А в детстве все до мелочей
полно значения и смысла:
и белый свет, и тьма ночей,
крыло, весло и коромысло.
И чешуя пятнистых щук,
цыпленок, коршуном убитый,
и крик совы, и майский жук,
и луг, литовкою побритый...
***
Дорога в рай проходит согрой,
идти по ней всего денек...
Дорога в рай - проселок мокрый,
разбитый тысячами ног.
Весь день - кусты, цветы и пчелы,
и журавля далекий стон...
Ты вновь беспечный и веселый,
и снова в детстве золотом...
(Аркадий Кутилов)
Без лишних нервов и накала,
Держа равненье на Восток,
На дне коньячного бокала
Увидев истины исток,
Давно поставив точку в споре,
Что классика всегда в фаворе -
С простыми мыслями о том,
Сейчас, сегодня, не потом,
В осенний день, в холодном мире,
Меж старым Томском и Уфой,
В дождливой Западной Сибири,
Изящной пушкинской строфой
Вам пишет, ямбами звеня,
Пиит, похожий на меня.
***
Послав к чертям проблем обузу
(За тот Большой Барьерный Риф),
Он раз в неделю ловит Музу
Петлёй коротких точных рифм.
Коль речь вести о самой сути,
То тут уж вы не обессудьте:
Поёт, Поэзою дыша,
Он то, к чему лежит душа.
Сегодня, под покровом ночи,
В ноябрьский хмурый выходной
Охвачен мыслью он одной.
Душа теперь иного хочет
(Какая странная напасть) -
На время снова в детство впасть.
***
Мы все из детства родом вышли.
Там - наши ссадины на лбах
И сладкий вкус соседской вишни
На перемазанных губах.
Там было всё полно значенья -
Луны таинственной свеченье,
Узор морозный на окне,
И тени ночью на стене.
Рисунок яркий на обоях,
Раскат внезапный громовой
Над лугом с сочною травой,
Чуть позже - книжки о ковбоях,
Ночное пение дроздов
И звук далёких поездов.
***
Тогда представить было сложно,
По беззаботным дням скользя,
Как тонет радостное "можно"
В преобладающем "нельзя".
Летели дни, часы, недели -
Мы стать свободными хотели,
И, в золоте найдя лишь медь,
Скорей мечтали повзрослеть.
Своих родителей желанье,
Чтоб дольше были мы детьми,
Считали вздором, черт возьми,
Мечтой за гранью пониманья.
Теперь иной на то ответ,
Но в детства дни возврата нет...
***
Как птицы, вдаль умчались годы.
На взрослой жизни стороне
Такой достигли мы свободы:
Свободны от себя. Вполне.
Тех, кто давно уже не дети,
Теперь другие держат сети -
Шаблоны, нормы, мнений круг.
И мы поймем однажды вдруг:
Признанье, деньги - всё пустое,
Сравнимо с блеском мишуры
Короткой "ёлочной" поры.
А что-то важное, простое,
С чем раньше было так легко,
Осталось в прошлом далеко.
***
Того же, кто не носит маски
С наивной детскостью лица,
Кто верит, что у каждой сказки -
Восторг счастливого конца,
Считаем мы того... Иными.
Поосторожней надо с ними.
Хотя имели тот же взгляд
Плюс-минус сорок лет назад…
А я, по сна пустыне зыбкой,
Где льётся солнце через край,
Пойду искать дорогу в рай,
С блаженной детскою улыбкой
Внимать доверчивой душой,
Каков он - этот мир большой.
Быть всегда, жить душою и телом,
Растопив хризантемами лёд!
В осень БЫТЬ тяжело в пожелтелом,
В покрасневшем, в заснеженном, в белом...
Но весною вновь зелень придёт!
*** наступление осени:
Жёлтый цвет в лесу время возьмёт
И деревья от листьев очистит.
Цвет зимы всяк художник найдёт -
Забелеют полотна и кисти.
Осень - это всегда первый лёд,
Первый снег... и последние листья
В этот в снег убегающий год.
*****
Все поэты осенью не спят –
Сочиняют шедевры, творят,
Все прозаики-лежебоки
Сочиняют красивые строки.
Тёмной ночи писатель не рад –
Выключают день третий подряд
Электричество: нет киловатт!
Знать, с ремонтом сетей проволочка:
Света нет и несветлая ночка -
Не увидишь - где буква... И точка!
***** Странные мысли:
- Если то - быть не может, то и не то ещё может быть!
- В результате труда может получиться нолик,
Если этот славный трудоголик – алкоголик!
- Он бегал резво,
Пока был трезвый.
- Прямой угол одинаково боится и заострения, и отупления.
- Противостояние более агрессивно, чем противосидение, и тем более, чем
противолежание.
