Всю ночь кошмар овчарке Рексу снился,
что будто кот в их доме поселился.
Так по-хозяйски он себя ведет,
что даже в его миску нос сует.
Действительность порой страшней кошмара.
Сон в руку – люди говорят недаром.
Я думаю, не всякий будет рад
проснуться в окружении тигрят?
Как можно! Сновиденье явью стало?
Моргал сто раз - виденье не пропало.
И стал наш Рекс мозгами шевелить:
кто мог ему такое «подкузьмить»?
Ведь говорил хозяин - Будь разборчив
в интимных связях больше всяких прочих.
И вот изволь расхлебывать опять…
Куда же подевалась ваша мать?
Вам повезло – ведь я родитель тоже,
вас ни за что беспомощных не брошу,
вас научу всему, что сам умею,
и будем вместе мы ловить злодеев.
Конец истории для Рекса был ударом.
Его хозяин Миша Багдасаров
на следующий день отвез тигрят -
для них открыли в цирке ясли-сад.
Вот так порою жизни повороты
лишают нас желанного полета.
Где приютил мечту я на постой,
теперь уже лежит культурный слой.
(ретроспективная пародия на
телезлобу многих дней и лет)
Жила-была на свете просто Маша,
нет, не у нас – заморская, не наша,
и там, у них, она из ихней грязи
махнула разом в ихние же князи.
Ну, прямо, как в известной поговорке,
хоть баба и не нашенской засолки,
но Маша, так она ж повсюду Маша –
хоть в Африке, хоть в цехе Уралмаша...
Так вот, плебейка эта и дворняжка –
рывок – и знаменитая портняжка,
ну, то что называется self-made man,
но в сериале темп весьма замедлен,
и тянется кино о жизни Маши
томительно, как в погребальном марше.
И мы ползём в тянучке неуёмной
безумной телезрительской колонной –
по лабиринту мыльного сюжета,
и, радостно рыдая, смотрим это.
Ах, как похожа пальма на берёзку!
ах, до чего ж своя Маруська в доску! –
такая вся душевная, простая,
замужняя и всё же холостая,
вся на расхват у ихних мужиков -
с одной мечтой – в постель бы с ней, в альков!
У них глаза хотением блестят –
и наши вместе с ихними хотят!
Но, Боже мой, как долго это длится !
а, может, просто взять и застрелиться? –
ведь блеф всё это, сказка, небылица,
ведь чушь собачья, бред кобылы сивой...
Но манит ящик нас со страшной силой,
и вновь его мы с трепетом включаем,
дела и даже войны прекращаем,
казалось бы, нам море по колена,
но в гроб нас вгонит эта дрянь Лорена,
И хоть у нас кошмарное житьё –
мы в ужасе от происков её!
Мы в панике – уж скоро триста серий,
как мы у телевизоров присели,
а Виктор до сих пор один в постели,
и вообще, у Маньки дома все ли?..
Короче, ничего пока не ясно,
что будет дальше? – полный нихт ферштейн...
Боюсь, что нашу жизнь прожёг напрасно
могучий мыльный режиссёр Пимштейн.
Чтоб ВЕРНОСТЬ мигом в РЕВНОСТЬ превратилась –
Всего две буквы надо поменять.
Когда быть верным ты, дружок, не в силах,
Будь спок - задушит ревности клешня...
Я денег своих никогда не считала,
Хоть вечно их было бессовестно мало.
Долги меня нежили больше, чем шелк
И душу терзал даже крошечный долг.
Ну как я жила? Да почти что как все,
Не нынешним днем, а в прекрасной мечте.
Я думала страстно: ах, завтрашний день -
Безмерного счастья улыбка и звень.
Но завтра промчалось, увы, как вчера,
А звень лишь в ушах, да ломОта бедра,
Благословенное кресло, костыль.
А завтра? Ну, завтра - забвенье и стынь!
Дорога. Ночь. Жигуль «копейка» мчится —
Семья с курорта. Сонный муж пошёл зевать.
Нет! Рисковать так больше не годится!
Бац! — Кемпинг! Есть где переночевать!
Семьёю всей под утро мигом подхватились —
Их там корова с поросёнком заждалась,
Отдали деньги, собрались и покатили,
Благо — машина с полудрыка завелась.
