Мораль про мораль. На басню Лев и лиса Леонида Зеленского.
(отрывок из басни Леонида Зеленского)
. . .
Влюбился царь, как юный лев,
В игривую чертовку,
Хоть знал и видел много дев,
В ней не узрел плутовку.
Дарил подарки, покупал
Златые безделушки,
В меха и шубы одевал,
Устраивал пирушки.
Но, вскоре поиссяк запас
Казённого бюджета.
И лисьих чувств костёр угас,
Со скоростью кометы
***
Сюжет, конечно, мой не нов.
Все это понимают.
Но, всё же жаль мне мужиков,
Которых так кидают.
Жми сюда
(рецензия)
Мораль, той басни, не нова,
мол: - Люди, пожалейте льва!
Ну, этим нас не удивить,
как общество дурачат.
Пора уж льва давно садить,
он - в пострадавших скачет.
Бюджет казённый, будто свой,
лев на плутовку тратил.
Казна в лесу теперь с дырой.
Налог - с тебя, читатель!
***
- А льва закон, глядишь, простит,
(вполголоса молва),
ведь автор басни, Леонид*,
родной сыночек льва.
• - Имя Леонид происходит от древнегреческого имени Леонидас. В переводе, буквально – сын льва и т.п.
Не знаю до сих пор я в отношеньях,
Когда пора любимую обнять.
Ну право, не просить же разрешенья?!
Не маленький уж я - мне тридцать пять!
А девушка сама мне не подскажет,
Силен ещё в семействах домострой.
Сказала бы: "Ну что, Викентий, ляжем?
А то останусь в девках я с тобой."
Как раз наоборот: всё вроде также -
Музеи, филармония, кино.
Когда же начинать, кто мне укажет?
Попробовал однажды я вино
Купить. Пришли в квартиру мы к Татьяне.
Однушка, можно сесть лишь на кровать.
Стакан я выпил, стал вдруг очень пьяный
И принялся по всем углам блевать...
В другой же раз пришли в квартиру к Ольге,
Вино, конечно, я уже не пил.
Снимает Ольга быстренько футболку:
"Ну очень жарко, просто нету сил!"
Ложится на кровать, снимает стринги,
Стою, смотрю, а сам ни мёртв, ни жив.
Она включает музыку, под Стинга
Лежит звездой морской, глаза закрыв.
Стоял я и не знал что надо делать.
А вдруг ещё нельзя? Вот будет стыд!
Взглянув тайком на девушкино тело,
На цыпочках ушел: пускай поспит.
Вот так я до сих пор и холостячу.
Полно девчат, но дружим только мы.
Ночами я дрочу и горько плачу:
Кто скажет мне:"Викентий, на, возьми!"?
* * *
Идея в голову вползла
Без малой шелушинки зла,
А как внедрилась в практику –
Переменила тактику.
* * *
Продавалась бочка Диогена,
Высотой жирафу по колено.
Толстосум купить нашёл охоту…
Бочка эта сотая по счёту.
* * *
Я знаю - дядю Гришу
В историю не впишут.
Он же не Наполеон,
Тысячи не гробил он.
* * *
Потолкался и молчок,
Спи в оградке старичок.
* * *
Имел такое увлечение,
И придавал ему значение,
Всегда оно держалось справа:
Взять выпить, выспаться, похавать.
* * *
Продвигали в жизнь идею,
Продвигательством балдея;
Триллион она сажрала
Отрастив стальное жало.
* * *
Лесть не зря так низко кружит,
Блин, наживу ищет дюже.
К сожалению, похоже,
Своего добьётся всё же.
* * *
Лодырю талант не нужен,
Лодырь лодырью нагружен.
И такого груза
У него от пуза.
* * *
Всем известны результаты.
«Эй, постой, летишь куда ты!?»
Всё равно он прёт амбал,
Лоб где трижды расшибал.
* * *
Вскрылён авторитет труда,
Который строит города;
На высоту, да на какую.
А вот вскрылитель сам сакует.
* * *
В селе пастух стихи слагает,
Прочесть – глаголия сплошная.
Но в спину шепчется народ:
«Глядите, Пушкин наш идёт!»
* * *
Поставлен памятник поэту.
Он написал книжонку эту.
А комбинат на бронзу
Расщедрился борзо.
И стоит уже пять лет
Местной выдержки поэт.
СкажИте, как еще, в натуре,
Начальству
подгрести к культуре?
«Накрыли чувства нас лавиной,
я был счастливейшим глупцом.
Меня вторая половина,
вела знакомиться с отцом».
Дрюха
Не жизнь, ребята, а малина,
Пусть не по-русски, но фигня,
Теперь вторая половина,
Вдруг появилась у меня.
А первая…нет, не уходит,
Молчала, правда, пару дней,
А вот сегодня вдруг о моде,
Сама заговорила с ней.
А что, жилплощадь позволяет,
И мне не в тягость, я не жмот,
Ведь если та не возражает,
Пусть эта тоже здесь живёт.
Смотрю, пожрать готовят вместе,
И в магазин – совсем друзья,
Становится всё интересней,
Что у меня тут за семья.
И вот сейчас две половины,
Перед моим снуют лицом,
Я стал счастливейшим кретином,
А был счастливейшим глупцом.
Но я их строю, я лютую,
Когда у них вдруг «eyes to eyes».
Кричу: «На первую-вторую
А ну-ка мигом рассчитайсь!
Ещё хоть слово, и стихами,
Моими, вечер весь займём!»
Они как это слышат – сами,
По комнатам своим, бегом.
P.S.
