- Здорово, Колька! Как живёшь, брательник?
Решил вот звякнуть, некогда зайти.
Дочурка то, поди, уж в садик ходит?
У сына зубки режутся, поди?
- Привет, Петруха! Всё у нас нормально!
Дочурка скоро третьего родит.
А зубы сын сменил на золотые,
Он пятый год уже в тюрьме сидит.
И флаг в руках, и ветер прямо в спину,
В разлёте от буденовки концы*…
Мы время заставляем, как машину,
На нас работать! Во, *** – молодцы…
Россия экономит мегаватты,
Переводя туда-сюда часы!
Эффект – по двадцати рублёв на брата –
Сто грамм не самой лучшей колбасы…
ВластЯ за этот пункт стоят горою,
Страну мою сношая каждый раз,
Не видя будто, скока ж геморроя
Несёт всё это для народных масс.
Исправить надо графики и списки,
Все расписанья в жопу поменять.
С утра корову дёргают за сиськи
В то время, когда ей охота спать.
Малыш, что натощак шагает в ясли,
Когда на небе полная луна,
Не видит путь, глаза его погасли…
За что мы малышей лишаем сна?
Не всем российским гражданам до шуток,
Когда про время разговор идёт.
К примеру, взять валютных проституток –
У них минута доллар бережёт.
Спешит народ, сквозь зубы матерится,
Все побыстрей, и первыми хотят.
И жизнь давно идёт в формате блица,
Уже не жизнь, а чисто – суррогат…
Нам по фиг* всё, а море – по колено!
Не нужно хлеба - дайте перемен!!
Сходи попробуй подведи «Биг Бэна»…
«Куранты» – можно, а «Биг Бэна» – хрен!
………………
ВО (!), где уже законы и декреты!
Не жизнь, а цирк, где всё наоборот.
Вот потому у нас такое лето,
Зима, зарплата и такой народ...
______
*) - уши
Часы бьют копытом
И мечутся стрелки,
С потерянным видом
Роняют в тарелки
Секунд разносолы.
Сквозь цифр монолиты
В солидном камзоле
Разорванном в сито
Рыбачит пространство,
Справляясь неплохо,
Наживкой используя нашу эпоху...
Наше время – лист картона, где мы кляксами пестрим
С песенным римейком стона мы по жизни колесим.
Кто ушел на повороте, кто сломался на меже,
Кто стоит с плакатом: «Против!» на последнем рубеже.
Стиль героя так не моден,
Что отправлен, был в архив.
И шестеркой быть в колоде
Нам не кажется плохим.
Наше время – сеть соблазна, где барахтаемся мы
И бурлит горячей плазмой пир во времена чумы.
Кто не умер, тот зарАжен, подходи – не тормози!
Биографию замажут олигархи из грязИ.
Честно жить не актуально,
Нынче мода на кидал.
Обманул и все нормально.
Ты почти что идеал.
Наше время – финка в горле у подножья языка.
Мы чуть-чуть пустили корни и согнулись от плевка.
Друг на друга псами лаем, выгрызая чью-то кость.
Не живем, а выживаем, пережевывая злость.
Счастье видим в слове «наглость»,
Тот пробьется, кто хитёр.
И единственная радость –
Частый фон соседских ссор.
Наше время – стиль маньяка, грациозность палача.
В гавань жизни бросит якорь завшивелая печаль.
Пожалеешь горемыку – вмиг залезет к нам в постель,
И уже не вяжа лыка, мы корячимся в хвосте.
Оптимизм лишь панацея
От сомнения бацилл.
Жаль, что мы его не ценим
И совсем он нам не мил.
Наше время – цепь маразма, катаклизмов ореол.
И душа как Стенька Разин просится на произвол.
В гневе хочется резвиться на развалинах идей
В личность сильную развиться предводителя людей.
Но не каждый с грЯзи в князи,
Пробивается на свет.
Только повод это разве,
Лоб крошить о парапет.
Наше время только наше, срок отмерял жизни цикл.
Щёлкаем мы, дни – фисташки, солим годы – огурцы.
Оглянуться не успели, а пожили лишь едва!!!
А уже поземкой стелит новый дом наш: два на два.
Едко ноздри дразнит ладан,
Поп молитвенно угрюм.
И патологоанатом –
Вечной смерти сват и кум.
