Учитель физкультуры повариху
На матах толстых школьного спортзала
Охаживал сноровисто и лихо,
А та под ним тихонечко стонала.
Он дверь забыл закрыть и зорко в щелку
Смотрел мальчишка из второго класса,
Увы, но очень полный Вася Стрелкин,
Который в восемь лет всё знал прекрасно -
- куда и что суют, с какою целью.
Узнал об этом мальчик в Интернете.
Сейчас он скрипнет это самой дверью
И скажет: "Извините, тут пакета,
Сан Саныч, вы вчера не находили.
Лежали шорты, кеды в нем и майка."
И сбросит физрука теть Таня с силой,
Поправит юбку и трусы утайкой.
И будет Стрелкин кушать в их столовой
Бесплатно по две порции с добавкой.
И выпишет Сан Саныч, хмуря брови,
Освобожденья от уроков справку...
Не так давно, по меркам, в неком царстве.
Ну скажем так мы — в царстве ABC,
Там правивший страной в самоуправстве
Царь от болезни слёг вдруг во дворце.
Придворный лекарь не нашёл лекарство.
Царя страданья были велики.
Был доктор обезглавлен и по царству
Гонцы во все помчались уголки.
Указ читали: Дескать царь болеет
Кто вылечит озолотят. Увы.
Тому кто мук облегчить не сумеет
Отныне быть судьба без головы.
Врачи бежали, кто умней из царства,
Кто поглупей бежали ко дворцу,
Но не умея отыскать лекарства
К насильственному жизни шли концу.
А дальше что? Там докторов не стало.
Так даже роды некому принять.
Короче, население страдало.
Вслед за владыкой стал народ страдать.
Нет доктора сгодиться нам аптекарь.
Но было видно надо так творцу
Что в царства то забрёл случайный лекарь.
Был пойман и доставлен ко дворцу.
Осмотр. Анализ. Доктор понимает
Что исцелить царя не сможет он.
А царь всё на лечение напирает,
Но так же излагает про закон.
И врач решился — сочиню лекарство
Которое не суждено добыть.
Пока искать его всё будет царство
Я очевидно в царстве буду жить.
— Леченье будет в сущности процессом
(Среди немногих знаю я секрет)
Вы с девственной должны заняться сексом,
Но что б ей было более ста лет.
Тут наступил черёд потеть министра.
"Ты докажи что хлеб свой ешь не зря.
Ты отыщи мне девственницу быстро
Лет ста." была команда от царя.
Гонцы помчались. Поиски мученье.
В провинции далёкой, на заре,
Нашли царю основу для леченья
Монахиню лет ста в монастыре.
Осуществили ко дворцу доставку
Царь с бабушкой один был на один.
Но чудо. Царь пошёл вдруг на поправку.
Так был изобретён пенициллин!
Я гнуся, звиваючись – ярий бо гнус,
набившись у очі та в рот,
доводить мене до ядучих гризот
і тоне в моєму ж поту.
Мотузка вчепилась тремтінням в плече…
А я ще й крехчу та пихчу,
віслюк незлобивий…
Вантаж волочу…
І вже двадцять років про себе бурчу,
що вибрав дорогу не ту.
Лирический герой - красивый, сильный, умный -
Пусть будет наяву иль в девичьих мечтах.
Подруга чтоб подстать - и ноченькой подлунной
Куда-то их послать, где соловей в кустах.
Пишите о любви - взаимной, безответной,
О череде разлук - без них никак нельзя,
О службе и трудах, о весточке заветной,
О том, как проскользнет промеж ланит слеза.
Про транспорт намекнуть - ну, пусть хотя бы лошадь,
И тройка подойдет, сгодится самолёт,
Которыми герой по мартовской пороше
До свадьбы долетит, доскачет, доползёт.
Небольшой провинциальный грунтовой аэродром,
И дежурный мирно косит травку свежую на нём.
Дождь не страшен, коль дежурный в непогоду защищён:
Плащ-палатку дополняет всепогодный капюшон.
Вот диспетчер объявляет разрешение на взлёт,
И рулёжку выполняя, рядом "Аннушка" ревёт.
Уступив дорогу "птичке" под тугой мотора гул,
Наш дежурный по привычке взял косу "на караул".
А диспетчер громкой связью через взлетную орёт:
- Тут сейчас со мной связался с этой "Аннушки" пилот,
Пассажиры рвутся в окна, бьются с воем у дверей!
Брось косу на землю срочно, капюшон откинь скорей!
***навеяно стихотворением автора «Стихи.ру» Маргаритой Найдиной, которая в стихотворении «У крыльца осока» 10.06.2014 г. написала:
« У крыльца осока,
шаловливый клён.
Ты скажи хороший,
кто в тебя влюблён.»
******
Показалось сбоку –
Дерево шалит!..
- А зачем... «ОСОКА»?
«Рифма не вредит! –
Говорит Хороший, -
Дуб я, а не Клён!!!
Но не знаю тоже –
Кто в меня влюблён???!..
Говорили в клубе:
- Желудёвый – туп!
Ах, как это грубо!» -
Убивался Дуб.
...Может, это – поза?
Может хватит ныть?
Может и Берёза
Дуба полюбить...
Холодно. Леший зубами стучит.
А в животе по-кошачьи урчит,
Насморк ужасный, кашель душит
И лопухами повисли уши.
Нынче в лесу, скажу вам, не климат,
Холод под рёбра вгоняет клинья.
