- У меня идей, как зерна в мешке, - не уставал повторять первый Лёшкин командир - седой, с лысиной, полковник пенсионного возраста. - Я регулярно выкладываю их вам. А вы давайте не ленитесь, успевайте, проращивайте, выращивайте, - частенько он упоминал это нравоучение перед тем, как в очередной раз прочистить мозги своим подчиненным.
- Алексей, - командир обратился по имени к молодому лейтенанту, - ну, не сиди ты сиднем на одном месте, делай же что-нибудь, делай! Алексей сбился со счета, в который раз он слышал в свой адрес эту изнасилованную фразу. В то время он без дела редко когда сидел, все больше крутился, как белка в колесе. Молодых военных работа любит, и на него свалили, помимо прямых функциональных обязанностей по занимаемой им должности, это - постоянная боеготовность двух командно-штабных машин Р-142, и плюс к этому - подшефную шарашку с вольнонаемными сотрудниками.
- Ты вот скажи, когда наконец-то заработает «ШХР», - не унимался начальник. «ШХР-ом» в то время назывался большой спаренный четырехканальный самописец на магнитной ленте, сделанный в дружественной социалистической Болгарии. Этот аппарат размером с хороший современный холодильник теперешним языком можно назвать аудиорегистратором. Короче, девайс одним словом. И вот, один из двух в стойке, этот здоровенный четырехдорожечный магнитофон с почти полуметровыми в диаметре бобинами не работал уже вторую неделю. Второй магнитофон ещё как-то работал, а первый стоял как вкопанный. Причину поломки выяснили быстро, сгорела такая-то микросхема. И что характерно, микросхема тоже болгарского производства. А где её сразу найдешь, только через Москву заказывать. Об этом и поведал Алексей в очередной раз назойливому командиру.
- Не (пи) пудри мне мозги, лейтенант, - не унимался разъяренный генератор идей. - Уж как будто нельзя вскрыть эту схему и поменять в ней триод или диод, - безапелляционно продолжил он.
Молодой и горячий был Лёшка, с обостренным чувством справедливости и неуемной гордыней. Внутренний вулкан протестов готов был вот - вот вырваться на волю. Он с большим трудом все же заставил себя в очередной раз сдержать эмоции, мысленно рассуждая при этом: «Вот темнота, как можно вскрыть микросхему в целях ремонта? Про какие триоды он тут мне мозги парит, данное оборудование даже не на транзисторах, а уже на микросхемах. Чудит старый пень, причем здесь лампы накаливания?» А лампы накаливания здесь притом, что когда Лёшкин командир в свое время заканчивал ликбез, тогда только они и были. И не обращая внимания на современную действительность, он пользовался старой терминологией. Вот такой вот замшелый лысый консерватор призывал Алексея шевелить мозгами, не сидеть сиднем, а что-нибудь придумать. Иначе всем будет кирдык, Алексею в первую очередь.
- Не хрена думать, копать надо, - вспомнилась тогда Лёшке старая армейская поговорка. Ноги в руки, и он уже в подшефной шарашке с челобитной.
- Мужики, спасайте, командир совсем озверел, заставляет микросхемы вскрывать и чинить. Придумайте что-нибудь, спирт за мной. Это волшебное слово «СПИРТ» производило магическое воздействие на тружеников всех мастей развитого социализма. Маятник качнулся, шестерёнки закрутились, механизм ожил и двинулся в заданном направлении. С большим трудом «накопали» электрическую принципиальную схему от той злополучной микросхемы. А дальше все гораздо проще пареной репы. Смоделировали эту схему на куске стеклотекстолита размером с сигаретную пачку, на базе диодов и транзисторов, где печатным монтажом, а местами просто навесным.
При помощи жестких одножильных проводов Алексей впаял этого большого паучка на место сгоревшей микросхемы. На месте вживления приблуда вызывающе поглядывала свысока на материнскую плату. Но делать было нечего, аудиорегистратор был вынужден с ней подружиться и заработал, спасая Лёшку от дальнейших разносов.
