Говорят, что Советский Союз развалился внезапно. Нет, много симптомов явилось задолго. Например, за пару лет до этого распада перестали гонять горожан по колхозам. Здесь райкомы и парткомы уже явную слабину проявили. Правда, потом люди сами дружно подались на другие сельхозработы на своих сотках, а тогда загоняли только более-менее здоровых. Мужиков же городских коммунисты вообще норовили произвести в сельские механизаторы. Но этот номер, прямо скажем, редко проходил. Как могли мужики защищались. Поддавались лишь те, кто совсем уж неважно приспосабливался. Другими словами, попадали в эти механизаторы только хорошие люди, к которым и себя я скромно причисляю. Хоть жена и шикает на меня теперь и под столом на ногу наступает, когда прилюдно заикнусь, что был таким трактористом, я не стыжусь этого. А один мой коллега решил принципиальность проявить. Безо всяких связей, просто так, с бухты-барахты. Стал он являться не на тракторные курсы, куда его определили, а на своё законное рабочее место. И нормально работал. А ему бараночки писали в табель – знай, дескать, что твоё место на курсах. Попринципиальничал он так с недельку, и по статье его уволили, чтоб было другим неповадно. Крутые были те времена!
На этих курсах нас неплохо обучили, но выдали не настоящие права механизаторов, а несерьёзные какие-то бумажки, которые признавались лишь в колхозах, куда нас направляли. Когда же я опробовал почти все марки тракторов, стало просыпаться во мне механизаторское самосознание. А ну как захочу всё к чёрту бросить и навсегда постричься в трактористы? Мой товарищ по тракторной доле, Сергей, узнал, что в областном сельхозуправлении наши бумажки, вроде бы, меняют на полноценные удостоверения. Захватили все почётные грамоты, в колхозах заработанные, и пошли. Начальник техотдела отнёсся к нам чудесно, грамоты почитал, но разъяснил, что всё-таки надо ещё сдать экзамен вместе с настоящими профессионалами. Назвал и председателя комиссии – Чертков, обещал его предупредить. «Главное, – говорит, – не забудьте грамоты ему показать».
В нужный день в сторону назначенного места почему-то трамваи вдруг встали, и я припоздал. С Сергеем договорились встретиться у входа, но его не было. Не дождался, думаю. У одной аудитории топчутся двое мужчин, по виду – преподаватели, и явно кого-то высматривают, а за открытой дверью галдёж, как на перемене в школе. Похоже, что здесь в механизаторы и посвящают. Сходу заявил, что прислан начальником техотдела и нужен мне Чертков. Едва фамилию заслышав, они преобразились сразу, как от волшебного пароля – в глазах радушная приветливость зажглась. Давно меня ждут, говорят. Что я за персона? Очень это странно! Так сильно чтут чиновника из сельхозуправления? Любого, присланного им, готовы чуть ли не обнять? Заходим вместе в класс, где молодых людей десятка два, и сразу – тишина, вполне академическая. «Билеты мы уже раздали. Вы не возражаете?» – опять удивляют меня. Я обалдело что-то пробурчал и, чтобы как-то для себя всё объяснить, решил, что так они на опоздание тактично намекают. «Трамваи, – говорю, – не ходят, как назло». «А мы же выслали машину! Вас что, не встретили?» Вот это уже чересчур! По лицам не видать, что издеваются, и ничего не оставалось, как всё принять за шутку остроумную и улыбнуться. Они заулыбались тоже и, вроде бы, дурацкая двусмысленность слегка рассеялась. Я уж хотел было пристроиться среди курсантов, но мои шефы, недоумённо переглянувшись, направляют в другую сторону, к столу со скатертью, с торжественным букетом, где восседать должны, конечно же, экзаменаторы. Я скромно с краешка присел, решив, что спросят меня первым и, судя по всему, весьма формально. Обнажил свои грамоты сразу.
Они, однако ж, всё стоят учтиво, показывая всем своим почтительнейшим видом, что надлежит расположиться мне не где-нибудь, а в самом центре, у огромного букета. Вот здесь совсем я перестал всё понимать, но пересел послушно. И только лишь когда они устроились по флангам и очень церемониально вопросили, можно ли экзамен начинать, когда я, вконец обалдевший, машинально промямлил, что никаких препятствий для этого не вижу, дошла-таки суть дела – меня каким-то образом приняли за самого Черткова!
Идиотская ситуация заехала так далеко, что объясниться уже было трудновато. От меня все явно ожидают вводного обращения к курсантам, но вместо этого выдавливаю тихо: «Произошло недоразумение. Я пришёл не принимать экзамен, а сдавать, Я никакой не Чертков!» Немая сцена длилась долго – ни резких слов и ни улыбки даже. Почтительность во взорах очень постепенно гасла, и вот, придя в себя, они молчком одновременно бросаются к посту в дверях, где я их поначалу и застал.
