Если тебе на голову падает кирпич, значит это - божественный кирпич, и надо быть последней неблагодарной свиньёй, чтобы за него не поблагодарить Всевышнего! Ведь во всех святых книгах сказано, что без Его Воли ни одна волосинка не упадёт с твоей головы, тем более, кирпич на неё...
Каждая религия очень скоро создаёт в человеческой душе духовный вакуум, который она тут же собой и заполняет, чтобы не заполз кто-то другой, ещё более беспардонный и безбашенный…
Все религии рукотворны, причём, без участия головы, которую хлебом не корми, а дай подумать и поспорить. А это, как известно, для любой религии есть начало её бесславного конца...
Даже если Дарвин был и не прав, животное начало в себе всё равно надо всячески холить и оберегать: оно потом и в Раю наверняка пригодится…
Кто-нибудь когда-то видел сомневающегося священника?..
С какой ноги ты утром встанешь? Только
Важнее лишь бы не с больничной койки.
История первая. В старшую группу козырного садика вместе с моим сыном ходила Катенька - дочь народной артистки СССР Беллы Руденко. Впрочем, не ходила – хроменькая, болезненная сидела дома. Зато на утренниках – «весь вечер на манеже»: воспитателка объявляла типо «Катенька болела, но приготовила нам… Детки, аплодируйте!» И большую часть времени утренника Катенька пела нежным голоском, музицировала, плясала, декламировала.
История вторая. Во время производственной командировки в Москву заскакиваю в редакцию «Литературки», отдел «12 стульев», где «пеклась» 16-я страница. Заношу порцию новых «Рогов», и вижу – на диване возлегает огромная туша.
Туша оказалась великим режиссёром Эльдаром Александровичем Рязановым. Он плохо себя чувствовал после длительного лечения в Боткинской больнице. Но там он времени не терял, а накропал немерянное количество виршей, которые и принёс в «Литературку» для опубликования.
… Повергнув в ужас редакторов: великий режиссёр мнил себя и великим поэтом, хотя на самом деле был кондовым графоманом. Если б эти вирши занёс рядовой «чайник», ему бы отечески рекомендовали какое-нибудь полезное занятие. Ну, там, к примеру, ассенизация. Или ремонт обуви. Но это был Сам Рязанов!
К моменту моего появления он закончил чтение своих нетленок, скрипнул диваном, пукнул и ушёл. Оставив редакторов перед жуткой дилеммой: напечатать такое было просто невозможно. Но не печатать – тоже: Эльдар Александрович был бы очень огорчён в своей графоманской ипостаси, а человеком он был влиятельным и мог бы сурово наказать виновных в укрывательстве его стихотворного искусства от народа.
Мне и говорят: - Профессор, придумайте выход!
- Легко! Публикуйте. Но дайте коротенькое предисловие. Типа того, что Эльдар Александрович, пока лечился в Боткинской больнице, с творчеством не порывал - и вот нате-с-извольте. Насладитесь! Детки, аплодируйте! А весь массив виршей озаглавьте: БОТКИНСКАЯ ОСЕНЬ.
Так они и сделали, а когда Рязанов пришёл в ярость, перевели стрелки на меня. Он пригрозил мне карами небесными, но я был далёк и безнаказан…
История третья. А наказала меня за некоторое ёрничество над Катенькой Руденко и Эльдаром Рязановым жизнь. Бумеранг вернулся. Когда я оказался в госпитале. В их положении – и тоже стал готовить и материалы для выступлений на ТВ, и прозу, и – как же без – вирши для Хохмодрома. Но не угрожаю – представлю в очень умеренном количестве. Памятуя о печальной судьбе Катеньки и Эльдара.
Нельзя грузить народ продуктами духа больного тела.
Попы имеют полное право нам диктовать как жить, потому что у них костры есть, а у нас с вами – нет, есть только книги для этих костров…
Когда Вера заменяется религией, одной Верой в мире оказывается меньше, и одной религией – больше, так что баш на баш получается…
Бог есть не более чем идея, а что может быть для любой религии страшней? Другое дело – догма, не согласиться с которой, это значит самому себе подписать смертный приговор!..
