Дурному вкусу в унисон
Народ у нас, когда-то чистый,
Всё только слушал бы «Шансон»
Да от эротики тащился.
И как его переучить,
Когда, услышав Баха, тотчас
Спешат канал переключить,
И хорошо уж, если молча…
Но вдруг пронзило, как стрелой,
Что здесь идти нам нужно снизу,
Для цели высшей и благой
Прибегнув к помощи…стриптиза.
А стриптизёры чтобы все,
Сломав привычный ход программы,
Предстали сразу – не в конце
В костюмах Евы и Адама.
И под «Шансона» дребедень
На откровенья мест причинных
Неспешно трусики надеть,
Или трусы, когда мужчина.
Но вот бюстгальтер, кружева
(Мужчине – майку, брюки) снова
Необходимо надевать
Уже под музыку Крутого.
С народом в зале перебор…
Пока ж идут застёжки, кнопки,
Уместным будет разговор
О чувствах светлых и высоких.
И здесь, покуда зал дрожит
И к сцене шеи жадно тянут,
Не позабыть бы предложить
Письмо Онегина Татьяне.
А завершая вечер наш
(Пикантных мест не видно боле),
Пусть прозвучит «Турецкий марш»
Или фрагмент из Си-бемоля.
Так раз, другой, и вот уже
Поймёт народ нутром и кожей,
Что пошлость – враг его душе,
И он без Моцарта не может.
Называют все без сомнения
Нас читающей самой нацией.
И способствует просвещению
Каждодневный акт дефекации
Хорошо в сортире читается –
Это знают страны всей жители.
А бестселлерами считаются
Нынче воздуха освежители.
Изучать состав можно химический,
И теорию безопасности,
И латынь даже можно практически,
И приёмы рекламы для ясности.
Языки изучать можно всякие:
Проще тем, кто родились засранцами –
Те, кто чаще и дольше всех какают,
Могут стать ну почти иностранцами.
Я скажу людям века двадцатого:
Поколение зря наше хаете!
Мол, рабы интернета проклятого,
Мол, вы классику все не читаете.
Ведь у нас через точку всё пятую,
Многотомных изданий не нужно нам.
На баллончиках пусть бы печатали
Достоевского с Фетом и Пушкиным.
Уж стол накрыт. Дочурка, вот те раз!
Гостям ты вилки и ножи не положила! Осспади!!!
- Но, мамочка, ты только что сейчас
Сказала папе, что едят они, как лошади!...
Среди работ различных есть одна в таинственном ларце
Профессий древних и в обычной картотеке —
В начале слова буква «Б» и мягкий знак — в конце…
Не угадали?.. Подскажу — «БиблиотекарЬ».
Когда ко мне приходит вдруг мечта войти в культурный круг
Иль грусть вулканом забурлит в душе мятежной —
Спешу в библиотеку я, где есть прекрасный друг —
Библиотекарша с улыбкой тихой, нежной…
И где-то в царстве стеллажей, столов и одиноких книг
Она сумеет отвести тоску-кручину,
Её прикосновенья всколыхнут живой родник,
И скрасят вечер одинокого мужчины.
Что будет дальше — не для вас… Вам будет вход закрыт туда…
Для книгочеев намекну лишь по секрету:
Тургеневские девушки краснели б от стыда,
А Мопассан Ги де — завидовал сюжету…
Но если рухнет вдруг нечаянно коллаж из миражей,
Пускай начальство знает и номенклатура —
От прочности устоев наших книжных стеллажей
Зависят прочность государства и культуры.
P.S.Во время написания этого Б/П высокохудожественного произведения
ни одна библиотекарша, так сказать, не пострадала. :)
Щедрин не любил Фета,
Чайковский считал Фета гением.
Для кого-то дерьмо — конфета,
Сущее объедение.
Не надо спорить о вкусах,
Занятие это в отрубе.
Папуасы носили бусы,
И теперь с ними бегать будут.
Не все Щедрина уважают,
Не все склонны к скалолазанию.
Терпимее будьте, уважаемые,
К мнениям и высказываниям.
* * *
Корона, из картона.
* * *
Послушать коль Макиавелли –
Все люди гадью заболели.
Но вдвое большая беда –
Не излечить их никогда.
* * *
Насвинячить, выгадить –
В чью-то душу влезть…
То, что нам не выгодно –
Это зло и есть.
* * *
Мечтать, как сказано, не вредно,
Тому, кому знакома бедность.
Вот помечтал часок-другой
И в плуг впрягайся, дорогой.
* * *
От глупости гарантий не бывает,
Она в любого гвозди забивает.
* * *
Колет остью этот злак,
И внимания требует.
Знаем - нет добра без зла,
Лучше б если не было.
* * *
Начинается война –
Дипломатии хана.
Нет победы на войне –
Дипломат опять в цене.
(Матерный анекдот, опубликовано мной с разрешения автора)
В очках, при шляпе и с зонтом,
Интеллигент зашёл в аптеку,
Ну, дело видите ли в том -
Нужны гондоны человеку.
К прилавку скромно боком встал,
Направил взор куда-то мимо,
Кассирше тихо прошептал -
"У Вас есть штуки для интима?"
"Рецепт Ваш можете мне дать?", -
Та за рецептом тянет руки,
"Я не намерена гадать,
Какие Вы хотите штуки."
Очкарик густо покраснел,
Залепетал, враз сбитый с толку -
"Я это бы купить хотел..."
И пальцем указал на полку.
На помощь поспешил весь зал,
Но не нашёл альтернативы,
Когда один мужик сказал -
"Ему нужны презервативы!"