Вот таким вот образом Алексей лично убедился в том, что командир всегда прав, даже тогда, когда он не прав в принципе .
Русская эмигрантка, доктор химических наук, профессор - в прошлом завкафедрой известного российского вуза, субтильная интеллигентная дама в возрасте между бабий век и ягодка опять гуляла со своим спаниэлем Томом в Ботсаду Сан-Франциско. Вдруг она почувствовала , что её покидают брюки: самопроизвольно раскрылась молния. Она попыталась эту чёртову молнию застегнуть, но ёё заклинило, и профессор метнулась в кусты, чтобы снять брюки и исправить молнию - сделать это на себе у мадам не получалось. Верный Том остался на шухере, и громким лаем дал знать, что мимо фланирует полицейский на лошади.
Увы, лошадь и полицейский насторожились и обнаружили в кустах мадам в спущенных брюках. Полицейский обвинил мадам в нарушении общественного порядка, заподозрив, что она справляла в кустах большую или малую нужду. Она попыталась объяснить ситуацию, но он не стал вникать, обвинение оставил в силе и записал её имя по удостоверению личности. Слава Богу, она не стала вступать в пререкания ни с полицейским, ни с его кобылой, и её с Томом отпустили.
Мадам сочла инцидент исчерпанным, однако через неделю её вызвали в суд. Аборигены предупредили о возможном нехилом штрафе. В довольно большом помещении с несколькими десятками рядов кресел, как в кинотеатре, собралось больше сотни провинившихся в разных преступных деяниях. И где-то через час томительного ожидания вызвали пофамильно расфуфыренных женщин, явно проституток. И отвели их в отдельный зал.
Затем так же пофамильно отсортировали наркоманов и пьяниц, затем вступавших в пререкания с полицейскими и, наконец, нарушителей общественного порядка, застуканных на месте нарушения - ссыкунов, серунов и незадачливых любовников, занимавшихся любовью в разных кущах города.
В последней группе, где оказалась наша героиня, провинившихся было больше всех - человек 50, и после недолгого ожидания к ним вышел почтенный седовласый джентльмен в длинной судейской мантии. Около часа он впаривал об истории Соединенных Штатов, о войнах с индейцами, которые справляли нужды, вплоть до сексуальных, на природе. Растолковал билл о правах - самую важную поправку к Конституции США, где право испражняться и трахаться не предусмотрено среди главных прав свободолюбивых американцев.
Наконец, по завершению пламенного выступления все встали и, приложив руку к сердцу, поклялись впредь никогда не нарушать общественный порядок (сиречь ссать, срать и трахаться) в общественых, а не специально отведенных для этого местах. Наконец, на выходе все расписались под клятвой, а наша профессорша пообещала вообще никогда не писать, ни какать, ни заниматься любовью где бы то ни было.
А спустя несколько лет, заполняя форму на получение гражданства, обнаружила неприятный вопрос о криминальном прошлом, который мог стать причиной отказа в гражданстве. Ей порекомендовали обратиться в суд. Судья рассудила - если подсудимая писала или какала, за это время экскременты перешли в другие состояния, и за давностью лет профессорша получила индульгенцию.
Тем не менее, когда она обнажается у меня дома, всегда тщательно проверяет, хорошо ли заперта входная дверь, а то, чем чёрт не шутит, ещё застукает за нарушением общественного порядка конный полицейский.
Давным-давно, в те добрые, старые времена, когда мы на
кухне, без планшета и интернета коротали за бутылочкой
портвейна длинные зимние вечера, наш старый товарищ, увы
недавно ушедший, неоднократно, на бис произносил этот тост.
За давностью лет точный текст немного подзабылся, интернет же
нынче пестрит довольно скрабезными апокрифами не
передающего того тонкого. и лишенного пошлости юмора
которым, помнится, незатейливо радовал нас ...