Всю жизнь реально оставаться младенцами, для этого надо неистово верить в Бога, и так же неистово не верить в себя...
И среди священников бывают честные и порядочные люди. Но их, как того же Александра Меня, на всякий случай убивают, чтобы они своей святостью не портили так хорошо налаженный церковный гешефт...
Черкалин украл – всего ничего!
Двенадцать миллиардов – по чину бабло!
Ему на коррупцию выдана бронь,
Полкан ФСБ, что же вам, шелупонь?
Бастрыкин – не знал, Путин тут – ни при чём,
Почти два КАМАЗа, он скрысил тайком,
При этом полкан позабыл поделиться…
Да только в обидку ушли сослуживцы.
Налогоплательщикам трудно понять,
Народ за****ся уже голодать!
Но, душат в зародыше всех «экстремистов»,
Кремлём недовольных – прессуют фашисты!
В России все митинги ходят с конвоем:
Рос гвардии доблестной с ниндзя-омоном,
Ещё вы должны его согласовать!
И очень смирнёхонько протестовать!
Борис-Борисыч - человек грассированно-жеманный, но и богемный в хорошем смысле. Снеся себе Нирвану на почве портвейна и ганджи, он начинал свою творческую деятельность с громкой самиздатовской сказки «Посадил дед Конопку». По ту пору полушабашной юности, он страшно собой гордился, но молчал, когда при нём читали этот шедевр на подпольных творческих междусобойчиках. А с годами он проветрил свой чердак какими-то не идентифицированными отечественным законодательством эфирами и стал молчать про авторство из-за стыда. Но зато сколько он песен к тому времени напридумывал!.. Тьму! И кругом полунамёки и ссылки к полузапрещённым практикам постижения Истины!.. Кругом лица и переклички с бардами ушедшей эпохи трагических судеб… В общем, харизмой Борис-Борисыч обзавёлся жирной как тамбовский окорок.
Впрочем, в тот день что-то с харизмой у нашего героя не задалось. Ныла она, надсадно и горестно. Борис-Борисыч ехал куда-то в сторону Калуги и уныло слушал завывания Александра Вертинского про бананово-лимонный Сингапур, лилового негра и прочие эти виньеточно-опереточные построения смыслов. Доехав до поворота в какое-то Краснознамённое село и до плача по Вере Холодной с её мёртвыми пальцами, Великий гуру-рок заметил придорожный трактир, за которым раскинулась шишкинская берёзовая роща. Борис-Борисыч припарковался у обочины, взял свой рюкзак со стразиками, плеер с наушниками, и вошёл в заведение. Стиль скорее напомнил музыканту его полушабашную юность. Но это и вдохновляло.
- А «Три топора» есть? – вкрадчиво спросил он.
- Чернушка-то? – ответил на чистом русском чистый Акутагава Рюнеско. – А как же? – Имеется в наличии.
А ещё в наличие был отличный шашлык, домашние пироги и прочие ничтяки. Оказались в трактире и комнаты для постояльцев. Борис-Борисыч твёрдо вознамерился умыкнуть себя на недельку от общества в этом Кришнаугодном месте, и заплатил потомку великого Басё (впрочем, скорее всё же, Хайяма) вперёд. Спать ему, хотя и крепко разомлевшему от винных паров, положительно, не хотелось. Так, и завалился в китайском гостиничном халате на металлическую кровать под войлочным ковром с набивной картинкой «Петя и волк ведут политический разговор о Ленине». И включил плеер, куда ещё месяц назад накачал аудиокниг какого-то Пепси-Колова. Их ему на почту Вадимыч прислал. Слушай, мол, любезный друг и наслаждайся. Там, дескать, и про тебя писано. А про что книга-то, спрашивал у кореша Борис-Борисыч. Но тот лишь смайлик прислал в ответ и грозное имя Чапаев добавил после ЗЫ.
