Встану, завтра, поутру
Себе яйца разотру
Ни кому не доверяю
Сам я яйца растираю
Не пытайся мне помочь
Прогоню тебя я прочь
Знаю в этом меру, дозу
Чуть какао и глюкозу
То-есть просто сахарок
Ложку на один желток
Мне для счастья нужно много ль?
Кипяток и гоголь-моголь
Заварю себе чаёк
И позавтракаю впрок....
Не слышно Робинзона боли,
Не осознать утери горе.
Обиду в горле затая,
Семь дней как кончился картофель,
У топора знакомый профиль...
О! Где ж ты, ПЯТНИЦА МОЯ! (с)
Откинул видно якоря...
В мозгу встает вполне конкретный образ
когда я слышу этот образец
неужто блин в великом и могучем
нет ничего чем заменить "конец"
когда я слышу снова эти строки...
Печаль меня грызет- ну хоть ты тресни
Конечно не хирург я, не маньяк...
Но - жаль, что слов не вырезать из песни
КлонИт ко сну, а с клоном шутки плохи -
На все лады щебечут доктора.
Хотите шлёпнуть по сКЛОНяющейся попке?
А вдруг оттуда вылезет рука
И заорёт своей анальной глоткой,
Что бык уже уснул и спать пора.
Двери открылись и замер в испуге народ изумленный
Я к секретарше прильнул на коленях трусы ощущая
Сцена немая повисла такая, что ясно всем стало
Гоголь теперь отдыхать будет долго с его Ревизором
Так и стояли коллеги и тупо с бесстыдством взирали
Как мы пытались закончить соитье в усилии тщетном
Но как посланец Олимпа явился наш строгий завхоз дядя Вася
Видивший в жизни своей и картинки похлеще чем эта
И разогнал богомерзких зевак зычной бранью могучей
Нас же прикрыл он от взглядов чужих простыней как эгидой
Так и лежал я несчастный стрелой купидона пронзенный
В самое мягкое место в народе известное больше как "ж...па"
Думал чего мне придумать-сказать Пенелопе бедняжке?
Как оправдаться теперь перед злобною тещей-мегерой?
Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос
И осветила сияньем больничной палаты чертоги
Больше не встанет мой верный помощник трудиться
Так мне сказал эскулап и печально воздел к н*** очи...
Все события и имена вымышлены. Любые совпадения случайны… А жалко!
Глава 1
Токио. Кабинет начальника разведывательного ведомства Наамуры Натоматы.
У стола стоит сам Наамура, рядом начальник оперативного отдела Самасаки
Курвияма. Наамура сладко потягивается :
Конец компаньи русский лев убит
Флот уничтожен можно брать без боя
Владивосток у наших ног лежит
Занять приморье ничего не стоит.
Самасаки:
Я б не рискнул идти в Владивосток
Боюсь не лапать русских нам молодок
Сомненью моему лежит исток:
Стоит там эскадрон подводных лодок.
Наамура:
Пустое, мне донес вчера агент
Их только две. Одна лишь для ученья
Боекомплект истратится в момент
Их участь лишь достойна сожаленья
Но все ж(на всякий случай) пять судов
Направим в авангарде каравана
На зуб попробуем подводный флот каков
Доложишь в ставку, понял, Курвияма?
Курвияма встает по стойке смирно кланяется и уходит. Наамура подходит к окну
И мечтательно наблюдает закат солнца.
Глава 2
Владивосток. База русского подводного флота. Командир подводной лодки «Макрель»
капитан-лейтенант Сергей Пономарев и боцман с подлодки «Дельфин» Макар Подгорный
осматривают корпус поднятой на стапеля «Макрели».
Подгорный:
Вот немец- бес, -все беды от него!
Наштамповал говна то ого го
А нам расхлебывай всю эту кашу
Икнулось чтоб немчуре, матерь вашу!
Капитан:
Не матерись! Ты унтер офицер!
Матросы брать должны с тебя пример!
Боцман:
А что ж нам, эта, Ваша благородь
Гимназиев мы не кончали вродь…
Капитан:
Макар, да , что же ты ей богу
Мы не на службе, называй меня Серегой
Боцман:
Вас не поймешь… тебя… да ладно ей!
Пусть будет лучше все таки Сергей!
Капитан:
Одна подлодка… больше ничего…
Не сможем мы остановить его…
Торпедных аппарата только два
Один объект нам потопить едва
И в довершенье к сотне мелких бед
Вопрос стоит о точности торпед…
Двенадцать залпов… И все мимо цели…
Лоханки эти явно устарели…
Боцман
Модернизация несложная для этого нужна
Смекалка русская для этого важна…
У наших инженеров зреет мненье…
Добавить хвостовое оперенье…
Еще идея родилась когда то
Добавить два торпедных аппарата…
Боцман смотрит на береговую линию вдоль которой выстроены старые корабельные шлюпки. Через минуту обращается к капитану:
А что если… наклоняется и шепчет Сергею что то на ухо.
