Костяшкой доминошной «пусто-пусто»
Стучало лихо утро по мозгам,
Бессонницею скрученным до хруста –
И снова в ложе клятого Прокруста
Не влезло всё, что находилось там…
Корректор дня на время суетою
Заполнил постночную пустоту,
Прервав событий строчку запятою
Обеда… Скукой, ленью, духотою
Наполнен вечер – долог и гнетущ...
И снова ночь волшебным покрывалом
Укутала весь мир, но ОН опять
Сидит на кухне за вина бокалом –
Мыслишек, как всегда, в мозгу навалом!
Очередной шыдевр пора писать…
Задумчиво гляжу на пенистые волны.
Еще недавно дик, прекрасен, и могуч,
Здесь шел девятый вал, упругой мощи полный,
Вздымался вал лоскутных, влагой бьющих туч.
А ныне шторм утих; природа отдыхает,
И водорослей тлен лежит на берегу.
Под солнечным лучом морская пена тает;
И мне бы на покой… Хочу – и не могу!
- Что, дружище, давай перекурим?
- Кашель бьёт – завязал с этим делом.
- Ну вы, кореш, даёте, в натуре,
я две пачки смолю за день смело.
- О, на днях снял я классную тёлку,
оттопырились, как в сериалах…
Отодрал её, как перепёлку,
но сначала вообще не давала.
- Как зовут?
- Блин, забыл! Вроде Тома!?
Нет, вчера была Тома. Ааа… Светка!
- Ты смотри – доведёшь до роддома…
- Ну ты гонишь! Я что тебе – детка?
- Делать не фига – двинем по пиву?
Со вчерашнего очень хреново.
- По пивку я, братан, не ленивый,
как тогда не нажраться бы снова.
- Мы по маленькой, по «полторашке»,
шлифанём после «Тоником с Джином»,
и пойду ночевать я к Наташке –
надоела вчера мне Полина.
- Бляха, к Томке успею едва ли,
и сегодня я спать буду дома.
…Вам по химии что задавали?
Мариотта Ойбля или Ома?
Жми сюда Однажды в речке утопили суку,
За что, про что… не стоит вспоминать.
И вот на Хохмодроме Вася Уткин,
Теперь строй царский начал поливать.
Мол, Салтычих учили в пансионах,
А те потом повывели собак
Дворянской масти. И не стало оных,
У самодуров больше во дворах.
…Потом, канешна, бегали Каштанки,
(Из тех Му-Му, что сорвалИсь с цепи).
А что в итоге? Все пошли на шапки,
Когда вдруг победил социализм.
P.S.
Опять в Москве везде собачьи свадьбы,
Четвероногих больше, чем бомжей.
Вот, Вася, тема для «Известий», кстати,
Она сейчас Тургенева важней.
Представьте себе, что Планета – живая,
что лес – её волосы, нефть – её кровь,
что Солнце, к Планете питая любовь,
вокруг своей милой кругами летает…
И что от любви получается гумус,
что парочка этак любилась Всегда;
однако на ней появилась беда –
блохастая вошь, человек неразумус…
Пока неизвестно откуда зараза,
амёбная версия Дарвина – вздор,
скорее всего, виноват метеор,
из дальних краёв залетевший на базу…
Давно б человечек, жучочек навозный,
в просторах вселенских, летая, зачах,
а тут он окреп на планетных харчах
и стал проявлять свой характер стервозный…
Он начал буянить, устраивать войны –
найдя себе тёплое место в паху,
блохой нападал на соседку блоху
и вёл себя в целом весьма недостойно…
Он гадил во всём – перекапывал реки,
вылавливал рыбу, терзая моря,
он кедр на дрова изводил втихаря
и гордо себя называл Человеком…
Чем дальше – тем больше росли аппетиты;
задумав построить себе ерунду,
он стал изымать из Планеты руду
и прочие нужные ей апатиты…
Наглея, стал скважины ставить на вены
и, вторгшись тем самым в святое святых,
ударил систему конструкций под дых –
на ней проявились приметы гангрены…
И стало сбоить и пошли неполадки,
пошли катастрофы одна за одной –
понятно, что этому стало виной –
больную Планету трясло в лихорадке…
Она защищалась – включала цунами,
блохе намекала открыто и в лоб:
продолжишь кусаться – начнётся Потоп
и канешь ты в Лету, блоха, с потрохами!