Итак,
Однажды, в одном небольшом средневековом городке, возле старинной ратуши, на центральной площади покрытой древней булыжной мостовой, перед пёстрой толпой местных весёлых бюргеров, старый, длинноносый шарманщик крутил кривую ручку огромной, фальшивящей, потрёпаной шарманки. На шарманке сидела забавная, крохотная обезьянка и строила смешные рожицы, а рядом маленькая, белокурая девочка в заплатанном платьице тонким голоском пела грустную песенку..
Фея. Волшебная Фея, с Волшебной палочкой, пролетая, по своим, Волшебным делам над площадью средневекового городка, загляделась на это нехитрое представление, спустилась на древнею булыжную мостовую и заслушалась грустной детской песенкой..
Когда смолкли последние звуки шарманки. Фея. Волшебная Фея, вытерев с румяных щёк выступившие слёзы, обратилась к маленькой, белокурой девочке в заплатанном платьице: «Девочка! А что бы ты хотела для себя, девочка?» «Новое яркое Платьице!- сказала маленькая, белокурая девочка, - и разноцветную Курточку для забавной, крохотной обезьянки, которая строит смешные рожицы!» Фея, Волшебная фея, укоризненно вздохнула, и взмахнула своей Волшебной палочкой.
«Ах!» и на маленькой, белокурой девочке одето новое яркое красивое платьице, а на забавной, крохотной обезьянке, строившей смешные рожицы, разноцветная, переливающаяся всеми цветами радуги курточка!
Покачала головою Фея, Волшебная Фея, повернулась лицом к старому длинноносому шарманщику, и спросила, «А, что Ты, хочешь, старый шарманщик?» и взмахнула Волшебной палочкой. Вздрогнул старый, длинноносый шарманщик, скривил свое морщинистое лицо и буркнул: «Да пошло всё в жопу!..»
И всё пошло в жопу: и Фея, Волшебная Фея и её Волшебная палочка, и забавная крохотная обезьянка в разноцветной, переливающейся всеми цветами радуги курточке, и маленькая, белокурая девочка в новом, ярком, красивом платьице, и пёстрая толпа местных весёлых бюргеров, и старинная ратуша, и площадь перед ней, вымощенная древним булыжником, и Весь! Весь небольшой средневековый городок! И даже огромная, фальшивящая, потрёпаная шарманка и та, пошла в жопу. Только она вся не влезла. Осталась наружу торчать её кривая ручка…
Так, с тех древних времён и пошло странное выражение «Жопа с ручкой!» в память, о том, как однажды, в одном небольшом средневековом городке, возле старинной ратуши, на центральной площади покрытой древней булыжной мостовой, перед пёстрой толпой местных весёлых бюргеров старый, длинноносый шарманщик крутил кривую ручку......
......
Отчего-то клякса на листе,
Вспомнил ручку, звёздочка-перо.
Школа, где учился я, как все,
И испанский танец болеро.
Дни летели, рисовал крючки,
И крючки вдруг, заплелись в слова.
А в степи блестели светлячки,
Опадала осенью листва.
Наполнялась разумом башка,
И менялся письменный набор.
Вырос я, и кажется лишка,
И в башке скорее перебор.
Отчего -то клякса на листе,
Бью по клаве, да и нет листа.
Я учился также, как и все,
Только клякса видно неспроста.
Видно, как бы это в детство впал,
Клякса ни с того вдруг, ни с сего.
Говорят у нас, что стар, что мал.
Ну короче просто ИТОГО.
2 500 000 читателей - это слишком много для скромного сатирика из провинциальной глуши.
Каждому из них говорю спасибо и надеюсь, что при чтении моих опусов их зрение не пострадало.
Эпоха в порошок
Стирает к песням вкусы…
Семёныч был не прав,
В башке строфой засев:
Не так уж хорошо,
Как веруют индусы,
Что мы, концы отдав,
Уйдём не насовсем.