- Какой лоб лучше – выпуклый иль плоский? –
Вопросик не простой, не философский.
- «Хуже БЕССМЫСЛИЦЫ только БЕЗМЫСЛИЦА?»
...Бывает, так о разных планах мыслится.
- Не старайтесь познакомиться с хорошо знакомыми людьми.
***** о творческих позициях двух знакомых авторов Филофоба и Фобофила:
- Всех, кто любит, Филофоб не любил,
Фобофила не любил тоже.
Любил всех нелюбящих Фобофил,
И любить Филофоба может.
***** Так бывает:
- Кажется, знаю всё, но что – не знаю.
- Знания – источник звания.
- Непишущий писатель – просто читатель (даже если он член Союза Писателей).
*****
Поэта и художника
Может очень обидеть каждый
Не очень осторожненько,
Если небольно, - даже дважды.
*****
- Не пишите в гневе
Деве и не деве.
***** Немного о котах:
Гладьте котов и кошек без опаски –
По шерсти, нежно в направлении хвоста:
Кот терпелив, все кошки любит ласку –
У кошек чешутся мохнатые места!
Не бойтесь ни хвоста кота, ни пасти,
Котов когтей, зубов, кошачьей страсти -
И, независимо от цвета окраски, масти, -
Пусть кошка рыжая, пусть бело-чёрный кот, –
Погладьте кошку и кота на счастье!
К Вам Радость точно, без сомнения - придёт!
**** надо ли махать?
Кот, видимо, задумался о том,
А надо ли махать своим хвостом?
Он им почти совсем не машет -
Чтобы хвост пышнее стал и краше?
*****
Поэта кот не подведёт,
И успокоит, и поймёт,
И тему, и сюжет найдёт,
И позовёт лететь вперёд!
***
Кот много пил*, но умным был котом.
Кошка кота «совсем не пить» просила.
...Кот бросил пить - и мозг лишился силы:
Нет силы помахать хвостом! -
Не виновата ль трезвость в том?
Терпения у кошки не хватило,
Она коту бессилье не простила -
Мяукает с другим котом.
*- кот пил много валерьянки
*** зачем усы кошке
Необходимы кошке длинные усы,
Чтоб ощутить кусочек вкусной колбасы,
Или присутствие кота, мышей, лисы,
Или собаки рядом за кустом,
Чтоб действовать уверенней потом.
Усами можно всё ощупать точно,
Понять, что хилое, что прочно,
И познакомиться с котом заочно...
Думаю,ужо пора новую рубрику вводить "Междусобойчик". )))
Основано на рецках и комментах из строго рецептурного стиха прелестной и обожаемой Донаты "Успокоительное".
Жми сюда Спасибки за комменты авторам -
Заколебаба :"Шел по лесу видел беса,
...рядом с ней какой-то САХ."
Ковальчук Ан.: "Когда весь мир на грани краха"
Юрок: "Рядом с нею САХ в трусах"
И особая благодарность Фенимору нашему Куперу (Алексей Царегородцев))) за весьма пользительное для милых, но ветреных дам, стихотворное наставление! )))
******
Принять сей факт поэтам сложно,
Когда одной из дивных Муз
За САХа стало вдруг тревожно-
Ба! Что за бред, облом, конфуз!
"Какой-то САХ", подобный бесу,
"Скользящих мыслей" сход в альков,-
Смущали Музу-поэтессу
Издёвки хохмо-остряков. -
"Когда весь мир на грани краха" -
Уместно ли гундеть о снах,
А не послать ли САХа на ху-
На хутор дичь ловить в кустах!?
Строчил с народом местным вкупе,
Не пряча ревности в строках,
Сам Фенимор наш пупер-Купер,
Про то, как с гор спустился САХ.
И вышло так по ходу пьесы,
что САХ такой хитрющий змей -
Коварней только ирокезы,
А чуть страшнее - Бармалей.
Хотя, с улыбкой подытожу,
Не покривив хоть раз душой,
Что Чингачгук, однако, тоже
В таком контексте - Змей большой.
Бывало, ржали, похотливо
Рифмуя "САХ в трусах" окрест.
Но без нытья и терпеливо
Несу, друзья, свой тяжкий крест.
И возношу хвалу Донате,
Ведь научила же опять -
В порыве чуйств и благодати -
Любить, Прощать, и Не Роптать.
Лишь претерпев от слов собратьев
Возможно Праведником стать!
:-)
Маюсь, бегаю, каюсь. В смятении
Замираю и жду под дождём:
Пробирается стихотворение
Закоулочками. Подождём.
И рождаются с тонкою шеей
Строки голые, зябко им;
И ползут в грубый мир, как змеи,
Вьются, словно костровый дым,
Заполняют мои тетради
С первобытным голодным рвением
Это значит в моей палате –
Вновь осеннее обострение.
