* * * * *
Даже если вы йог,
И спасают вас разные трюки,
Даже если ваш Бог
Вас все время берет на поруки,
Даже те, кто родились в рубашке,
Здоровы, как кони,
Поднимите рюмашки
За эти глаза и ладони!
Посадил дедуля репу,
Поливал ее изрядно,
По часам кормил навозом,
Разве что не целовал.
Репа мощной уродилась,
Все соседи удивлялись,
И из местной из газеты
Приезжал корреспондент.
Вот настала злая осень,
Дед отправился за репой –
Дёрнул, крякнул, что такое?
Не поддался корнеплод.
Дед позвал свою супругу –
Та не мелкого масштаба,
Уж вдвоём-то стопудово
Вредный овощ извлекут.
Вот супруга прибежала,
Вся в муке (пекла оладьи),
Деда сзади ухватила
За спортивные штаны.
Поднажали с ним на пару –
Репа даже не качнулась,
Но зато штаны у деда
Шибко сзаду порвались.
Раз пошло такое дело,
Надо звать поганку-внучку,
За пятьсот рублей, быть может,
Согласится подсобить.
Внучка вякала, конечно –
Маникюр и всё такое,
Но, поддёрнув мини-юбку,
Бабку с тылу обняла.
Тянут-тянут подлый овощ,
Не сдаётся, хоть ты тресни!
С деда пот катИтся градом,
С бабки съехали очки.
Внучка ногти обломала
(Комментарии опустим),
Тут на зов пришла собачка –
Старый, дряхлый пекинес.
Поворчала для порядку
(Мол, на кой вам ента репа?
Ни костей с неё, ни мяса,
Ужасть, как нехороша!),
Но собачке объяснили
Сущность дела популярно,
И она, надувши губы,
Внучку за ногу взяла.
Тянут, тянут, дело к ночи,
Но азарт всего превыше –
Дед скрипит, но не сдаётся –
Больно репа хороша!
Бабка охает, но тянет,
Внучка тихо матерится,
А собачка вероломно
Лишь для виду мельтешит.
Мимо кошка пробегала -
Видит, вся семья при деле,
Есть возможность неплохая
Пса схватить за мерзкий хвост,
Прицепилась коготками –
Вроде тоже помогает,
Только репе безразлично,
Нет, не хочет вылезать!
От отчаянья бабуля
Позвала на помощь мышку,
Мол, давай, а за услуги
Ставлю дедов помазок.
Мышь, конечно, соблазнилась –
Хвать за хвост пушистый кошку,
Вшестером как навалились -
Хоп! И репу извлекли!!!
То-то радо всё семейство,
С облегчением вздохнуло,
Дед схватил в охапку репу –
Знатный будет самогон!
Бабка юбку отряхнула
И пошла спасать оладьи
(Те давно уже сгорели,
Ну да ладно, не беда).
Внучке деньги обломились -
Купит с блёстками помаду,
Мышке маленькой достался
Старый дедов помазок.
Кот с собакой получили
Дополнительную жрачку,
Вроде все вокруг довольны…
Недовольны лишь кроты.
Ведь они ж держали репу –
Пять часов не отпускали!
Но, однако ж, проиграли –
Дед с командой победил!
Главный крот сказал надменно:
«Ну, поплатятся пейзане –
За ночь выроем всю свёклу
И морковку погрызём!»
…Вышел дед с утра пораньше,
Глянул: мама дорогая!
Грядки смяты, перерыты,
Урожая нет как нет!..
Вот мораль: не будешь жадным,
Раз не тянется – не надо.
Значит, так судьбе угодно.
Вот и весь на этом сказ.
* * *
Вдруг в литцехе шум затих,
Прекратились анекдоты –
Инженеры душ людских
Все уволились с работы.
* * *
Многим суждено отстать от века
В поисках субстанции иной –
Кругозор иного человека
Ограничен кухонной стеной.
* * *
Нам жизнь определила два пути,
В характере беря всего две грани:
До верха неприличия дойти
И опуститься до приличной брани.
* * *
Жить в приятной тишине
Нам никто не запретит.
Кто готовится к войне,
Этот мир не защитит.
* * *
Хоть в шелка грядущее одень,
Лик его, как сахар в чашке, тает.
То, что берегли на чёрный день,
Как нас в светлом будущем спасает!
* * *
Не в масть вам будут черви, если крести
На стол, где крупный выигрыш, кладут.
Нельзя духи держать с селёдкой вместе:
Их запахи друг в друга перейдут.
