Как же всё-таки ужасно не везёт
В этой жизни мне – судите сами, люди:
До меня уже какой-то идиот,
Превратил успел в полотна все этюды…
Что ж выходит? Мне не светит никогда
Ни «Данаю» написать, ни «Мону Лизу»?
Никакая гениальная байда
Не сверкнёт моею подписью по низу?
Я не Моцарт, не Бетховен, не Шопен…
Слёзы горестные лью ночной порою –
Не грозит людские души брать мне в плен
Музыкой… Обидно? Да! Не скрою!
Тяготения всемирного закон
Не смогла открыть – конкретно спёрли тему,
Целых триста двадцать лет назад Ньютон,
Головой своей рискнув, решил проблему.
Архимед меня, опять же, подсидел –
В ванну плюхнулся и обессмертил имя,
Я ж осталась, как обычно, не у дел –
А могла бы… Нет! Уже не поправимо!
Менделеев, Пушкин, Зингер, Фаберже!
Этих злыдней посчитать – не хватит пальцев!
Спёрли всё же!!! И понятно мне уже:
Мой удел – на Хохмодроме развлекаться…
Укроюсь твоей любовью,
заряжены поршни-нервы...
Я дорого нынче стою,
да ты на дороге - первый.
Мы вместе - одно живое.
Прижмись к моей коже - жарко...
Ревную к жене, не скрою -
Возьми меня!
Иномарка.
Светлой памяти
моих собратьев-огнеборцев
Владимира Правика,
Виктора Кибенка,
Николая Ващука,
Василия Игнатенко,
Николая Титенка,
Владимира Тишуры,
погибшим при
ликвидации аварии на ЧАЭС.
1
Апрельская ночь шла к рассвету обычно:
Весна расцветала и Припять текла.
И служба неслась в караулах привычно.
И не было в душах предчувствия зла.
Царило вокруг предвкушение мая.
Черёмуха пахла над тихой рекой…
И спала страна – необъятна, родная,
И был в каждом доме уют и покой.
И ровен был пульс трудовой пятилетки,
И жёны и матери ждали родных...
И монстр ещё спал в неразрушеной клетке,
И был безопасен в стремленьях своих.
Не ведалось зла, ни беды, ни печали,
И звёзды смотрели обыденно вниз.
Манили народ недоступные дали,
И снился всем сладкий, большой коммунизм.
Всё было, как в сказке: прекрасно и чинно.
Казалось, что жили мы лучше за всех.
Но разве приходит беда безпричинно?!
Наверное, был за душой у всех грех...
Зазнались, забыли святые устои.
Молились мы дьяволу, а не Кресту!
И ждала нас участь разрушенной Трои.
Расслабились мы, находясь на посту…
Все были довольны, одеты и сыты.
Сидели на ставках, считая рубли…
Единством, надеждою были согреты.
Гордились размахом советской земли.
Расслабились где-то? Свершили ошибку?
А может, на всё наплевали давно?
Хотели без трудностей выудить рыбку,
А сами все в пропасть упали, на дно?
А может, всё началось с глупых законов,
С ненужных запретов, с дурацких идей?!
Нам лидер служил за святую икону,
А он демагог был, болтун, дуралей.
По швам затрещала надутая цифра.
И лезли приписки, как мышь из мешка.
Сгущалась морали и правды палитра.
Расплата, как видно, пришла свысока!
Смешно и обычно. И как-то нежданно.
Наверно, привычный к такому народ?
У нас ведь все беды бывают спонтанно.
Идут вереницей всё из года в год.
Мы думать ленились, а то не хотели.
У всех нас был разум единый – ЦК!
А что заслужили – сполна поимели:
Мы были ничем, и мы жили пока…
2
И ночью рвануло четвертый реактор –
Не вынес нагрузки измученный блок.
И вышел на волю раскованный атом...
Случайность, а может, намеченный рок?!
Авария где-то случилась – случайность,
Упал самолёт – всё в порядке вещей.
Какие вопросы? Вопросы – банальность!
Сидите себе возле водки и щей!
Всё шито и крыто. У нас всё нормально.
Народ терпеливый. И чудо-страна.
А если смотреть через призму реально –
Сверх семьдесят лет была (где-то) она.
Такой фанатизм не видала планета.
Народ – камикадзе, чудной и смешной.
Мы ни перед кем не держали ответа,
Хотя никому не грозили войной.
Взорвался реактор. Стал полем для боя.
Всегда был Матросов, отважный народ.
Была и когорта пожарных героев.
Всего двадцать восемь. Почти целый взвод.
А что оставалось отважным ребятам?
- За чью-то халатность идти напролом.
И будь тот реактор хоть первым, хоть пятым –
За ними страна и отеческий дом.
От них всё зависело в эти минуты.
Они понимали и – сделали всё!
Но вышел на волю злой атом раскутый.
Он ужас и ныне народам несёт.
Шеренга-1 - из отважных героев.
А шестеро сразу ушли за черту…
Остался ковчег выживания Ноев,
А кто-то смеялся на ветхом мосту.
Никак не понять нашей власти природу,
Что нет у народа правдивой руки...
Да сколько ж втирать можно в уши народу?
Мы всё-таки в генах своих – казаки.