Интеллигент гондоны взял -
Подумав -" Чтоб им обо@раться!"
И громко крикнул на весь зал -
"Все слышали? Иду е@аться!"
Мой муж Егор - механизатор знатный.
Отмечен был путёвкою в Париж.
Домой вернулся он - неадекватный.
Ой, уведут его - того глядишь.
Он от других - ничем не отличался.
Домой, не часто трезвый приходил.
По огороду с вилами гонялся.
Кричал:"Убью"! Но всё же - не убил.
Теперь его, как будто подменили.
Целует руки, дарит мне цветы.
Вчера подруги в гости заходили.
И увидав - поразевали рты.
Он рассказал о женщинах французских,
как их мужчины носят на руках.
А этим кралям - далеко до русских.
На что подруги - застонали:"Ах".
И вот теперь, душа моя в тревоге.
Сейчас придёт. А может - не придёт?
Чем целоваться на чужом пороге,
пусть лучше милый - беспробудно пьёт.
Истина глаголет матом.
Чем выше культура, тем интеллектуальнее мат.
Всё начинается с культуры, даже мат.
Чем ближе к природе, тем безнравственнее.
Человек создан для счастья, а счастье - для мечты о нём.
Прозу ги де Мопассана изучать я начал рано,
помню книжку, как сейчас, притащил я в пятый класс,
чуть попозже, не с "нуля", зачитал до "дыр" Золя,
годом старше стал в натуре приобщать себя к культуре,
том новелл Декамерона стал мне ближе чем икона,
у лампад под образами "пожирал" я текст глазами,
развивался образ мыслей, сам я чувственно взрослел
и в каком-то даже смысле в этом деле преуспел,
благо мой менталитет, разделить для этой цели,
был не против "тет-а-тет", кое с кем ещё в постели,
что был Пушкин ловеласом, знали мы уже всем классом
( хотя путали с экстазом, кайф, от рифмы с "медным тазом" ),
да и Лермонтова строки, те, что с детства на слуху
и про "парус одинокий" и про "нос", что был в "пуху",
мы от "юнкерских" сюжетов, откровений его, млели
и глаза от этих "вето" в предвкушении блестели,
как-то Ося Голомшток ( был не скрою, в шоке я ),
фотоАтлас приволок, по гинекологии,
он меня обогатил, обострил мой взор
и "пещерный" осветил, скудный кругозор,
так отрочество и юность пролетели чередой,
наступила... и, о ужас, рухнул наш советский строй,
годы кАнули те в лЕта ( это эпитафия ),
но сейчас я о другом...
как оглянешься кругом - сплошная ПОРНОГРАФИЯ!
* * *
Среди планет - меня простите, циника -
смеша чертей и Бога веселя,
летит психиатрическая клиника,
известная в языцех как Земля.
* * *
Нам подается как икона
в журнальном глянцевом окладе,
и для молитв, и для поклона -
блудливый лик прожженой ****и.
* * *
Толпа доверчива, по-девичьи наивна,
и всяк, кто на moralite насрав,
врет вдохновенно, нагло, агрессивно
в глазах толпы уже почти что прав.
* * *
Слезлив, кокетлив - «ох» да «ах»,
душой француз, лицом татарин,
он в (не скажу каких) кругах
был очень-очень в попу лярен.
* * *
Спешат подвижники, в натуре,
к великой Западной Культуре,
что - факт - бесценна и нетленна,
нас приобщить через колено.
* * *
Вперились в экранные окошки
серые ободранные кошки.
А в окошках распушили шкурки
сытые холеные гламурки.
* * *
Все пустяки и лицедейство,
быт забивает чепуха
микроскопичного злодейства
и театрального греха.
* * *
Изнеженность и утонченность чувств,
естественных инстинктов аберрации,
гламурность мысли, вычурность искусств -
все признаки конца цивилизации...
* * *
Тяжела же ты доля поэтья!
Я ей пел про закаты пурпурные,
а она - мол не кормлены дети...
Вот такая овца некультурная.
* * *
- Я подтвердить готов стократ,
Вы - истинный аристократ!
Ах, нет у нас уже, увы...
- Да полно, брешут по чем зря,
ведь я, по правде говоря,
такое ж быдло, как и Вы.
Порой приметив то, как юноши вульгарные
Нам воспитанья демонстрируют изъян,
Я в этот миг всегда согласен с Чарльзом Дарвином,
Что люди, мол, произошли от обезьян
Человек, существо говорящее – вроде?!
Начинал жить в пещере, без выражений
И потребностей не было в переводе,
Остальное всё в жестах - для отношений.
Накопил он словарный запас постепенно,
Напридумывал тосты, мелодии, мифы.
Бил и рыбу, и мамонтов самозабвенно,
Изобрел колесо, порох и логарифмы.
Как случилось? Когда? В эволюции сбой?
Сократился до «Вау!» язык поколений.
Видно всё по спирали, он стал сам собой,
Завывает опять от счастливых мгновений.
Застряли мы в двадцатом веке,
Глотаем пыль библиотеки.
А импортные знатоки
Все перешли на и-буки.
------
В библиотеке продвинутый хам
Волю давал языку и рукам.
Библиотекарша Тома строга!
У хама от тома два синяка.
В российском Интернете начнет работать система контроля за содержимым сайтов. С помощью словаря программа будет отслеживать свыше пяти миллионов слов и выражений, а также порнографические снимки.
Жми сюда
В культуру языка заложена основа
Изъяты секс, порнуха и гарем
По жизни нам оставили три слова
Медведев, Путин и тандем.