«Занятно!», - подумал наш герой, погружаясь в мир Пустоты…
Шесть дней он возливался дешёвым портвейном, слушал Глас Новый в озвучке некоего DrLutz, и возводил свой очередной Многоярусный Мир. Временами Борис-Борисыч рыбачил у поленовского прудика с окунями. Благо, у азиата нашлись две простые русские удочки. А вечерами трудился над новым альбомом «Great Усть-УГ». Он успел написать все 12 песен, куда вошли и такие, как с ног пронзительная композиция «Емельян Кутузов пришёл с войны» и душенагибающая тема «Эдемская зона ВАЛААМ». А на день седьмой, понял Борисыч, что утомился он от браги государевой и охота ему что-то совсем уж для души. И он обратился к хозяину трактира с прямым вопросом: «Есть?». Наследник Авесты улыбнулся и вручил постояльцу увесистый камень по сходной цене. В общем, потянул наш дед конопку и айда опять Пепси-Колову внимать через голос докторский. А надо сказать, новые грани воздвигнутого Града Вавилонского внутри сознания борискиного были барду приятны и угодны. И услышал он притчу небывалую, да соцреалистическую про Ultima Тулеева – новейший симулякр борхесовского поручика Ки-Хота. И проникнувшись благодарностью написал пронзительный привет хорошему чуваку Вите Пепси-Колову. Песню так и назвал «Человек из Кемерова» или «В Петушках моя любовь». Впрочем, второй вариант не прижился. А песня Витьке понравилась потом, когда он её на каком-то закрытом тусняке услышал из динамиков. Ну ещё бы, кроме него, Витьки-то, никто и не понял смысл сакрального послания. Это ж, как в контексте древнерусской тоски, - Пароль: "Ultima Тулеев!". Ответ: "Воистину из Кемерова!".
А Борис-Борисыч, опять наполнился небесным эфиром и писал новые альбомы, словно хотел перебрать все известные религиозно-философские доктрины. Харизма его расправилась и тучнела день ото дня. «Жизнь прекрасна», - вздыхал он, утомлённый Солнцем Парижа и заказывал бокал армянского коньяка.
ЗЫ:
А песен из сборника «Great Усть-УГ» Борис-Борисыч не пел никому, кроме двойника Харуки Мураками, в трактире которого теперь бывал на каждый День Победы.
Передовика производства, члена партии и прекрасного семьянина в одном лице наградили путёвкой в Париж.
Через неделю вернулся он домой. Привёз жене заграничные подарки: духи "Шанель", бутылку французского шампанского и джинсовую юбку.
Жена обрадовалась, юбчёнку натянула, надушилась. Пьют они из гранёных стаканов шампанское. Жена целует мужа и про Париж расспрашивает, что, мол, там её любимый видал кроме магазинов. Мужик отвечает:
- Ну, есть там шикарная улица, Елисейские поля называется. На той улице полно магазинов, я там все подарки и приобрёл. Прогулялся я по этим "полям", влез на Эйфелеву башню. Передо мной Париж, как на ладони!
- А что в Париже самое интересное, кроме башни?
- Ну, Лувр. Там Джоконда, как живая...
- А что в Париже самое-самое интересное? - сгорает от любопытства супруга.
- А самое-самое интересное - это стриптиз-бар. Правда, я там не был. Денег не осталось, всё на юбку, шампусик и духи потратил. А остальные мужики из нашей делегации и КГБэшик были. Говорят, классная штуковина. Там бабы под музыку до гола раздеваются! Наши товарищи на этот стриптиз всю валюту спустили.
- Фу, ерунда какая! - фыркнула раскрасневшаяся жена - Я так и за бесплатно могу!
Хлебнула баба шампанского из горла, врубила магнитофон и стала под пение Пугачёвой приплясывать и раздеваться.
Муж вытаращил глаза, плюнул и прошептал:
- Правду говорил парторг, омерзительная штука.
А я буду страдать!
Пусть развеются тучи. Пусть снег
весь растопит весна,
а июньское жаркое солнце
будет греть так тепло,
и светить, как ни разу вовек,
не светило оно мне в забитое пылью оконце...
А я буду страдать!
И обласканный пеной морской,
буду громко рыдать. С каждым днем всё сильнее, капризней!
Буду волосы рвать! И, с такой неуемной тоской,
возмущаться другим,
как же мне
не везло
в этой жизни.