Марья сидела за столом с чашкой чая. Чай уже успел остыть, а она все сидела, словно и вовсе забыла про чай. Взгляд ее не был сосредоточен ни на чем конкретном. В целом Марью нельзя было назвать рассеянной девушкой, но на нее сегодня произвел большое впечатление рассказ деда. Она ходила к нему гости и он как обычно рассказывал ей интересные истории. Но как правило это были истории о его молодости, о его знакомстве с бабушкой, о его первых успехах в карьере или просто занимательные рассказы из жизни его друзей. Но сегодня он говорил не о своей молодости. Он говорил о молодости его далеких предков. О молодости его едва различимых на горизонте времени пра-пра-… -пра-дедов. Сегодняшняя история не была рассказом конкретного случая из жизни конкретных людей. Это было общим описанием эры, эпохи, времени. Это было время бурного технического прогресса. Человечество уверенно рвалось, само не зная куда. И для достижения неизвестно чего не брезгало никакими средствами.
В те времена в природных ресурсах Земли была нефть. Одни люди добывали эту нефть, другие, не выходя из кабинета, сколачивали себе на ней состояние. Из нефти люди делали бензин, который служил горючим для машин, на которых люди ездили. Машины отравляли все вокруг вредным газом и сами часто врезались друг в друга.
Дома в те годы строились такие, словно люди хотели достать до солнца прямо с балкона. Высотность видимо выбиралась с таким расчетом, что если вдруг кто-нибудь ненароком брякнется вниз, то чтобы не мучился.
В те времена люди на большом расстоянии между собой общались через так называемые мобильные телефоны, облучающие голову. Очевидно, люди считали, что в перерывах между разговорами человек все же может соскучиться в одиночестве и включили в телефонную трубку все, чтобы этого не случилось. Телефонная трубка предметом престижа и роскоши.
Это было время, когда люди запускали в пространство космоса большие металлические приборы. Запускали их, чтобы узнавать какая погода на улице и чтобы следить за другими людьми. А еще их запускали, чтобы придя домой после работы уткнуться в ящик и смотреть по нему как люди убивают друг друга или просто полюбоваться по этому ящику на голых женщин. Были у людей и другие ящики, на которых люди работали. С ними же отдыхали и общались между собой. Человек мог сутками сидеть за таким ящиком, никуда больше не ходя, никого больше не видя и не слыша. Он мог посетить любой знаменитый музей мира, не выходя из-за письменного стола. Прочитать любую книгу. Услышать любую музыку. Приобрести самое неожиданное знакомство. И все это за небольшим ящиком. И никто человеку не был нужен. Боже, - человек, играющий в ящ.… Какой ужас! Нет, нужно только общение вживую! Надо чаще встречаться! Надо любить друг друга по-настоящему!
Марья отодвинула холодный чай, взяла тарелку и яблоко. Привычным движением раскатала яблоко по тарелке. В середине тарелки возникло изображение молодого человека. Человек что-то копал на огороде.
- Иван, я соскучилась по тебе! - произнесла взволнованно Марья.
Человек поднял голову:
- Я тоже, Марьюшка! Прилетай когда сможешь. Я буду ждать.
Марья бросила яблоко с тарелкой и выскочила на улицу. Забежала в сарай и выволокла оттуда старую, потертую ступу с метлой. Ловко запрыгнула в ступу, взмахнула метлой и через мгновенье исчезла в вечернем, приветливом небе. Уже начали появляться звезды и бледный месяц ласково улыбался уходящему дню.
Я разницей во времени изранена.
Когда у них закат-у нас восход.
Вот я сижу как дура на собрании.
Он-на Фонтанке с кем-то водку пьёт.
А после ? Что с того что восемь вечера ?
Неловко позвонить к нему домой:
Tам утро снегопадом изувечено.
И он конечно дрыхнет. (не со мной).
Так и живу: понурая, усталая,
И зря в бумагу тыкаю перо,
Bедь те стишки, что днём насочиняла я,
он завтра ночью выбросит в ведро.
Над Европою ночь. Время - два пятьдесят.
Всё уснуло давно. Только немцы не спят.
Средоточа внимание, как на посту,
Напряжённо сидят и глядят в темноту.
Ведь сегодня, в одну из весенних суббот,
Им немецкая точность уснуть не даёт,
И, гоня от себя наступление снов,
Вся Германия ждёт перевода часов.