, так как поза его не внушала доверия. Правда, американский образ жизни был им близок, особенно съёмки полуголыми на конкурсах у костра. И зря жёлтая пресса облыжно винила в его съедении этих милых существ.
Вот в хижине дяди Там-Тама Золушка со сводными сёстрами проходит у вождя и членов совета обряд посвящения, причащения и обрезания. Изнутри
" слышны крики попугаев и мартышек голоса".
Гуляя по африканскому побережью, Золушка, грациозная как пантера, с выдающимися вперёд данными, в том числе коренными, была снята фотокорами журнала Time. На пароходе, идущем в Европу, мест не оказывается: там уже скопилось несколько миллионов похожих, и она, поломавшись, соглашается на Штаты. Во время качки девушка получает бесплатные уроки хождения по подиуму, но протравив весь рейс, резко диссонирует с привезёнными в Америку столетиями ранее, заметно поправившимися афро-американками. Очутившись в своей языковой среде в Бронксе*, Золушка овладевает пистолетом, крэком и другими нехитрыми местными атрибутами. Благодаря врождённому чувству пространства, особенно хорошо ей даётся угон и вождение автомашин. Пока проглоченные бриллианты не вышли, приходится разоряться и на прокладки. Привыкшая к открытому огню, туземка жарит на костре в квартире ножки Буша и не унывает. На кастингах их всех связывают и водят за пирсинговые кольца в носу или на пупке, чтобы не разбежались. Непривычная к одежде, она беспричинно поправляет стринги, но не тушуется. Став Мисс Мира сразу уезжает в Россию на заработки.