Хочется есть, а где хлеба возьмешь?
На хвойку с корою не перейдешь.
Леший в деревню рванул, а что делать?
Зимою в лесу все сачкуют смело:
Кто орешки припас, тот орешки грызет,
А кто не припас — лапу сосет.
Прибег он в деревню, в окошко глядит,
Старик со старухой на лавке сидит,
Картофель пюре кладут черпаком,
Картофель пюре — того, с молоком.
Заходит. «Что надо?» – «Дайте поесть» –
«Порогом ошибся, столовка не здесь». –
«Пустите погреться – замерз до костей» –
«Вали-ка отсюда... таких нам гостей».
И дед ухватился рукою за пест:
«У нас нонче как – кто не робит – не ест!»
И леший-бедняга плетется в пивзал,
Что делать коль дед на порог указал.
В лесу работешка была б хоть за грош,
Но все с голодухи не пропадешь.
А леший сачок был, каких поищи;
Обязанностей-то: пугай люд в нощи,
Ори словно филин, но не хотел,
Заляжет за кустик — и захрапел.
Сутками спит гад и не мигнет,
Ребенка сопливого не спугнет.
Короче, он травку-муравку мял,
Функций возложенных не выполнял.
В пивзале — дымина, качают пивцо,
Выходят счастливыми на крыльцо,
Воблу колотят об угол сплеча,
Она и не сморщится, ей бы хоть ча.
За стойкою морда краснее огня,
Не доливает средь белого дня.
Если бы пиво она доливала,
Верно бы красной такою не стала.
Морду эту зовут Станислав,
Плачет по морде давно лесосплав.
Леший подумал: «По мне эта стойка.
Это не служба — сплошная попойка.
Я б научился не доливать,
Кран нужно, блин, открывать, закрывать.
Нет, это хлопотно, как ни крути,
Надо попроще работу найти.
Вот если б завом да на продсклад,
Не надо и очень солидный оклад:
Сиди в кабинете вдали от очей,
Грей телефон, жди толкачей.
Ты им продукты, они — вещицы,
Можно погреться — не простудиться.
Только и здесь открывается страсть —
Можно на лесоповал попасть.
Лучше в пожарники все же пойти,
Пожары не частые ждут на пути.
Приедешь, а там уже неча тушить,
И «рукава не надо сушить...»
Да, хороша после пива мечта,
Только беда — не берут ни черта:
Всюду заботы, всюду аврал,
Вмиг за ворота, коль запировал.
Это при Брежневе — мест до фига,
С места на место крутись, как пурга.
Теперь за работу зубами держись,
Иначе получишь хреновую жизнь,
Иначе получишь полный отлуп
И закатают в древесный тулуп.
Работай, пыхти до десятого пота,
И помни: ценней всего в жизни – работа.
От меня жена ушла,
Убегла, зараза.
Говорит- пропащий я,
Говорит, что пьянь.
Ну а я её любил
И не бил ни разу.
Пьющий?
Да, но не гулящий.
А в общем дело дрянь.
Ах, какая в жизни
Сделалась промашка.
Вот сижу один,
Кусаю сухари я.
Я всю жизнь жену свою
Завсегда звал- Машка.
И не думал никогда.
Что она- Мария.
Дело было во ВНИИНаучприборе, в 14 лаборатории. Состав там был молодежный, задачи перед ними ставились интересные, работать ребята любили.
Случалось заходить к ним и через час, и через два после окончания работы – а там еще дым коромыслом: кто-то паяет, кто-то ведет измерения, кто-то просто играет в шахматы…
Одним словом, лаборатория была для инженеров вторым домом. И обустраивали они ее, как собственный дом. Телевизор был – старый КВН, встроенный в корпус громоздкого осциллографа непонятных годов. Смотреть его разрешалось только с резиновым раструбом-наглазником, чтобы начальство этого безобразия не увидело. И то – сидит инженер в наушниках, пялится в осциллограф. Обычное дело…
Но ведь ежели работа – дом родной, то иногда хочется там и чайку выпить. Чайник у инженеров был, а от пожарника местного они его прятали в корпусе списанного осциллографа.
Но как-то прокололись: пожарник пошел с облавой (о плановых обходах обычно предупреждало начальство, чтобы все успели попрятать кипятильники из рабочих столов в сумки и карманы пальто).
И вот картина маслом: инспектор на пороге, а в углу из осциллографа валит пар…
– Что это? Чайник? Где-е-е-е? – и он кидается к прибору.
Положение спасает один из инженеров:
– Осторожнее! Прибор с водяным охлаждением. Видите – критический режим, аж пар попёр! Я его лучше выключу, чтоб не гавкнулся…
– Аа-а-а… Да-да, конечно! Вы тут с приборами-то поосторожнее! Это хорошо, что охлаждение есть. Пожарная безопасность – она всегда должна быть! Без нее никак…
Конечно, настроение зависит от погоды,
Но странной ту зависимость считаю я порой:
Вот в августе на солнышке разнежилась природа,
Но клёв не сочетается с нешуточной жарой…
Лежу себе на солнышке, слепней с себя гоняю,
Грибы в лесу повысохли, малину съел медведь…
Тоскую я по щучьему уловистому маю,
Где оводы не начали кусаться и гудеть.
Любил бы лето красное, но прав маститый Пушкин:
Лишь с каждой новой осенью я расцветаю вновь –
На зорях – клёв уловистый, маслята на опушке,
И к бытию привычному вновь чувствую любовь.