Отважные парни. Простые ребята.
Такими гордится любая страна.
Они ж дорожили Отечеством свято,
Оставив навечно свои имена…
Оставив нам совесть и тяжкие думы,
Чтоб в жизни мы помнили каждый урок…
Народ виноват, но никак толстосумы...
Нам каждое зло предоставлено впрок.
Спасибо, сыны, что собою закрыли
Дыхание демона с именем Крах…
А было б нормально: служили б и жили.
Зачем вам опасность и беды, и страх?
3
Вы сделали всё, что сумели, ребята,
Закрыли планету собой от беды…
Она, как и мы, вся грехами объята,
В своём очищенье не видит нужды.
И плакали матери, жёны и дети,
И были угрюмы собратья-друзья…
Свершили вы подвиг великий на свете.
Выходит, что жить по-другому нельзя.
Нельзя подводить - и далёких, и близких,
И землю родную, что дала нам жизнь…
Возносятся в небо теперь обелиски.
А души их светлые тянутся вниз.
И дальше шумят под ветрами березы.
И гроздья калины горят в тишине.
И вам салютуют весенние грозы...
А слышите ль вы, дорогие, во сне?
Растут ваши дети. Им горько и больно.
Живут ваши вдовы, любовь берегут…
От власти судьбы не уйти добровольно.
Обидно, когда возвращенья не ждут.
Небесное царство и пухом земля вам!
Её вы спасали, сгибаясь без сил.
Вам память и честь. И бессмертная слава.
И вечный покой у священных могил. ..
Вопрос назрел...Он ноет, как нарыв!..
Не жаль Правительству ни денег, ни поблажек...
Демографический спасёт Россию взрыв...
И способ есть, чтоб враз родить тройняшек!!
Вот маленький мальчик – он шустр и смекалист,
Но, всё-таки, верит, пока что, всерьёз
Он в то, что приносит младенцев нам аист,
И что настоящий вполне Дед Мороз.
Взрослея, мальчишка узнает немало –
Отправлен на свалку про аиста миф,
Про Деда Мороза давно рассказала
Соседка Маринка, и это – в архив…
Стал юноша мужем – что дальше случится?
Вот мой вам на близкое время прогноз:
Сначала он аистом будет трудиться,
Чуть позже, глядите – уже Дед Мороз!
***из истории об авторской выставке морских картин,
на которую были приглашены поэты и авторы-исполнители
клуба песни «Восток» СПб - в 3 частях******
1. Приглашение на выставку поэту Дымову:
Испытав душевную болтАнку,
Я имел негордую осанку –
Шёл в редакцию «Бояныч» на Фонтанку,
Возле банка выпил пива банку…
Тут снуют, как на базар в Одессе,
Со стихами в клюве поэтессы.
Близости редакции примета –
Бродят густо очень тощие поэты.
Есть и «полные» - с гитарным инструментом –
Барды «дАтые» - «ХУ из…» - без документа,
Много тут их, на народных трОпах,
Бродит в несогласных с бредом тОлпах!
«Все – на выставку!» - я раздавал визитки, -
Хоть летите, хоть ползите как улитки!..
Я дошёл-такИ в «Бояныч» - спит редактор…*
«Быть в час тридцать – говорю ему, - де факто!!!»
«Мы не стареем, нет – мы не стареем…»** -
От красоты и вида женщин чуть балдеем,
А если сил балдеть и выпить – нет,
Нам песня барда даст на всё ответ!
Пусть Жизнь- ЧудАчка катится вперёд!
«Нет и не надо»** - кто ещё споёт?
Весной в Неве растаял прошлый год,
И птица-песня начинает взлёт!
К тому же Жизнь – «Забава – ЛОто – Рея…»…
«Люби меня, хорошая…»*** - скорее…
Заботы дУшат, сна – минуты нет:
Поэт не спит, а пишет сон-сонЕт…
Когда Алхимик взялся за перО –
Ядро – в бедро! Всё высветит нутро,
И выпадет в осадок Соль – в раствор,
И будет музыкальным разговор!
Кто сделал много – тот чуть-чуть успеет
И собственную книгу одолеет…
В аквамарИнах бард отыщет клад
И осчастливит весь матриархат!
3. Выставка (см.- фото)
Суда и корабли Атлантика встречает:
Качает на мелИ, на глубине качает…
В просОленных морях
морские тонут дУши,
Те души не горят,
и знать не знают суши…
………………..
…Группа творцов по «музею» плелась,
Млея от волн и течений…
КОНЧИЛАСЬ КЛАССИКОВ
СКУЧНАЯ ВЛАСТЬ:
ЗРИТЕЛЬ - ВОТ ИСТИННЫЙ ГЕНИЙ!
******
* - редактор изд. «Бояныч» - поэт Ф. Дымов
** - слова из авторских песен Александра Генкина.
*** - указание на книгу А. Генкина «Храни меня, хорошая…»,
изд. «Бояныч», СПб, которую мне довелось иллюстрировать.
**** - на фото: автор выставки (Ваш непокорный слуга)
поясняет популярно гигантам авторской мысли и песни
Александру Генкину и поэту Дымову суть выставки «А
море смеялось» (возможно над флотом…)