Курсанты ничего не поняли совсем и продолжали соблюдать торжественную тишину. Когда я к ним направился, немного посидев ещё на столь почётном месте, они пугливо стали прятать шпаргалки и учебники. Но тут я вспомнил про Сергея, и у дозорных, так круто оконфузившихся, попросился выйти. Они вовсю сосредоточились на бдении и на меня внимания почти не обратили, но ясно по их виду – могу идти куда угодно, желательно подальше и насовсем, обидел, вроде, их. Почти что сразу в длинном коридоре навстречу мне мужчина в пиджаке, точь-в-точь как у меня. Он торопился, но я успел заметить, что, вроде, он откуда-то знаком.
Сергей, как и условились, у входа терпеливо ждёт, не подозревая вовсе, что запросто всего лишь минут пять назад мог сдать экзамен прямо мне. Когда вернулись с ним, экзамен уже шёл, а тот мужчина в похожем пиджаке сидел на моём месте у букета. Представить очень даже интересно, что было бы, явись он чуть пораньше, когда я восседал здесь!
Откуда же я знаю этого Черткова? Преподаватели не смотрят на меня – обиделись серьёзно. Мы по всей форме председателю представились и протянули грамоты, надеясь, что на этом экзамен и закончится. Чертков, однако же, на грамоты почти не глянул, сказал, что про нас знает, и предложил тянуть билеты. Курсанты от меня на всякий случай отодвинулись подальше. Не столько готовлюсь, сколько ломаю голову, откуда же его я, в самом деле, знаю. Стопа почётных грамот, которые, увы, не возымели магического действия, лежит перед глазами. И тут на самой верхней вдруг я замечаю такую актуальную сейчас фамилию – Чертков! Мерещится? Волнуюсь? Нет! Это ведь он семь лет назад и выдал грамоту! Был он тогда колхозным парторгом, а теперь дослужился вот до главы райуправления сельского хозяйства. Быстро растут партийные кадры! Мужик он, в самом деле, неплохой – такой живописный текст сочинил, что прямо тронул моё начальство на работе. Там рядом с величавым профилем вождя всех пролетариев и за печатью ихнего колхоза сообщалось, что очень правильно понял я решения очередного съезда и, «умело маневрируя техникой в сложных погодных условиях», смог достичь высоких результатов. Здесь, на этом механизаторском экзамене, особенно уместным было именно указание на умелое маневрирование техникой, да ещё и за подписью самого председателя комиссии.
Возбуждённый таким чудесным совпадением, я сразу пошёл к председателю и прямо указал на его подпись семилетней выдержки. Он тоже расчувствовался. «Помню, помню! – говорит. – Вы же вместе с этим парнем, – на Сергея показал, – здорово на комбайне работали!» Я, правда, там на тракторе трудился да и совсем с другим напарником, но счёл неуместными все мелкие уточнения. Действительно, хороший мужик этот Чертков: сам нас спрашивал, правда, больше про комбайн, но сам же и отвечал, если мы затруднялись, – прямо отец родной. Так полноценные права мы заработали.
Только вскоре в колхоз посылать перестали – отлаженная, вроде бы, машина на глазах у всех забуксовала отчего-то и никто не кинулся подталкивать. Поэтому Союзу не оставалось ничего, как развалиться. А мне осталось применять свои агротехнические знания на огороде, полученном как раз тогда же, умело маневрируя лопатой с тяпкой в любых погодных условиях.
Вот при союзе
Был студент -
Не лузер,
А интеллигент.
Портвейн не пьющий
Мэн, спортсмэн,
Играть идущий
В КВН.
Пивко, танцульки, карты –
Брысь,
Айда гранит за парты
Грызть Читать дальше >>
Три студента вечерком подзатарились
пивком
И в нагрузку ящик водки да на закусь
две селёдки
Вдруг кому-то из ребят мысль пришла
— подснять девчат
Прогулялись по бульвару, видят вдруг —
на лавке старой
Восседают три прынцессы — Манька,
Галька
и Инесса…
Покурили, поболтали да в общагу
потоптали…
А на вахте бабка —зверь!!! Всем чужим
закрыта дверь!
Тут решение одно — затянуть девчат в
окно!
Высоко, этаж четвёртый, но студенты—
люд упёртый!
Скинув девушкам «дорожку» —потянули
понемножку…
Вот и первая прынцесса, вот вторая… А
Инесса…
В общем милая малышка, но сказать
помягче —пышка!