* * *
Вы нам не вешайте эмблем,
Что не идут дела на «ять»:
Под грузом наших всех проблем
Атланты могут лишь стоять.
* * *
Держусь я гордо: не плачу, не стенаю –
Держитесь вы так же, мои дорогие!
Я знаю твёрдо, что ничего не знаю,
И сделаю всё, чтоб не знали другие.
* * *
Тихо молви, где надо орать,
Нервы ты понапрасну не трать,
Никогда ни о чём не жалей,
Если хочешь попасть в мавзолей.
* * *
Не ищите в мире совершенство:
Может, оно было – нынче нет.
Что такое райское блаженство?
После пива ходка в туалет.
Вот моя родная школа…!!!
Здесь учился я когда-то
В пятом классе, аж два года
И окончил… поздновато…
При врученье аттестата
Вышла заподлянка, мля,
…Дяди из военкомата,
Взяли в армию меня…
Медкомиссия мгновенно,
Написала, что здоров
И что может, несомненно,
- Убивать боевиков…
КМБ прошёл досрочно,
Лейтенант весь поседел,
А майор, однажды ночью,
Дезертировать хотел…
Я его догнал на танке,
(не скрываю, что угнал)
И потом его останки
С траков долго отмывал…
Через день на полигоне,
На отлично отстрелялся
И в учебном батальоне,
Только я в живых остался…
Переводом был направлен
В спецкоманду ГРУ,
Там нужны такие парни,
Защищать свою страну…
Без ножа и автомата
Захвачу объект любой
И не даром – Терминатор,
Мне присвоен позывной…
Череда горячих точек,
Три подрыва, сто прыжков,
С высоты, безлунной ночью,
Прям на головы врагов,
Ликвидации в сортирах,
Нападенья из засад,
Всё для укрепленья мира,
Применялось – пушки, ГРАД…
Я без страха и сомнений,
Выполнял приказ всегда,
Даже с перевыполненьем,
Наносимого вреда…
Вспоминаю с ностальгией,
Школу первую*, подчас…
Эх, учителя, родные,
…Я БОЯЛСЯ… ТОЛЬКО ВАС…!!!
______
(* имеется ввиду порядковый номер – школа №1 )
Кто говорит, что женский день лишь раз в году?
У нас, к примеру, есть общественная баня.
И в ней по пятницам за небольшую мзду
Бабёнки моются, плескаясь и горланя!
Висит табличка над парадной: «Женский день».
Консьерж Петрович словно евнух при гареме
Путь преграждает непреклонно, как кремень,
Тем мужикам, что нагло прут, мол «мы не в теме»…
А мужиков легко понять – ведь слабый пол
Имеет силу неземного притяженья.
А коли нежный этот пол к тому же гол –
То мужиков порой доводит до каленья.
Им невтерпёж взглянуть на таинство парной,
Или помывочной, где шайками плескаясь,
Девицы юные цветут нагой красой,
И дамы зрелые прекрасны тоже, каюсь…
Вот дверь парной открылась, выпуская пар, -
Краса румяная под мышкой держит веник.
Ни дать – не взять: обжёг в печи её гончар.
И банный лист приклеил сбоку, словно ценник.
Отдельной песней – эти банные листы,
Имеют счастье что сливаться с женским телом.
Хотели б так же мы порой, - мечты, мечты, -
В единстве с женщиной порхать осоловело.
Сугробом пена взбилась в пышных волосах,
Мочалка натирает гладь горячей кожи.
Вот шайкой полною произведён замах –
И с головою водопад накрыл пригоже.
А разговоры – кто о чём: работа, быт,
С детьми проблемы и рецепты блюд бисквитных…
И лишь про мужиков вопрос, увы, закрыт.
Ведь мужики, все как один, - парнокопытны...
Ступая сланцами по кафельной плите,
Тазы и утварь бабы тащат в раздевалку.
И, ощущая себя в полной лепоте,
Пьют чай из термоса, иль просто минералку.
И, разомлевшие, закутавшись в платки,
Сидят они, чисты и телом и душою.
Для них мгновения подобные редки –
Нет ни забот, ни дум, наедине с собою.
В обычный мир откроет дверь Петрович им,
«Ну, с лёгким паром, бабы!» - на прощанье скажет.
«Спасибо, дед! Через неделю навестим,
Ну или через две, смотря как фишка ляжет»…
Кто говорит, что женский день лишь раз в году?
У нас, к примеру, есть общественная баня.
И в ней по пятницам за небольшую мзду
Бабёнки моются, плескаясь и горланя!
Затрясли Европу страсти,
Карантин её накрыл.
