Расскажу, как я недавно, лично ЭВМ собрал.
Коля-друг составил схему, с головы нарисовал.
С ним четыре дня крепили и паяли провода.
И не спали, и не пили - просто было некогда!
Мы из актового зала утащили микрофон,
У бухгалтера- мобильник и еще магнитофон.
Из приемной-калькулятор, у охранников-звонок.
И, зачем-то "тамагочи" Коля с дома приволок.
Все спаяли, все скрепили, да вот только-недолга:
Сами шахматы воткнуть было уже некуда.
Только друг мой, слесарь Коля, очень умный "индивид".
Он решил:-фигуры двигать будет электромагнит.
Повозились мы с магнитом, малость схему поменяв.
Перед этим первый литр от души на грудь приняв.
Ох, прославимся мы с Колей! Журналисты набегут!
Может премию какую нам от Нобеля дадут...
Но ведь надо же машину как-то в деле испытать.
Волновались мы немного...Литр выпили опять...
Только я на калькулятор пальцем надавил едва,
Как противный "тамагочи" тут же заорал:"Е-2"!
Я уставился на доску:- это что еще за жуть?-
В белом платье королева мне пыталась подмигнуть!
А король, пинком и матом, от себя гнал пешку прочь.
Рядом белый слон пытался хоботом ему помочь.
Но вертлявая фигурка возвращалась в строй опять.
Так те вдвоем как звезданули - улетела на Е-5!
Истеричный "тамагочи" тут же в микрофон орет,
Будто белые пытались сделать невозможный ход!
В стане черных, встав из кресла,сам король нажал звонок-
Всю ораву, в знак протеста,-вон с экрана уволок!
Место в кресле "тамагочи" важно занял, закурил.
Перерыв "до выясненья обстоятельств" объявил...
...Я проснулся очумело...в голове-сплошной аврал...
Тихо ЭВМ гудела, на столе Колюня спал...
В окна солнышко сияло, пел по радио Кобзон...
Слава Богу! Не горячка! Оказалось - просто сон!
P.S. максимально возможный первый ход королевской пешки: е-2-е-4, то есть ход е-2 - е-5 является невозможным...
Из этих неприметных фраз
Усвоит, кто во что горазд.
О том, что верного верней,
О том, что ясного ясней,
Я Вам поведаю рассказ.
Её судьба, увы, печальна!
Ну, что за жизнь? В избе – читальне,
Глотая пыль, с трудом дышать
И день за днём кого – то ждать,
В душе, надеясь, на свиданье.
А этот кто – то не спешит,
Обводит взором стеллажи
И выбрав том, слюнявит палец,
Сухих страниц мозолит глянец
И, прячась, вырвать норовит.
Когда – то много лет назад,
Покрыв чехлом её наряд,
По ней читали детям сказки.
Душистой типографской краски
Летал волшебный аромат.
Её так бережно листали,
Слезой эмоции стекали
На позолоченный офсет,
И облаком прозрачный след
На мудрых буквах оставляли.
И, когда ночь сменяла день,
Она мечтала в полусне
И засыпала под подушкой,
Укрытое кудрями ушко
Внимало сказкам в тишине
Но жизнь не шутка. Шли года.
Сменялись люди, города,
А озорные чьи то руки,
На ней писали ради скуки
И рисовали иногда.
Закрался в сердце липкий страх,
Когда один из тех писак
Никчемную, как хлам ненужный,
К чужим страданьям равнодушный
Её забросил на чердак.
На чердаке она старела,
Хотя душа порою пела,
Но, что за дело до души,
Когда подагра и артрит
Свели морщинистое тело.
И вот негаданно, нежданно
Она, безвольная, недавно
В мешке из грязного сукна
В дом престарелых отдана
Жизнь коротать свою бесславно.
И грусть страницы холодит.
На полке дремлет кучка книг,
И дни резиновыми стали,
И лишь огонь воспоминаний
Ей душу жаром бередит…
………………
И вдруг пожар. Горит изба!
Непредсказуема судьба,
Спасённую литературу
Сдаёт приют в макулатуру.
В бумажный рай текут слова.
Сердцами детскими согрета,
По лабиринтам интернета
Её нетленная душа
Летит, как сказка хороша.