Подустав Инесс тянуть, парни встали
отдохнуть.
Та повисла как мешок (у подруги явный
шок)
Вдруг отпустят, вдруг устали? А она же
не из стали!
Тут с соседнего окошка вылез кореш их
— Сярожка!
(Третьекурсник, много знает, вот и
сутками бухает).
Посмотрев на клоунаду, закричал:— Вам
это надо?
У неё ж огромный таз! И вообще она не
даст!
Тут Инесса оживилась, да покрепче
уцепилась,
И как голосом истошным (испугалась аж
вахтёрша)
Закричит :— Я дам! Всем дам! Обещаю
парни вам…
Так бедняжка жить хотела, что в окошко
залетела…
А когда прошёл мандраж, на неё нашёл
кураж
Пригубивши литру водки, сьев на закусь хвост селёдки
Инночка дала всем сразу… Два раза в
челюсть… И по глазу!
Раздвигаю ягодицы зачётки,
Закрываю глаза обречённо.
Замусоленный листок под колготки
Я сую, и на ответ иду сонно.
Бедный мозг мой порушили войны,
И века, и цари, и народы.
Мозг под утро отключился спокойно,
Перепутав все даты и годы.
Снизу вверх изнурённо так глядя,
Что скажу я скупому доценту?
Попрошу: поставьте «три» бога ради,
Или ради, ну хотя б, документа.
Когда при вдохе воздух горло режет
подобием острейшего ножа,
всё то, что знал как «Отче наш» ты прежде,
кипит в мозгу как брага на дрожжах,
испариной на лбу твоём – тревога,
и скользким спрутом притаился страх
под сердцем… Не волнуйся, ради Бога!
Да, сдашь ты тот экзамен чёртов, нах!
"Он поступить не мог иначе!"-
- мужчина тягостно вздохнул.
Казалось, он вот-вот заплачет.
Под ним скрипел протяжно стул,
В руке дымилась сигарета
И взгляд смотрел куда-то вдаль.
Там за окном шумело лето,
А в этой комнате печаль
Повисла дымом желтоватым.
Отец о сыне говорил:
"Он в классе, кажется, девятом
Стать математиком решил.
Сидел всё время в Интернете,
Читал научные труды.
Войдешь к нему - он в мыслях где-то.
Скажу ему:" Сынок, сходи
На стадион или на речку."
А он мне:" Папа, не могу,
Нельзя сейчас мне быть беспечным,
Ведь поступаю в МГУ!"
Потом в столицу после школы
Поехал сам! Но не прошёл:
Двух баллов не хватило, что ли,
А ведь ЕГЭ сдал хорошо.
И так три года безуспешно
Попасть пытался в данный ВУЗ,
Хотя и щелкал как орешки
Задачки всякие, клянусь!"
Достал мужчина снова пачку
И сигарету в пальцах сжал:
"Он поступить не мог иначе...
И я, майор, на лапу дал!"
Учёбы годы золотые,
Любимый, старый институт,
В нём учатся уже другие,
Чего–то, может, не поймут..
Уч*** вспомнить я пытаюсь,
Мелькают лица и дела,
Но среди них, как ни стараюсь,
«Учёбы» нету ни фига…
Играю в карты я на «паре»,
В лаборатории курю,
«Решаем» что-то мы в пивбаре,
Собрав все вместе по рублю…
«Картошка» - это дело свято,
«Турслёт», гитары и кабак,
Все было по уму, однако!
А вот с «Учебою» - никак…
Да нет, была ж она! Учёба!
Диплом без троек вот же он!.
И пройдена наук чащоба…
Но я путём тем поражён!!
Студенты: Татьянин день Жми сюда Экзамен Жми сюда Абитурьент .На картошку Жми сюда Ученье - Свет Жми сюда Недостатки образовательные Жми сюда Абитурьенту.. Жми сюда 1 сентября.Абитурьент Жми сюда
Дни прошли,
Словно с гор сошли воды.
К цели гордые шли
Через годы.
Не скрываю,
Что было им трудно.
Но прорвались, дошли...
Чудно!
Вот шагают они,
Чисто франты!
Института отцы –
Дипломанты!
Им диплома достичь -
Цель святая!
Нет, пока не конец,
Запятая.
Ну-ка, Смирно! Равняйсь!
Сынки, дочки…
Вот теперь наконец,
Ставим точку.
Мне было двадцать. Я хотел идти,
То исчезал асфальт, то приближался.
И возле дома, около пяти,
Я с водкой в теле быстро распрощался.
Мне стало легче. Багровел рассвет
И воробьи чирикали стоваттно.