Перепуганные власти
В срочном поиске бацилл
Всё изъяли, осмотрели,
Изучили образцы
И нашли, что гонорею
Разносили огурцы.
Говорит старик старухе – «Шо-то, Софа, я невесел,
Погибает без калорий мой цветущий организьм.
Надоел горох проклятый - ты б слепила колобочек,
Таки лично я в сусеках лицезрел одно яйцо».
- Я, Абрам, спросить имею - шо ты сделал мне такого,
Шобы я всё побросала и в сусеки понеслась?
Может, мужний долг священный выполнял на мне изрядно?
Таки нет - уж лет пятнадцать не замечен в ентом был.
- Очень даже мне обидно получать таких упрёков -
Шо ж, пойду, схожу до Цили - не голодным же лежать.
Ежли личная супруга мне десерт создать не хочет,
Попрошусь к соседке в гости на кусочек пирожка.
- Ой, пугать меня не надо - он сейчас пойдёт до Цили!
А гастрит тебе, конечно, будет Софа врачевать?!
Ладно, гадский потре***ель, так и быть, получишь плюшку -
Но за это шобы шкафчик для посуды сколотил!..
... Через час лежал на блюде толстый, гладкий и румяный,
На сметане и на масле хлебобулочный продукт,
Дед Абрам ходил кругами, плотоядно ухмыляясь,
Но суровая супруга била тряпкой по рукам.
- Не хватай предмет руками - пусть остынет на окошке.
Шо-то я не вижу шкафчик - как, ещё не приступал?!
Шо ж за поц такой бездельный мне достался в виде мужа -
Ни в еротике не смыслит, ни в столярном мастерстве!..
В общем, много баба Софа предъявить имела деду -
Колобок остыл давно уж, на окошке возлежа,
И решил: да ну их в баню, старикашек этих нудных,
Прыг с окна - и покатился, с глаз долой, с тарелки вон.
Устремился колобочек из деревни прямо к лесу –
Любопытное созданье сей поджаристый десерт.
Вдруг идёт медведь Аркадий, местный увалень известный -
«Извиняюсь, колобочек, можно вас понадкусать?»
Отвечает колобочек: «Прямо весь я удивляюсь –
Шо я вам, обычный пряник – фамильярности терпеть?!
Не для вас я бабой Софой был усердно изготовлен,
Так шо в рот покласть чужое не имейте и мечтать!»
Дальше катится дружочек – волк Борис бежит навстречу:
«Ах, какая печенюшка! Славный будет закусон!»
- Вы губу свою большую закатайте взад обратно!
Не хватало мне закуской алкоголикам служить!
Негодуя, колобочек покатился по дорожке,
Тут навстречу заяц Моня – агроном-интеллигент,
Приподнял с почтеньем шляпу, покраснел и тихо вякнул:
«Не позволите ли сзаду отщипнуть один изюм?!»
Колобочек возмутился: «А ещё в приличной шляпе!
Ежли каждый будет сзаду мне изюмы отрывать,
Я ж весь имидж растеряю... Мне оно, простите, надо?!
Таки нет, и не просите – много вас, а я один!»..
Возмущённый колобочек дальше катится, ругаясь,
Глядь, идет соседка Циля, хитроносая лиса –
«Боже ж мой! Глазам не верю – это шо, «Наполеончик»?!
Как же мог в деревню нашу прикатить такой эклер?!
Вы, наверно, из Парижу? Нет? Да шо вы, быть не можно!
Ну, тогда из Сан-Франциски? На худом конце, из Канн?..
Не желаете до хаты закатиться на минутку?
Если хочете, могла бы вас корицей притрусить.
Посидим вдвоём культурно, побеседуем об разном,
Уж такой вы симпатичный, прям гламурное безе!»..
Размягчился колобочек от таких речей зефирных,
Прыг на ручки к хитрой Циле, замурчал на декольте...
Та, минутки не теряя, поскакала резво в хату,
Шоб хитрющий план коварный поскорей осуществить –
К наглой Циле в ентот вечер дед Абрам пришёл с визитом –
Посидели очень вкусно (колобочек удался!)
...В общем, были все довольны (так пусть редко, но бывает) -
Колобочек был Абрамом вместе с Цилей потреблён,
Баба Софа, в общем, тоже поимела интересы –
Дед Абрам слепил ей шкафчик... Тут и сказочке конец.
С утра, чего-то занемог: температурю, слабость в теле,
За исключеньем между ног. Один валяюсь на постели.
Потыкал пальцем в телефон, набрался ноль и тройка следом.