Отъехали… — Муж в панике: А деньги? —
Не спёрли? — Тут! Но аж завёлся весь!
Всё вроде здесь — жена, машина, документы,
Огрызок-сын и тёща вроде здесь.
Поддал газку, но жаба сердце гложет…
И вдруг — прозренье словно молния из тьмы. —
О, Боже! — нет, Господь тут не поможет!
Кошмар какой! — я ж позабыл там нахамить!
Теперь что будет — аж представить жутко!
Но всё понятно — выводы просты:
Меня ж теперь там держат за ублюдка,
А я всю жизнь считал себя крутым!
И тёща, эта старая коза,
Спасибо пару раз кому-то там сказала —
Да мы ж вели себя словно бомжи с вокзала!
Да как я людям посмотрю теперь в глаза!
Да тёще что! — коптить на белом свете
Ей год-другой: отживший элемент!
А нам-то жить да жить и имидж этот
Молва в наш Синепупск домчит в момент.
Жена всё видела. Пока молчит, гиена.
А верно думает: Слабак и идиот!
Сыночек рядом! — Это ж наша смена!
Какой пример ему папаша подаёт!
Да я ж теперь от нервного расстройства
В бок «Ауди» легко могу вломить!
Нет! Надо, не сочтя за беспокойство
Вернуться и как надо нахамить!
Была б хоть лайба типа «Мерседеса»,
А так — рыдван, что для помойки плох.
Нет уж! В общесемейных интересах
Вернуться надо, чтоб не думали, что лох!
Да! Должен и вернусь, хоть неохота.
— Забыл часы! — сказал, чтоб курс сменить
И вспять помчался синепупским Дон Кихотом
Отстаивать достоинство семьи...
— Поймали! Правда ваша! — Не бывает
Придурков, чтоб могли так отхохмить! —
Все знают: Наша крутизна не забывает
Не отходя от кассы нахамить.
Демисезонное пальто - красивое название,
Демисезонных польт ещё не носит тут никто.
А мне теперь не светит, Шарик, польтонадевание,
Хоть вспоминаю часто я... то тёплое пальто...
В пальте демисезонном - никаких заболеваний -
Ни насморк, ни чесотка не суются под пальто!
С пальтом демисезонным было скорым расставание:
На пасху оно было беспощадно пропитО.
И вот передо мною псы трясут своими польтами,
И кот на дереве с утра вылизывал... пальто.
Всё оттого, что польта им помыл я из брандспойта, и
От чёрной зависти помыл, но тщательно зато...
Эти сволочи играючи стреляют,
Без стеснения друг друга убивают.
Господи, ну что же это? Мой вопрос...
Но я не жду ответа.
Бог нам дал свободу бытия.
Вот и бьем друг друга - Ты и Я.
В любви я щедрый на слова,
я Мане, как конфеты,
дарил моря и острова,
и прочие предметы.
А Маня мне и говорит:
-Не надь моря и реки,
ты, Ваня, бросил бы курить –
и я твоя навеки.
«Ах, Маня, - я ей говорю, -
да чтоб мне было пусто,
я ж не по прихоти курю,
а от большого чувства!
Ведь если, скажем, перейтить
мне с курева на йогурт,
аль семечки с тобой лущить -
так чувства сникнуть могут.
Ты, Мань, повысь своё ай-кью
до точки пониманья:
чем больше я тебя люблю,
тем, больше дыму, Маня».
В ответ осклабилась она:
«Ну что ж, дыми, козлина!..»
В итоге дыму до хрена,
а Манька ходит мимо.
Пусть по стенке, по стенке, по стенке
Все чертята ползут напролом!
Я их, синих, рубаю по схемке,
Своим красно -тупым топором!
Они корчат мне страшные рожи
И визжат, охлаждая мой пыл:
"До чего Родион нехороший,
Сто старушек за рубль убил!"
В УК понятие гостайны
До океанской широты
Расширено необычайно.
Проверь – а не изменник ты?
Ты водку кушал с иностранцем
В надежде заключить контракт?
Сотрудничал с ненашим «глянцем»?
Как знать, шпион или дурак.
Статью в журнал международный,
Или на сайт чужой принес?
Запомни: ты теперь безродный
Космополит! Презренный пес!