А впрочем, вам судить…
Опять рождаться в муках,
И в яслях подхватить
Краснуху или корь?
Опять в лицей ходить
Искать себя в науках?
Подружку находить
Семье наперекор?
Как Ленин завещал,
Учиться и учиться?
Познать впервые секс
Одним прекрасным днём?
Ты сыну всё прощал?
И может так случиться:
Твой правнук – твой отец
По попе да ремнём…
Опять идти ловить
На мизере зарплату?
И чокаться в тоске
С товарищем вином?
Опять стареть и ныть,
Что подняли квартплату?
И строить на песке
Надежды об ином?
По прихоти богов
Скрипит зимой и летом
Сансары вечный круг,
А время всё бежит…
Но, что страшней всего,
Уже не стать поэтом…
Давай с тобою, друг,
Минутой дорожить!
Вступив ногой на подоконник,
Мне снова пилит мозг жена:
-О как достал ты, алкоголик!
Уж иссушил всю кровь до дна!
Мне жизнь моя уже не в радость,
С собой покончу, будешь знать!
Вдовцом почуешь жизни сладость,
Но вот не надо, ***, толкать...
16 сентября (пятница) 2016 г. в 19.30 Арт-клуб "ШАЛЕ" открывает НОВЫЙ КОНЦЕРТНЫЙ СЕЗОН - юмористическим концертом "ВИРТУОЗЫ РИФМЫ".
Название концерта говорит само за себя: его участники - одни из лучших современных авторов, работающих в жанре сатиры и юмора. Познакомившись однажды на сайте «Хохмодром», в дальнейшем они объединились в «Общество Весёлых Поэтов», которое триумфально зазвучало на радио «Юмор ФМ», а произведения под этим брендом начали публиковаться на страницах ведущих юмористических изданий страны.
Участники концерта «ВИРТУОЗЫ РИФМЫ» являются лауреатами самых престижных фестивалей и конкурсов, среди которых премия «Золотой телёнок» Литературной газеты, Всероссийский фестиваль юмористической и иронической поэзии и песни «Ёрш», Всероссийский фестиваль иронической поэзии «Русский смех» и многие другие.
Их выступления на публике проходят с неизменным аншлагом. Но то, в каком составе и качестве Владимир ГАВРИКОВ, Игорь АЛЕКСЕЕВ, Юрий ВИКТОРОВ и Сергей СЕРОУХОВ предстанут 16 сентября в «Шале», произойдёт впервые. И тут отдельного слова заслуживает ведущий концерта - артист эстрады Марат РАВИ. Виртуозный инструменталист, вокалист, пародист, он включён в энциклопедию «Эстрада в России. XX век», как создатель «...своего особого синтетического жанра». Долгие годы Марат Рави является ведущим Государственного Московского Мюзик-Холла.
В перерыве и по окончанию концерта всем желающим будет представлена уникальная возможность приобрести новые книги его участников.
Приходите, вечер будет незабываемый!
Арт-клуб «ШАЛЕ» - Москва, Электролитный проезд, д. 7, кор. 2 (на территории спортивного комплекса «Кант»), 5 минут пешком от метро «Нагорная».
Сбор в пользу участников концерта - 700 руб.
Школьникам, студентам (при предъявлении студенческого билета), пенсионерам (при предъявлении пенсионного удостоверения) скидка 50%.
Бронь столиков и заказ билетов по телефону 8(495)669-78-80.
Дед за клюквой собирался,
На болото за Прутки,
Три часа пердолил галстук
И отпаривал шнурки.
*
Вид в фуфайке живописен,
Коль на лысине цилиндр.
Взял с собой сто двадцать тысяч
"На тосол и на бензин".
*
Грустно тесто растворила,
Замутила пироги,
В спину деду запустила
Кардеён и сапоги.
*
Дух пахучий по деревне,
В патефоне звук фанфар.
Заявились в гости егерь,
Тракторист, витиринар.