Значит, снова очнусь зимою,
Окунусь в эту сказку дивную,
Там расчешут меня, умоют
И уколют мне седативное.
Снижается рождаемость в народе.
Я не приду, как многие, к черте.
Поставлю вышки прямо в огороде
И приглашу в работники чертей.
С любой работой справятся игриво
(Известен в преисподней каждый пласт)!
Гонять не надо, "крыть" и в хвост, и в гриву,
И нагружать до склейки лап и ласт.
Они не пьют, не просят даже кушать -
Прямая выгода в жару и в недород!
Чертям за труд единственную душу
Отдам, себе оставлю только Рот.
У нас в стране то кризис, то разруха,
И кабала с пелёнок до седин.
Бог, Сатана – два глаза и два уха,
И две ноздри… И только рот один!
Рот - служит дьяволу сегодня, завтра - Богу...
Откуда знать мне, кто ему милей?
Он любит сладко кушать и помногу
Своё меню из баксов и рублей.
Ему металл презренный слаще суши,
Из евро обглодает даже кляп.
А что душа? Чертям, конечно, душу,
С душой живет пускай покорный раб!
Когда-нибудь я стану исполином,
Когда-нибудь я точно об... ос... Русь!
Мой газ трубой помчится в Украину,
А остальное - батьке, в Беларусь!
Мы стихи бросаем в топку,
Поломав их об колено,
И горят, сбивая с толку,
Стружка, хворост и полено!
Пробирая дам и тёток
Круче всякого ботокса,
Греет даль угля ошметок,
Плавит медь кусочек кокса!
Мне мамзель тут говорила,
Что видала, и не раз,
Как из этого горнила
Ей подмигивал Пегас.
А одна , с душей скитальца,
Теребя печально брошь,
Говорила - жарит яйца,
И порою варит борщ.
Что тут скажешь? Водки стопку
Накачу -ка я на грудь,
И ещё подброшу в топку
Помогу кому- нибудь.
Стихи не чураются прозы.
В морозы исходит жара.
Второе дыхание в розыск
Объявлено мною вчера.
Оно растекалось по жилам,
Хватало его и уму -
И главное, помню, ведь было
Буквально неделю тому!
У озера чистой лохани,
По голым увалам лесным
Ищу я второе дыханье,
Поскольку беда с основным.
Ведь первое – база матчасти!
Но, видно, состарилась стать -
Хватает его лишь на часик,
А дальше - чем будем дышать?
В поношенном старом берете
Ползу, как унылая вошь.
Неплохо бы сразу на третье –
Но где ж его, гада, возьмешь?
Пропало второе к субботе
Среди ковылей и камней.
Друзья, если только найдете –
Сейчас же тащите ко мне!
Прекрасно понимаю что я не один такой на свете. Дети вырастают и покидают гнездо, у них своя жизнь. Редко кто вспоминает тех кто дал им эту жизнь. Очень тяжело когда не пишут и не звонят. Меня знакомые учат, будь мудрее, звони первый. А мне кажется только жизнь учит, доживут до нашего возраста и когда им дети не будут звонить и писать вот тогда они поймут. Завтра старшей дочери 38. До этого напишу в вайбере -ответит, не напишу и так хорошо))) Ты уже папа отживший аккумулятор который пора сдать в чермет.
Промчалось тридцать восемь лет,
Они прошли как три недели,
Слагаю дочери сонет,
Пашу весь день как земледелец.
Пашу и пухнет голова,
Скрипят уставшие суставы,
Найти пытаюсь я слова,
Ирину Дмитривну поздравить.
Ей рассказать чего не помнит,
Как раньше жили экономней,
Как я ходил работать в ночь,
Как жили в восемьдесят пятом
И про советские зарплаты,
Тебе желаю счастья дочь.
Самоуверенный из ряда,
Алкая славы и высот,
В районе первого разряда
Когда-то бегал восемьсот.
На стадионе и в спортзале
Девчонки пели мне хвалеб
И в воздух чепчики бросали
И прочий мелкий ширпотреб.
Потом уверенность потухла,
На вахту опыт заступил.
Но с ним всё тоже как-то тухло,
Прогиб серьезный у стропил.
Колени биты, руки гнуты,
Сердчишко тоже ни в дугу.
Я восемьсот за две минуты
Уже, пожалуй, не смогу.
Зато смогу махнуть рюмашку -
И снова весел и удал!
Но тут еще одну костяшку
На счетах возраст отсчитал.
Кормлю синиц кусками хлеба,
Приумножая их число.
А тут и чепчик выпал с неба –
Случайным ветром занесло.