Двумя часами обречён ждать службу эту. За обедом
Застал меня приезд врачей. Фонендоскоп в грудную клетку,
Укол болючий и скорей, пока ору, в мой рот таблетку.
Рецептик пишет медсестра, в таком халатике коротком.
Тут вижу действовать пора (не равнодушен я к красоткам).
Придвинул с ней поближе стул, погладил дивную коленку,
Неоднозначно подмигнул, готовый голым лезть на стенку.
Врачи с улыбочкой ушли, а медсестрёночка ни с места.
Во мне вдруг вспыхнули угли, она вся в белом, как невеста.
Я встал с постели, но не весь: той частью, что в блаженство тянет.
Да, в медицине девки есть, которых можно не по пьяни.
Халат на люстре через миг, бюстгальтер вылетел в окно,
Её в подушку страстный крик. Разок, другой - мне хватит, но
Сестрёнка, видно в раж вошла (я в медицине смыслю мало).
СлилИсь в объятиях тела, прилипло к попе одеяло.
Часа, примерно через два мы распрощались нежно с ней.
Её запомнились слова, что где-то есть меня больней.
Забыл про то, что занемог, но слабость чувствуется в теле.
Вы догадались? - Между ног. Здоров, а мысли о постели
Внутри извилин бьются звонко, как и положено мужчине.
Я благодарен медсестрёнкам и в их лице всей медицине!!!
Парнишка внешне был довольно милый,
Но он - (а тут кому как суждено) -
Был - сыном Карабаса и Тортиллы,
Но жутко "не отёсан, как бревно".
Он пил в каморке с другом - с папой Карлы,
А кто такая Карла, он не знал,
( А дело, кстати, было в Монте-Карло),
Но паря во все дырки нос совал:
К примеру - подойдёт к Лисе Алисе,
Возьмёт её за рыжее пальто,
С пристрастием посмотрит в глазки лисьи,
И спросит - "А Базилио Вам кто?"
Другой пример - Пьеро к себе поманит,
За белое жабо того возьмёт,
Лицо его к своим глазам подтянет,
И спросит - " Друг, ты эмо или гот?"
Завяжет Артемона крепкой цепью,
(Сверчок его учил узлы вязать),
И спросит у поникшего Джузепьпе -
- "А сможет пёсик с цепью убежать?"
Еще любил он девочку Мальвину,
Ну, как любил - он паря странный был -
Клал в чай ей две таблетки клофелина,
И сонную до одури любил.
------
А добрый Карабас жене Тортилле
Шептал, от счастья млея - "Ах, наш сын!
Как жаль, что мы с тобою не родили,
Еще таких штук десять Буратин!"
Вот, припомнила школу, и заснуть не могу... Вертелась, вертелась, решила ещё повспоминать.
1964 "хрущёвский" год. Я с рюкзаком за спиной "топаю" по просёлочной пыльной дороге со станции Пильшино до одноимённой деревни. Всего 45 минут нормального хода. От Брянска до станции тоже не более часа пригородным поездом. Почти рядом с домом.
Можно каждый выходной повидаться с матерью, братом и сёстрами, сходить в баню, библиотеку, кино, даже драмтеатр; в общем - вот тебе все доступные блага цивилизации. Скажите, что человеку надо? Распределили (обеспечили рабочее место), школа хоть и сельская, восьмилетка, но новая, многокомплектная (в параллелях - по 2-3 класса). Кайф!
Моя подруга, проработавшая много лет директором примерно такой же школы в Орловской области, говорит, что сегодня в её школе осталась небольшая горсточка детей - человек шестнадцать... А финансирование собираются планировать по количеству учащихся!!!
Меня определили на квартиру к бабе Сюне (может быть - Аксинья?). Угол за занавеской,
где стол с моими тетрадками и книжками, коечка, на которой - доски (чтобы не было остеохондроза!). Рядышком - полугодовалая внучка Олюшка, в подвешенной на крюк люльке. Мне доверяли качать зыбку, когда хозяйка была на ферме, а старенькая бабушка не могла слезть с печки. Олюшку "подкинула" дочка бабы Сюни, Валентина, по деревенскому прозвищу - Кыпка. Кыпка работала вместе с мужем Колюшкой на Брянском автозаводе, они
ожидали квартиру и жили в общежитии. Это, собственно, судьба всех жителей подгородчины. Селяне практически поголовно перекочевали в город. Когда же в девяностые производство остановилось, искали заработки на рынке или в Москве (сколько из неё вернулись живыми, никто не знает...).