Жить можно, если б не рутина,
Которая как в глаз бельмо.
Вчера к отцу, вот, где картина,
Меня, вторая половина,
Тащила, как быка в ярмо.
***
Духовная импотенция
Слова на мысли не меняя, в речах поступки совершая, себя несчастней отыскать и, ну его, давай спасать...
***
Лишь мысль одна – мерило боли и страх – надсмотрщик у воли...
***
Путь к счастью
Тут нужен ум прожорливее брюха и к фальши собственной чувствительное ухо,
Дорог так много исходить, и очень настоящим быть...
***
Кому - норма, а мне так — чудачество, почему-то всем хочется большего,
Не заменишь количеством качества и размер не равняется мощности...
***
Самое трудное дело в жизни — принять свою судьбу. Но без принятия своей судьбы невозможно ощущение истинной свободы, высшей ценности жизни, потому как, если исходить из того, что любая свобода ограничена свободой другого, то максимальное ее проявление возможно лишь в рамках собственной судьбы...
СОБАКА - КОПИЯ ЧЕЛОВЕКА?
Собака на поводке больше всего боится остаться без поводка, ведь потом надо будет опять привыкать к поводку, а это с каждым разом становится всё трудней и трудней...
СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ЩУКА!..
Если человеку ничего не надо, его очень трудно прищучить, а не прищученный человек опасен вдвойне...
ВОН ИЗ СТАДА!..
Порядочных людей так мало, вот почему лучше вообще без них, чтобы привычной стадной монолитности не разрушать...
БЛАГОРОДНАЯ ТОЛЩИНА...
Любой закон, что женщина: пока с ним не столкнёшься лоб в лоб, ты его не познаёшь. А дальше всё уже зависит от толщины твоего кошелька...
НАРОДОСОХРАНЕНИЕ...
Примитивные родители - примитивные дети, а что делать? Иначе мы останемся без родителей и без детей вообще, ведь не примитивных тех и других раз-два и обчёлся...
Какой-то бракодел построил башню,
И башня наклонилась, просто — ой!
Под ней теперь распить бутылку страшно
(Рискуешь поплатиться головой).
Теперь весь белый свет в одной заботе:
Как сделать чтоб не рухнула она,
Тогда вы в эту Пизу не пойдете,
Тогда вам Пиза... (вовсе) не нужна.
Короче, нет важней проблемы этой,
Чем этот наклонившийся объект.
И я даю вам слово — срочно, летом
Отправлю свой в Италию проект.
ВСЕЯДНЫЙ
Жил на свете Прилипало,
Ел он все, что в рот попало:
Пироги — так пироги,
Сапоги — так сапоги.
Ел картошку, ел тушёнку,
Ел асфальт и ел щебёнку,
Ел бифштексы и поджарку
(Разрешили б — съел кухарку),
Ел зефир и ел конфеты,
И журналы, и газеты,
Книжки, книжные закладки,
И соседей по площадке.
Все съедал, коль рот разинул,
Даже старую резину,
Даже новые калоши
Не задумавшись бамбошил.
От всеядия такого
В животе его - подкова,
С гнутыми гвоздями. Да.
Вот такая чехарда.
Словом, крепко угодила:
Весь проход загородила.
И с тех пор (ну вот вам крест),
Вовсе ничего не ест.
* * *
Вот снова пришла стужа,
И тянется кверху дым.
А холод вообще-то нужен,
И даже необходим,
Да чтобы собак заморозить,
У мусорных баков бомжей.
Не фиг им здесь елозить,
Ну, бляха, достали уже!
Так что, нам кормить их тортом,
Чтоб каждый и сыт, и бедов?
Статистику гады портят,
И внешний вид городов.
И потому, скажем, смело,
На фоне общественных ям:
«Зима – это нужное дело
По всем уголовным статьям».
* * *
Тут и там встают уставы
С уставною головой,
Здорова от них устали
От уставов просто ой!
Есть такие, что к уставам
(Отними – по сердцу нож)
Так пристали, так пристали –
Только с мясом отдерешь.
Ни кого мы не обидим,
Если скажем так вполне:
Люди делятся, как видим,
Уставных на, и на не…
На опушке в домике
Жили-были гномики,
Нет, отнюдь не гомики
И не некрофилы.
До п..ды охотники
Были эти гномики,
Но е.лись как кролики
Пять секунд от силы.
От неполноценности
Жизнь идет в бездетности,
От людей окрестности
В адрес их насмешки.
Но раз перед ужином
У дороги, в лужице
Гномы обнаружили
Тело Белоснежки.
Разобраться главное,
Мертвая иль пьяная?
Нет, дыханье плавное
И без пятен трупных,
Видно по обличию,
Женщина приличная,
Даже симпатичная,
Только слишком крупна.
Молча, как покойника,
Белоснежку гномики
Разложили в домике,
Сбросив три матраца,
А потом, вот бестии!
Опоганив честь ее,
В разные отверстия
Стали наслаждаться.
Дрочатся, стараются,
Вся в трухне красавица,
Но не просыпается
Почему-то дама,
Спит без задних ног она,
Явно заколдована,
Не заинтригована
Оргией ни грамма.
Если б знали гномики,
Что уже покойники!
В дверь ворвался стройненький
Юный принц. С усмешкой
Шпагой своей тоненькой
Захерачил гномиков,
Как старух Раскольников,
Сбросив с Белоснежки.
Не читая лекцию,
Вмиг вошел в эрекцию,
Засадил конец в ее
Сразу же до матки.
От напряга пениса
Чары как рассеются!
И очнулась девица,
Потянувшись сладко.