Вошёл в квартиру. "Нету сигарет,"-
- успел подумать. В метре от кровати
Морской звездой упал я на ковёр.
И завертелась память каруселью:
Такси, цветы, веселый разговор,
И ты дрожишь на маминой постели,
Сумбурный секс, вот курим в простынях,
Опять такси, толпа друзей на даче
И мы с тобой целуемся в дверях,
Музон орёт, шашлык ещё горячий.
Потом не помню...Крики, смех...все спят.
Мне одиноко, холодно, тоскливо.
И я бреду, бросая на асфальт,
Как будто сею, косточки от сливы.
Попутка в город. Заспанный ларёк.
Пью водку морщась, прямо у окошка...
Тут вижу пару волосатых ног:
"Налить рассола крепкого немножко?"
"Прости отец, что я не позвонил...
Сегодня сдали наконец экзамен.
Мне так хреново, спать хочу, нет сил."
Отец взглянув уставшими глазами,
Ни к месту пафос начал изрекать:
"Запомни, сын, твой возраст - самый лучший!"
"Всё, батя, сплю...До скорого, пока."
И захрапел во всю, на всякий случай...
Судить мне трудно, был ли я потом
Таким влюбленным, пьяным, беззаботным,.
Но годы шли обычным чередом,
Всё как у всех - диплом, семья, работа.
Теперь я стал ровесником отца
Как он тогда, в июльское то утро,
Но так, увы, не понял до конца,
Кем был отец мой - одиноким, мудрым?
Ушёл давно он. Я пока что тут,
Успеть стараюсь за судьбы теченьем.
Я не один: рассол мне поднесут!
Да только я не пью теперь - давленье...
«Неожиданный стресс.
Я тебя... не узнал.
Извини! Ты была
Без косметики...»
В.Сахарцев «Без лица» Жми сюда
Такой у девки макияж,
что до мурашек страшно аж.
Женщина может выплакать себе всё: шубу, мужа, машину, квартиру, ****юлей... Казалось, знал все случаи. Ан нет - копилка пополнилась ещё одним выплакиванием - диплома...
У меня на курсе строительных конструкций в Киевском ИСИ училась студентка обалденной красоты, ну, чиста фотомодель. И вот приходит она как-то на экзамен - я с трудом узнал в этом бледном убоище с мёртвыми глазами без ресниц прежнюю красотку. Даже перепугался:
- Что с вами? Заболели?
- Нет, на экзамены не крашусь.
- !?!?!?
- А я стану плакать, и макияж очень некрасиво размажется.
Я, чтобы не доводить девушку до слёз, сразу поставил ей "государственную" и отправил от греха подальше. А сам подумал:
- Вот за 5 лет учёбы она раз 50 заплачет на экзаменах и в конце концов получит диплом инженера-строителя. Так у неё дома будут падать при землетрясении уже в 0,01 балла по 10-бальной шкале Рихтера.
Благоуханный цвет черёмух
И яблонь розовая грусть
Навеивают грусть и дрёму,
В томленьи за перо берусь.
......
Мне б не грустить осенне в мае,
Мне б петь весны младой красу...
Я всё прекрасно понимаю,
Да вот, экзамен на носу.
Viktor Postelnyak, "Студенческое"
Мы все учились понемногу,
Шпаргалки делая хитро.
И всё же чувствую тревогу,
Весною взявшись за перо.
Мне б петь весну в начале мая,
Как Тютчев пел свою грозу!
Но лекций я не понимаю,
А тут экзамен на носу...
Ни рассказать я не сумею,
Ни отчеканить наизусть...
Эх, соловьи... Я соловею,
В душе – томление и грусть...
Мне голос был: "Без энной суммы
Не сдашь экзамен ни рожна".
Меня овеивают думы.
А за окном стоит весна...
Студенты... Времена, когда с деньгами туго.
Общага. Выходной. Скрипучая кровать...
Мне говорит жена, тогда еще подруга:
- Послушай, дорогой, а что мы будем жрать? -
Я весело в ответ: - Была еще картошка.
- Мне врать какой резон? Я с чем варила суп?
У нас с тобою нет ни даже хлеба крошки,
Муки и макарон или каких-то круп...
- Ну, мать твою едрит! Придётся занимать нам.
Голодным быть и злым совсем не хорошо!
А чем там шебуршит кот Васька под кроватью?
Давай-ка поглядим, чего он там нашёл?
Василий, кис кис-кис, у нас такой обычай -
Всё поровну делить, а ты воруешь, тварь!
А ну-ка покажись, отдай свою добычу...
Весь в шерсти и пыли обглоданный сухарь.