Вообще, мы жили дружно. Я привозила из города (мама получала по карточкам и делилась со мной) пшено, редко - манку (давали только дошкольникам), кой-какие жиры, запаха которых я трудом выносила. Картошка и капуста у бабы Сюни были свои, хлеб она тоже пекла в печке (в село практически не завозили).
Так мы и питались. Каждый день были "капуста" (щи с тем комбижиром, из маминых припасов), на второе - похлёбка. Хозяйка шутила:"суп кандей из тридцати мудей". Я долго разгадывала, что сие означает... Мяса, естественно, в нём не было, но заправляли молоком. И так прошли осень и зима.
Но не всё было так однообразно. Время от времени хозяйка готовилась к встрече дочки и зятя. Процесс подготовки, т.е. выгонки самогона, я с точностью не запомнила, но не забуду запаха браги (фу, какая гадость), ни снятия пробы:"Во, гляди, Ленушка, чистый, как слеза, хоть пригуби", ни того, как бутыли с самогоном прятали под мою койку (очень хотелось их разбить). Потом приезжали долгожданные гости. Колюшка напивался и начинал гонять и жену, и тёщу. Олюшка кричала в крик, я её успокаивала. (Не приведи бог такого мужа!) К утру он трезвел, плакал и просил прощения.
Были и другие развлечения. Накануне Рождества баба Сюня привела соседку Клаву,
работавшую в школе уборщицей, молодую женщину, и давай уговаривать меня походить по деревне с колядками. "А если узнают школьники? Прохода не будет, задразнят..."
Но мне выдали тулуп, вывернутый наизнанку, под него подсунули надутого резинового крокодильчика. Я соорудила маску на лицо, надела огромные мужские валенки. Поскольку
мне почти ничего не было видно, меня водили под руки с двух сторон, били по пузу палкой, и я хриплым низким голосом выкрикивала колядки. Ох, и тормошили же меня, поворачивали к свету, но так и не узнали. В узком кругу (а знали моё настоящее лицо только баба Сюня и Клава), я имела бешеный успех. А пацаны, как ни крутились, как ни срывали маску, так и остались в недоумении. Вот так-то, детишки-шалунишки, знай наших!
Учителя - не люди, что ли?
Вообще-то я строгого маминого воспитания, а мама в молодые годы была учителем. И взгляд, который мне достался от неё по-наследству, бывает жуть какой серьёзный. Моя младшая сестрёнка, которой "повезло" попасть ко мне в девятом классе (это я уже работала математиком после института), и которой я по-родственному "лепила" троечки,
много позже мне говорила:"Ну и взгляд у тебя. Даже если и знаешь урок, всё равно растеряешься". "Ладно, Маш, не всегда же я такая вредная",- отбивалась я. Честное слово,и раньше, и сейчас даже, бываю очень и очень не сурьёзная...
Однажды муж Клавдии (жили они через дом от бабы Сюни) заводил свой мотоцикл "Ковровец". Легковых машин в то время в селе ни у кого не было, а вот мотоциклы у самых
самостоятельных - состоятельных водились.
Может быть мужику захотелось пококетничать с молоденькой училкой, не знаю, но только
он сам предложил мне прокатиться по деревне.
"Так я же не умею",- растерялась я.
"А на велике?"
"На велике - всегда пожалуйста".
"И на мотоцикле не трудно, нужно только..." И стал показывать, как заводить, чего подкручивать, как переключать скорости, как тормозить... Клава стояла рядом и неодобрительно поглядывала на мужа. Я уже и сама хотела отказаться, но вот какой-то
бес подтолкнул меня к этому чуду техники. Села, вспомнив наставления, и понеслась по деревне.
С ума сошедшие куры вылетали из-под колёс, я судорожно сжимала руль, боясь их раздавить; тут сбоку выбежал дурной поросёнок, я шарахнулась от него, чуть не упала вместе с мотоциклом. Когда, сделав круг, я подъехала к соседу, за мной нёсся клубок деревенских собак, лаявших так, будто в деревне объявилась банда воров. Руки и ноги мои тряслись, лица на мне, точно, не было, коль хозяин не стал меня ругать, а только устало спросил, почему я не переключила скорость, и ехала на первой всю дорогу. "Могла запороть мотор",- тихо сказал он, чтобы не слышала жена.
"А вот это уже не игрушки", - всхлипывала я, добравшись до своего уголка. Зарплата моя по тем временам была не то чтобы очень, и на чужой мотоцикл пришлось бы работать долго и упорно. Но, слава богу, обошлось.
И даже народ вокруг, кажется, не очень смеялся. У каждого были свои дела...