Пономарев c удивлением поднимает глаза на боцмана
После чего подумав с полминуты произносит:
Ну что ж идея не плоха
Не будет в том на нас греха
Ну с Богом, боцман, и давай
Быстрей рабочих подключай…
Глава 3
Владивосток. Побережье «золотого рога». «Макрель» готовится к спуску на
воду . Под предусмотренными конструкцией пусковыми аппаратами прилажены
еще два, также отчетливо видны свеже- приклепанные бочки копинсационных
емкостей. Капитан лейтенант Пономарев и капитан второго ранга Елин наблюдают
за работами по спуску лодки.
Елин:
Мы потеряем хода пять узлов…
Пономарев:
Нет, по расчетам максимум четыре.
Елин:
Авантюрист, Сережка, ты каков,
Пономарев:
Все относительно, однако, в этом мире…
Тут же у берега суетятся несколько молодых мичманов и матросов колдуя над
загадочными сооружениями, составленными из двух шлюпок, поставленных друг на друга полость к полости, .мичмана прилаживают металлические башенки с трубками
сверху, матросы подвешивают чугунные балластные плиты.
Елин и Пономарев подходят к работающим
Елин
Как «Караван»?
Один из мичманов:
Уже почти готов.
Всего пятнадцать сделано судов.
Пономарев:
Добро, готовьтесь, завтра будет бой
Японская эскадра на подходе
На будет сложно при такой погоде
Глава 4
Авангард японской эскадры. Флагман авангарда миноносец «Якорыто».
Капитан флагмана и командир авангарда Нарочито Похерато рассматривает
В бинокль побережье приморья. Обращаясь к старпому:
Владивосток совсем не защищен
Нет кораблей. Береговые батареи
Из главного калибра мы снесем
Телеграфируй на эскадру «саломея»
Неожиданно слышится мощный взрыв. Похерато выбрасывает за борт. Уже барахтаясь в воде он видит как флагман разваливается на две части и уходит под воду увлекая
за собой оказавшихся в воде моряков.
На оставшихся кораблях паника слышится крик:
Раздается второй мощный взрыв. Корвет «Сукимото» начинает быстро погружаться в
воду. Следуют еще два мощных взрыва отправляющих на дно два эсминца. Капитан
единственного оставшегося судна корвета «На***то» приказывает спустить шлюпки на воду и срочно телеграфировать командующему о гибели авангарда.
Одна из шлюпок подбирает Похерато и доставляет его на корвет. Подняв шлюпки со спасшимися корвет начинает уходить в сторону Японии. Наскоро переодевшись и выпив саке Похерато поднимается на капитанский мостик.
-Да сколько ж было лодок черт возьми
У этих русских?
-От трех до семи
Теория гласит чтоб сделать столько бед
Должно промазать до шести торпед.
Подлодка «Дельфин» боцман Макаров отходит от перископа
Обращаясь к командиру лодки
«Макрель» стреляла словно «буки-веды»
Достигли цели все наши торпеды
Прикажите геноссе капитан
Исполнить план «Наш краван»
Капитан кивком головы подтверждает «добро» Боцман поворачивается у матросам
Подлодку к всплытию и полный ход
Идем домой , эй шевелись народ.
Через некоторое время боцман подходит к специально сконструированному к этому случаю рычагу и поворотом его сбрасывает балласт со шлюпок «каравана».
Капитанский мостик «Сукимото». Вахтенный офицер смотрит в бинокль в сторону русского берега. Вдруг он видит, как из под воды поднимается караван подводных лодок и уходит в сторону «Золотого рога»
Смотрите господин мой Похерато
Семнадцать лодок это многовато
Разведка наша провалилась к черту
Не разглядела эдакой когорты.
Агент «синица» скурвился зараза
Я думаю он должен быть наказан
Я отобью депешь в Владивосток
Он будет ликвидирован , сучок.
Владивосток. Капитан второго ранга Синицкий прогуливается с дамой
По набережной. Неожиданно слышится легкий свист, капитан хватается за шею и падает на мостовую. На шее виден четкий разрез, капитан умирает истекая кровью.
Дама спокойно смотрит на капитана. И шепчет себе под нос
Эх не достали вовремя мы гада
Не избежал подлец дубового наряда
Обломана и эта наша ветка
Однако лоханулась контрразведка
Прекрасный вечер, дремлет тишина,
Я слышу мерное скрипенье, у соседа,
А за окном высокая сосна,
По моему, застыла в онеменье.
Но чур меня, пронёсся тихий вскрик,
И тихо стало, словно на погосте,
И в этот самый, краткий миг,
К нему мне страшно, захотелось в гости.
Он у меня, видать бАльшОООй талант,
Скрипит ночами, словно одержимый,
И даже днём, УХ, половой гигант,
И я пошла, взяв банку с вазелином.
Тихонько поднимаюсь по ступенькам,
С причиною не тленной, мол, за солью,
А дрожь колбасит, по моим коленкам,
В предчувствии, всё кончиться любовью.
Трель от звонка, взорвала тишину,
И словно эхо за дверьми, в ответ: Открыто!
Мысль в голове: Сейчас я дверь толкну,
Войду халатик приоткрыв, и шито крыто.
Поступки и намеренья чисты,
Устала я, в любовных наважденьях,
Хотелось сексуальной остроты,
Немного искупаться в наслажденьях.
Чем кончился весь этот карнавал?
Есть!( дома соль). Сосед? Поэтом оказался,
А скрип кресло-качалки как кошмар,
Со мною до утра, так и остался.