В ответ неразумус хихикал беспечно,
колол ледоколом в Антарктике льды…
Короче, понятно? – Ему до балды,
что «счастье» блошиное будет не вечно…
Ну что ж вы так-то – истерично,
О том, что всё осточертело.
Мне помнится, душа первична.
Вот и отлично. Бросьте тело
В мои объятья без оглядок
И разберитесь-ка с душой,
А я, в телах знаток большой,
Вторичность приведу в порядок.
Согласны? Нет. Тогда к чему
Все словеса про жизнь-кислятину.
Зажали тело. По всему
Видать, что вы ещё и жадина…
В реках лягушки свежи постоянно,
шум лебеды поднимает с дивана,
вереск поет и малина горит,
нет на одиннадцать миль безобразий,
так – на 12-ой кое-что разве –
резкий хлопок кистеня ободрит.
Мчит мотоцикл по мозгам земляничным,
признак материи сделав вторичным,
мельницы мелят и птица нырок
броды и мели прошла поперек.
Нет на подзолистой почве золы.
Пахарю мочи нет. Ночи – хулы.
Горько стоять в параллальности силясь,
недоварив лунных векторов силос,
(что не сварилось – назад попросилось).
Время отплытия манит, качаясь,
сотни событий заботят, случаясь,
ох, и студена скула у реки!
С берега тешит отмашка уродов
на построеньи элитных народов,
вхожих в потеху делам вопреки.
Берег все мчится, тщетой помыкая
наших бесчинств от Читы до Тургая,
думку кумекает каждый, не рад:
горе мне горе и горе соседу,
скоро уж море, куда-то я еду,
склонны мозги поворачивать к бреду,
склонен форштевень ворочать струю.
Как же лечить мне хворобу сию?
Лечится хворь эта – аллопатейно,
только об этом мы – после, отдельно.*
*Нет, по секрету все ж выдадим тему:
лбом да об стену, лбом да об стену...
ПАРОДИЯ
В реках лягушки еще не протухли,
СлЕзу с дивана на шум лебеды,
Листья малины и вереск пожухли,
Не написать ли мне белиберды.
Славная осень! Здоровый, ядреный
Резкий хлопок кистеня ободрит.
Лед неокрепший на речке студеной,
Для экспертизы твой труп сохранит.
Нет безобразий в природе,
И кочи и моховые болота и пни -
В полном порядке на десять миль вроде,
А на одиннадцатой - кистени.
И земляникой в мозгу прорастая,
Мчит мотоцикл смыслу наперерез.
Пахарь несчастный полночи страдает,
То нет мочИ, то опять энурез.
Не параллельна перпендикулярность,
Вектор упрямо зовет на обед,
Силится мозг осознать сингулярность,
Но, как всегда, получается бред.
Сосиськи,огурцы,графинчик водки,
А после-клево было б в номера.
Мадам,я рассчитал программу четко,
Скучать Вам не придется до утра.
Еще лишь миг,и будем,как в Париже,
Огурчик xряпнем,выпьем тет-а-тет.
Эй,челаэк,неси графинчик ближе
И проводи меня,где туалет.
Чего уж там,гражданка Калачова,
Французский секс-он русским по плечу,
Разделаю,как свежую корову,
Сейчас,еще лишь рюмку накачу.
Как дворянин,я уважаю даму,
Покушали?Ну что ж,тогда вперед.
Несите счет,куда исчезли.Xамы!!!
Меня такой мамзель напрасно ждет...
Не ценят здесь культурные манеры,
Никто не скажет мне мерси боку.
И пролетаю снова,как фанера,
Гнездом кукушки и кричу ку-ку.
А Вы мне ответить, читатель, могли бы,
Чью жизнь облегчила Карениной гибель?
Муж выдержал стойко измены позор,
На сына направив отеческий взор.
Сын стал сиротою во младости лет.
И только у Вронского алиби нет!